Иван IV – первый царь Всея Руси

Страница 4

1. “Которыя царевы великого князя поместныя и черныя земли задолжали у детей боярских и у христиан и насилством поотоймали владыки и монастыри, или которыя земли писцы норовя владыкам же и монастырям подавали, а называют владыки и монастыри те земли своими, а иные починки поставляли на государевых землях: и того сыскати, чьи земли были изстари, за тем те земли и учинити”.

2. “А которыя села, и волости, и рыбныя ловли, и всякия угодиа, и оборчныя деревни после великого князя Василиа бояре подавали архиепископом, и епископом, и монастырем: и того сыскав учинити так, как было при великом князе Василье”.

3. “А которые будет монастыри, или к которым церквам и нищим, в ругах и в милостынях придача ново, после великого ж князя Василия: и те руги и милостыни новопридачныя сыскав оставити; а учинити по старине, по тому же, как где давали руги и милостыни наперед сего, при великом князе Иване и при великом князе Василье Ивановиче всея Русии”.8

Наряду с монастырским землевладением другой категорией земель, о которых идет речь в приговоре 11 мая 1551 года, является княжеское землевладение. Постановление приговора 11 мая, относящееся к княжескому землевладению, состоит из трех статей:

1. “И вперед во Тфери, и в Микулине, на Белеозере, и на Рязани, и в Оболенску иногородцом вотчин и купель не подавати, и Суздалским, и Ярославским, и Стародубским князем вотчин никому без царева великого князя ведома не подавати и по душе не дати. А кто вотчину свою без царева великого князя ведома через сесь государев указ кому продаст, и у купца денги пропали, а вотчичи вотчин лишены”.

2. “А кто без государева ведома в сех городех, в Тфери и в Микулине, и в Торжку, в Оболенску, на Белоозере, и на Рязани, да Суздалским князем, да Ярославским князем, да Стародубским князем в которой монастырь кто даст по души без государева докладу: и та вотчина у монастырей безденежно имати на государя”.

3. “А которые вотчины свои в монастыри по душам, до сего государева приговору, давали без государева докладу; и те вотчины имати на государя да за них по мере денги платити, да те вотчины отдавати в поместиа”.9

Итак, в вопросе о княжеских вотчинах и вотчинах Твери и других городов, как и в вопросе о монастырском землевладении, приговор 11 мая 1551 года восстанавливал нарушенную после Василия III “старину” и означал возвращение к той политике по отношению к княжескому землевладению, которая проводилась до времени господства княжеско-боярских группировок 30-40 годов XVI века. Сформулированная в приговоре 11 мая 1551 года эта политика характеризуется одной особенностью. Вводимые приговором 11 мая ограничения относительно вотчинного землевладения не носили всеобщего характера, а распространялись лишь на три княжеских рода и на определенную группу местностей Русского государства. Такой “местный” характер приговора 11 мая не являлся случайным. По верному замечанию С.В. Рождественского, Ярославские, Стародубские и Суздальские князья “были особенно густо разросшимися ветвями генеалогического дерева северо-восточных Всеволодовичей”. Таким образом, приговор 11 мая, знаменующий собой начало политики борьбы правительства Ивана IV за ликвидацию экономической основы мощи княжат, - их вотчин, - наносил первый удар по наиболее мощной группе бывших независимых феодалов - княжат.

Выражением той же самой политики являются и положения приговора 11 мая, направленные против всех вотчинников в целом Твери и других перечисленных в нем местностей. Все эти местности представляли собой территории бывших самостоятельных феодальных государственных образований, вошедшие в состав Русского централизованного государства во второй половине XV века и в первые десятилетия XVI века, и установление контроля центрального правительства над вотчинным землевладением этих местностей выражало собой политику борьбы за подчинение бывших феодальных землевладельцев удельных княжеств правительству Русского централизованного государства.

Следующим этапом в законодательстве о княжеских вотчинах явился закон 15 января 1562 года. По сравнению с приговором 11 мая 1551 года, закон 15 января 1562 года, во-первых, охватывал более широкий круг княжеских родов, во-вторых, еще больше стеснял права распоряжения княжескими вотчинами со стороны их владельцев. Закон 15 января не только запрещал мобилизацию земель для основного ядра княжеских вотчин, но и устанавливал возможность ликвидации княжеских вотчин путем взимания их царем в случае отсутствия у владельца вотчины сыновей, которые только и могли наследовать княжеские вотчины.

Тем самым, характер земельной политики 50-ых годов, выясняемый вполне точно на основании законодательства и политической практики этого времени, заставляет определить ее как политику защиты дворянско-помещичьих интересов и вместе с тем как политику, направленную против земельных интересов боярства.

2.5. Военная реформа.

Большое значение в период правления Грозного имели проводимые им военные реформы. Суть их сводилась к следующему:

1. Ядро армии должно составлять дворянское ополчение. Под Москвой была посажена на землю “избранная тысяча” – 1070 провинциальных дворян, которые по замыслу царя, должны были стать его опорой.

2. Помещик или вотчинник мог нести службу с 15 лет и передавать ее по наследству.

3. Со 150 десятин земли и боярин, и двоярин должны были выставлять одного воина и являться на смотры “конно, людно и оружино”.

4. В 1550 году вместо отрядов пищальников (появившихся в начале XVI века) создается постоянное стрелецкое войско (на первых порах число стрельцов не привышало трех тысяч человек).

5. В армию стали привлекать иностранцев, хотя их число было не значительным.

6. Для несения пограничной службы привлекалось казачество.

2.6. Опричнина.

В.О.Ключевский писал об опричнине: "Учреждение это всегда ка­залось странным как тем, кто страдал от него, так и тем, кто его исследовал". История опричнины началась к концу 1564. А события этого периода развивались следующим образом:

3 декабря 1564 Иван грозный со своими детьми и царицей в сопровождении охраны отправились на богомолье, что было дело обычным. Царские объезды монастырей были одновременно и исполнением религиозного долга и инспекционными поездками. Но на этот раз выезд был необычен, боярам, которым царь ве­лел ехать было приказано взять жен и детей, те должны были вязть слуг, запасных коней, вооружение, доспехи, одежду, деньги, казну. Казна же была хранилищем и государственного архива. Из-за распутицы до Троице-Сергиева монастыря, где царь отслужил молебен, добрался 21 декабря, а в Алесандровскую слободу 3 января, где и обосновался надолго. Спустя месяц царь отправил гонца в Москву с двумя грамотами.

Первая, “гневная” грамота, была отправленная митрополиту Афанасию и содержала список "измен" бояр и дворян. В ней содержался страстный и тенденциозный обзор злодеяний бо­яр, воевод и приказных людей, которые не только воровали царскую казну, но и в измене: не желая воевать против недругов; а духовенство в стачке с боярами и дворянами начи­нало их прикрывать. Потому государь и уехал от изменников куда глаза глядят.

Вторая, “слезная” грамота, была адресована "всему православному крестьянству града Москвы", главный ее смысл: царь пишет по­садским людям, "чтобы они себе никоторого сумнения не держа­ли, гневу и опалы на них никакого нет"10. Этими словами царь явно стремился заручиться их поддержкой и даже, видимо, видел в ней некую опору своей власти.

Отъезд царя ошеломил всю Москву. Немедля, делегация из духовенства и бояр отправилась в Александ­рову слободу с целью умилостивить государев гнев. Царь повторил свои обвинения и после некоторо­го размышления милостиво согласился вернуться в Москву, но на определенных условиях: изменников казнить по своему усмотрению и учредить опричнину.

2 февраля 1565г. Иван Васильевич торжественно въехал в столицу, а на другой день объявил духовенству, боярам и знатнейшим чиновникам об учреждении опричнины.