ЛИНГВОКОГНИТИВНЫЕ МОДЕЛИ ЭМОЦИЙ В КОНТЕКСТЕ НАЦИОНАЛЬНЫХ КУЛЬТУР

Страница 4

– «И волос от тайного страха встаёт» (Н. Никитин);

– «С холодным бешенством подумал опьянённый Григорий» (М.А. Шолохов);

– «Глафира уже чувствовала полный страх перед этим человеком» (Н.С. Лесков);

– «Злобная радость», «одинокая печаль» (М. Лермонтов).

Анализ показывает, что толкование эмоциональных концептов осуществляется путем обращения к таким, в частности, понятийным сферам, как «человек» (антропоморфные метафоры), «животный мир» (зооморфные метафоры) и «неживая природа» (натурморфные метафоры). Наиболее продуктивными в исследуемых языках являются антропо- и натурморфные метафоры, что объясняется, по всей видимости, интроспективностью индивида и его стремлением познавать и оценивать мир сквозь призму своего Ego:

Тип метафоры

Русскоязычные художественные тексты

Немецкоязычные художественные тексты

Антропоморфная

54%

52%

Зооморфная

11%

8%

Натурморфная

35%

40%

Проведенный анализ переводного материала позволил выявить принципиальную переводимость эмоциональных концептов средствами языка перевода, хотя, безусловно, определенная «ущербность» исходного эмоционального концептуального инварианта прослеживается.

Так, номинант «Wut» эмоции «гнев» является наиболее распространенным в немецкоязычном художественном дискурсе, в то время как его русскоязычные номинанты имеют вариативный характер, ср., например:

– Mit einem Mal war die sorgfältig vergessene Angst wieder da, verulent wie im vergangenen Herbst, mit der Panik, der Empörung, der Wut, der Verzweiflung. (Süsskind 1994: 75).

– В мгновение ока вернулся старательно забытый страх столь же заразительный, как прошлой осенью, со всеми побочными явлениями, паникой, яростью, истерическим подозрением, отчаянием. (Зюскинд 2002: 75).

Следует отметить, что переводчик для усиления экспрессивно-психологического фона вводит дополнительные вербальные маркеры, отсутствующие в немецком оригинале («истерическое подозрение»), выстраивая логическую цепочку эмотивно-психологического разрушения личности: страх – паника – ярость – истерическое подозрение – отчаяние.

Концепт «отвращение» репрезентируется в следующем вербальном контексте:

– Natürlich das Veilchenparfüm! Ein widerlich erdnahes Produkt! Wahrscheinlich war er selbst, der es seit Ihren benutzte, schon infiziert davon (Süsskind 1994: 182).

Концепт «widerlich» имеет однозначно отрицательную эмотивно-психологическую оценку, контекстуально отражаемую в «сопутствующих» лексемах «infiziert», «erdnah», ср., в переводном варианте:

– Конечно, эти фиалковые духи! Отвратительно близкий к земле, даже подземный продукт. Вероятно, он сам, употреблявший его много лет, уже заражен им (Зюскинд 2002: 182).

В интерпретации переводчика концепт «отвратительно» ассоциируется с «подземным продуктом» (хотя в оригинале этих вербальных единиц нет), распространяющим отвратительный запах (гниения?) и сравниваемым с «инфекцией».

Переводчик «домысливает» за автора, завершает его «смысловую программу», возможно, в несколько ином психологическом ключе.

Итак, подытоживая рассмотрение специфики вербальной трансляции эмоциональных концептов, можно отметить их принципиальную переводимость средствами языка перевода.

Выбор используемых способов перевода, позволяющих КТ оказывать на реципиентов адекватное с ИТ эмотивно-психологическое воздействие, обусловлен, главным образом, концептуальной системой переводчика.

В третьей главе «Специфика вербальной репрезентации эмоций «ГНЕВ», «СТРАХ», «УЖАС», «ОТВРАЩЕНИЕ» в русской лингвокультуре: системное и экспериментальное изучение» осуществляется анализ словарных дефиниций эмоций «страх», «гнев», «отвращение», «ужас» в различных лексикографических источниках (толковых, идеографических, синонимических словарях русского языка) с целью выявления базовых компонентов указанных психических констант и их места (статуса) в лексической системе русского языка. В данной главе приводятся также результаты психолингвистического эксперимента, проведенного с носителями русского языка, позволяющего лингвистическими средствами верифицировать психологическую специфику указанных эмоций в русской языковой картине мира, а также уточнить построенные нами лингвокогнитивные модели эмоций «гнев», «ужас», «страх», «отвращение» в контексте русской лингвокультуры.

Как показывает анализ лексикографических дефиниций эмоций «страх», «гнев», «ужас», «отвращение», данные эмоций и трактуются, в основном, как чувства с положительным или отрицательным зарядом, причем вербальные репрезентации этих эмоций – несмотря на различную функциональную направленность лексикографических источников – являются, как правило, однотипными и единообразными, актуализирующими преимущественно лишь один из системных компонентов эмоции, а именно – субъективное переживание, что представляется недостаточным для раскрытия характера эмоции как сложного процесса.

Исходя из методологического указания А.М. Шахнаровича, согласно которому психолингвистический «эксперимент должен быть задуман и разработан таким образом, чтобы его результаты либо отрицали, либо подтверждали предусматриваемые гипотезой положения», и соотнося это указание с обсуждаемой гипотезой о трехкомпонентной структуре эмоции как сложного процесса, мы построили и провели психолингвистический эксперимент.

Целью нашего психолингвистического эксперимента было выяснение следующих вопросов:

1) Соотносятся ли закрепленные в практическом сознании носителей русского языка (разных возрастов и находящихся на различных ступенях образования) определения исследуемых эмоций с зафиксированными словарными дефинициями?

2) В какой степени (и с какой точностью) носители русского языка могут вербализовать все нюансы данных эмоций как сложных процессов и какие (сколько) из системных компонентов эмоции они могут актуализировать (по сравнению с лексикографическими источниками), используя для характеристики указанных эмоций эпитеты (прилагательные)?

В качестве испытуемых в эксперименте приняли участие носители русского языка, для которых русский язык является родным:

а) школьники 9-го класса (25 человек), (1);

б) школьники 10-го класса (22 человека), (2);

в) студенты 2-го курса университета, обучающиеся по специальности «Психология» (22 человека), (3);

г) студенты 2-го курса университета, обучающиеся по специальности «Филология» (23 человека), (4).

Анализ ответов испытуемых позволил выявить следующее:

Испытуемые (1) и (2) рассматривают вышеуказанные эмоции преимущественно как «отрицательное чувство» или «состояние души».

Испытуемые (3) в своих определениях вышеназванных эмоций опирались на полученные в процессе обучения специальные знания, закрепленные в их концептуальном сознании. Однако, как показывает анализ, определения испытуемых (3) также лишены четкости, в них актуализируется чаще всего один из компонентов системной структуры эмоций (реже – два), например, субъективное переживание или феноменологическое свойство; однако в ответах достаточно четко прослеживаются «степени свободы» эмоциональной системы.

Опрос студентов-филологов (4) выявил, что ответы данной группы испытуемых наиболее полно соотносимы с материалом лексикографических источников и репрезентируют богатую палитру оттенков рассматриваемых эмоций в структурном и семантическом плане, ср.:

№ п/п

Эмоция

Определения

Кол-во испы-туемых

Эпитеты

Кол-во испытуемых

1.

«гнев»

а) = состояние протеста, недовольства, негодования, возмущения);

б) = очень сильное чувство (злости, раздражения).

18

5

Испепеляющий, бешенный, нещадный, божий, неумолимый, страшный, праведный, беспричинный;

Сильный, лютый, большой.

19

4

2.

«страх»

а) = состояние (сильной боязни, стресса);

б) = навязчивое чувство (беспокойства, неуверенности);

в) = психическая реакция (на пугающий фактор).

15

7

1

Холодящий, уничтожающий, тихий, затаенный, панический, детский;

Удушающий, леденящий, необоснованный, внезапный;

Обыкновенный, неизвестный, неосознанный, колеблющийся.

12

9

2

3.

«ужас»

а) = психическое состояние (беспомощности, паники);

б) = чувство (вызывающее панику, потерю здравого смысла);

13

10

Леденящий, внезапный, дикий, неописуемый, необузданный, безотчетный, устрашающий;

Неотвратимый, постоянный, кромешный, безграничный.

15

18

4.

«отвращение»

а) = состояние (брезгливости, раздражения);

б) = чувство (неприязни, нелюбви).

17

6

Ужасное, глубокое, нескрываемое, мерзостное, скрытое, видимое;

Гадостное, временное, полное, молчаливое, тихое, небольшое.

18

5