Культурно – историческое значение принятия православия на Руси

Страница 2

Первые попытки насаждения христианства в Северо-Западной Руси натолкнулись на сопротивление народных масс и бояр, группировавшихся вокруг местных князей. Церковные историки считают, что первые христианские храмы здесь возникли уже в 988 г. Рогнеда, сначала насильственно завоеванная Владимиром, а потом отвергнутая им же после его брака с Анной, согласилась немедленно принять христианство, и была отправлена в специально построенные для нее в г. Изяславле монастырь и церковь. После выбора Владимиром новой жены она воскликнула: «Прошу, уневести меня своему Христу и да приму святой, ангельский, иноческий образ».

В Северо-Западном крае не было ни той верховной знати, какая была в Киеве, ни таких развитых международных связей, которые создавали предпосылки к проникновению Христианства. Местная знать еще не ощущала настоятельной потребности в классовой религиозной идеологии и справлялась с народными массами прежними методами. Вместе с тем она, и не без оснований, предполагала, что введение христианства повлечет за собой потерю самостоятельности. Поэтому попытки давления сверху неминуемо вызвали сопротивление не только низов, но и местной знати, чьи интересы не мог не учитывать великокняжеский посланник, если он думал оставаться во главе княжества.

Все старшие князья Владимира в 988-990 гг. уже находились во главе княжеств, поэтому во время крещения их не было в Киеве Удельные князья, представляя интересы своих земель, не могли уже бездумно и автоматически повторить шаг киевского князя, проигнорировавшего мнение дружинников и знати, настороженно воспринимавших любое мероприятие Киева.

Владея крупнейшим княжеством Киевской Руси, полоцкий князь Изяслав (988-1001) совершенно не считался с Киевом, вел самостоятельную торговлю с прибалтийскими народами и Германией. После его смерти, причины которой неизвестны, стал княжить Брячислав. Это произошло вопреки укоренившемуся правилу, по которому Владимир посылал в таких случаях младших сыновей. Брячислав не только не подчинился Киеву, но и начал борьбу с ним за Новгород и, в конце концов, захватил его и разрушил (1021г.). В пользу того, что процесс христианизации не начинался ни при Изяславе, ни при Брячеславе, свидетельствует как полное отсутствие союзнических связей с Киевом и отсутствие каких-либо сведений о строительстве здесь церквей.

Князь Туровский, Святополк (988-1019) имел особые счеты к Владимиру и, видимо, давно мечтал, как и другие князья, отделиться от Киева. В этом уверял, излагая события тех лет, известный деятель церкви Кирилл Туровский. Он специально подчеркивал, что Святополк «задумал восстать против отца», но имела место также и попытка Святополка избрать другую веру. Об этом свидетельствует и то, что он подружился с печенегами, находясь у них заложником (1008), и его брак с дочерью Болеслава (1013), и то, что с женой на Русь прибыл епископ Рейнберн, который хотел вместе со Святополком ввести здесь католицизм.

Владимир, возмущенный позицией Святополка по отношению к христианству, вызвал его в Киев и вместе с женой и духовником посадил в тюрьму, но польский князь Болеслав двинулся на Киев, освободил зятя и оставил в Киеве Святополка и Владимира. Существует мнение, что Святополк был регентом престарелого князя Владимира. Это вполне возможно, иначе непонятны условия его пребывания в Киеве после освобождения. После смерти Владимира, как сообщает летопись, «Святополк сел в Киеве . и созвал киевлян и стал давать им подарки. Они же брали, но сердце их не лежало к нему, потому что братья (дружинники) их были с Борисом». Во время правления Святополка - с 1015 по 1019 г. христианство совсем развивалось на Руси слабо, в летописях так же нет упоминаний о строительстве христианских храмов. Это подтверждается также летописной характеристикой Святополка, где он назван коварным змеем, окаянным, законоприступником, не знающим бога.

Рознь между наследниками за право владеть киевским троном началась еще при жизни Владимира. Больше всех претендовал на трон Ярослав, но Святополк начинает расчищать дорогу к трону не с него, а с самых дальних и молодых претендентов - Бориса, Глеба и Святослава. Борьба за трон была исследована историками без учетов личных мотивов участников междоусобной борьбы, а в контексте борьбы двух партий - прохристианской и языческой. В «Саге об Эймунде» излагается история о том, что какой-то князь Ярислейф нанял варяга Эймунда, который убил князя Бурислейфа. Историки считают, что в саге показан Ярослав, который, желая ослабить союз Святополка с Борисом, убивает при помощи варягов последнего. В основе событий 1015 г. лежат не личные притязания сыновей Святослава, а причины политического и идеологического характера. На Святополка, как на язычника-варвара, были списаны все преступления Ярослава. Такие возможности появились сразу же после поражения Святополка, не нашедшего поддержки у прохристианской киевской знати, и из-за почти полного отсутствия свидетелей убийства Бориса и Глеба. Святополк, не без участия Ярослава превратился в кровожадного убийцу, окаянного противника христианства, не знающего бога. События 1015 г. показали, что возврата к прежней вере в Киеве не могло быть. Но, тем не менее, и после смерти Святополка Турово-Писская земля на приняла Христианства. Ее возглавил Ярополк, сын Изяслава Полоцкого, активного противника киевской политики. Его сыновья и внуки продолжали заложенную в начале века политику сопротивления христианизации.

Полоцкий князь Брячислав Изяславович не часто упоминается в летописях, но о Всеславе (1044-1101), сыне его, сложены легенды, но критического отношения к Святополку и Всеславу историки не скрывают. Всеслава всегда осуждают за взятие Новгорода (1067), где он разрушил, прежде ограбив, храм Софии, увез принадлежности культа и даже колокола. Скорее всего, это был выпад против христианства. Сыновья Ярослава, которые, как и отец, были поборниками новой религии, организовали против Всеслава совместный поход, захватили многие города, перебили население Минска (1067). В битве на Немиге, как отмечается в «Повести временных лет», Всеслав держал «бой жестокий и много людей пало, одолели Изяслав, Святослав, Всеволод». Поверив в клятву Ярославовичей (крестоцелование), он пришел к ним на переговоры, где был схвачен и отправлен в киевскую тюрьму. Это можно рассматривать как клятвонарушение, показывающее, что крестоцелование еще не обеспечивало нравственной ответственности. Дальнейшие события разворачивались стремительно: на Русь напали половцы. Ярославовичи не смогли организовать оборону Киева. Видя беспомощность князей, народ потребовал всеобщего вооруженного отпора. Однако Изяслав отказался вооружить народ, и был свергнут. Восставшие городские низы, возмущенные бездеятельностью князей и христианскими порядками, находят себе предводителя в темнице. Всеслав был объявлен киевским князем. Без сомнения, из темницы на престол был посажен противник правящей партии.

К мероприятиям Всеслава по защите Руси прохристианская организация относилась враждебно, тем не менее, формальная христианизация Руси продолжалась и лишь к началу XX века почти все народности нашей страны, придерживавшиеся дохристианских (языческих) верований, были обращены - по крайней мере, номинально - в русское православие». Организационная структура церкви.

После придания христианству статуса государственной религии церковь предприняла меры по развитию и укреплению организационных структур.

Церковь на Руси была организована так: во главе ее стоял киевский митрополит, а в крупных городах находились епископы, ведавшие всеми церковными делами большой округи - епархии (на первых парах их было пять, потом их число дошло до пятнадцати). Хотя принятие христианства из Византии не привело к политическому и даже в полное мере религиозному подчинению ей Руси, но епископы, а затем митрополиты, как правило, до XIII в. были греками, однако они полностью зависели от киевского князя. С обособлением отдельных княжеств каждый князь стремился к тому, чтобы его столица имела своего епископа.

Первые годы церковь и ее епископские кафедры находились полностью на содержании князей. Однако расширение церковного аппарата заставило искать другие источники. Ими могли быть отчисления от государственных доходов, что создавало предпосылки для слияния государственного и церковного аппаратов.