Несчастный адмирал

Страница 2

Но возникла одна загвоздка. Селайя не захотел отдавать власть и стал сопротивляться. Началась гражданская война.

Если для никарагуанцев Билл Уокер был национальным позором, что для американцев, наоборот – это был пример для подражания. В Никарагуа кинулись из США толпы авантюристов. Все, естественно, поддерживали мятежников. И вот в ноябре 1909 года двух таких искателей приключений из США – Лео Гросса и Роя Кэннона – застукали при попытке взорвать на пограничной с Коста-Рикой реке Сан-Хуан пароход с никарагуанскими правительственными войсками. Американцев приговорили к расстрелу.

США в ответ разорвали с Никарагуа дипломатические отношения и пригрозили Селайе открытой интервенцией. 16 декабря Селайя ушел в отставку и уехал из страны. Так, всеми забытый, в полной нищете, он и умер в эмиграции в 1917 году. Но, впрочем, в 1930-м его останки были перевезены в Никарагуа и торжественно перезахоронены, а сам Селайя провозглашен “национальным героем”.

Но война не кончилась. Национальная ассамблея (парламент) избрала временного президента – Хосе Мадриса, тоже из партии либералов. Мардис, после нескольких месяцев упорных боев, разбил основные силы мятежников и окружил их. Вот тут-то американцы и совершили ошибку, которая через 70 лет аукнулась Сандинистской революцией: они высадили в Никарагуа морскую пехоту. Мадрис, понимая, что войну против США маленькой Никарагуа не выиграть, ушел в отставку. Мятежники победили.

27 августа 1910 года американская морская пехота вошла в Манагуа. Сразу же была сформирована временная хунта в составе Хуана Эстрады, Эмилиано Чаморро и представителя американской стороны – Адольфо Диаса, служащего североамериканской компании “Ла Лус и Лос Анхелес майнинг компани”. Диас пользовался доверием самого госсекретаря США Нокса, поскольку Нокс был адвокатом той самой “Ла Лус”. Первым делом эта троица сперла национальный валютный фонд, честно разделив его на троих.

Тут же для острастки расстреляли 200 человек – из числа сторонников президента Селайи. Впоследствии выяснилось, что расстреливали не без разбора, а преимущественно тех, кто побогаче, – чтобы присвоить их имущество. Имущество это прибрал к рукам в основном генерал Эмилиано Чаморро. Таким нехитрым путем генерал закладывал основу могущества клана Чаморро – того самого, к которому относится и Виолетта Барриос де Чаморро – первый президент Никарагуа после сандинистов.

В октябре 1910 года в Манагуа приехал специальный представитель США Том Даусон. Даусон хунту разогнал, Эстраду назначил президентом, а Диаса – вице-президентом. На следующий год американцы намекнули Эстраде, что пора в отставку. Он понял, и президентом стал “совсем ручной” Адольфо Диас. Американцы успокоились – и вывели морскую пехоту из Никарагуа.

Тут же в стране вспыхнуло восстание. Восставшими командовал 33-летний адвокат Бенхамин Селедон. Диаса, как оказалось, ненавидели в стране так сильно, что даже его собственный министр обороны, Луис Мена, и тот перешел на сторону восставших.

Повстанцы подошли к столице. Испуганный Диас обратился за помощью к США. Американцы вновь послали в Никарагуа морскую пехоту. 3 тысячи “маринерз” отбросили повстанцев от столицы к городу Масая (южнее Манагуа). Там отряды Селедона закрепились и оборонялись 2 месяца. Мена предал и разоружил свои части. Наконец, 4 октября 1912 года морская пехота США подавила последний очаг сопротивления. Бенхамин Селедон был расстрелян. 70 лет спустя сандинисты провозгласят его “мучеником за свободу” и “национальным героем”.

3 ноября, в условиях американской оккупации, Адольфо Диас был “переизбран” на пост президента на новый четырехлетний срок. После этого американцы вывели бó льшую часть морской пехоты, оставив только “ограниченный воинский контингент” в Манагуа и несколько военных кораблей в никарагуанских портах. Над столичной цитаделью “Кампо де Марте” (“Марсово поле”), где разместились американские “маринерз”, был поднят звездно-полосатый флаг. Бедные никарагуанцы стали предметом осмеяния во всей Латинской Америке: только у них над столицей развевался флаг чужой страны.

В 1914 году США принудили никарагуанцев подписать “Договор Брайана – Чаморро”. По этому договору Никарагуа предоставляла американцам “на вечные времена” и без уплаты налогов право на строительство и эксплуатацию на никарагуанской территории канала из Тихого океана в Атлантический (аналогичного Панамскому); США получали в аренду на 99 лет острова Корн у Атлантического побережья Никарагуа, а заодно право создания базы ВМФ “в любом удобном для США месте на территории Республики Никарагуа”. С никарагуанской стороны договор подписал Эмилиано Чаморро, который был в то время посланником в Вашингтоне. Даже в Сенате США этот договор называли “бандитским” и “издевательским”. Можно себе представить, что думали сами никарагуанцы.

Эмилиано Чаморро заслужил “повышение”. Американцы пообещали ему пост президента Никарагуа. В конце 1916 года как раз должны были состояться президентские выборы. Чаморро стал претендентом от консерваторов. Либералы выдвинули Хулиана Ириаса. Тот звезд с неба не хватал, но поскольку никаких позорных договоров он не подписывал, было ясно, что Чаморро на выборах не пройдет. Тогда посланник США в Манагуа Джефферсон и командующий расквартированной в Никарагуа американской морской пехотой адмирал Каперон вызывали Ириаса к себе и сообщили ему следующее: во-первых, США не потерпят на посту президента Никарагуа человека, который не признает “Договор Брайана – Чаморро”; во-вторых, президент Никарагуа должен будет согласовывать свою внешнюю и внутреннюю политику с Госдепартаментом США и, в-третьих, кандидат должен предоставить доказательства того, что с момента свержения Селайи он ни прямо, ни косвенно ни разу не выступил против интересов США. После этого бедные либералы решили в выборах не участвовать. Так Эмилиано Чаморро стал президентом Никарагуа.

Эмилиано Чаморро, как я уже писал, был сильно озабочен проблемой увеличения благосостояния себя и своих родственников. Он принялся назначать на прибыльные должности представителей “клана Чаморро”, а сам огреб грандиозную взятку от американской компании “Браун бразерз” за предоставление компании исключительных прав на ведение бизнеса в Никарагуа. Никарагуанцы бесились, когда узнавали, что в американских газетах их страну называют “Республикой братьев Браун”.

На следующих выборах Эмилиано Чаморро провел в президенты своего дядю – Диего Чаморро, а сам вернулся на пост посланника в Вашингтоне.

Диего Чаморро твердо следовал инструкциям племянника – и скоро все важнейшие и доходнейшие должности в стране были захвачены представителями “клана Чаморро”. Начальником таможенной службы стал Дионисио Чаморро, советником президента по вопросасм финансов – Агустин Чаморро, министром внутренних дел – Росендо Чаморро, председателем конгресса – Сальвадор Чаморро, комендантом крупнейшего порта Коринто – Леандро Чаморро, главой фракции консерваторов в Национальной ассамблее – Октавио Чаморро, комендантом главной военной крепости Никарагуа – Филаделито Чаморро, консулом в Новом Орлеане – Агустин Боланьес Чаморро, консулом в Сан-Франциско – Фернандо Чаморро, в Лондоне – Хоакин Чаморро . Можно написать еще три десятка имен, да места жалко.

Американцы, успокоившись, решили, что пора выводить морскую пехоту из Никарагуа. Взамен они создали в стране “национальную гвардию” (то есть что-то вроде нашего ОМОНа). Инструкторами и командирами в “национальной гвардии” были янки. Практически “национальная гвардия” подчинялась не столько президенту Никарагуа, сколько посланнику США в Манагуа.

Но в 1923 году президент Диего Чаморро возьми да и умри. Пришлось проводить выборы. Эмилиано Чаморро, конечно, выставил свою кандидатуру, но американцы понимали, что шансов у него нет – ненависть к “клану Чаморро” была всеобщей. Американцы подобрали в конкуренты Чаморро своих людей – Карлоса Солорсано, доверенное лицо А. Диаса, и (на пост вице-президента) – Хуана Баутисту Сакасу. Сакаса полжизни прожил в США и даже говорил по-английски лучше, чем по-испански.