Сущность сталинизма

Страница 2

«Механизм» победы сталинизма был прост: форсированная, подхлестываемая индустриализация любой ценой автоматически требовала гигантских концентрированных капиталовложений, бравшихся из деревни, по словам самого Сталина «почти даром», для чего нужен был огромный, время от времени тасуемый аппарат, проводивший чрезвычайные меры, и такой же чрезвычайный сверхцентрализованный аппарат командного управления крупной промышленностью и всем народным хозяйством. Говоря о сталинизме, часто разделяют принудительную коллективизацию, форсированную индустриализацию и «кадровую революцию», вылившуюся в репрессии 1937-1938 гг. И все же исторически Сталин и сталинизм связаны неразрывно. Конкретно-историческая связь очевидна. Поэтому без разговора о Сталине, его роли в нашей истории нам не обойтись и сегодня. Для одних он – политический преступник, узурпировавший власть и уничтоживший лучших представителей народа. Для других – мудрый вождь, обеспечивший грандиозные победы, прогресс и порядок.

Эпохе в целом и Сталину, как ее действующему лицу, свойственна не только противоречивость, но и определенность. У эпохи она – в борьбе за социализм. У Сталина – в том, что к нему сошлись решающие пути управления этим прогрессом. Таков объективный ориентир для анализа результатов преобразований 20-50-х годов в целом и личного вклада Сталина.

Грозный – Сталин – Гитлер.

Пусть судят те, кто вырастит позже, кто не знал этих людей… пусть будут молодые, задорные, которым эти годы (30-50) будут вроде царствования И. Грозного – так же далеки, и так же непонятны. И вряд ли они назовут наше время прогрессивным. И вряд ли они скажут, что оно было на благо Великой России…

С. Алмелуева.

Я выбираю две модели: диахроническую – Ивана Грозного и синхроническую – Адольфа Гитлера. К каждому из них у Сталина было свое положительное отношение. Учитывая это последнее, оесть тонко судя о другом по себе самому, Гитлер, например, не раз точно предугадывал психологическую реакцию Сталина и потому провоцировал таковую в нужном ему направлении. Что же касается фигуры Ивана IV, то к ней со стороны Сталина было особо положительное отношение, о чем можно судить по тому, как специально им поощрялись писатели –исторические романисты, кинодеятели и т.д. в том направлении, чтобы они реабилитировали перед сталинскими современниками его, Иосифа, грозную фигуру – фигурой исторического Грозного. По свидетельству дочери, Сталина во всех отношениях считая себя русским царем, только коронованный не церковью, а марксизмом. Это видно и в замашках того безмерного самодурства в традиции отечественной власти, что покоятся на столь же традиционном отсутствии каких либо гражданских прав у личности в социализме, как равное проявлялось в иоановском средневековье, и в сталинском.

Потомков восхищала якобы стальная твердость характера по отношению к единокровному детищу своему: Грозный в гневе убил собственного сына, Сталин фактически сделал тоже самое, отказавшись обменять своего сына на военнопленного немца[2].

Террористическая диктатура, установленная в стране, обстановка страха позволили уже при грозном сделать первые шаги к установлению в России крепостного права. При его наследниках оно утвердилось[3]. Можно спорить, было ли крепостничество неизбежным для России … но в любом случае оно не было фактором прогресса. Сталин, нерусский на русском революционном престоле, явился лицом, вполне отвечающим духу национальной истории, где «володеющие и княжошие» её землёй «великой и обильной», начиная с призванных для наведения «порядка» врагов, в течение столетий были чужеземными деспотами.

Коснувшись ошибок Ивана Грозного, Иосив Сталин отметил, что одна из его ошибок состояла в том, что он не сумел ликвидировать пять оставшихся крупных феодальных семей … если бы он это сделал, то на Руси не было бы смутного времени[4] … Поразительная откровенная экстраполяция: Грозный – де не всех, не до конца истребил потенциальных противников, отсюда смута: что не удалось ему, то мне удалось – поэтому у нас нет оснований для смуты. (Все тираны любят сравнивать себя с аналогичными предшественниками, ища себе оправдания, теша себя надеждой, что уяснив «ошибку» предшественника, ему- то самому удаётся её преодолеть: так Гитлер высказался о Наполеоне, не сумевшем «совладать» с Россией – кстати, не случайно окончательная дата вторжения 22 июня – день наполеоновского нашествия). Все летописцы отличают, что царь Иван «громил Великий Новгород». А ведь поводом для этой страшной акции, был ложный донос, что новгородцы якобы хотят перейти под власть польского короля, а самого царя Ивана «извести» и на его место старицкого удельного князя Владимира Андреевича[5].

«Новгородский погром» - быть может самый зловещий, но всё же лишь эпизод в той вакханалии зверских, садистски изощрённых казней, которая продолжалась добрых – два десятка лет[6]. То же и у Сталина – 1934 по 1953 г. (два десятка лет, а к ним бы следовало приплюсовать и великий перелом, ликвидацию среднего крестьянства «как класса»).

Известно, что за договором о ненападении последовал ещё один – договор о ДРУЖБЕ с фашистами, что вообще говоря, должно было поставить в тупик любого приверженца ленинизма. Сталин и вторящий ему, как эхо, Молотов в своих речах и тостах почти в открытую славили гитлеровскую Германию, Италию и нашу дружбу с ними. Фашистская дипломатия горячо одобряла Сталина, «поступившего очень мудро, сняв еврея Литвинова и назначив на его место арийца Молотова». Недавно впервые опубликованные донесения наших секретных сотрудников[7] проливают свет на отношение высшего немецкого руководства к тогдашнему советскому. Например, один из высших дипломатических гитлеровских чинов фон Б. говорил: «Что Сталин – великий человек – для всех очевидно. Чемберлена и Даладье фюрер называл «червячками», но Сталина он уважает… Сталин – блестящий политик и стратег! Буду до конца откровенным – напав 30 ноября 1939 г. на Финляндию, он поставил нас в тяжёлое положение… ведь с Финляндией нес, немцев, связывала дружба! Но мы принесли финнов в жертву… ибо именно в союзе со Сталиным фюрер черпал силу и уверенность! И, разумеется, мы бесконечно благодарны ему за миллионы тонн хлеба и нефти, за хром и марганец[8]…» Иосиф Джугашвили отвечал Адольфу Шикльгруберу столь же трогательной привязанностью и редкой для себя – хитрого политика и интригана – доверительностью. Именно по причине глубокого личного доверия к фюреру советский вождь не верил ни единому из многочисленных донесений об истинных планах вермахта (результатом чего и явилось подписанное 21 июня Берией решение стереть разведчиков в «лагерную пыль»). Поразительно – и это вполне в натуре Сталина, - что своё отношение к фюреру и созданной им империи он сохранил до конца. Из воспоминаний С. Аллилуевой: «Эх, с немцами мы были бы непобедимы», повторял он уже когда окончилась война[9].

Двух крупнейших тиранов ХХ века определённым образом тянуло к друг к другу. Поэтому само собою напрашивается сопоставление этих двух личностей друг с другом: Полагаю достаточным взять аргументы из далёкого зарубежного источника, где специалист провёл специальное социально-психологическое исследование личности Гитлера[10]. Некоторые из его наблюдений сопоставимы с личностью Сталина.

1. Жажда строительства и жажда разрушения жили рядом в его натуре, проявляясь одинаково остро. Империя, создавая которую немцам … предстояло поработить весь мир, должна была внушать ужас, много крови должно было пролиться». Сталин, по-видимому, тоже и создавал и разрушал одновременно в гигантских, глобальных масштабах: любой его поступок – «размером с земной шар» (эти стихи Пастернака о нём пришлись ему весьма по вкусу).

2. «Благодаря умению собирать массы, он пришёл к власти, однако он знал, как легко они стремятся к распаду. Есть лишь два средства предупредить распад масс. Одно – её РОСТ, другое – её периодическое ПОВТОРЕНИЕ. Частные средства возбуждения массы – знамёна, музыка, марширующие группы, разом кристаллизирующие толпу, в особенности же долгое ожидание перед выходом важных персон». Вполне относимо и к предмету нашего исследования, только я бы добавила к средствам массового психологического соединения ещё и валы аплодисментов, детские хоры, поющие с цветами в руках осанну «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!…»