Страница 2
Реформация имела успех и на Верхнем Рейне. Однако здесь, в Пфальце, Вюртемберге, Бадене, возобладал кальвинизм в своей умереннойформе.
На Нижнем и Среднем Рейне, где исстари сложились могущественные духовные княжества архиепископов Кёльнского, Трирского и Майнцского, трех католических курфюрстов Германии, а также в епископстве Мюнстерском и герцогстве Юлихском утвердился католицизм. Подлинной цитаделью католицизма оказались юг июго-восток страны — владения баварского и австрийского дома.
3. Религиозная реакция в лютеранских княжествах.
Феодально-дворянские интересы на юге Штирии ничем существенным не отличались от таких же феодально-дворянских интересов на севере. Точно так же совпадали и абсолютистские притязания князей юга и севера.
Именно поэтому на севере, как и на юге, имела место феодальная реакция, которая также принимала клерикальный характер.
Различие заключалось в том, что орудием реакции здесь служила не католическая, а лютеранская церковь, в полной мере приноровленная к требованиям князя и непосредственно подчиненная ему. Ни о каком возврате к католицизму здесь не могло быть и речи, так как князья и дворяне не были намерены расставаться с захваченными церковными имуществами, а аппарат лютеранской церкви оказался надежным инструментом в руках протестантского властителя.
Управляемая подчиненной князю консисторией лютеранская церковь внушала верующим повиновение небесным и земным властям, которые почти отождествлялись. Она пресекала малейшие признаки брожения и подавляла отступление от твердо установленной лютеранской догматики.
Кальвинизм, даже в его умеренной форме, рассматривался как государственное преступление, а религиозно-сектантская оппозиция преследовалась с необычайной жестокостью. Этико-философским и богословским исканиям здесь, как и на юге страны, не было места. Застывший в неподвижных догматических и богослужебных формах лютеранский протестантизм должен был служить гарантией незыблемости феодального строя и непререкаемости власти князя.
Проповедников «лжеучений» ждали полицейские кары. Когда канцлер Саксонии Крелль осмелился смягчить вражду между лютеранами и кальвинистами, он поплатился за это жизнью, казненный после нескольких лет тюремного заключения и пыток.
В одном только Лейпциге, как указывал Ф. Меринг, было публично сожжено 20 тыс. женщин, объявленных ведьмами. При этом перед толпой, созерцавшей «поучительное» зрелище казни, была 53 раза прочитана библия.
Если Ф. Энгельс говорил о том, что в эпоху Возрождения была сломлена «духовная диктатура» папы, то К. Маркс, оценивая лютеранство, сложившееся к концу XVI века в Саксонии, с горечью замечал, что оно «стало новым папством».
4. Города и бюргерство как объект дворянской агрессии.
Несмотря на то что в начале XVII века наметились первые симптомы начинавшегося упадка производства и торговли, крупные города на юге страны и на Рейне продолжали поддерживать широкую международную торговлю и до самого начала Тридцатилетней войны сохраняли свое благосостояние. На протяжении двух с половиной столетий (с начала XIV до середины XVI века) в Германии в обстановке крутого экономического подъема успешно протекал процесс первоначального накопления. Результатом этого процесса явилось сосредоточение весьма значительных денежных богатств в руках немецких бюргеров, главным образом южногерманских и рейнских. Под знаменем феодальной реакции уже в XVI веке началось расхищение богатств, аккумулированных в процессе первоначального накопления: были ликвидированы или вынуждены самоликвидироваться крупные компании. В посягательстве на них, помимо дворянства, участвовали бюргерские круги, упорно враждовавшие с компаниями.
В начале XVII столетия паразитическое немецкое дворянство добивалось и добилось дальнейшего ограбления бюргерства. От вооруженного насилия на большой дороге оно переходило к организованным действиям крупными отрядами, как это делала банда Грумбаха. Однако крупные города были достаточно сильны, чтобы обезопасить свои товары на немецких дорогах и отразить натиск дворянских банд.
Возраставший налоговый и административный гнет княжеской и императорской власти и посягательства на городские вольности питали оппозицию, приобретавшую религиозную окраску. Горожане искали выход в создании протестантских церковных общин, с их помощью пытаясь выйти из-под суровой опеки католического духовенства, стремясь найти в церковной автономии путь к защите своей муниципальной независимости. На Верхнем Рейне и Верхнем Дунае оплотом протестантизма являлись Франкфурт, Страсбург, Шпейер, Вормс, Нюрнберг, Ульм, Регенсбург, Донаувёрт. Не менее упорно держались протестантизма Кёльн и Аахен на Севере.
С 1560 по 1598 год тянулась борьба жителей города Аахена против католицизма, в защиту самоуправления и протестантизма. Еще в 1560 году протестантам Аахена было запрещено свободное отправление богослужения. В том же году запрещено было избирать в городской совет протестантов. В 1581 году дело дошло до восстания, в ходе которого из города были изгнаны императорские комиссары и был избран протестантский совет. Духовенство и знать покинули Аахен. В 1593 году последовал императорский указ о реставрации католицизма. Применение вооруженной силы на этот раз было предотвращено заступничеством протестантских князей.
В 1598 году император Рудольф II объявил свой «приговор», приведенный в исполнение тремя католическими князьями. Из города изгонялись заодно с протестантскими проповедниками и все члены совета—протестанты. С запретом протестантского богослужения ликвидировалось и городское самоуправление. Совет, очищенный от крамольных элементов, отныне превращался в подголосок императора и епископа.
Упомянутые ранее события в Кёльне: изгнание эксархиепископа Гебхарда и водворение нового архиепископа Эрнста Баварского—привели к тому, что кёльнские горожане оказались обремененными тяжкими поборами в пользу церкви и дворян-авантюристов Юга, поддерживавших нового пастыря.
Еще более острым был конфликт императора с Донаувёртом, который повлек за собой окончательное размежевание сил в преддверии назревавшей в Германии
гражданской войны.
В 1580 году епископ Марквард Аугсбургский завладел не только церковной властью, но и светской юрисдикцией в Донаувёрте. С этого момента католический клир своим поведением бросал вызов населению протестантского города. Не находя защиты у императора, совет города обратился за содействием к собравшемуся в Вормсе съезду имперских городов, который оказал моральную поддержку горожанам и магистрату Донаувёрта. Полученный в городе императорский указ об опале вызвал в 1607 году восстание плебейских масс города, знавших, что им придется расплачиваться за немилость императора. Они не ошиблись. В том же году город был обложен контрибуцией, которую не было надежды покрыть целому поколению горожан. Столь же тяжким ударом явилось превращение Донаувёрта из имперского города в город, подвластный католическому баварскому дому.
На удар, незаслуженно нанесенный Донаувёрту, отозвались другие города. Стремление восстановить Донаувёрт в правах имперского города послужило толчком для образования в 1608 году евангелической унии.
Если до возникновения евангелической унии дворяне рассчитывали на «легальное» обирательство с помощью налогов и пошлин, то наличие протестантской организации открывало новое русло дворянским посягательствам. Отныне бесчинство в том или ином городе и его ограбление стали оправдываться вероисповедной непримиримостью. Католическая реакция давала стихийно проявлявшемуся движению благочестивый лозунг, она вводила безудержный дворянский разбой в широкое русло организованной внутригерманской крестоносной экспансии. Эта экспансия облекала грабительскую алчность в одеяние религиозной нетерпимости. Однако объективный смысл всей этой экспансии сводился к тому, чтобы довести до конца экспроприацию богатств, оказавшихся в руках бюргеров в результате первоначального накопления.
|