ЯЗЫЧЕСКАЯ МИФОЛОГИЯ СЛАВЯН

Страница 2

Мовление-таинство в бане есть та магическая операция, при помощи которой человек входит в общение с Богом Исварогом через посредство Ку-палы. Жизнь по Божеству, общение с Богом — вот главная цель славянина, любующегося природой и ее красками. Описание наказаний Божьих отсутствует полностью в Ведах, и если временами и случается, то лишь мимоходом и не как система. В семитическом вероучении Библии наказание — одна из главных тем. Но сумма наказаний — греховность человека, а затем его духовная гибель, и, следовательно, необходимость спасения. В ведизме спасения не надо. Оно в общении с Богом, который является их Родоначальником; Чуром и Пращуром. Человек спасен уже тем, что он происходит от Бога. Он — Даждьбожий внук.

Добро в древнеславянской традиции персонифицируется Белобогом, зло — Чернобогом. Анализируя этот вопрос, Ю. П. Миролюбов использует широкие параллели с древнеарийской религией: «Тьма отступает перед светом.

Чернобог уступает в борьбе Белобогу. Победа всегда на стороне Добра. В Зенд-Авесте ни добро, ни зло до конца не побеждают». В этом отличие славянского язычества от религии персов.

У славян Белобог не убивает Чернобога, он его лишь осиливает. Затем Чернобог, отдохнув от поражения, при помощи Тамо-Лихо, Тьмы и злых воинств снова коварно нападает сзади на Белобога, но Перун, Белее, Даждьбог, Стрибог, Вышний, Коляда, Ярило, Хорос летят ему на помощь, и Зима, время Сивого, уходит, и наступает Весна. Таким Колом (циклом) течет Явь по Прави, и Чернобог не может увлечь Белобога-Святовида в Навь. Над ним есть Сварог, Дед Вселенной, который этого не допускает. Таким образом Сварог регулирует смену Времен Языческого Кола и является той точкой, вокруг которой оно вращается.

Рай-Дуга, Радуга, Перунов Мост в Сварге, возникает после победы Бе-лобога-Святовида над Чернобогом. По нему, по Мосту, сходят все Боги на землю, и тогда начинается тепло, и приходит Яро. Тогда «родичи в могилках просыпаются и потягиваются от долгого сна».

В мире, где идет постоянная борьба этих двух полюсов, религиозная идея чужда пассивности, она требует от человека действия, действия, увеличивающего силу Добра. Анализируя проблему понимания добра и зла у славян, Ю. П. Миролюбов приводит южнорусскую легенду о Беляке и Черняке: «Человек, живя на свете, находился под непрерывным и неусыпным наблюдением двух братьев-близнецов: Черняка и Беляка. Один из них во всем черном, с белыми заплатами на одежде. Другой во всем белом, с черными заплатами. Оба они идут неотступно за человеком. Куда он, — туда и братья. Вся жизнь человека проходит на их глазах. И так как человек склонен к чрезмерности как в добре, так и во зле, то и наблюдение братьев сводится к регистрации поступков человека. Идут они, каждый со своей книгой, записывая в нее все поступки, независимо от того, покаялся ли человек в своих грехах или нет. Еоли покаялся, запись выцветает, она еле видна, но и в. этом случае она вее же сохраняется, чтобы Бог «мог видеть правду», иначе покаявшийся, но живший преступно на земле человек мог бы явиться как праведник. Последний живет, не делая зла, а кающийся живет, это зло делая. Между тем если бы тень записи его поступков не была сохранена, то они были бы оба на одном уровне.

Итак, человек живет под наблюдением братьев-близнецов, и в один день, который будет последним в его жизни, оба они одновременно направятся к нему со словами: «Ну, человече добрый, пора. Иди за нами!» И человек, скорбя о конце своей жизни, грустно идет за ними. Жизнь его кончена. Он скорбит, если не успел покаяться или не успел сделать какого-либо дела. Тогда Беляк говорит: «Делать нечего. Сын твой докончит дело!» А Черняк добавляет: «И ему тоже не все удается доделать!» Они идут все трое к Синей Меже, что на краю земли, к горизонту, «за которым — Рай». Там человек является впервые и, если его не примут, идет назад и тогда идет в своего рода чистилище, или ад, сообразно своей жизни. Но братья-близнецы и здесь не оставляют его: если он в чистилище, они ему непрерывно читают свои записи. Один читает все добрые поступки, другой — все злые. Один говорит: «В день Покрова ты пошел в церковь». А другой: «Но слушал службу Божью плохо, думал о домашних делах!» Другой скажет: «Но когда служба кончилась, ты перекрестился и подошел к кресту». А Черняк скажет: «И, выходя из церкви, в ту же минуту забыл, что был перед Богом, и пошел водку пить с друзьями!» Беляк скажет: «Но, даже выпив, никакого другого зла не сделал». А Черняк возразит: «Но и добра тоже никакого не сделал». И так, день за днем, всю жизнь прочтут. И тогда человек сам увидит, куда ему идти: в рай или в ад, или ни туда, ни сюда. И Суд Божий будет только санкцией того, что человек сам увидел. Таким образом, Бог только подтверждает то, что человек сам о себе решил.

В этой легенде сказано еще, что иногда Бог, если человек себя слишком строго осудил сам, может сказать, что милует его!»

Белобог и Чернобог, некогда чрезвычайно могущественные, дожили, смешавшись с христианской традицией, до начала XX в. в качестве свидетелей, которым известно все. Анализируя легенду, Миролюбов делает вывод о ее дохристианском происхождении: « .она несколько расходится с чисто христианским взглядом на Суд Божий. Христианин оставляет все на Волю Бога, тогда как в этом мифе, в котором дуалистичность выступает вполне ясно, роль Судьи выполняет сам человек. Тем не менее Бог следит за правильностью решения и может вмешаться, милуя грешника».

Двойственность этого мифа приводит нас к языческому верованию в Бе-лобога и Чернобога. Вне всякого сомнения, Беляк и Черняк — именно они. Однако понятие об этих божествах древности сильно изменилось. В мифе отводится большая роль совести, которая понимается почти как христианская. Ибо если в христианстве роль судьи оставляется Богу, то роль совести почти идентична с гласом Бога. Ведически это «искра Индры-Агни-Варуны-Со-мы» в человеке. Христиански это весы добра и зла, на которых человек сам взвешивает свои поступки и наделен, таким образом, свободной волей.

С другой стороны, если в язычестве божества видят жизнь человека, они ему не ставят в упрек его поведение, ибо достаточно очищения, омовения и самопокаяния, чтобы боги простили и забыли плохие поступки человека. В анновской легенде-мифе прощение есть, но забвения поступков нет. Таким образом, близнецы ничего не забывают. Они регистрируют все. И человеку тоже ничего не остается другого, как принимать все свои грехи, даже прощенные, за один общий грех, могущий перетянуть чашку весов в ту или другую сторону. Люди же, не попавшие ни тудщ ни сюда, остаются между раем и адом так долго, пока бог, испытав их временем, не решает сам, куда им идти.

.

1.3. Язычество на Руси.

Самобытность древнерусской религии

Язычники смотрели на жизнь человека с чисто материальной стороны: при господстве физической силы человек слабый был существом самым несчастным, и опять жизнь у такого человека считалась подвигом сострадания. Религия восточных славян поразительно сходна с первоначальной религией арийских племен: она состояла в поклонении физическим божествам, явлениям природы и душам усопших, родовым домашним гениям. Но следов героического элемента, так сильно развивающего антропоморфизм, мы не замечаем у славян, а это может означать, что между ними не образовались завоевательные дружины под начальством вождей-героев и что переселение их совершалось в родовой, а не в дружинной форме.

Восточнославянское язычество накануне создания Киевской Руси и в его дальнейшем сосуществовании с христианством отражено в большом количестве материалов, являющихся источниками для его изучения. Это прежде всего подлинные и точно датируемые археологические материалы, раскрывающие самую суть языческого культа: идолы богов, святилища, кладбища без внешних наземных признаков («поля погребений», «поля погребальных урн»), а также и с Сохранившимися насыпями древних Курганов. Кроме того, это находимые в курганах, в кладах и просто в культурных слоях городов многообразные изделия прикладного искусства, насыщенные архиальной языческой символикой. Из них наибольшую ценность представляют женские украшения, часто являющиеся в погребальных комплексах свадебными гар нитурами и в силу этого особенно насыщенные магическими заклинатель- ными сюжетами и амулетами-оберегами. '