Последние страницы истории романовской монархии (лето 1914 – февраль 1917 годов)

Страница 2

Отношение фракций Госдумы к участию России в мировой войне. Ход войны и эволюция «ура-патриотизма».

Отношение россиян к такой «неожиданной» и неожиданно «отечественной» войне было неоднозначным. Например, задавшись вопросом: «Как принята вообще в России война 1914 года?», кадетский лидер П.Милюков дал следующий ответ: «Сказать просто, что она была «популярна», было бы недостаточно…Конечно, в проявлениях энтузиазма – и не только казенного, -- не было недостатка, особенно вначале. Рабочие стачки – на время – прекратились. Не говорю об уличных и публичных демонстрациях. Что касается народной массы, то ее отношение, соответственно подъему ее грамотности, было более сознательное, нежели отношение крепостного народа к войнам Николая I или даже освобожденного народа к освободительной (русско-турецкой) войне 1877—1878 гг., увлекшей часть нашей интеллигенции. Но в общем набросанная нашим поэтом картина – в столицах «гремят витии», а в глубине России царит «вековая тишина» -- эта картина оставалась верной. В войне 1914 года «вековая тишина» получила распространенную формулу в выражении: «Мы – калуцкие», то есть до Калуги Вилигельм не Дойдет» (Милюков П.Н. Воспоминания. М., 1991, с. 390—391).

Последнее не покажется преувеличением, если вчитаться в следующие строки генерала А. Брусилова: «Если бы в войсках (до войны) какой-либо начальник вздумал объяснить своим подчиненным, что наш главный враг – немец, что он собирается напасть на нас, то этот господин был бы немедленно выгнан со службы, если только не предан суду. Если в меньшей степени мог бы школьный учитель проповедовать любовь к славянам и ненависть к немцам. Он был бы сочтен опасным панславистом, ярым революционером и сослан в туруханский или нарымский край. Очевидно, немец, внешний или внутренний, был у нас всесилен, он занимал самые высшие посты…

… Даже после объявления войны прибывшие из внутренних областей России пополнения совершенно не понимали, какая это война свалилась им на голову. Сколько раз спрашивал я в окопах, из-за чего мы воюем, и всегда неизбежно получал ответ, что какой-то там Эрц-Герц-Перц (австрийский эрцгерцог Франц Фердинанд) с женой были убиты, а потому австрияки хотели обидеть сербов. Но кто же такие сербы – не знал почти никто, что такое славяне – было также темно, а почему немцы из-за Сербии вздумали воевать, было совершенно неизвестно. Выходило, что людей вели на убой неизвестно из-за чего, то есть по капризу царя…

… Чем был виноват наш простолюдин, что он не только ничего не слыхал о замыслах Германии, но и совсем не знал, что такая страна существует, зная лишь, что существуют немцы, которые обезьяну выдумали, и что зачастую сам губернатор – из этих умных и хитрых людей. Солдат не только не знал, что такое Германия и тем более Австрия, но он понятия не имел о своей матушке России. Он знал свой уезд и, пожалуй, губернию, знал, что есть Петербург и Москва, и на этом заканчивалось его знакомство со своим отечеством. Откуда же было взяться тут патриотизму, сознательной любви к великой родине!» (Брусилов А.А. Указ. соч., с. 70-71).

Поскольку правительству оказалось недосуг заниматься географическим, историческим и политическим образованием народа, или оно сочло это излишним, то естественно, что трудную и опасную в условиях начала войны задачу объяснения населению России того, что же происходит, взяла на себя оппозиция, прежде всего социалистическая.

Уже 26 июля 1914 года при голосовании в IV Государственной думе (начала работать в ноябре 1912 года. Из 442 депутатов: октябристов и примыкавших к ним – 98, националистов и умеренно правых – 88, правых и примыкавших к ним – 65, группа центра – 33, кадетов и примыкавших к ним – 59, прогрессистов /занимали промежуточную позицию между октябристами и кадетами/ и примыкавших к ним – 48) по вопросу о предоставлении военных кредитов правительству, фракция эсдеков (и правого /8 депутатов/ и левого /6 депутатов/ ее крыла) выступила со следующей декларацией о войне: «Настоящая война, порожденная политикой захватов, является войной, ответственность за которую несут правящие круги всех воюющих теперь стран. Пролетариат, постоянный защитник свободы и интересов народа, во всякий момент будет защищать культурные блага народа от всяких посягательств, откуда бы они не исходили – извне или изнутри. Но когда раздаются призывы к единению народа с властью, мы, констатируя, что народы России, так же как и все народы, вовлечены в войну помимо своей воли, по вине их правящих кругов, считаем нужным подчеркнуть все лицемерие и всю беспочвенность этих призывов к единению.

Не может быть единения народа с властью, когда она не является исполнительницей сознательной воли народа, когда народная масса, на которую ложится все бремя войны, бесправна, когда рабочая и крестьянская печать задушена, когда рабочие организации разгромлены, когда тюрьмы переполнены борцами за свободу и счастье народа и когда мы только что пережили расстрел петербургских рабочих войсками и полицией (незадолго до вступления России в войну на улицах Петербурга впервые с 1905 года вновь появились баррикады. Для снятия внутриполитического напряжения и предотвращения взрыва народного возмущения правительство срочно нуждалось в обнаружении врага Российского государства. Революционеры на эту роль уже не подходили. Требовался враг внешний, угроза со стороны которого сплотила бы народ вокруг власти.). Не может быть единения с властью и тех многочисленных народностей России, которые подвергаются национальным преследованиям и живут в атмосфере насилия и угнетения… Мы выражаем глубокое убеждение в том, что эта война окончательно раскроет глаза народным массам Европы на действительный источник насилия и угнетения, от которых они страдают, и что теперешняя вспышка варварства будет в то же время и последней вспышкой» (Большевистская фракция IV Государственной думы. Л., 1938, с. 507-508). О присоединении к этой декларации социал-демократов подумывал и лидер трудовиков (10 депутатов) А.Ф. Керенский, но раздумал.

Позднее, когда правое крыло эсдеков перешло на ставшие в политических кругах популярными позиции оборончества (т.е. временного приоритета решения внешнеполитических задач по отношению к внутриполитическим), В. Ленин от имени ЦК РСДРП сформулировал конкретные задачи, методы и цели борьбы пролетариата с «империалистической» войной: «Обе группы воюющих стран нисколько не уступают одна другой в грабежах, зверствах и бесконечных жестокостях войны, но чтобы одурачить пролетариат и отвлечь его внимание от единственной действительно освободительной войны, именно гражданской войны против буржуазии как «своей» страны, так и «чужих» стран, для этой высокой цели буржуазия каждой страны ложными фразами о патриотизме старается возвеличить значение «своей» национальной войны и уверить, что она стремится победить противника не ради грабежа и захвата земель, а ради «освобождения» всех других народов, кроме своего собственного…

Задачей с.-д. Каждой страны должна быть в первую голову борьба с шовинизмом данной страны. В России этот шовинизм всецело охватил буржуазный либерализм («кадеты») и частью народников вплоть до с.-р. (эсеров) и «правых» с.-д.(меньшевиков)…

Ближайшим политическим лозунгом с.-д. Европы должно быть образование республиканских Соединенных Штатов Европы, причем в отличие от буржуазии, которая готова «обещать» что угодно, лишь бы вовлечь пролетариат в общий поток шовинизма, с.-д. будут разъяснять всю лживость и бессмысленность этого лозунга без революционного низвержения монархий германской, австрийской и русской. В России задачами с.-д. ввиду наибольшей отсталости этой страны, не завершившей еще своей буржуазной революции, должны быть по-прежнему три основные условия последовательного демократического преобразования: демократическая республика (при полном равноправии и самоопределении всех наций), конфискация помещичьих земель и 8-мичасовой рабочий день. Но во всех передовых странах война ставит на очередь лозунг социалистической революции…