Сословная политика царского самодержавия

Страница 9

Правительство стремилось подчинить себе казаков. В наказах городовым воеводам указывалось казаков расписать в сотни наряду с другими служилыми людьми и назначить к ним голов. В результате тих мероприятий казаки постепенно лишались своей станичной организации и выборных атаманов. Казаки теперь имели сотенное устройство, сотни иногда сводились в приказы, аналогичные стрелецким.

Содержание казаков до окончания военных действий состояло из денежного и кормового жалованья. О размерах его можно судить по следующим цифрам: в 1613 году псковским казакам велено было давать:

атаманам по 10, ясаулам по 8 и рядовым по 6 рублей денежного жалования, а корм собирать с населения.[80] Чтобы удешевить содержание казаков, правительство начало заменять кормовое жалование землями. В первые годы царствования Михаила Федоровича земельные жалования казакам были немногочисленные и предназначались, главным образом, для казачьих атаманом. Об этом свидетельствует указ 1619/20 г., который ограничивал землевладельческие права казаков в отношении вотчин, полученных ими “за московске осадное сидение королевича приходу”.[81]

Казаку запрещено было продавать вотчину, покупать, а при потере казаком своего статуса (“пойдет в служки, в холопы, ударится в торговлю”) его поместья и вотчины вообще отписывались на государя.

Указ 1622 /29 г. продолжает линию указа 1619/20 г. в нём в категорической форме запрещается атаманам и казакам продавать свои вотчины, закладывать, давать в монастыри. Таким образом, стремление правительства поставить под контроль казачьи землевладения здесь явно.[82]

Казаки – помещики составляли не более 12-15 % всех служилых казаков. Эти казаки получали земельные наделы и жалование несколько выше чем стрельц, но в льготах были приравнены к стрельцам. В положении пушкарей и других служлых людей у народа в первой четверти XVII в. не произошло существенных изменений. Общее число служилых людей пушкарского чина достигало в 1630 г. 4215 человек, из которых около 2700 человек было пушкарей и затинщиков.[83]

Подводя итоги всему вышесказанному, следует отметить, что к началу XVII в. русское войско состояло из лужилых людей “по отечеству” и служилых людей “по прибору”. Между этими двумя категориями была положена разделитеьная черта: служилые люди “по отечеству” составляли основу клана феодалов – крепостников, а приборные служивые люди были экономически близки к тяглым классам населения, подвергались феодальной эксплуатации со стороны государства. Начало столетия характеризуется увеличением числа городовых стрельцов. Правительство, учитывая моральную и военную устойчивость стрельцов в борьбе с интевентами, начало постепенно превращать стрелецкое войско в свою опору по внутренней охране государственного порядка. Стрельцы несли караулы в Кремле и на московских улицах. Стрельцов использовали для охраны порядка, в торжествах, встречах послов и т.п. Они проживали особыми слободами и занимались в свободное от службы время ремеслом, мелкой торговлей. Каждый полк имел свою канцелярию – стрелецкую избу. Все дела по слжбе, содержанию управлению и суду стрельцов осуществлял Стрелецкий приказ. Ему же была подведомственна и часть казаков.

Значительно изменилось и положение казачества. Правительство очистило ряды служилых казаков от крестьян, холопов, расселило казаков небобшими отрядами и подчинило их своему воеводскому управлению. В результате этих мер казаки потеряли свое военое и политическое значение и превратились в служилых людей городовой и осадной лкжбы. Остальные ряды служилых людей не претерпели существенные изменений.

2.3 Феодальное землевладение в законодательстве первой половины XVII в.

В начале XVII в. класс феодалов достиг больших успехов в отношении своей консолидации. Древняя феодальная знать, претерпевшая сильные потрясения, продолжла отступать перед дворянством, все более закреплявшем за собой господствующее положение во всех сферах жизни. Оно все в большей степени овладевает основным богатством страны – землей за счет захвата черных и дворцовых земель. Средством для поземельного устройства дворянства был новый вид землевладения, выработавшийся в московском государстве и получивший название поместного. Эта поместная система была выражением военно-поземельного устройства служилых людей и была тесно связана с вотчинным землевладением.

Напомню, что в московском государстве поместьем в отличие от вотчины (наследственной поземельной собственности) назывался участок казенной земли, данный служилому человеку во временное владение под условием службы и как средство службы. То есть под “поместьем” понимается условное землевладение. Правило “служить по земле” привело к другому, обратному – владеть землей по службе. Согласно с этим правилом поместьем наделялись безвотчинные или маловотчинные служилые люди. Это испомещение не только вело новых землевладельцев в ряды старых местных вотчинных обществ, но и создало в продолжении XVII в. одно за другим новые уездные землевладельческие общества, на которые падала обязанность защищать ближайшие к ним границы государства.

В конце XVI и начале XVII вв. садились служилые люди “вновь на диких полях”[84], где было чрезвычайно мало, в иных местах даже совсем не было крестьян, служилые люди были здесь первыми поселенцами со своими дворовыми людьми. Они рассаживались не одинокими помещичьими усадьбами, а огромными сплошными укрепленными селениями и почти все жили “однодворною”, то есть имели только свои собственные дворы, не имея дворов крестьянских. Для них земля была почти единственным обеспечением. Ко времени М.Ф.Романова относится чрезвычайно многообразное законодательство, целью которого было ограничить и стеснить обращение земель между различными группами служилых людей. Указ 27 августа 1618 г. устанавливал общие правила, которыми надлежало руководствоваться при определении судьбы поместий служилых людей, которые погибли на войне. Эти поместья следовало передавать семье погибшего, а при их отсутствии его родственникам “мимо их детей, вдов и матерей, мимо родства и “племени” и “мимо того города”, никаким людям не отдавати”[85]. Кроме того, постановление о сохранении поместного фонда уезда помогло уездным дворянам хащитить поместье от захватов крупных феодалов.

Однако, законодательство царствования Михаила Федоровича о служилом землевладении носило консервативный характер, было запоздалым, по словам Новосельского, противоречившим ясно намечавшимся тенденциям экономического и социального развития русского государства в XVII в. и поэтому обреченные на неуспех.[86]

Были две основные причины, которые определили неудачу попытки сохранить старую структру феодального класса:

1. Под воздействием развития товарно-денежных отношений в XVII в. менялся характер служилого землевладения. Поместье постепенно теряло свойственные ему специфические черты условного землевладения и сближалось с вотчиной. Однако правительство желало удержать за поместьями значение государственной земли и заботилось, чтобы земля не выходила из службы и одеовременно царизм придавал поместьям частный и родовой характер. Правительство вводило наследование басовых линий и не отказывалось утверждать частные сделки относительно поместий. Таким образом, оно старалось сравнять вотчину с поместьем, чтобы одинакого облагать их государственной службой: “дабы земля из службы не выходила”.[87] Происходила перестановка феодального землевладения между различными категориями дворянства.

2. Старый чиновничий строй клана феодалов в результате внутренней борьбы различных его прослоек между собой упрощался и отмирал. Сближение поместья с вотчиной представляет собой одну из самых характерных черт истории феодального емлевладения XVII в., расширение прав распоряжения поместным, стирание граней между поместьем и вотчиной, поглощение поместного землевладения вотчинным означали крупный успех дворянства по укреплению собственности на землю. Об этом свидетельствуют источники, например, указ от 10 февраля 1618 года гласит о порядке восстановления крепостей на вотчины, отражает классовые интересы феодалов, стремившихся закрепить свои права на землю и крестьян.[88]