Отречение Николая II. Как это было?

Об отречении Государя Императора Николая II от престола Российского и о сложении с себя верховной власти

На третьем году тяжелой войны, в феврале 1917 г., Россия стояла на пороге победы, которая должна была обеспечить ей славу, небывалый расцвет и мировое могущество, а русскому народу - мир и благоденствие на многие годы.

После двухмесячного пребывания в столице, в среду 22 февраля/7 марта, Император Николай II отбыл из Царского Села в Ставку, находившуюся в Могилеве, где Его присутствие как Верховного Главнокомандующего было необходимо в связи с подготовкой решительного весеннего наступления. Начиная с этого дня, события стали развиваться с головокружительной быстротой.

Революционеры всех званий и направлений как будто ждали этого момента, чтобы от слов перейти к действиям и, воспользовавшись отсутствием Государя Императора, попытаться свергнуть существующий государственный строй. Едва ли было случайным и преждевременное возвращение в Ставку из отпуска по болезни генерала Алексеева, начальника штаба Верховного Главнокомандующего и одного из главных участников дальнейших событий, сыгравшего столь роковую роль. Уже на следующий день после отъезда Государя в Петрограде начались серьезные уличные беспорядки. Петроградский район был в то время крупным промышленным центром с многочисленным рабочим населением. Но было и другое важное обстоятельство. По распоряжению военного министра ген. Поливанова там было к началу 1917 г. сосредоточено до 200 000 солдат, большей частью новобранцев, ожидавших отправки на фронт. Это были, главным образом, запасные батальоны гвардейских полков, укомплектованные вопреки всем приказам не крестьянским сословием, а разношерстным составом с высоким процентом фабричного люда. Вся эта солдатская и рабочая масса, жившая в глубоком тылу в развращающих условиях большого города и в течение многих месяцев подвергавшаяся энергичной политической и пораженческой пропаганде со стороны революционеров и платных германских агентов, представляла собой готовый горючий материал для поднятия мятежа. Чтобы вызвать недовольство среди широких кругов населения и привлечь их на свою сторону, враги порядка стали распространять ложные слухи о недостатке хлеба. Под руководством революционных партий была организована забастовка рабочих, которая быстро разрасталась. В начале боевым лозунгом бастующих было требование хлеба. Но как только удалось вывести толпу на улицу, манифестации стали принимать политический характер: появились красные флаги и плакаты с надписями "Долой самодержавие" и "Долой войну". Однако, несмотря на многочисленные случаи нападения толпы на полицию - за 23 и 24 февраля пострадало двадцать восемь городовых. Власти не принимали никаких решительных мер для прекращения беспорядков и проявляли снисходительное отношение к демонстрантам.

25 февраля волнения охватили всю центральную часть города. На улицах происходили беспрерывные митинги, на которых безнаказанно произносились революционные речи. В этот день казаки, высланные усмирять беспорядки, впервые пошли на прямую измену и преступление: один из них зарубил шашкой пристава Крылова, пытавшегося вырвать у демонстрантов красный флаг. Это была первая жертва служебного долга. Опьяненная безнаказанностью, охваченная низменными страстями и руководимая опытными главарями, толпа становилась смелее и агрессивнее.

В воскресенье 26 февраля положение стало критическим. В городе слышалась стрельба. Были убитые и раненые. Во второй половине дня одна из рот запасного батальона л.-гв. Павловского полка неожиданно открыла огонь по войскам, разгонявшим демонстрантов, но вскоре ее удалось разоружить, причем зачинщики были арестованы.

Наконец, 27 февраля вспыхнул открытый военный бунт. Утром восстал запасный батальон л.-гв. Волынского полка, и вскоре к нему присоединились мятежники из других частей. Начались убийства офицеров. Толпа солдат и рабочих стала громить полицейские участки, освободила арестантов из тюрьмы "Кресты", подожгли здание Окружного Суда, и затем захватила Таврический дворец, занимаемый Государственной Думой, которая с этой минуты перестала существовать как высшее выборное государственное учреждение. Таврический дворец стал штаб-квартирой бунтовщиков, где в тот же день под одной крышей самочинно образовались два самостоятельных революционных органа: самозванный Временный комитет Государственной Думы во главе с ее председателем Родзянко и Исполнительный комитет Совета рабочих депутатов, возглавляемый Чхеидзе и его заместителем Керенским, при участии вожаков-пораженцев. Оба эти органа, в состав которых вошли левые депутаты Думы, социалисты всех толков, большевики и даже освобожденные из тюрем уголовные преступники, присвоили себе право говорить от имени русского народа и стали рассылать по всей стране телеграммы революционного содержания.

28 февраля смута перекинулась в окрестности столицы. В Кронштадте был убит начальник порта, и происходило избиение офицеров матросами Балтийского флота. В Петрограде царствовала анархия. Единственной фактической властью был Совет. Во всех остальных частях необъятной страны, за исключением 2-3 больших городов, где революционеры имели соучастников, поддерживался порядок, и сохранялось полное спокойствие.

Как только в Ставке было получено известие о военном бунте, Государь повелел отправить с фронта войска для восстановления порядка в Петрограде, поручив эту задачу генерал-адъютанту Н. И. Иванову. Одновременно с этим Он принял решение вернуться в Царское Село и в 5 ч. утра 28 февраля отбыл из Могилева. Покидая в столь критический момент Ставку, где были сосредоточены все нити военного управления. Государь терял непосредственный контакт с армией и фактически передал власть в руки ген. Алексеева, вполне полагаясь на верность и верноподданность старших военачальников. Это решение, как показал дальнейший ход событий, оказалось роковым. Вторник 28 февраля Он провел в пути.

В ночь на 1 марта, на ст. Малая Вишера, в 150 верстах от столицы, Царские поезда были остановлены, так как следующая большая станция была занята мятежниками. После неудачной попытки пробиться в Царское село другим путем Государь решил ехать в Псков, где находился штаб командующего северным фронтом генерал-адъютанта Рузского, куда Он и прибыл вечером того же дня. В это время отряд ген. Иванова достиг Царского Села.

Тем временем за истекшие 48 часов революционные силы в Петрограде успели организоваться. Совет рабочих депутатов был переименован в Совет рабочих и солдатских депутатов. Вечером 1 марта Совет издал знаменитый приказ № 1, подрывавший все основы дисциплины в армии и флоте, но утвердивший авторитет и популярность Совета среди солдатской массы. Русская армия как боевая сила перестала существовать: враг мог торжествовать.

Вечером 1 марта Государь имел продолжительный разговор с ген. Рузским, и этот разговор явился моментом происшедшего в Нем психологического перелома, когда у Него появилось ощущение безнадежности. Фактически, при той позиции, которую занимали Рузским и Алексеев, возможность сопротивления исключалась. Будучи отрезанным от внешнего мира, Государь находился как бы в плену: Его приказы не исполнялись. Государыня, никогда не доверявшая Рузскому, узнав, что Царский поезд задержан в Пскове, сразу поняла опасность. 2 марта Она писала Его Величеству: "А Ты один, не имея за собой армии, пойманный, как мышь в западню, что Ты можешь сделать?" И действительно, не было ли это осуществлением, хотя и в несколько измененном виде, давно задуманного плана Гучкова, состоявшего в том, чтобы захватить по дороге между Царским Селом и Ставкой Императорский поезд и вынудить отречение, не останавливаясь в случае необходимости даже перед применением силы.

Наступил роковой день - четверг 2/15 марта. Только одна неделя отделяла его от дня отъезда Государя из Царского Села. Ночью Рузский своей властью распорядился прекратить отправку войск для подавления мятежа. В 15 ч. 30 м. Утра он сообщил Родзянко, что Государь дал согласие на ответственное министерство и поручает председателю Думы составить первый кабинет. Этот последний ответил отказом, указав, что требования революционеров идут дальше и что ставится вопрос об отречении Государя Императора от Престола. Слова Родзянко были немедленно подхвачены Алексеевым. В 10 ч. утра он по своей инициативе разослал циркулярную телеграмму всем командующим фронтами, в которой, изобразив положение в Петрограде в ложном свете, просил их, если они согласны с его мнением, срочно телеграфировать свою просьбу Государю об отречении. К 14 ч. 30 м. ответы всех высших начальников действующей армии были получены: все они присоединились к предложению Алексеева. Измена оказалась поголовной. Старшие военачальники, в том числе пять генерал-адъютантов, изменив воинской чести и долгу присяги, оказались в одном лагере с петроградской чернью. Расчет начальника штаба и его единомышленников был правильным: этот решающий удар сломил последнее сопротивление Государя. Ознакомившись с содержанием услужливо поданных Ему телеграмм, Государь ни минуты более не колебался и уже в 15 ч. дня дал согласие на отречение в пользу Наследника Цесаревича Алексея Николаевича, но в тот же день, после продолжительного разговора с лейб-хирургом Федоровым о здоровье Наследника, он передумал и решил отречься в пользу Великого Князя Михаила Александровича.