Тобольская губерния

Страница 14

Тюмень являлась лидером по количеству кожевенных заведений. Здесь кожевни заняли всю заречную часть, ранее не заселённую. По плану Тюмени 1820 г. надлежало перенести заводы за город, но заводчики ссылаясь на то, что многие рабочие, поселившиеся вблизи заводов разорятся, не дали это сделать. Большинство домашних рабочих жило в деревнях Парфёново и Мысовской.[19]

В 1810 г. в Тюмени действовало 15 кожевен, 1825 г – 18. В числе кожевенников 1-й группы находились заводчики Башарины, которые имели 2 кожевенных предприятия, Прасоловы – 3, Барашковы – 4, Пеньковские – 2, Сорокины –2, Проскуряковы – 2, Аласины –2(1). Сословно они принадлежали к купечеству 2-й и 3-й гильдий. Но это были купцы нового склада, для которых основной сферой предпринимательской деятельности являлась не торговля, хотя и ей они уделяли большое внимание, а материальное производство. В своих заведениях они систематически применяли наёмный труд.

В 1-й половине 19 в. происходят изменения в сфере вложения купеческого капитала, что затронуло и кожевенное производство. Купцы начинают вкладывать средства в изготовление кожевенных изделий. Так, купец 3-й гильдии Проскуряков при собственной кожевне открыл сапожную мастерскую.

Тюменский купец 1-ой гильдии Решетников, носивший звание «степенного» получил привилегию на выделку кож в тюменском «Заречье».

Своими успехами в кожевенной промышленности Тюмень была обязана благоприятному географическому положению. С одной стороны, тяготевшие к ней уезды старого земледельческого района Сибири, доставляли в изобилии дешёвое кожевенное сырьё. Большое количество не менее дешёвых сырых кож давала тюменским мастерам расположенная поблизости казахская степь. С другой стороны, под рукой был стабильный и ёмкий рынок сбыта: Ирбит с его крупнейшей в России ежегодной ярмаркой и тот же Казахстан, всегда готовый поставить целые стада крупного рогатого скота и овец в обмен на выделанные кожи.[20]

Рапорт 1854 г. тюменского окружного начальника В.Стефановского говорит о том, что: «Выделка кож – есть промысел, усвоенный большею частию татарами и пригородными купцами и мещанами, но для крестьян промысел этот по неимению условного капитала недоступен. Из 16 кожевенных заведений, находящихся в Тюменском округе, 13 принадлежат тюменским мещанам, число мастеров и чёрнорабочих бывает неодинаково, однакож почти никогда не превышает первых, числа заведений, а последних 20 человек.»[21]

Кожевенные кустарные заведения принадлежали в основном мещанам. Мещанка Н.В. Решетникова содержала с 1848 г. кожевенную мастерскую, расположенную вниз по течению реки Тура в Решетниково Троицкой волости. Заведение занимало деревянную постройку. При мастерской двое рабочих – один постоянный и один временный.[22]

В Тобольске кожевенные кустарные заведения также в основном содержали лица мещанского сословия.

В 1818-21 годах насчитывалось 12 мещанских дворов, имевших кожевенное производство, а в период с 1824 по 1827 – 22 хозяйства. Если купцы использовали в работе «наёмных людей», то мещане производили «промысел» «сами собой». В некоторых кожевнях всё-таки применялся труд 2-3 вольнонаёмных рабочих, сами содержатели заведений «отправляли должность мастера». Продукция шла на рынок, где приобреталось сырьё и другие необходимые материалы. Объём торговли был различным. Так, в 1831 кожевни А. Поварнина продали кож на сумму 313 рублей, а с кожевни Д. Измайлова кож было продано на 2460 рублей. Обычно вся продукция реализовывалась полностью.

Кожевенная промышленность давала сырой материал для ряда производств, в первую очередь для производства обуви. В 1818-21 производством обуви было занято мещанских хозяйств: сапожным мастерством – 16,, чарошным – 10, башмачным – 1, всего – 27. В 1824-27 – всего 24. Сокращение числа мещан, занятых производством обуви, связано с изменением в географическом размещении и экономическом строе сапожного производства в конце 18 и 1-й половине 19 в. – перемещением центра сапожного ремесла из Тобольска в Тюмень, а также отделением его не только от сельского хозяйства, но и от торговли. Сапожник всецело занимался только одним промыслом. Появились особые группы торговцев, занятых исключительно реализацией чарошного товара. Скупкой и перепродажей обуви в Тобольске занимался Н.С. Попов, мещанин из старопосадских, он имел 3 дома и кожевню. В 1827 г. Попов вышел в купцы.[23]

Об участии в кожевенном производстве крестьян говорят следующие данные: из рапорта ялуторовского земского исправника И.Д. Барцова 1854 г.:

«… кожевенных заводов один только, находящийся в Заводоуковской волости близ селения этого наименования, принадлежащий торгующему крестьянину Калмакому, довольно обширный, и выделываемые на нём кожи нисколько не уступают тюменским, и поэтому сбываются хотя успешно, но ещё ограничивается сбыт их большею частью только в Ялуторовском округе. Этот завод недавно ещё строился, и крестьянин Калмаков предполагает выделываемую юфть отправлять за границу через Петропавловск: остальные же кожевенные заводы и по объёму своему и по дурной выделке кож не заслуживают никакого внимания,и выделываемые на них кожи расходятся на месте производства между крестьянами.»[24]

Тарский окружной начальник в 1854г. докладывал: «… В настоящее время в Тарском округе имеется принадлежащих крестьянам 100 кузниц и 10 кожевен; в этих заведениях выделываются вещи собственно для крестьянского обихода, для продажи же вовсе ничего не делается. Рабочих при тех и других заведениях нет. Сами хозяева таковых упражняются в работах»[25]

В 1854г. ишимский окружной начальник Скворцов представляет рапорт о том, что «…Заводы же, и только кожевенные, есть единственно в Гагарьевской волости, где в настоящее время выделка кож начала выходить их круга местной распродажи. Там образовалось 16 кожевенных заведений, в которых, исключая самих хозяев, находится от одного до трех работников, и кожи отвозятся уже некоторыми из заводов для продажи на торжки и ярмарки своего округа»[26].

Наиболее удачливыми представителями крестьянского сословия в кожевенном «промысле» оказалась семья Брызгаловых. Они вступают в тюменский цех, в котором занимаются чарошным мастерством. Занятия ремеслом Брызгаловы сочетали с мелким торгом в городе и близлежащих деревнях. Скопив средства, в 1814г. они открывают собственную кожевню. Выделанные кожи частично перерабатывали у себя на дому в обувь, частично продавали своим коллегам – чарошникам. Через 12 лет на их заводе уже работали наемный мастер и чернорабочий. В 1829 завод Брызгаловых выпустил 800 кож различных видов. На нем работали мастер, подмастерье и 2 чернорабочих из тюменских посадских и крестьян.[27]

В кожевенной промышленности мануфактурной фазы развития наиболее активно участвовало купечество, мещане привалировали в содержании кустарных заведений, несмотря на то, что доля крестьян в кожевенном производстве была невысока, некоторым из них удавалось открывать заведения мануфактурного уровня.

Наибольшее развитие в области переработки растительного сырья получило виноводочное производство.

До 1843г. винокурение оставалось привилегией казны и дворян.[28]

Специфика западносибирского виноводочного производства заключалась в ориентации исключительно на внутренний рынок. Это проистекало из географических и экономических условий региона. Винокуренные заврды располагались в хлеборобных округах в большинстве своем в сельской местности, что было обусловлено закупкой сырья для производства. В этих условиях заводские склады вина и спирта естественным образом становились местами оптовой торговли, а винопромышленники одновременно являлись подрядчиками или откупщиками кабаков. Например, вышедший из ямщиков Г.Перевалов имел винокуренный завод и поставлял вино казне.[29]

Причины бурного развития винокурения состоят в следующем: покровительство правительства, которое предоставляло винозаводчикам целый ряд льгот и охотно субсидировало их; дешевизна и изобилие сырья (сибирский хлеб); простое и недорогое оборудование; сравнительно обширный рынок сбыта – золотые прииски, народы севера , города и села Сибири.[30]