Журнально-публицистическая деятельность М.Б. Салтыкова-Щедрина

Страница 2

Писатель быстро и верно умел подметить новое в экономике, политике, литературе. Это умение позволило ему раньше других, уже в на чале 70-х годов, создать яркие, типические образы.

Огромная сила сатирического обобщения, типизации— яркая индивидуальная особенность стиля Салтыкова-Щедрина. Он мог схватывать явления в их становлении, росте. Недаром Гончаров говорил, что для изображения не установившегося в жизни нужен талант Щедрина, признав тем самым способность сатирика верно и своевременно улавливать новое в жизни.

Салтыков-Щедрин был мастером эзоповского языка. Немного найдется писателей и публицистов, которые могли бы сравниться с ним в искусстве обходить цензурные рогатки. Вслед за Герценом и Чернышевским он блестяще пользовался в подцензурной печати иронией и по праву мог повторить слова Герцена, назвавшего иронию «утешительницей» и «мстительницей».

Несмотря на многочисленные иносказания, на условность употребления ряда слов и оборотов речи, читатель, по свидетельству самого сатирика, хорошо понимал его.

Неистощимо языкотворчество Салтыкова-Щедрина. Он был очень чуток, внимателен к структуре родного языка, идиомам и поговоркам и негодовал на либерально-буржуазных газетчиков, коверкавших речь в угоду своим невзыскательным читателям. У него чрезвычайно сильно развито чувство слова, огромен словарный запас, поразительно умение использовать многозначность слов. Как никто, писатель умел выявить нужный смысловой оттенок в слове и с его помощью охарактеризовать любое жизненное явление, поведение отдельного человека или целой социальной группы. Сатирик в совершенстве постиг язык так называемого образованного общества — язык чиновников, адвокатов, либеральных писателей и журналистов, законодательных учреждений — и пародировал его в своих произведениях. Столь же хорошо знал он речь народа, крестьян, язык русских летописей.

Для характеристики различных сторон русской жизни 70—80-х годов Салтыков-Щедрин охотно вводил в свои произведения литературные персонажи: Молчалина, Чацкого, Рудина, Глумова, Ноздрева и многих других — и заставлял их действовать. Это избавляло его от необходимости подробно характеризовать прошлое «героев» своего времени. Сохраняя первоначальный портрет, литературные персонажи жили в произведениях Салтыкова-Щедрина второй жизнью. В изменившихся исторических условиях их характеры и поведение раскрывались с новых сторон, а литературное прошлое помогало уяснить классовую сущность и общественную роль живых представителей различных сословий в 70—80-е годы.

Писатель постоянно стремился сделать своих противников смешными, ибо смех — великая сила.

В подцензурных же условиях этот способ борьбы оставался подчас единственно возможным, ибо кто мог позволить себе в легальной прессе патетический гнев или прямое осуждение позорящего Россию самодержавия?! Смех сатирика, злой и безжалостный, был направлен на расшатывание основ существующего строя, что прямо соответствовало тогда интересам народа.