Истоки и корни народа русского

Страница 7

Разногласия между людьми вели к ссорам, ссоры - к дракам, а значит к телесным повреждениям и физическим страданиям. Разъяренное животное могло убить или тяжело ранить человека. Гнев или ярость человека или кого-либо другого вели к увечьям, страданиям и смерти. Следовательно, увечья и смерть людей, вызванные тем или иным природным явлением, должны были объясняться физическим направленным действием того или иного разгневанного духа этого природного явления или же самого природного великана. Но как умилостивить и успокоить тот или иной разбушевавшийся природный дух? Да так же, как, например, можно наладить контакт с рассерженным родственником - подарком и уговорить.

Итак, одушевление природы было необходимо первобытному человеку, который вступал в новый, осознаваемый им, мир и пытался строить отношения с частями этого мира как с себеподобными существами.

Все представления первобытных людей не выходили за пределы его непосредственной функциональной сферы, с развитием последней они усложнялись и усовершенствовались. Так представления о живых душах-двойниках, пройдя ряд изменений и дополнений, получили свое выражение в ярких мифологических образах.

Духи - мифологические божества получили свое постоянное место жительства: небо, земля или подземное царство, - в соответствие с системой космологических представлений, причем настолько прочное, что в тех или иных религиозных концепциях сохраняли его на протяжении многих веков вплоть до настоящего времени.

Итак, в общих чертах мы познакомились с основными положениями теории анимизма Э.Тайлора, которые касались возникновения и развития первобытных представлений о душе, с поправками к ней, исходя из более современной теории пансоматизма, хотя последняя не является общепринятой и бесспорной, но тем не менее оригинальна и заслуживает внимания.

В заключение хотелось бы дать следующий отрывок из книги Э.Тайлора, который представляется важным: «Рассматривая религию одного языческого народа за другим, мы ясно видим, что человек являлся типом, моделью божества, и поэтому человеческое общество и управление было образцом, по которому создано общество богов и управление в нем . Над бестелесными душами и духами предков, местными гениями скал, источников и деревьев, над толпой добрых и злых духов и всей остальной духовной иерархией стоят более могучие божества, влияние которых не ограничивается местными или индивидуальными интересами и которые могут непосредственно осуществлять свои функции в обширной сфере или контролировать мир и влиять на него через посредство низших духовных существ, своих слуг, агентов и посланников» (Э.Тайлор, с.391).

С первобытными представлениями о душах и духах и их ключевой ролью в жизни первобытного человека мы познакомились, и даже в двух интерпретациях. Теперь следует более подробно разобрать то, как именно проявлялись эти мировоззрения, то есть к возникновению каких обрядов могли они привести. В этой части мы обратимся к «Исторической психологии» В.Шкуратова.

б) Древняя охотничья магия пещерных людей (В.Шкуратов).

Магия, в том определения термина, который ей дает историческая психология - «это социально-ритуальная, частично познавательная практика, которая включалась в обслуживание разнообразных задач, расширяла манипуляторные приемы и символические аксессуары человека» (В.Шкуратов, с. 93). Охотничья магия - ритуальная снова мифологической культуры древнего человека, многие приемы которой перешли затем в крестьянскую и другие культуры, прослеживаясь вплоть до современности. Магию, по мнению В.Шкуратова, можно рассматривать как порождение охотничьего отношения к миру. «Психология магии не претендует на разъяснение содержания и социальной функции магии, т.е. не подменяет религиоведения. Модель телесного движения, порождающего из себя образы и знаки, очерчивает ядро древнейшего психокультурного комплекса, который до сих пор дает основу для массы практик и верований. В их основе - убеждение в способности с помощью всевозможных манипуляций воздействовать на людей и природу . Охотничья магия репетирует появление добычи и овладение ею. Но сводить действо к тренировке невозможно. Магический образ создает «вторую реальность», которая воспринимается как подлинная, первая реальность. События инсценируются, но представляются не как инсценировка, но как подлинные события . Вычленение содержания первичного магического действа приводит к определению древнейшего охотничьего культа - тотемизма. Тотемизм - вера в животных прародителей (в меньшей степени - в растения и силы природы) . Идентификация со зверем у современной личности является патологией, атавизмом, в каменном веке - это норма .

«Ритм общей работы, таинственный успех коллективного труда в области, где индивид бессилен, гипноз толпы - все это, как и многое другое, укрепило веру и непобедимую мощь колдовских заклинаний, церемоний. Как и в развитии языка, главную роль в эволюции магии играло коллективное творчество» (А.Д.Столяр, О генезисе изобразительной деятельности и ее роли в становлении сознания (к постановке проблемы), М, 1972, с.45).

«Речь в своем зачаточном состоянии . еще не стала достаточным для этого средством. Поэтому эмоции выражались на основе более простых, преимущественно доречевых приемов. Таковыми были непроизвольно возникающие элементарные символические действия - примитивное, глубоко чувственное представление, в котором каждый как бы повторно исполнят свою роль в завершившейся борьбе.

Так у туши убитого зверя, обозначившей смысловую цель, зарождалась охотничья пантомима, давшая начало тем основным видом изобразительного и выразительного творчества, которые и в дальнейшем существовали преимущественно слитно, обретая самостоятельность и постепенно дифференцируясь лишь в ходе долгого развития. Любая подобная пантомима - а они были столь же многочисленны, как и повседневные акты охоты, - по-видимому, дублировалась. Второй раз представление повторялось и информационных целях, когда охотники с добычей возвращались на стойбище, и здесь надо было наглядно, с помощью атрибутов зверя «рассказать» о случившемся.

Эти непосредственные последствия конкретно-чувственного вида труда, повторяясь из поколения в поколение и становясь традиционными, положили начало особой линии развития. Они позволили качественно обогащающемуся первобытному сознанию решить следующую вставшую перед ним задачу, а именно записать наипростейшим способом складывавшиеся темы-доминанты, общественно закрепить и увековечить их» (А.Д.Столяр, там же) .

Доисторическая магия окутывает традицию длинной в десятки тысяч лет . Магия, по-видимому, единственная психокультурная система, основанная на высвобождении телесной спонтанности из-под контроля социальной нормы и сознания. Магические заклинания повелительны и непонятны, они вводят участников, в том числе самого заклинателя, в транс. Звуки как бы само произносятся гортанью, движения как бы сами производятся телом. Магический ритуал как бы копирует настоящее действие, но с точки зрения рассудка это бессмысленное действие. Цель присутствует, но тут же, будто в забытьи, перекидывается в фазу исполнения. Движение осуществляется без привычного нам участия сознания, тело, как в гипнозе (а часто именно в нем), делает то, что ему задано, но попадая в «иллюзорную реальность», которую само оснащает эмоциями и образами» (В.Шкуратов, сс. 95-96).

В начале позднего каменного века появляются символы коллективного бессознательного, так называемые архетипы (наскальные рисунки) - аксессуары ритуала. Уже упоминавшихся нами психолог-аналитик Юнг определяет их как «диспозиции и энергетические центры, образующие коллективного бессознательного, весьма близкие мифу» (В.Шкуратов, с.230). «У всех известных этнографии первобытных народов ритуал так или иначе слит с мифом. Миф можно рассматривать как объяснение, сценарий ритуального действия. При возникновении символической деятельности в нижнем палеолите навыки дискурсивного (рассуждающего) мышления и сюжетосложения были, видимо, слабыми. Это и дает основание утверждать, что пещерные изображения и символы были «заготовками», из которых потом сложилась связанная, сюжетно и логически упорядоченная картина мира .» (В.Шкуратов, с.99).