Военная экспансия кочевых народов Азии в средние века

Содержание

Введение 3

1. Номадизм. Кочевой тип производства. 5

2. Гунны 10

2.1. Этногенез гуннов. Государственная и военная

организация. 10

2.2. Военная экспансия гуннов в центральной Азии. 13

2.3. Завоевания гуннов в Европе. 17

3. Монголы. 24

3.1. Этногенез. Объединение монгольских племен

в XI-XII вв. 24

3.2. Реформы Чингисхана. Военная организация монголов. 29

3.3. Завоевания Чингисхана и его военачальников. 35

Заключение. 47

Список использованной литературы. 49

Введение:

Данная работа является попыткой обобщения причин и хода военной экспансии кочевых народов Центрально-евразийских степей во временном промежутке с 2 века до н.э. и до 13 века н.э.

Проблема экспансии будет рассматриваться на примере двух народов, чьи завоевания оказали наиболее существенное влияние на ход истории Евразийского континента. Это гунны и монголы.

Данная проблема поднималась такими учеными, как Л.Н. Гумилев, С.Г. Кляшторный, Е.И. Кычанов и др. Но, к сожалению, они рассматривали историю отдельных народов, не описывая целостного процесса.

Примечательным является то, что ход экспансии этих народов был различен- если гунны, изначально ведущие экспансию в центральной Азии, были вытеснены со своей исконной территории и были вынуждены вести завоевания для получение новой территории проживания, то монголы, на протяжении всех своих завоеваний, к своей территории присоединяли новые т.е. проводили экспансию в классическом ее понимании.

Историю гуннов наиболее полно осветил в своих книгах Л.Н. Гумилев. Но его работы построены на своей концепции мирового развития- на пассионарной теории. Поэтому его объяснение многих фактов истории не согласуется с мнениями других исследователей этой проблемы.

В нашей работе изучению подлежит этногенез народа и позднейшее его развитие, приведшее к экспансии, ход самой экспансии. В истории монголов будет браться лишь период завоеваний Чингисхана и его темников до его смерти.

Таким образом целью настоящей курсовой работы является освещение хода и выявление причин экспансии кочевых народов на примере гуннов и монголов. Для этого решить следующие задачи:

· Рассмотреть проблему номадного типа производства, приведшую к необходимости экспансии

· Осветить этногенез гуннов и монголов

· Описать их военную организацию

· Изучить особенности завоеваний гуннов и монголов

· Рассмотреть общий ход завоеваний.

Структура работы соответствует поставленным задачам.

1. Номадизм. Кочевой тип производства.

История кочевого мира, в его целом, охватывает около трех тысячелетий: от появления скифов в VIII веке до н.э. и до настоящего времени. Такие ученые, как Л.С. Васильев, выделяют 3 типа кочевой цивилизации: Киданьский- когда кочевое племя образуется на окраинах могущественной империи, многое у нее заимствует, но стремится сохранить свою самобытность; Тюркский- когда кочевники постоянно меняют места своего обитания, вторгаясь в зону земледельцев и подчиняя их себе; Монгольский- когда под внешним воздействием создается государство, которое вторгается в зону земледельцев, подчиняя их государства одно за другим, но пытаясь сохранить свою самобытность. [1]

Кочевой (номадный) тип хозяйства имеет следующие специфические характеристики. Он складывается в условиях резко континентального климата, слабой обеспеченности атмосферными осадками (до 200 мм в год) и другими водными ресурсами. Такие территории называются аридными зонами. Плотность населения у кочевых народов колеблется от 0,5 до 2 чел. на один кв. км. Этот дисперсный (рассеянный) тип расселения обусловлен основным экосистемным принципом номадизма – точным (симметричным) соответствием между численностью принадлежащего кочевнику скота и природными водно-кормовыми ресурсами – и способствует рассеянию собственности в пространстве; упорядоченные миграции в целях круглогодичного обеспечения животных подножным кормом происходили в форме перекочевок по зимним, весенним, летним и осенним пастбищам. [2]

Как указывает Е.И. Кычанов, рост кочевой экономики не мог идти по пути интенсификации и концентрации, так как вел к "перевыпасу" – увеличению нагрузки на пастбища, ведущему к снижению урожайности травостоя. Принципиальным является и положение о том, что кочевой тип производства хозяйства не мог быть беспредельно экстенсивным – в целом он был весьма ограничен в передвижениях и различного рода перекочевках и базировался прежде всего на разумном использовании продуктивных качеств различных видов скота.[3]

Особенностью проявления кочевой культуры является то, что к ее изначально можно назвать конно-железной. Нынешнее состояние археологического материала позволяет, с большей или меньшей точностью, проследить появление кочевой культуры в двух отстоящих друг от друга на большом расстоянии областях Евразии, а именно: в западно-евразийских (т.е. приднепровских, причерноморских и приазовских) степях и затем на Алтае. В обоих районах археологический слой кочевой железной культуры перекрывает собой отложения оседлых или полуоседлых культур.[4]

Культуру кочевых обществ следует исследовать в её единстве и целостности. Это единство и целостность, в некоторых отношениях, настолько поразительны, что позволяет некоторым исследователям истолковывать, например, скифские обычаи на основании монгольского материала XIII века нашей эры.[5] Конечно же, этнологическое обоснование таких сопоставлений сомнительно. Хронологически скифский материал отделен от монгольского, по крайней мере, 15 веками. Сопоставления эти обоснованы культурно-историческим единством и целостностью кочевого мира.

В частности, кочевой мир проникнут культом военной доблести. Только тот, кто доказал свои военные качества, является полноправным членом общества. Черепа убитых врагов служат драгоценным трофеем, отделываются в пиршественные чаши. Этот обычай, удостоверенный для печенегов (череп Святослава), указан также китайскими хрониками для гуннов восточно-евразийских степей и Геродотом для скифов. "Сопровождающие погребенья", отличительные для кочевого мира (т.е. погребение вместе с вождем жены и слуг), могут быть сопоставлены с культом верности, составляющим одну из основ кочевого быта.[6] Культ верности является краеугольным камнем в мировоззрении Чингисхана, и этот же культ, в виде особых обрядов, сопровождающих братание и клятву, равно засвидетельствован для древнейших кочевых периодов западно-евразийских и восточно-евразийских степей. Без вождя жена и слуги не должны мыслить жизни.

Также очень важно изучение кочевого мира в его «месторазвитии». Это последнее может быть определено как совокупность степи и травянистой пустыни. Наибольшей не только в Евразии, но и во всем мире сплошной полосой районов, удобных для кочевника-скотовода, является северная полоса травянистых пустынь и примыкающая к ним с севера и запада область травянистых степей. Такие районы практически непрерывно тянутся от плато Ордос и до Причерноморья.

На протяжении всего хода истории от античности и до наших времен эта территория представляет собой некую прослойку между оседлыми государственными образованиями. Из этого следует, что кочевой мир – это мир «срединный». Притом срединное положение толкало его к выполнению соединительной роли. В историческом смысле "прямоугольник Евразийских степей" - это как бы Средиземное море континентальных пространств.

Огромной главой всемирной истории является военная история кочевников. История эта примечательна тем, что количественно небольшие группы кочевников добивались величайших военных успехов. Например, все население гуннского царства не превышало по численности населения нескольких китайских округов, но эта горсточка (организованная на основах кочевого быта) держала в страхе Китайскую империю и временами добивалась политического над ней перевеса. Таковыми же были численные соотношения кочевого и окраинных государств в монгольскую эпоху.

Кочевой мир нужно рассматривать как нечто текучее. В течение долгих, обозримых для нас веков истории кочевые волны хлещут почти исключительно в одном и том же направлении. Несколько народов выходит из Маньчжурии на запад (в восточно-евразийские степи). Однако ни один из этих народов не проник на запад далее срединно-евразийских степей (до этих степей дошли в XII в. так называемые каракитаи).[7] Зато восточно-евразийские степи в течение истории, по крайней мере дважды, явились отправной точкой движения, дошедшего до Европы. Мы подразумеваем походы гуннов и монголов.