Культурная революция на Смоленщине в 1920-30 годах

Страница 2

Яркой чертой культурной жизни тех лет был расцвет театрального дела. Если до Октября о крестьянских театрах в России и помину не было, то через три года их насчитыва­лось 3 тысячи. «Деревня сейчас вся охвачена театральным строительством», - отмечали «Известия Гжатского Совета» осенью 1919г. К концу гражданской воины на каждую волость в губернии приходилось по 2-3 любительские труппы, а из уездных городов они имелись в Вязьме, Дорогобуже. Ельне, Духовщине и Ярцеве. Репертуар постановок был очень широкий - от «Гамлета» и «Ревизора» до водевилей.

В Смоленске первым советским театром стал Художест­венный передвижной театр Западной области, открывшийся летом 1918 г. Особой популярностью он не пользовался, рядовому зрителю были малопонятны его спектакли в стиле новых веяний. 27 декабря 1919г. начал свою работу Пролетарски государственный театр (в нем ставились и оперы). В самом конце 1920 г. был создан Театр производст­венной пропаганды - в то время один из лучших в стране театр революционной сатиры.

Октябрьская социалистическая революция широко распахнула перед трудящимися Смоленщины двери в мир искусства. Бурное развитие получило по­всеместно на Смоленщине самодеятельное драматиче­ское искусство. Любительские драматические кружки появились в школах, учреждениях, на промышленных предприятиях, в красноармейских частях, при сельских и городских клубах, красных уголках и т. д. К 1920-году по Смоленской губернии насчитывалось 758 всевозмож­ных кружков, зажимавшихся самодеятельным театраль­ным искусством. В деревнях застрельщиками драмати­ческой самодеятельности чаще всего выступали учите­ля. Кое-где инициативу в этом культурном начинании проявляли профессиональные актеры разной степени одаренности и добросовестности, бежавшие из Москвы и Петрограда от голода, холода и безработицы. Да и не только они. В 1918 году дядя будущего первого космо­навта мира Ю. А. Гагарина (брат его матери) рабочий Путиловского завода Сергей Тимофеевич Матвеев, при­ехав на родину в Гжатский уезд, организовал в селе Во­робьеве любительскую труппу из 10 девушек и 20 пар­ней. Труппа ставила спектакли и показывала их в окрестных селах и деревнях. Просуществовала она до 1920 года.

Репертуар драмкружков тех лет был весьма пестрый. Ставили отдельные сцены из пьес Островского, инсце­нировки рассказов Чехова («Злоумышленник», «Хирур­гия») и его драматические миниатюры («Юбилей», «Свадьба» и др.). Кое-где разыгрывались пьесы-само­делки, в которых на сцене появлялись и царь Нико­лай II в солдатском мундире и рваных сапогах, и поп в ризе из рогожи, и барыни с петушиными перьями в импровизированных шляпах, и кулаки-мироеды с пень­ковыми бородами.

В помощь драмкружкам в Смоленске и в некоторых других городах губернии открылись студии. В Дорогобуже, например, студия носила громкое претенциозное название "Лаборатория новых форм театра" В про­грамму этой студни входили занятия по технике актер­ского мастерства, пантомиме, опыту инсценировок и импровизации, а также хоровая декламация, широко распространившаяся в стране в 20-х годах с легкой ру­ки артиста В. К. Сережникова (брата ректора Смолен­ского государственного университета). В Вязьме были открыты краткосрочные курсы драм. искусства имени А. В. Луначарского, на которых в 1920 году обучалось около 70 студийцев, а в захолустной Сычевке в от­крывшейся в том же году драм. студии занималось око­ло 90 любителей сценического искусства.

В результате культурного векового голодания и скованности духовных запросов народных масс увлечение драматическим искусством после революции стало бук­вально всенародным. Самодеятельные спектакли шли в переполненных до отказа помещениях. Ни один про­славленный профессиональный театр не мог бы похва­статься той живой, непосредственной связью между сценой и зрительным залом, которая была присуща этим самодеятельным представлениям. И это в годы, когда страна была в огненном кольце гражданской вой­ны, царила разруха, свирепствовали голод, холод, грязь, сыпной тиф!

В первые же годы после революции оживилась и профессиональная театральная жизнь Смоленщины. В Смоленск и другие города губернии (Смоленщина все же не испытывала такого голода, какой был в Москве и Петрограде) началось подлинное паломничество мос­ковских и петроградских артистов. На гастроли к смо­лянам приезжали артисты Московского Художествен­ного театра. Приезжала в полном составе труппа мос­ковского Камерного театра во главе с А. Я. Таировым, причем, как ни старались рецензенты "Известий Смо­ленского губсовдепа" критиковать театр, обвиняя его в чуждости трудовым массам, смоляне валом валили на его спектакли. Благодаря мастерству Алисы Коонен. И. И. Аркадина и других талантливых артистов зрите­лям, сидевшим в театре Лопатинского сада в шинелях, ватниках, кепках и солдатских фуражках, становились близки и сказочные красоты «Голубого ковра» Любви Столицы, и изящное острословие изысканного «Короля-Арлекина», и глубина страданий героини трагедии «Адриенна Лекуврер».

В 20-х годах в театре Лопатинского сада гастроли­ровал коллектив артистов под руководством А. Г. Крамова. Как вспоминает бывший рецензент смоленской газеты «Рабочий путь» Б, С. Бурштын (Иринин), «это была типичная летняя, то есть укомплектованная из артистов разных — в том числе и московских — теат­ров, труппа, очень сильная по составу. В репертуаре, как обычно водилось летом, были преимущественно лег­кие комедии и душещипательные мелодрамы. Сменя­лись они с калейдоскопической быстротой, и ни о каких режиссерских «замыслах» и «удачах», понятно, не мог­ло быть и речи,—успех создавался исключительно хо­рошей игрой отдельных артистов».

Однажды актерский состав решил отметить юбилей старейшего рабочего смоленского театра Б. Г» Сысое­ва (такие юбилеи до революции никогда не отмеча­лись!). В перерыве между действиями спектакля юбиляр был приглашен на сцену, и при открытом за­навесе А. Г. Крамов огласил посвященный ему адрес, заканчивающийся четверостишием:

На театральном небе ты—комета,

Творец сценических устоев.

Да здравствует на многи лета

Борис Григорьевич Сысоев!

Артисты и артистки душевно поздравляли, обнима­ли и целовали растроганного юбиляра. От зрителей при­тащили ему огромную корзину цветов из садоводства А. И. Зольбе. Зал горячими аплодисментами приветст­вовал виновника торжества.

Гастроли иногородних театров в Смоленске продол­жались и в последующие годы. Только в 1928 году в Смоленске гастролировали: Ленинградский передвиж­ной театр под руководством П. П. Гайдебурова, Мос­ковский театр сатиры, группа артистов московского Малого театра, группа артистов Ленинградского акаде­мического театра имени Пушкина (бывш. Александрий­ского театра) и Московский центральный театр для де­тей под руководством Наталии Сац.

Еще в первые послереволюционные годы и в Смолен­ске и в ряде уездных городов губернии проявилось стремление обзавестись своими профессиональными постоянными театрами. Первый из таких театров от - крылся в Вязьме, а вскоре в Смоленской губернии существовало уже шесть уездных театров. Работали они нерегулярно — то процветали, то распадались, то вновь открывались. Последовавший в эпоху нэпа переход зрелищных предприятий на хозяйственный расчет обрек деятельность этих театров почти на повсеместное пре­вращение,

Недолговечным оказалось существование и театров, возникших в первые послереволюционные годы в самом Смоленске (Первый Художественный передвижной театр Западной области под руководством Вл. Тодди, театр «Миниатюр», Вольный пролетарский театр и др.). Менее года существовал в Смоленске и Театр револю­ционной сатиры (ТБРЕВСЛТ), в репертуаре которого царили халтурные поделки

Недолговечным было существование в Смоленске и созданной в 1920 году драматической труппы Политуправления Западного фронта. Организатором и художественным руководителем труппы был артист А. Б. Гедда— человек, фанатически преданный искусству, враг рутины, шаблона, легковесности и халтуры. Ему нема­ло пришлось положить сил, чтобы создать спаянный коллектив, способный решать сложные творческие за­­мыслы. Пришлось терпеливо воспитывать и дисциплинировать не только актеров, но и вспомогательный пер­сонал, вплоть до столяра, не желавшего делать сцени­ческую мебель по эскизам художника и упрямо твердившего: «Я старый столяр, специалист своего дела, а табуретки так не делают, как у вас нарисовано».