УГОЛОВНО-ПРАВОВЫЕ И КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ БОРЬБЫ С РАЗБОЙНЫМИ НАПАДЕНИЯМИ

Страница 23

Надо обязательно подчеркнуть, что именно в этом смысле применялся термин «факторы преступности» в одной из первых работ, посвященных закономерностям преступности выявлению того, что на эти закономерности влияет в качестве факторов.

В работах Н. Ф. Кузнецовой объединяются обстоятельства, воздействующие на преступность, в понятии детерминанты[116].

Вместе с тем есть авторы, которые считают, что нет смысла отделять причины от условий, потому что они то и дело меняются местами, и называют их «причинами», определяющими генезис[117], или обстоятельствами.

Представляется удачным традиционное деление причин и условий на субъективные и объективные. При этом субъективные причины и условия полностью зависят от воли, сознания, эмоций, от направленности преступника, объективные же не зависят от этого, складываются вне его.

Под субъективной (внут­ренней, непосредственной) причиной конкретного преступления (преступного поведения) понимаются разными авторами или асоци­альная и антисоциальная установка, или дефекты правосоз­нания, или криминогенная мотивация. Конкретную жизненную ситуацию иногда называют опосредован­ной причиной или объективным условием, даже поводом. При этом выделяются еще объективные условия, которые непосредственно способствуют совершению преступления и наступлению общественно опасных последствий. На наш взгляд, такие условия и есть конкретная ситуация во всем ее многообразии.

Мы считаем, что ведущей субъективной причиной преступного поведения является криминальная направленность личности преступника. Именно она ведет его к преступлению и включает в себя практически все иные побудительные силы, подталкивающие его: асоци­альную и антисоциальную установку, дефекты правосоз­нания, криминогенную мотивацию, эмоции, потребности, интересы, ценностную ориентацию, мотивы, цели преступления. При этом не обязательно, чтобы все звенья криминальной направленности преступника действовали одновременно или сменяли друг друга. Одни источники преступления, например, эмоции, могут как бы подминать под себя другие, затормаживая, к примеру, сферу осознания ценностей или вообще исключая их действие, например в сфере правосознания.

Обстоятельства же, содействующие реализации этой криминальной направленности и входящие в субъективную сферу личности преступника, – это все иные свойства, процессы и состояния как биологического, так и психологического происхождения, могут быть названы субъективными условиями преступления. И для их установления в принципе необходимо применять различные методы – от генетических до психологических. Сюда могут быть отнесены возрастные, половые, психические (психическое заболевание, невротические отклонения), физиологические (тип темперамента, темп и ритм протекания физиологических процессов и т. п.) и иные особенности (характер, социально-психологические, личностно-психические, нравственно-психологические и прочие качества). Они как раз и могут содействовать выпадению отдельных звеньев криминальной направленности, затормаживанию или усилению их функционирования и проч. В этом и состоит их влияние на механизм преступного поведения именно как условий, а не причин, являющихся источниками преступления.

Жизненная ситуация определяется в литературе как объек­тивное стече­ние жизненных обстоятельств, субъективно вос­принимаемых и оцениваемых преступником[118]. Жизненная ситуация не всегда может быть непосредственной причиной преступления. Для этого она должна стать предкриминальной, т. е. грозить разрешиться преступлением, создавать опасность преступления в любой момент. Только в таком случае она может быть названа объективной причиной преступления. Типы предкриминальных ситуаций разнообразны. Это может быть и проблемная, и стрессовая, и фрустрационная, и конфликтная, и криминогенная ситуация и пр. Предкриминальных ситуаций, таким образом, большое разнообразие.

Объективные условия, сопровождающие совершение преступлений, являющиеся их необходимыми, а значит, обязательными спутниками, делятся в криминологической литературе на непосредственно способствующие совершению преступлений и содействующие наступлению криминальных последствий.

Наиболее полно проблемы причинности отражены в работах академика В.Н. Кудрявцева. По его мнению, «взаимодействие между причиной и следствием состоит в переносе некоторого количества вещества, энергии или информации. Именно в этом заключается активное действие причины.

Перенос информации – типичное свойство причинности в сфере общественных явлений. Весь процесс нравственного формирования личности, например, протекает в этой форме причинного взаимодействия. Сведения о различных человеческих поступках, о нормах поведения, системе ценностей, о различных событиях текущей действительности усваиваются подростком и взрослым через различные каналы информации и формируют их мировоззрение, психологию, весь внутренний облик».[119]

В.Н. Кудрявцев обосновано полагает, что личность и ее внутренний облик формируется путем усвоения информации о реальной жизни общества и его ценностных ориентациях, проявляющихся в том числе и в поступках конкретного человека. В этой связи и условия жизни играют не последнюю роль.

Условия, взятые в совокупности с причинами в тесном смысле слова, образуют так называемую полную причину того или иного следствия. Причина порождает следствие, в то время как условие только этому способствует, обеспечивая возможность действия причины.

Эти общие положения о взаимодействии причины и следствия и роли в нем существующих условий никем не опровергаются и являются как бы известными в криминологии. Но когда речь идет о непосредственных причинах конкретного преступления, то их уяснение требует дополнительных исследовательских усилий. Непосредственные причины индивидуального правонарушения следует искать в индивидуальных особенностях личности субъекта и конкретной ситуации, в которой он находится.

Конечно же, надо бы и начать с личности, коль скоро человек, а не общество совершает противоправное деяние. Другое дело, в какой ситуации, в каких условиях, в каком обществе находится человек. И здесь нельзя однозначно согласиться с В.Н. Кудрявцевым и Н.Ф. Кузнецовой, когда они говорят о том, что поскольку преступность всегда социальное (не биологическое, физическое, космическое) явление, то и причины ее, как и других правонарушений, имеют социальный характер.[120] Преступность действительно социальное явление, но причины, порождающие преступное деяние, имеются где-то в человеке. В этой связи нельзя однозначно говорить о социальном характере причинности человеческого поведения, если только не рассматривать все, что связано с человеком, частью социума.

Противоправному поступку предшествует ряд этапов психической деятельности субъекта, которые постепенно формируют антиобщественную направленность поступка и его фактическое осуществление. Именно в этом процессе и происходит вычленение противоправного поведения из более широкой системы социально полезных действий, повседневно совершаемых субъектом. Постепенно, по крупицам складываются элементы будущего антиобщественного поступка, образуются его основные черты.

Д.И. Чесноков уточняет, что между потребностью и поступком человека в большинстве случаев стоит еще интерес, под которым понимается осознание человеком как своих потребностей, так и общих условий и средств, способствующих их удовлетворению.[121] То есть интересы человека как бы включают в себя и потребности. Но практически все ученые-криминологи все-таки разделяют эти, порождающие социальное поведение, понятия

Существует и другая точка зрения. В частности, профессор В.В. Лунеев придерживается мнения, что «антиобщественных потребностей и мотивов как таковых не существует»[122].

На наш взгляд, истина, как принято говорить, лежит где-то посередине. По-видимому, все же есть потребности, которые заведомо носят антиобщественный характер. Например, потребность в удовлетворении половой страсти, сопряженная с насилием, потребность в интимной близости с человеком одного пола, потребность в удовлетворении половой страсти в иных формах, реализация которых посягает на общественную нравственность.