Проблемы приватизации

Страница 9

Исходя из этого, видно, что разгосударствление может принимать принципиально различные формы, которые можно классифицировать по ряду признаков: допуску к приобретению только сотрудников или всех желающих; осуществлению механизма перераспределения собственности в виде денег или специальных чеков; техники продаж; видоизменения организационных структур предприятий и степени участия тех или иных участников фондового рынка и институциональных инвесторов в приватизации и другим признакам. В реальности большинство этих вариантов применяются, как правило, в совокупности.

1.2 Специфические и общие черты страны как среды преобразования экономики

Для глубокого проникновения в сущность рассматриваемых явлений, необходимо выделение в них общего и особенного, без чего невозможно выявить самые общие тенденции этих явлений. Решая эту задачу применительно к процессам приватизации в АРЕ и РФ необходимо подчеркнуть, что особое место в практике реформирования экономического пространства Египта и арабских стран вообще занимают вопросы либерализации экономических систем, проблемы разгосударствления и приватизации собственности, создания современных финансовых институтов, в том числе и рынков корпоративных ценных бумаг, свойственных современным рыночным экономикам.

В известном смысле это соотносимо с тем, что происходит в России. Схожесть процессов, вызванная необходимостью структурной перестройки экономики, преодоления застоя, реформирования архаичных форм социальной организации общества заставляет присматриваться к опыту стран Востока, особенно в тех его сегментах, где успех достигается при относительно слабом финансовом обеспечении реформ, скрытом недовольстве властью и традиционалистском социально ориентированным типе общественного сознания.

Попытки рассмотреть приватизацию как чисто экономический феномен позволяют утверждать об относительном характере приватизации как инструмента повышения эффективности экономики. Прежде всего необходимо проводить четкое различие между приватизацией в странах с рыночной экономикой и сильным государственным сектором, к которым безусловно относится Египет, и странами с преобладающей централизованно планируемой экономикой, список которых возглавлял СССР. Рецепты для двух моделей должны быть существенно различными, что связано прежде всего с тем, что в бывших социалистических странах приватизация, как правило, вызывает острый социальный протест.

Приватизационный процесс в бывших социалистических странах и особенно государствах СНГ строился на применении особых приемов, которые отражали особые условия, существовавшие там. Необходимые для поддержки приватизации политические и экономические предпосылки отсутствовали, например, устоявшееся право частной собственности, соответствующая законодательная система, рынки капитала. Специфическими чертами России являлись также уникальные огромные территории, природно-климатические и географические условия. Серьезными проблемами являлись и субъективные - слабое понимание или полное незнание рядовыми гражданами, политическими лидерами и руководителями государственных предприятий законов рыночной экономики. Достаточно вспомнить "рыночную эйфорию" в средствах массовой информации в последние годы перестройки.

Одновременно и более глубокие пласты национального сознания препятствовали проведению реформ буржуазного характера. Национальный менталитет практически всех народов СССР (за исключением, может быть, прибалтийских) и ряда стран реального социализма включал представления о социальной справедливости коллективистского и во многом уравнительного характера. Культурные архетипы ориентировали на не стяжательство и самоотречение. Кроме того, характер экономического базиса "реального социализма" определял идеологические представления и социальные установки, господствовавшие в советском обществе - неограниченность экономической власти государства и его ответственность за все, происходящее в экономике. Фактически в советском общественном сознании такой экономический порядок воспринимался, как безальтернативный.

Его пережитки влияли и на приватизацию, и на развитие фондового рынка. Г.Дилигенский отмечал, что, "когда российский акционер становится жертвой несостоятельности компании и теряет свои деньги, он чаще всего не видит в своем проигрыше результат собственного неудачного решения, стихийных рыночных процессов или неспособности данной компании обеспечить надежные дивиденды, а винит в нем государство"[44]. Решить задачу "быстрого перевода страны на рельсы рыночной экономики западного типа . было невозможно, не подорвав принципы экономического этатизма, как на практике, так и в общественном сознании"[45]. В подобной обстановке "демократические" реформаторы были вынуждены неоднократно призывать "загонять людей в капитализм железной рукой", мизантропы стали утверждать, что "либерализм могут себе позволить только богатые люди" (стыдливо добавляя "и богатое общество"), а Пиночет чуть ли не стал любимым героем некоторых средств массовой информации.

В большинстве развивающихся стран даже в тех, где этатистские настроения достаточно сильны (традиционно к ним относят мусульманские страны, входившие в состав Османской империи[46]), все-таки они не носили настолько законченный характер. Весьма вероятно, что это связано с аграрным сектором, который практически нигде в развивающихся странах не прошел испытания, аналогичного сталинской коллективизации, или самоликвидации в результате аграрного кризиса начала ХХ века (как в Западной Европе или США). Он обеспечивал возможность вести мелкое хозяйство, относительно слабо интегрированное в государственную экономику, тем самым, ослабляя этатистские настроения в социальном сознании масс.

Внешние факторы вообще играют существенную роль в инициализации приватизационных программ. Снижение доступности международных займов, нехватка иностранной валюты, уменьшение возможностей для экспорта товаров традиционных общественных предприятий, изменения в мировом общественном мнении общеэкономических и общеполитических оценок роли госсектора накладывались на внутренние трудности развивающихся стран и государств "реального социализма", вставших на путь рыночных реформ. Х.Б. Нанкани в этой связи отмечал: "Для правительств стало необходимым обеспечивать проведение приватизации в своих странах на уровне секторов и на макроэкономическом, чтобы конкурентные силы - как внутренние, так и иностранные - получили возможность создавать эффективное производство, обеспечивая этим возможность экономического роста".

Крупнейший экономист - марксист конца ХХ века Эрнест Мандель отмечал, что "это не Маргарет Тэтчер отменила всесилие государства, а транснациональные силы"[47]. Внешние факторы, связанные с мировым капиталистическим хозяйством, как бы начинают играть независимую сильную роль как социальный фактор внутри стран. Его нередко поддерживает средняя буржуазия финансового, торгового и компрадорского характера, которая находит в приватизации средство упрочить свое положение за счет государственного сектора. На самом деле именно она и получает максимальную выгоду от приватизации. Чиновничество же получает возможность приобрести в собственность управляемую им государственное имущество. Этот момент является общим для России и Египта.

1.2.1 Экономика СССР перед реформой

До начала реформ экономика СССР представляла собой жесткую упорядоченную систему, защищенную от влияний извне (то есть от экономических и социальных условий, определяемых глобальным характером экономики конца ХХ века вообще и мировым рынком в частности) монополией внешней торговли. В рамках этой системы предприятия, по крайней мере крупные, практически находились под контролем системы планирования и хозяйственного управления, осуществлявшегося центральными органами - Госпланом, Госснабом, Совмином и опосредованно ЦК КПСС.

Ключевой системообразующей чертой централизованно планируемой части экономики СССР была максимизация использования имеющегося производственного потенциала - нереализуемая часть его носила узкоспециальный или стратегически оборонный характер. В этих условиях перед органами, принимающими решения, вставала задача крайне точного планирования, когда баланс накопление - потребление должен быть рассчитан предельно точно, оптимизируя развитие технологий в условиях НТР, притом, что практически отсутствовали неиспользуемые резервы. К сожалению, планирующие органы не справились с этой задачей, и во второй половине столетия зачастую наблюдалась устойчивая тенденция технологического отставания советской экономики от западной и, имея в виду социальную ее ориентированность (принципиальное нежелание идти на повышение цен), перманентно возникали кризисы предложения (т.н. "дефицита").