Страница 5
В Гитлере очень быстро распознали нужную фигуру представители самых богатых и влиятельных слоев капиталистической Германии. Перед ним распахнулись салоны «высшего общества». Его ввели в круг респектабельной богемы – художников, писателей, профессоров, почитателей Вагнера, тесно связанной с промышленными и финансовыми магнатами. В этих салонах «брат Гитлер» говорил не только о музыке Вагнера, но и о «ноябрьских преступниках, предавших Германию», и о своих планах борьбы с ними. Он приобретал все более влиятельных покровителей, Для начала жена крупнейшего фабриканта музыкальных инструментов Бехштайна пожелала стать его «приемной матерью». Ему открыл свой дом крупнейший издатель Брукман. А позже среди «покровителей» появились промышленные и финансовые владыки – Флик, Тиссен и др. Но не будем забегать вперед.
Нацистская партия распространяла влияние за пределы Баварии. Сторонники нацистов появились на Севере – в Кёльне, Вильгельмсхафене, Бремене. Они повсюду пускали слух, что являются «партией будущего».
Они играли на трудностях. Жизненный уровень падал. Чудовищно росла инфляция. Осенью 1923 г. 6 тыс. марок имели цену одной предвоенной марки. Одно куриное яйцо стоило столько же, сколько в 1913 г. 30 млн. яиц. На купюры достоинством в 1000 марок, имевшие хождение в Берлине, ставился штемпель «миллиард марок». Официант в одном баденском ресторане рас- сказывал посетителю – молодому американскому репортеру по имени Эрнест Хемингуэй, что скопил достаточно денег, чтобы приобрести гостиницу. Но теперь на эти деньги он может купить только четыре бутылки шампанского. «Германия теряет цену своих денег, чтобы содержать союзников»,– сказал он.
Нацисты решили, что настало время для открытого выступления. 9 ноября 1923 г., в годовщину капитуляции, они начнут «национальную революцию», которая создаст «немецкое национальное правительствао». Генерал Людендорф будет командующим армией. После переворота в Баварии путчисты двинутся на Берлин, чтобы скинуть правительство и спасти немецкий народ.
Подготовка к выступлению шла накануне в огромном зале мюнхенской пивной «Бюргербройкеллер», до предела набитой нацистами и штурмовиками. Гитлер в каком-то полубезумии орал: «Теперь я хочу выполнить то, о чем пять лет назад мечтал слепым калекой в лазарете (когда был отравлен газами на фронте.– Д. П.): не успокаиваться и не отдыхать, пока не будут повергнуты на землю ноябрьские преступники, пока из развалин снова не поднимется Германия, Германия могущества, величия и великолепия. Аминь!». Потом говорил Людендорф в том же духе, но величественнее. Ответом был безумный энтузиазм с »партайгеноссе», распаленных речами и пивом. Многие плакали. Находившийся на этом сборище посторонний наблюдатель сказал стоявшему рядом полицейскому: «Единственный, кого здесь не хватает,– это психиатр».
Путч 9 ноября 1923 г. провалился, потому что был авантюрой. В центре Мюнхена около «Фельдхернхалле» штурмовиков, предводительствуемых Гитлером и Людендорфом, полиция встретила огнем. Всех разогнали. Гитлер упал на мостовую и вывихнул руку. Он был арестован. Людендорф сдался полиции.
Теперь Гитлер окончательно стал «героем» и «фюрером» нацистов. Их лозунгом отныне стало: «Первая часть национальной революции окончилась. Наш фюрер Адольф Гитлер пролил кровь за немецкий народ. Кровь Гитлера и железо, направленное на наших товарищей в Мюнхене руками предателей, сплотили боевые соединения отечества на горе и на радость. Вторая часть национальной революции начинается».
Что должны были, но не смогли понять участники путча 9 ноября 1923 г ? Что тот, кого они назвали своим «фюрером»,– авантюрист, без знаний, без понимания истории, с уродливо-односторонними представлениями догматика, лишенный подлинно государственного ума. Они этого абсолютно не поняли. Они поддались демагогии и верили, что идут плечом к плечу с «великим революционером».
Что поняли Гитлер и его ближайшее окружение из полученного опыта? Они вышли из поражения еще более озлобленными, еще более уверенными в том, что они окружены предателями, которых надо обязательно уничтожить, прежде чем приступить к последующим делам. И еще они поняли, что для их «революции» надо иметь больше власти и больше сил.
Пули полицейских свистели вокруг, но Гитлер отделался легко. Ему действительно повезло. И кто знает, как сложились бы дальнейшие события, будь полицейские более меткими стрелками.
4. Политическая и экономическая поддержка НСДАП
В феврале 1925 г. умер президент Эберт. Города и села покрылись плакатами «Избирайте Гинденбурга!». Он получает на выборах большинство. Кайзеровский фельдмаршал, глава и символ милитаризма, 4герой Танненберга», любивший говорить, что война для него – курортное лечение, становится во главе республики. Торжественно маршируя, обходит он 9 мая, в день своего вступления в должность, идеальные шеренги солдат, выстроенных в его честь на площади перед рейхстагом. Как в лучшие времена!
Это был крупный и теперь уже официальный сдвиг вправо в политической жизни республики. Но он казался незначительным Гитлеру и его единомышленникам. В то самое время, когда фельдмаршал праздновал торжество, Адольф Гитлер, осужденный на пять лет тюрьмы за мюнхенский путч и стараниями высоких покровителей выпущенный досрочно через шесть месяцев, проводил в одной из мюнхенских пивных заседание руководства «новой» партии, созданной взамен разгромленной.
Среди штандартов и знамен со свастикой в президиуме восседали «боевые друзья» – Розенберг, «идеолог» партии, Гиммлер, служитель ее «политики безопасности» и будущий главный экзекутор, фанатичный «теоретик» расизма и антисемитизма. Здесь они выразили полное единодушие в намерениях добиться власти.
Тем временем на фоне общей стабилизации капитализма США проводят широкомасштабную политику установления своего экономического, политического и военного влияния в Европе. Их цель – превратить Западную Европу, прежде всего Германию, в мощный военно-политический противовес левым силам, главным образом Советскому Союзу, обеспечить приложение капиталов и добиться преобладания в европейской экономике.
Гитлеровская партия получает растущую материальную поддержку. Сначала шли частные пожертвования. Согласно данным исследователя этого вопроса В Хегнера, первые вклады были сделаны швейцарскими и французскими покровителями нацистов в сумме 33 тыс. швейцарских франков. Затем последовали вклады бумажного фабриканта Зейдлица, фабрикантов Бехштайна,. Борзига, Ауста. Руководитель «Ферайнигте штальверке» Ф. Тиссен сделал крупный взнос – 170 тыс. марок. К 1924 г. казначей нацистской партии располагал 300 тыс. золотых марок'. Но это было лишь начало.
Решающая помощь пришла из США. После принятия «плана Дауэса» американские и английские займы широким потоком хлынули в германскую экономику. По данным А. Нордена, за период 1924 – 1930 гг. общие вложения в германскую промышленность достигали 63 млрд. марок, из них более 30 млрд. марок приходилось на займы, полученные от США.
Если в 1926 г. американские инвестиции в промышленность Германии составили 4,1 млрд. марок, то в 1929 г. они достигли 11,7 млрд. «Планы Дауэса и Юнга» обеспечивали преобладающее влияние английских и американских монополий. Происходило все более тесное объединение промышленных концернов Германии, США и Англии. Соглашения с американскими и английскими химическими компаниями заключил ставший затем скандально известным своими связями с фашизмом концерн «И. Г. Фарбениндустри». По договору, подписанному в 1926 г., мировой рынок пороха был поделен между ним, американским концерном Дюпона и английским «Империалкэмикл индастрис».
Громадной американской фирме «Стандартойл» принадлежало почти 90-е всех капиталов Германо-американской нефтяной компании. Большинство германских автомобильных заводов Оппеля перешло к американскому «Дженерал моторс». Морган овладел значительной частью капиталов возрождавшихся германских авиационных заводов. Знаменитая и богатейшая германская Всеобщая электрическая компания контролировалась американскими и английскими фирмами. Банки Англии и США не скупились на кредиты для развития немецкой экономики. Так, лондонский банк Шредера в 1924 – 1928 гг. вложил в германскую промышленность около 24 млн. долл. Пушечный король Крупп только в 1924 г. получил от двух нью-йоркских фирм на развертывание военного производства 10 млн. долл. Английские займы,. официально предоставленные в 1924 – 1928 гг. Германии, достигали суммы 187,5 млн. долл., что составляло 11,5%общей суммы иностранных кредитов.
|