Древняя цивилизация шумеров

Страница 5

(Поэзия и проза Древнего Востока, М. 1973 с. 226)

В ритуале “Шурпу” можно видеть зачаток исповеди с чтением списка грехов. У множества богов испрашивалось прощение. Шумеры остерегались пропустить кого-то из богов - за небрежение боги могли и покарать.

Понятия греха тогда не существовало. Грех мыслился как нечистота. Надо полагать, что после ритуала "Шурпу" проводился и очистительный обряд – кропление и омовение лица и рук. Не исключено, что омовение лица в "небесной реке" сохранилось у мусульман с тех времен.

Символом чистоты была вода. На шумерских изображениях ее изображали истекающей из кувшина наподобие "небесной реки".

Молитвы у шумеров отличались магическим, заклинательным характером. Они сообщали скрытую силу, вложенную в нее Богом:

Все слова его – реченья, Его заклинания – молитвы, Его дела – предсказанья благие.

Шумеры и вавилоняне не отделяли богослужение от других дел и забот. Тем не менее у Бога вавилоняне просили не только многолетия, расположения знати и богатства:

…Всевышней волей твоей да буду жив я, да буду здрав я… …В уста мои вложи истину, В сердце мое – слова благие!…

(“Послы Аги…” Поэзия и проза Древнего Востока, М. 1973 с. 128)

Если бы не шумерское многобожие, подобные толкования можно было бы приписать кому-то из наших современников.

ОБЫЧАИ, ТРАДИЦИИ

Шумерский эпос показывает первостепенную роль религии в жизни людей:

Без Энлиля, Могучего Утеса, Не выстроен город, не заложен поселок, Не выстроен хлев, не заложен загон, Вождь не возвышен, жрец не рожден, Не избран оракулом служитель храма, Нет в отрядах начальников войска. Потоки воды не отводят в каналы, Мол хвостом не врезается в море, Море насыпи не рождает…

(Поэзия и проза Древнего Востока, М. 1973 с. 139)

Шумерская религия обладала внутренней энергией. Потому, как видно, ее вместе с обычаями легко восприняли другие народы. Гильгамеш даже в странствиях не забывал о миссионерском долге: “Где имен не славят, богов прославлю!”.

Религия наполняла жизнь шумерского общества. Вероятно, не все могли выполнять свой долг в полном объеме. Одной из форм "заочного" участия в храмовом богослужения стали небольшие (в 1-2 локтя) скульптуры, сделанные по заказу. На одной из них археологи нашли надпись: “Пусть статуя, к которой да обратит свой слух моя повелительница, произнесет мои молитвы”.

Статуи обеспечивали “присутствие” тех, кто отправлялся в военный поход или с торговым караваном. Со статуями проводились те же очистительные ритуалы, что и с человеком. Их окропляли водой, над ними читали заклинания для изгнания болезни и всякого зла. После смерти человека статуи тоже хоронили.

Самые стойкие обряды связаны с почитанием предков. Отношение к предкам у шумеров было традиционно почтительным. К предкам ходили на могилы. Их “угощали”, с ними разговаривали.

Умирая, старики могли надеяться только на почитание своих близких. Те, в свою очередь, ждали помощи от умерших. На могилы в ямку клали жертвы и взывали о помощи. После этого ждали сновидения, в котором родственник являлся с советом.

Существовала традиция хоронить родных не на кладбище, а во дворе или под полом, чтобы семья была в сборе. Люди очень дорожили родовым гнездом. До сих пор у народов Междуречья сохранилась эта необычайная привязанность к дому. Продать дом своих предков считается там последним делом.

При исполнении похоронного обряда родственники одевались в рубище, шли в дом собраний, били в барабан, извещая о кончине.

Родные умершего обходили все храмы города и окрестностей, чтобы испросить у всех богов поблажку родственнику в царстве мертвых. На похоронах царила глубокая скорбь. Страдания усиливали, царапая лицо, нанося себе ножевые раны и причитая.

Нанесение ран на похоронах происходит из древнего обычая “сопровождения в смерти ”, когда в могилу вместе с умершим вождем шли любимые животные, придворные и слуги.

Обряд сопровождения в смерти шумеры проводили на похоронах знати. Раскопки показывают, что придворные шли на смерть добровольно, из любви к господину.

Процессия шла к месту захоронения под музыку труб, свирелей и барабанов. Молитвы обреченных тонули в мощном хоре храмовых певцов и окружающего народа, реве жертвенных животных. Весь город взывал к небу. Вероятно, участники великой трагедии не сомневались в смысле жертвы. Участие в смерти господина было честью на земле и надеждой на небесное воздаяние.

Сойдя в яму, наложницы, свита и слуги выпивали смертную чашу. Музыканты продолжали играть до момента, пока инструмент не выпадал у них из рук. Жертвенных животных забивали, после чего всех засыпали землей.

И начиналась поминальная трапеза. Вокруг могилы зажигали костры. Делались благоуханные возлияния небесным богам и богам нижнего мира. Чаши с дарами прикрывали крышкой и засыпали землей. По глиняному желобу возлияния текли в могилу.

Вероятно, обряд “сопровождения в смерти” сохранялся до тех времен, пока цари и знатные люди могли подтверждать делами идею своего богоподобия.

Привычным занятием тогда было гадание. Способов гадания существовало множество. Гадали по форме печени, по кирпичам, масляным разводам, полету ласточки. Люди меняли с легкостью свои решения - для этого было достаточно случайного знака или знамения.

В быту почитали священные предметы: маслобойку, очаг и кубок. Масло и сливки отражают культ священной коровы. Следы этого культа восходят ко временам почитания Богини-Матери.

Маслобойка является символом сотворения мира. Акт творения уподобляли тогда пахтанию, при котором жидкость (сливки) сбивались в твердь (кусок масла).

Молоко, масло коровы священной, Сливки, масло коровы белой, В желтый сосуд алебастровый вылей, На грудь девы [каплями брызни] И дева открытую дверь не запрет, Друга в тоске его не оттолкнет, Воистину следом за мною пойдет!

(Поэзия и проза Древнего Востока, М. 1973 с. 165)

Опасный крен религии в сторону чувственности имел тяжелые последствия. Дошло до того, что в Ханаанских храмах жрицы зарабатывали деньги, торгуя телом. Геродот описывает еще более причудливый обычай:

"Но самая порочная практика в Вавилоне такова. Каждая женщина страны один раз в жизни должна сесть в святилище Афродиты и отдаться незнакомцу . И лишь когда она побудет с ним и сослужит службу богине, ей позволено вернуться домой; и с тех пор ни один дар не будет достаточно богат, чтобы соблазнить ее. Высокие и красивые женщины быстро освобождаются от этой обязанности; непривлекательным же приходится долго ждать, прежде чем им удастся исполнить закон; у некоторых уходит на это по три-четыре года".

Конец Шумеро-Вавилонской религии был заложен в ней самой. "Часовой механизм" истории сработал в момент, когда Израиль, по слову псалмопевца, "разбил младенца ее о камень". Вавилон стал символом разврата, "великой блудницей" для всех народов (Откр. 18, 2).