КОММУНИКЕМЫ РУССКОГО ЯЗЫКА В АСПЕКТЕ РЕЧЕВОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ

Страница 4

Функционально-прагматическое поле второго уровня К, выражающих отрицание, состоит из следующих конституентов: семантические подгруппы К собственно отрицания (Дохлый номер!, Никак невозможно!), несогласия (Едва ли!, Легко сказать!), возражения (Напротив!, Да ну!), сомнения (неуверенности) (Разве?, Вроде). Ядро составляет подгруппа собственно отрицания, ближнюю периферию – несогласия, дальнюю периферию – возражения, приграничную зону дальней периферии образует подгруппа К, выражающих сомнение (неуверенность). При этом дальняя периферия для полей второго уровня утверждения и отрицания не ограничивает этих полей, а переходит в приграничную зону дальней периферии, составленную из К сомнения (неуверенности). Она является общей для функционально-прагматических полей второго уровня К, выражающих утверждение и отрицание. Каждый из названных конституентов полей второго уровня образует поле третьего уровня.

Периферийная семантическая группа текстообразующих К составляет функционально-прагматическое моноцентрическое поле второго уровня.

Таким образом, типология К по прагматической силе представлена в виде многоуровневого функционально-прагматического полицентрического поля.

В третьей главе «Природа прагматической силы коммуникем и специфика их функционирования в различных коммуникативных стилях» рассматривается влияние внутренней формы К на их прагматическую силу; их эстетическая ценность как фактор интенсификации силы воздествия; актуализация и деактуализация их прагматической силы в речи; особенности использования К в различных коммуникативных стилях в аспекте речевого воздействия.

Помимо характера семантического наполнения на прагматическую силу К влияют и другие факторы, в частности, их внутренняя форма. Дело в том, что многие характерные черты К, в том числе и ее прагматическая заданность, обусловлены особенностями той единицы языка, которая является производящей для К. Между К и ее производящей основой сохраняются структурные, семантические, морфологические, синтаксические, функциональные и стилистические связи (Меликян, 2004). Но форма К, как и ее содержание, меньше по объему и включает в себя лишь ключевые компоненты производящего предложения. К и ее производящая основа функционально взаимозаменяемы в структуре текста.

Таким образом, анализ К в этимологическом аспекте позволяет определить прагматическую заданность производящей базы и, следовательно, дополнительные факторы прагматической силы К.

Прагматическая сила К обусловлена разноуровневыми характеристиками их внутренней формы.

На лексическом уровне особая прагматическая заданность К обусловлена характером лексического значения ее компонентов, так, например, для К Ради Христа! («Выражение усиленной просьбы, мольбы что-л. сделать или чего-л. не делать»), Боже спаси! («Выражение доброго напутствия, пожелания благополучия, удачи, успеха в делах, в дороге»), Не приведи Господь! («Выражение совета к несовершению какого-л. действия»), Слава Богу! («Выражение радости, успокоения, облегчения, удовлетворения, одобрения») и т.п. она определяется словами Бог, Христос, Господь. Эти лексемы уже сами по себе обладают прагматической силой, что связано с заповедью, запрещающей упоминать имя Божие всуе. Употребление имени Бога указывает на особую речевую ситуацию, в которой людям необходима помощь свыше, что увеличивает прагматическую силу. Например: Милорадович , молодецки салютуя, осадил лошадь перед государем. – С Богом, генерал, – сказал ему государь. /Л. Толстой. Война и мир/.

На морфологическом уровне прагматическая сила К обусловлена характером словоформ, входящих в их структуру. Так, например, для К волеизъявления прагматическая сила зачастую определяется формой императива, на основе которой образованы К (средиволеизъявительных К такие составляют более 30%; представлены они и среди других групп К): Газуй(-те)!, Отвали(-те)!, Помилуй!, Смотри(-те)!, Молись! и др. Например: – Что ты говоришь? Опомнись!/А. Арбузов. Шестеро любимых /.

Нередко К волеизъявления образуются на основе формы инфинитива: Лежать!, Стоять!, Отставить!,например, [Петренко] приподнялся на локте, крикнул свирепо: – Отставить! Тоже мне – нашли время! /В. Овечкин. С фронтовым приветом/. Приказ, выраженный такими К, из-за своей безличности звучит жестко, требует немедленного выполнения. Не случайно эти К используются в качестве военных (Отставить!) и профессиональных команд (Сидеть!, Стоять!).

В лексико-грамматическом аспекте для производящей конструкции К А ну!, выражающей приказ (в 1 знач.), согласие (во 2 знач.), приветствие при прощании (в 3 знач.), характерно использование составной частицы а ну, которая употребляется для усиления значения «побуждения» в императивных синтаксических конструкциях: А ну быстро помогай мне!. К волеизъявления Пусть!, Давай!, Дай! в качестве производящей основы имеют модально-волевые частицы пусть, давай, дай, служащие для образования форм повелительного наклонения. Функционально близкие повелительному наклонению междометия, побуждающие к отклику (ау, алло), к осуществлению или прекращению какого-либо действия (айда, ату, брысь, марш), и др., выступая в качестве внутренней формы К, предопределяют их прагматическую направленность, например: Клим кричал дико. – Ату, ату его! Ала-ала-ла-ла! Ату! – и бежал по направлению, где спрятался заяц. /Г. Троепольский. Белый Бим Чёрное ухо/.

Максимальной прагматической силой обладают «отглагольные» К, образованные на основе вопросительных и побудительных синтаксических конструкций, что определяется их предназначенностью для побуждения к какому-либо действию, например: [Надя:] Знаешь, тётя, выходим мы из лесу – вдруг трое пьяных рабочих . понимаешь? /М. Горький. Враги/; Как заговорил про вино, вся спесь с Димки утратилась, понесло его, как базарную торговку. – Постой! Постой! – взмолился пароходный человек /В. Астафьев. Царь-рыба/.

Кроме того, К нередко образуются на базе безглагольных императивных предложений. Для этих ситуаций отмечается ряд условий: 1) до момента речи слушающий знает, какое именно действие будет каузировано; 2) императивная конструкция служит сигналом к немедленному исполнению действия (Храковский, Володин, 2002). Безглагольные императивные предложения могут быть построены на основе обстоятельственного члена производящего членимого предложения, указывающего на время, место, образ действия и другие обстоятельства процесса. Эти К сохранили в своем составе указание на время, скорость, качество каузируемого действия: Быстро(-ее, -ей)!, Живо(-ее, -ей)!, (По-)Легче <на поворотах>!, Веселее(-ей)!, Короче!, Скорее(-ей)! и т.п. Например: [Смит:] Я и тогда написал всю правду. [Гульд:] Нет. [Смит:] Эй, полегче на поворотах. /К. Симонов. Русский вопрос/. Семантическая специфика таких К заключается в том, что действие уже осуществляется в данный момент, что делает возможным опущение смыслового глагола. То, что приказ отдается без называния глагола, обозначающего каузируемое действие, усиливает воздейственность таких К, потому что опущение смыслового глагола указывает на необходимость экономии времени (действие должно быть выполнено безотлагательно) или на особое эмоциональное состояние говорящего, например, при волнении он не способен воспроизвести производящую синтаксическую конструкцию полностью.

Распространены К, образованные на основе дополнений производящей синтаксической конструкции: Огонь!, К делу!, К бою! и др. Например: – К орудиям! – крикнул Кузнецов голосом отчаянно звенящей команды, который самому показался непреклонно страшным, чужим, неумолимым для себя и других. – К бою! /Ю. Бондарев. Горячий снег/. Таким образом конкретизируется действие, что также указывает на эмоциональную напряженность говорящего или недостаток времени.