Савва Мамонтов

Страница 5

Для первых постановок было намечено три оперы: “Русалка” А. С. Даргомыжского, “Фауст” Ш. Гуно и “Виндзорские проказницы” О. Николаи. Днем рождения частной оперы стало 9 января 1885 г., когда в помещении Лианозовского театра шла “Русалка”. Рисунки для декорации и костюмов делал В. М. Васнецов, декорации писали молодые К. А. Коровин, И. И. Левитан, Н. П. Чехов. Они же оформ­ляли “Фауста” и “Виндзорских проказниц” по эскизам В. Д. Поленова. Важно то, что Мамонтов привел в театр настоящих больших художни­ков, и именно с частной оперы идет само понятие “художник театра”. Ранее талантливые мастера такой деятельностью не занимались. В казенных театрах были декораторы, которые худо-бедно оформляли спектакли, но их занятия считались чем-то второстепенным. Главным для них было “похоже” изобразить на заднике итальянский пейзаж, античные руины, средневековый замок и т. п. “типические картины”, на фоне которых и выступали певцы. Как правило, тут не было ни настоящего мастерства, ни творческой фантазии, ни вкуса.

В театре Мамонтова значение и роль художника были иными. Талант братьев Васнецовых, Врубеля, Коровина, Левитана, Малютина, Поленова, Серова и некоторых других не только проявился в полной мере в театральных постановках, но и придал им невиданную доселе яркость и выразительность. Мелочей в оформлении спектаклей, в под-боре реквизита и костюмов в частной опере не было. Каждая сцениче-ская деталь, мизансцена, элемент костюма подробно обсуждались в кругу художников, знатоков искусства и истории.

Казалось бы, при такой серьезности подготовки каждого спектакля успех его у публики был обеспечен. Задолго до открытия театра в Москве циркулировали слухи. Театралы-завсегдатаи, любители свет­ских развлечений, критики гадали, что ждет их в театре “железнодо­рожного короля”. Любопытных было много, и на “Русалку” все билеты были раскуплены. Однако успеха не было, и последующие спектакли шли часто при почти пустом зале. В прессе появились заметки с одно­значно критическими оценками46.

Конечно, у первых мамоптовских оперных постановок имелись не­достатки, неизбежные при осуществлении столь большого и необычно­го начинания, прежде всего — невысокий уровень вокального и актер­ского мастерства ведущих певцов, не умевших “петь играя”. Однако цели Мамонтова были грандиозней и значительней качества отдельных спектаклей. Заметили же и оценили их на первом этапе лишь немно­гие. Художник Коровин писал: “Все его осуждали: “Большой чело­век — не далом занимается, театром”. Всем как-то это было неприят­но: и родственникам, и директорам железной дороги, и инженерам за­водов” 47.

Много сил, времени потратил и средств вложил Савва Иванович в свое начинание, множество неудач, разочаровании выпало на его до­лю, но он не отступил, искал новых исполнителей и свежие выразитель­ные приемы, совершенствовался как режиссер и добился успеха. Возоб­новление спектаклей Московской частной оперы в 1896 г. на сцене Со-лодовниковского театра ознаменовалось триумфом его дела. Опера стала важным фактором культурной жизни России. После успешных гастролей мамонтовской оперы в Петербурге В. В. Стасов в 1898 г. опубликовал восторженную статью (появление таких статей уже стало нормой). Отдавая должное меценату, маститый критик писал, что за­слуга Мамонтова перед национальной культурой состоит в том, “что он создал в Москве, на свои собственные средства, русскую оперу, нашел оркестр, нашел хоры, нашел солистов, между которыми несколько сильно замечательных, с Шаляпиным во главе”48. В этой антрепризе взошла звезда” Шаляпина, расцвел талант дирижера и композитора Рахманинова, дирижера Ипполнтова-Иванова, засверкала во всей кра-соте и силе музыка Мусоргского, Римского-Корсакова, раскрылся уди­вительный талант Коровина и многих других. Как заметил Рахманинов, “Мамонтов был большой человек и оказал большое влияние на рус­ское оперное искусство. В некотором отношении влияние Мамонтова на оперу было подобно влиянию Станиславского на драму”4Э.

Создание частной оперы н “поддержание ее на плаву” (только в самом конце 90-х годов XIX п. постановки стали окупаться сборами) требовало крупных и постоянных затрата Эта сторона истории мамон-товского театра никогда не затрагивалась. Данных об этом нет ни в литературе, ни в материалах архивного фонда мецената, хотя ясно, что театральная деятельность требовала значительных средств, которые выделял Мамонтов. Ссылаясь на слухи, А. П. Чехов писал о 3 млн. руб., которые были ассигнованы на оперный театр в первый год его сущест-вования50. Эта огромная цифра выглядит невероятной. Однако если учесть, что деятельность на благо культуры, которую многие называли “купеческой блажью”, длилась долгие годы, то можно предположить, что в общей сложности расходы исчислялись сотнями тысяч, если не миллионами рублей. За всю историю России людей, которые выделили бы на культурные цели такие баснословные суммы, можно пересчитать по пальцам. Эти “вложения” не приносили Мамонтову материальных выгод, и руководствовался он в этом деле соображениями, не имевши­ми корыстной подоплеки.

Постепенно художественный вкус и знания Саввы Ивановича ста­ли в творческой среде общепризнанными. Перед открытием Художест- венного театра, в октябре 1898 г., Станиславский, приглашая Мамон. това на генеральную репетицию, писал: “Вас же, как театрального человека, понимающего разницу между репетицией и спектаклем, как знатока русской старины и большого художника — мы бы были очень рады видеть на репетиции: помогите нам исправить те ошибки, кото­рые неизбежно вкрались в столь сложную постановку, какой является-“Царь Федор”5'. Через 10 лет великий актер и режиссер назовет Сав-ву Ивановича своим учителем эстетики. А. И. Бенуа писал о Мамонто-ве, что он “промышленник по профессии, но художник в душе” 53.

В своем служении общественным интересам купец-меценат не ограничивался сферами искусства. Длительное время он был председа-телем Дельвиговского железнодорожного училища в Москве. Как один из душеприказчиков Чижоаа деятельно занимался учреждением учет­ных заведений в северных губерниях, в том числе Костромского про­мышленного училища им. Ф. В. Чижова, где был избран пожизненным почетным попечителем.

Была и еще одна общественная акция, связанная с именем Мамон­това: организация в Петербурге на исходе XIX в. газеты либерального толка “Россия”. Хозяин “Нового времени” А. С. Суворин внимательно следил за новоявленным конкурентом. “Вчера слышал,— записывает он 26 марта 1899 г.,— что Мамонтов и Морозов затевают газету с капи­талом 250 тысяч на первый год. Сотрудникам платят вперед за 9 меся­цев. Хотят сыграть на неудовольствии против “Нового времени” и спе­шат”54. Газета начала выходить в апреле 1899 г., быстро стала завое­вывать популярность и, преодолевая большие административные пре­пятствия, просуществовала несколько лет. В феврале 1902 г. она была закрыта за фельетон Л. В. Амфитеатрова “Господа Обмановы”, в кото­ром высмеивались члены царской фамилии.

Все начинания Мамонтова в культурной и общественно!"] жизни требовали крупных расходов. Средства можно было получить лишь в результате предпринимательской деятельности, которая продолжала развиваться. В начале 90-х годов XIX в. правление Московско-Ярослав­ской дороги приняло решение продлить железнодорожную линию до Архангельска. Коммерческие соображения при этом не были опреде­ляющими, так как особых финансовых выгод новая магистраль в обо­зримом будущем не сулила. Савва Иванович руководствовался убеж­дением, что надежное, круглогодичное транспортное сообщение будет способствовать хозяйственному развитию исконно русских областей;

и районов.

Осуществление этого большого и чрезвычайно трудоемкого проекта требовало увеличения длины железнодорожного полотна почти вдвое. Общая длина дороги возросла в конечном итоге до 1826 верст, что сде-лало ее одной из самых протяженных в России. Общество Ярославской дороги было преобразовано в Общество Московско-Ярославско-Архан-гельской железной дороги, правление которого возглавил С. И. Мамон-тов, а одним из двух директоров стал его младший брат Николай. Пос-ле решения организационных вопросов, связанных со строительством, Савва Иванович привлекает к железнодорожной деятельности и своего сына Всеволода (“Воку”), которому писал 10 июня 1894 г.: “Дело по строительству дороги кончено и нами подписано. Теперь, благословясь, будем приступать к делу . Тебе поручается вести канцелярию и все производство по строительному отделу, т. е. все бумаги должны прохо­дить через твои руки и ты должен быть больше всех в курсе” 55. Спустя два года Всеволод вошел в члены правления, членом правления стал и его брат Сергей.