Социально-экономический анализ общества Древнего Вавилона эпохи царя Хаммураппи

Страница 3

Характер производства остался в принципе тот же, что и при III династии Ура, однако экономические условия изменились в силу описанных выше причин: увеличение масштабов государ­ства вело к усилению государственного экономического сектора и управленческого аппарата. Товарно-денежные отношения, ко­торые могли бы быть регулятором экономического механизма, были обращены главным образом: вовне; внутри себя крупные хозяйства (государства и храмы) были автаркичны, а мелкие— тем более, и общество вырабатывало другие методы и способы регулирования экономики, в частности товарообмена,— такие способы, которые могли бы действовать в рамках главной обще­ственной задачи: в новых экономических условиях и сообразуясь с ними поддерживать стабильное самовоспроизводство общества.

В числе этих методов, частично унаследованных от шумер­ской экономики, а частично выработанных в старовавилонский период, были следующие: твердые ставки роста на кредит и си­стема государственного кредитования частных лиц (через тамкаров, которые были прежде всего сборщиками налогов, но ведали и торговыми и другими денежными доходами государства); периодическое возвращение по государственному указу некоторых видов проданной недвижимости первоначальному владельцу и освобождение кабальных рабов; государственное принудительное ценообразование и некоторые другие.

Как известно, из-за бедности природных ресурсов Месопота­мия была вынуждена импортировать целый ряд жизненно необходимых материалов, в первую очередь металл, нужный для изготовления сельскохозяйственных орудий. Международный товарообмен был насущной потребностью для Месопотамии с древнейших времен. Он составлял важный элемент ее экономической структуры, т. е. был одной из составных частей того це­лого, воспроизводство которого было главной целью общества.

Государство, осуществляя своп функции по поддержанию общественной стабильности, держало в своих руках и под своим контро­лем и эту часть экономической структуры общества. Междуна­родный товарообмен был одним из наиболее значимых звеньев в деятельности государственного аппарата. Для этой торговли государство использовало излишки продуктов, которыми оно располагало. Различные привозные товары, которые поступали в обмен на эти продукты в казну, расходовались на нужды госу­дарства н частично распределялись между администрацией и персоналом государственного хозяйства. Тамкары (торговые агенты) и другие официальные лица, запятые в международном обмене, по-видимому, постепенно привлекали к этой торговле свои частные ресурсы и пытались наряду с исполнением своих служебных обязанностей делать собственный бизнес.

Международный товарообмен (государственный и частный был неэквивалентным, цены в нем были стихийными, не имели прямого отношения к производственным затратам; караваны, груженные одними и теми же товарами, постоянно ходили по одним и тем же маршрутам, привозя обратно то, что нужно. Частный международный товарообмен развивался под укрытием государственного, перенимая его методы и используя его воз­можности. Наряду с частным международным товарообменом развивался и внутренний частный товарообмен, но в очень огра­ниченном масштабе. Годы природных катастроф и неурожаев, видимо, вызывали временное усиленно товарно-денежных тен­денций в экономике, но с преодолением кризисов все возвраща­лось к исходной позиции. Частная торговля и Месопотамии старовавилолонского периода сводилась к отдельным случаям купли-продажи необходимого в хозяйстве или предметов роскоши. Эта торговля не была основана на товарном производство, н доходы от нее, как правило, в производство не поступали.

Хотя страна уже не делилась на независимые номы, но и в это время, как и в предыдущий период, Месопотамия могла по нраву называться «страной множества городов». Очи были раз­бросаны но берегам Тигра и Евфрата, на местах слияния круп­ных каналов. Некоторые из них насчитывали ужо не одну сотню лет истории, такие, как Ниппур, Киш, Синнар, Ур, Урук; были и более новые— Иссин, Ларса, и такие, чья история была только впереди, как у Вавилона. Города эти занимали своими построй­ками площадь 2—4 кв. км и насчитывали не один десяток тысяч жителей. В центре города обычно помещался храмовой комплекс» обнесенный стеной, со ступенчатой храмовой башней—зиккуратом, храмами бога-покровителя нома и других важнейших бо­жеств; здесь же располагались дворец царя или правителя к основные хозяйственные строения государственного хозяйства. Остальная часть города была занята домами горожан и другими постройками, среди которых встречались храмики мелких божеств. Дома стояли вплотную друг к другу, образуя извилистые улицы шириной 1,5—3 м. На берегу роки пли канала, около которых вырос город, находилась гавань, где размещались купеческие ладьи и барки; здесь же, на площади, примыкавшей к гавани,. происходила, видимо, н торговля. Жизнь горожан была сосредо­точена вокруг многочисленных храмов и дворца, где многие из них служили в качество чиновников, воинов, жрецов, ремеслен­ников и торговцев. Имущественное положение и жизненный уровень большинства горожан но очень сильно различались.

Городская усадьба чаще всего состояла из жилого дома и участка незастроенной земли. Размеры отдельных домов колеба­лись в пределах 35—70 кв. м, многие имели два этажа (в пер­вом находились хозяйственные помещения, второй представлял жилую надстройку). За сохранностью стены, разделявшей сосе­дей, они следили совместно. Другим гидом имущества многих горожан были финиковые сады; располагались они или в окрест­ностях городов, или к сельских поселениях, находившихся не­подалеку. Площадь садов по превышала чаще всего одного гек­тара. Горожане, основным занятием которых были служба или ремесло, часто не занимались сами садовыми работами, а сдава­ли свои участки в аренду за месяц - два до сбора фиников про­изводился осмотр пальм, с тем чтобы определить ожидаемый урожай. На основании предварительной оценки составлялся письменный договор, согласно которому садовник должен был представить хозяину сада определенное количество фиников.

Основным продуктом питания горожан, как и сельских жи­телей, был хлеб. Хлеб, по выражению, употребляемому в одном из писем того времени из Южной Месопотамии, были «душой страны». От их урожайности зависело снабжение городов зерном и в конечном счете — благосостояние всех горожан. Жизнь горо­дов во многом была подчинена ритму сельскохозяйственных ра­бот. Горожане, связанные с государственным хозяйством, полу­чали за свою службу наделы обычно в 2—4 га и лишь в исклю­чительных случаях порядка десятков гектаров. Некоторые горо­жане кроме служебных наделов, по-видимому, имели наделы земли в сельских общинах на правах членства в них. Кроме по­лей этих двух типов—надельных и общинных—некоторым го­рожанам принадлежали крупные земельные владения, о проис­хождении которых у нас нет достаточно точных сведений. Воз­можно, что это были пожалования крупным чиновникам или лицам, близким царю. Ноля, так же как и сады, горожане редко обрабатывали сами, чаще они сдавали их в аренду земледель­цам, жителям сельских поселений, на территории которых рядом с общими землями располагались обычно служебные наделы. Участки, сдавались в аренду либо за твердую плату, либо из доли урожая, чаще всего из одной трети.

Скота большинство горожан не держало (или лишь немного овец, рабов). Большинство рабов были чужезем­цами—либо пригнанными местными воинами в плен, либо при­веденными; торговцами из других городов, где они попали в раб­ство также, вероятно, в результате пленения. Раб стоил пример­но 150—175 г серебра, рабыня—несколько меньше. В боль­шинстве случаев рабы выполняли работу, в том числе производ­ственную, наравне с другими членами семьи и по своему право­вому положению были близки малолетним, находящимся под патриархальной властью главы дома.

Таким образом, имущество, позволявшее горожанину прокор­мить себя и свою семью, сводилось к небольшому дому с самой необходимой мебелью и хозяйственной утварью и небольшому полевому участку, либо принадлежавшему ему как члену какой-либо сельской общины, либо данному ему храмом или государ­ством в пользование (кормление) за службу; иногда к нему добавлялась маленькая финиковая роща.