Военное сословие Японии

Страница 6

Слияние синто и буддизма отразилось на духовной жизни самурайства. Нередко японские воины перед военными походами или решающей битвой одновременно поклонялись духам синто и божествам буддизма. В результате подобного сосуществования многие боги синто стали наделяться особенностями буддийских бодхисаттв, в то время как пантеон буддизма пополнялся принятыми в него божествами синтоизма.

Из догм конфуцианства самураи почерпнули принципы почитания старших, уважения господина и верности ему. Но верность господину могла выражаться не только в постоянном слежении ему, готовности в любой момент пасть за него. Вассал проявлял свою верность так же тем, что следовал за своим господином по пути смерти, выражавшемся в «самоубийстве вслед», которое стало к 14 веку распространенной формой исполнения долга.[11]

Таким образом, религиозное мировоззрение самураев слагалось из догм буддизма и конфуцианства, привнесенных в Японию из Китая, и элементов верований и обычаев местной, национальной религии — синто, которая вошла с ними в тесное соприкосновение. Со временем элементы этих трех религий переплелись и составили как бы единое целое. Другие большие религии и религиозные течения оказали на сословие воинов менее существенное влияние.

Глава 4.

Наследники самураев

В результате гражданской войны во второй половине 19 века самураи были лишены предмета их основного контраста с остальными сословиями. Впрочем, лишение оружия было лишь одним, хотя и очень обидным для самураев последствием реформы. воспринятым ими как унижение достоинства. Они лишились традиционных продовольственных (рисовых) пайков от своих сюзеренов — князей «даймё» и вынуждены были искать новые источники обретения хлеба насущного. Но главное было в резком изменении традиционного образа жизни самурайства. Значительная его часть издревле пополняла княжеские дружины, охраняла владения сюзерена от налетчиков, а при необходимости, опять же под знаменами своего даймё, участвовала в завоевательных походах соединенной японской армии против «варваров» — жителей окружающих стран и территорий.

Реформы Мзйдзи перечеркнули весь смысл жизни самураев. Их единственная доблесть: беззаветная верность клану, и единственный профессиональный навык: великолепное владение оружием — оказались невостребованными. Миллионы людей внезапно оказались, пользуясь современными терминами, не только безработными, но и зачастую бомжами.

Куда же делись эти тысячи и тысячи японцев, составлявших цвет нации? Куда ушли самураи? Кое-кто, не выдержав подобного стресса, поспешил в традиционной манере свести счеты с жизнью, вспоров себе живот любимым самурайским кинжалом. Другие, отбросив самурайскую гордыню, попытались освоить новое ремесло, заняться торговлей, наукой и даже земледелием. Третьи . Судьба этих третьих вызывает наибольший интерес. Не найдя в себе силы расстаться с дедовскими мечами, многие самураи (очевидно, можно говорить о подавляющем большинстве) решили поставить свое оружие и воинское мастерство на службу государству и порядку. Ведь это единственное, что они умели.

И вот тысячи самураев поступают во вновь организованную на основе всеобщей воинской повинности национальную армию. Офицеры получали право на хранение и использование в бою не только штатного, но и сохранившегося с самурайских времен холодного оружия.

Казалось бы, проблема решена. Но стране в то время еще не была нужна столь большая армия, чтобы поглотить весь потенциал упраздненного сословия воинов. Пришлось срочно организовывать военные экспедиции. В 1874 году Япония попыталась захватить Тайвань. Затем был предпринят довольно успешный поход против Кореи. находившейся до этого под протекторатом Китая.

Но до крупномасштабных империалистических воин, первой из которых стала японо-китайская 1894—1895 гг., было еще достаточно далеко. Поэтому значительное количество экс-самураев, не дождавшихся вакансий в армейских рядах, пошло на службу в полицию. Спрос на полицейскую силу в то время в стране был достаточно большой. То и дело вспыхивали восстания — бунтовали недовольные своим новым статусом самураи, зажатые в тиски воинской повинностью и оглушительными налогами крестьяне, вечно голодная городская беднота. Без привыкших беспрекословно подчиняться приказам властей и мгновенно пускать в ход оружие самураев справиться с волнениями было бы невозможно.[12]

Нужно отметить, что армия и полиция стали уделом в основном среднего самурайства. Более обеспеченные слои плавно перекочевали в ряды крупных землевладельцев, промышленников, политиков. Но обнищавшим, деклассированным слоям самурайства эти пути были фактически перекрыты. Поэтому немалое число экс-самураев и ронинов ушло в тень, присоединившись к набиравшим силу криминальным структурам, получившим название «якудза» (японский вариант организованной преступности). Этот штрих во многом и определил характер национальной мафии. Самураи привнесли с собой в подпольные организации практически все родовые отметины самурайства - абсолютную лояльность и беспрекословное, слепое подчинение руководителю (в случае якудза - главарю - «оябуну»), младших - старшим, жесткую дисциплину, любовь к холодному оружию, пристрастие к богатой татуировке.

Конечно, характер деятельности японской якудза со временем менялся. Столетие назад преступные кланы, как зеницу ока, блюли кодекс чести, многое позаимствовавший из самурайского кодекса Бусидо. Тогда для деятельности якудза было характерно некое «робингудство» — передача крох награбленного нуждающимся. Только так можно было обеспечить себе уважение у беднейших слоев населения, а соответственно, и укрытие от полиции.

Какими-то отраслями нелегального бизнеса, например продажей огнестрельного оружия или наркотиков, мафиози прошлого века брезговали. Теперь же источники их доходов намного расширились. Под контролем якудза находится вся сфера шоу-бизнеса, торговля наркотиками, содержание игорных притонов, практически вся строительная индустрия, спекуляция земельными участками, ростовщичество, вымогательство, рэкет, профессиональный спорт. Десятки тысяч фирм работают на мафию, пополняя ее кассу.

Не раз уже бывало так, что полиция, не справляясь со своими обязанностями, обращалась за помощью к якудза. Так, например, в 1960 году, когда миллионы японцев вышли на улицы, протестуя против подписания японо-американского Договора безопасности, власти Токио, оценив силы столичной полиции, призвали на помощь мафию, 10 тысяч боевиков которой рука об руку с полицейскими успешно противостояли натиску демонстрантов.

Казалось бы, некогда разошедшиеся дороги самураев, выбравших для своего служения армию, полицию, мафию, вновь сливаются воедино. Преступные синдикаты и полиция неразъединимы и взаимно дополняют друг друга, как стороны одной монеты. И эта монета в значительной мере отлита из сплава самурайских традиций, донесенных до наших дней внешне столь разнящимися между собой и тем не менее внутренне столь похожими друг на друга потомками японского самурайства.

Заключение

Рассмотрение истории происхождения к развития сословия японских воинов показывает закономерность возникновения и существования самурайства в условиях феодализма. Появление этого сословия было естественным процессом для феодальной общественно-экономической формации, и начало его складывания можно условно отнести ко времени становления феодализма, начавшегося с переворотом Тайка, который заложил основу для окончательного разделения общества на феодальные классы и сословия. С развитием феодализма самурайство превратилось в сословие господствующего класса, стоявшее в политическом, экономическом н социальном плане над эксплуатируемыми им народными массами. Держать в подчинении народ, безвозмездно присваивать производимое им самураям позволяла господствовавшая в течение семи веков система военной диктатуры — сёгуната, приспособленная для удержания в повиновении народа при помощи самого военно-служилого дворянства.

Привилегированное положение самураев было закреплено юридически специальными законодательными актами, воины отделялись от низших слоев общества определенными традициями. Идеология, всевозможные догмы и предрассудки, а в период Токугава и наиболее четко оформленное сословное размежевание, выраженное в социальной структуре и иерархии (подкрепленной положением конфуцианского учения о необходимости пребывания каждого члена общества на своем месте, на высших или низших его ступенях), замкнутости сословия воинов, а также профессиональный характер деятельности самураев в еще большей мере отдаляли буси от трудового населения Японии.