Политическое и культурное развитие Ольвийского полиса

Страница 3

Многочисленные сельскохозяйственные поселения возникают в интерисующем нас районе по берегам Бургского и Березанского лиманов в архаическое время - в VI в. до н. э. Самые ранние из них, основанные не позже второй четверти VI в., группируются на левобережье Березанского и правобережье Днепровско-Бугского лиманов в непосредственной близости от Березани. С середины VI в. непрерывной цепью таких поселений охвачена уже обширная территория от Николаева на севере до Очакова на юге и далее вверх по берегам Березанского лимана. Эта картина дает основания предположить, что первые аграрные выселки в районе Березани суть продукт деятельности жителей именно этого центра, направленной на расширение территории путем освоения прилегающего пространства[15]. Многочисленные же поселения второй половины VI в. следует связать уже с созданием хоры единого Ольвийского полиса.

Мы вынуждены признать, что импорт заморских товаров первые поколения колонистов должны были компенсировать прежде всего и главным образом продуктами, полученными в результате торгового обмена с глубинными районами Скифии, а не произведениями собственных рук. Это заключение подводит нас к важному методическому принципу, недоучет которого был присущ работам исследователей как "торгового", так и "аграрного" концепционного лагеря. Суть его в том, что следует четко отграничивать ранний этап поселений Нижнего Побужья (вторая половина VII-первая четверть VI в.) от более позднего. (вторая четверть VI-начало V в.) в экономическом аспекте[16].

Естественно, эта роскошно украшенная посуда, как бы высоко ни оценивали ее греческие купцы в обмене с туземцами, не могла в силу своей немногочисленности обеспечить достаточный приток продуктов сельского хозяйства, сырья и т. п., необходимых припонтийским эллинам для оплаты средиземноморского импорта. Однако нельзя сбрасывать со счетов и ввоз в Скифию продукции, не оставляющей следов в археологии (perishables), прежде всего вина, транспортировавшегося в мехах. Вино же, напротив, довольно быстро нашло у них признание, коль скоро столетие спустя скифское пьянство уже вошло в Греции в поговорку. В подобной же "таре" мог импортироваться в скифский Hinterland и такой продукт эллинской агрикультуры, как оливковое масло. Наконец, нельзя забывать и о возможности ввоза дорогих тканей, особенно гонких шерстяных, которыми славился в древности Милет. Если присовокупить сюда изделия деревообделочного ремесла, то получается весьма солидный ассортимент.

После всего сказанного, учитывая природные ресурсы древней территории Украины, яснее станет, что могло вывозиться через Березанскую, а потом и Ольвийскую апойкии в Милет и другие греческие полисы. Прежде всего это хлеб - основной продукт земледельцев лесостепной Скифии, затем скот, дерево, позднее, возможно, рабы. Однако недавние интереснейшие археологические изыскания в Ягорлыцком производственном районе, возникшем, по-видимому, в период складывания собственно березанской хоры (первая половина VI в.), показали, что микрорайон древней Гилей кроме лесных массивов обладал собственными запасами минералов для черной металлургии и стеклоделательного производства, которые могли экспортироваться в Грецию как в виде ремесленной продукции, так и сырья.

Таким образом, приходим к выводу о заинтересованности Милета в освоении Нижнего Побужья прежде всего для расширения сырьевой базы метрополии. Эта неослабевающая заинтересованность прослеживается и утверждается теми устойчивыми и перманентными связями, которые неразрывно соединяли материнский город и его далекую апойкию на протяжении по крайней мере полутора столетий существования последней[17].

В литературе неоднократно предпринимались попытки связать возникновение Березани и Ольвии с конкретными событиями истории милета.

можно попытаться определить и время основания Ольвии. Из рассказа Геродота (I, 16-19) мы знаем, что наиболее ожесточенную войну с Милетом вели в течение 11 лет лидийские цари Садиатт и Алиатт, во время которой милетяне потерпели два крупных поражения и которая тем не менее благополучно для них завершилась без взятия их родного города, хотя лидийцы постоянно опустошали их поля. Несмотря на различные датировки исследователями этой одиннадцатилетней войны, все они относят ее к самому концу VII в. Не могла ли этой разорительной войной быть вызвана новая потребность Милета в сельскохозяйственных продуктах и ином сырье и тем самым стимулировано выведение новой апойкий в устье Гипаниса и Борисфена в один из кризисных периодов истории метрополии? Согласно высказанной в свое время гипотезе, в новую волну колонистов из Милета влились и жители уже существовавшего Березанского поселения, осуществившие таким образом традиционный Festlandssprung и рассматривавшие поэтому новую как свое кровное дело, что и привело в дальнейшем к отсутствию какого-либо антагонизма между березанскими и ольвийскими поселенцами, а с образованием единого полиса - к созданию единого борисфенитского, а позже ольвиополитского гражданства и обусловило переход названия "Борисфен" с Березани на Ольвию как у самих местных жителей, так и в устах греков метрополии.

Около середины VII в., на начальном этапе освоения милетянами Нижнего Побужья, основывается поселение на современном острове Березань с целью обеспечения метрополии необходимыми продуктами и сырьем. Однако Березанское поселение не стало с самого начала "эмпорием" по дефинициям новых историков, напротив, представляется, что оно было апойкией, выводившейся по строго продуманному плану, сформировавшимся еще в метрополии политическим организмом, который и заложил ядро будущего Ольвийского полиса.

Второй этап составило основание где-то около 600 г. новой волной милетских-переселенцев с участием березанцев Ольвийского поселения, первые полвека существования которого остаются пока для нас скрытыми под мощными римскими напластованиями, перекрывшими южную, наиболее древнюю часть городища. В частности, мы можем лишь гадать о политическом статусе и взаимоотношениях Березани и Ольвии в первой половине VI в.: были ли та и другая автономными, имели ли сепаратные общины или одну общую, объединялись ли узами какого-то союза типа симполитии или составляли один полис и т. д. Однако, как уже было сказано, следует решительно возразить против обозначившейся тенденции поставить Ольвию этой эпохи в один ряд с прочими рядовыми поселениями Побужья и Поднепровья.

Историческое содержание третьего этапа, начавшегося около середины VI в., составило окончательное оформление и утверждение единого Ольвийского полиса. С этого момента Ольвия превращается в политический и административный центр нового государства, а Березань - в его внутренний торгово-промышленный эмпорий. С этого же момента начинается широкое освоение ольвиополитами окружающих земель, где создается длинная цепь земледельческих поселков и хуторов, но наряду с этим и такие районы с ярко выраженным индустриальным обликом, как Ягорлыцкий.

В гот же, третий период окончательно оформляется гражданская община нового полиса и его основные культовые и государственные институты. Поэтому вопрос, который нам предстоит рассмотреть последним, - это проблема политического и социального устройства раннего Ольвийского полиса, проблема наиболее сложная, менее всего разработанная, однако одна из самих важных.

Договорные начала, регламентировавшие отдельные вопросы религиозных, политических и экономических взаимоотношений Милета и его апойкий, могли установиться как раз после окончательного оформления ольвийской гражданской общины и ее представительных институтов, а именно во второй половине VI в. Тесные связи и обоюдная заинтересованность обоих полисов друг в друге, прослеживаемая во всех сферах жизни, лучшее тому свидетельство.

Первоначальный контингент переселенцев не мог не быть как-то организован, то встает вопрос о характере его организации и цементирующих началах. Представляется, что таким началом должна была явиться личность ойкиста, роль которого в процессе основания колонии известна слабо, но все же лучше некоторых других моментов колонизационного движения.