КОНСТРУИРОВАНИЕ СОЦИАЛЬНОЙ НЕНАВИСТИ В ДИСКУРСЕ

Страница 5

Москвичи явно недовольны тем, что «чёрные всё заполонили».

Прагматический эффект данной стратегии заключается в снятии (хотя бы формально) автором с себя ответственности за дискриминирующие и оскорбительные формулировки. Реципиентом подобные высказывания уже не воспринимаются как клевета или явное выражение предвзятой позиции автора текста, так как они ему (реципиенту) скорее всего знакомы (межличностная коммуникация, надписи на заборах, СМИ) или совпадают с его собственной точкой зрения. К тому же они легко вписываются в контекст «объективной» информации, предоставляемой социологами, центрами опросов общественного мнения, комитетов статистики, ссылки на которые часто встречаются в текстах данного типа.

Указание на неопределённый источник информации также имеет целью перекладывание ответственности на неких гипотетических лиц, с которых никакого спроса нет и быть не может. Однако рискнём предположить, что по силе воздействия на адресата такой приём является более эффективным, так как в контексте сложившихся особенностей российской действительности большая часть населения склонна доверять скорее неофициальным цифрам, чем тем, которые озвучивают власти.

С точки зрения аргументации (сторона продуцента) и интерпретации (сторона реципиента), тексты ориентированы не на дискурсивное, то есть требующее определённых логических операций и рациональных умозаключений, а мифологическое сознание, которое оперирует эмоциями и образами.

Различия преподносятся как нечто само собой разумеющееся и естественное. Следующие лексические единицы довольно часто используются для аргументации этого и других тезисов: очевидно, явно, разумеется, естественно, мы уверены, мы отчётливо понимаем. Заметно реже встречаются такие формы выражения точки зрения и мнения, как «я думаю» или «на мой взгляд».

Сопоставительный анализ персонального и институционального дискурсов ненависти позволяет сделать вывод о том, что институциональный дискурс ненависти менее эмоционален по сравнению с его персональной разновидностью, однако он характеризуется большей манипулятивностью и завуалированностью коммуникативной цели – разжигания ненависти и нетерпимости. Тем не менее, в обоих случаях усматриваются сходные смыслы и когнитивно-речевые стратегии, применяемые для актуализации этих смыслов.

В ходе проделанной работы были выявлены следующие типичные признаки дискурса ненависти (независимо от группы, подвергающейся нападкам):

- представление отношений субъектов как неразрешимого конфликта;

- формирование и укрепление негативного стереотипа, образа группы;

- обобщения (перенос различных негативных характеристик отдельных представителей группы на всю группу, а также возложение вины за действия отдельных представителей на всю группу);

- наличие утверждений об изначальном превосходстве одной группы над другой;

- представление ситуации в чёрно-белом свете;

- исключение возможности нахождения общего языка и компромисса, а также терпимого сосуществования;

- поляризация оценок;

- оценка образа жизни, традиций и культуры одной группы как неестественных, вредных, опасных;

- перенос обсуждения культурных, этнических различий в сферу экономических и социальных отношений;

- возложение вины за негативные социальные явления на определённую группу;

- побуждения (прямые или имплицитные) к действиям против определённой группы;

- требование ограничения прав представителей определённой группы;

- обращение к эмоционально-чувственной сфере, нежели к области рациональных оценок при аргументации;

- наличие пресуппозиций «Х ненавидит Y» и «ненависть Х по отношению к Y есть нормальное, естественное чувство».

На заключительном этапе работы была разработана модель институционального дискурса ненависти, приведённая на рисунке.

Данная модель отражает отношения между участниками ситуации конструирования социальной ненависти в институциональном дискурсе и возможные результаты воздействия текстов дискурса ненависти на объективно существующие социальные отношения.

Область, границы которой очерчены сплошной линией, репрезентирует объективную социальную реальность. Область, обозначенная пунктиром, представляет дискурсивно сконструированную реальность, «бытующую» в тексте. Реальность конструируется создателем текста ненависти. «Ненависть» при этом рассматривается как эмоционально-смысловая доминанта текста. Создатель текста является медиатором, то есть тем, кто искусственно разжигает ненависть. Конструирование социальной реальности подразумевает конструирование образов участников социальных отношений. В дискурсе конструируются не только образы субъекта (C') и объекта (О'), но и образ медиатора. В большинстве случаев медиатор идентифицирует себя с субъектом (например, с помощью стратегии использования инклюзивного «МЫ»). Для конструирования своей версии реальности медиатор использует определённые когнитивно-речевые стратегии, основная задача которых заключается в манипулировании сознанием реципиента текста (С).

Воздействие, оказываемое текстом на реципиента, будет зависеть от: а) интерпретативных способностей последнего; б) степени совпадения / несовпадения его личностных мыслительных моделей, связанных с нетерпимым отношением к кому-либо; в) подверженности манипулятивному воздействию; г) индивидуальных психологических характеристик. Вследствие этого дальнейшее развитие отношений между С и О может принимать различные формы.

1. Субъект может занять активную позицию и совершать определённые действия по отношению к объекту (реализация акционального компонента).

2. Дискурс ненависти может способствовать появлению (укоренению) предубеждений по отношению к объекту.

3. Возможен вариант, обозначенный нами как «ненависть без ненависти». Субъект может декларировать (например, под давлением обстоятельств) наличие чувства ненависти и нетерпимого отношения к объекту, при этом на самом деле не испытывая никакой ненависти к последнему.

4. Толерантное отношение. Данная линия поведения находится между любовью и ненавистью, являющимися ключевыми концептами дискурса ненависти, наряду с добром и злом.

В заключении подводятся итоги проведённого исследования и намечаются перспективные пути развития данного направления.

В приложении приводится список статей, используемых в качестве материала исследования.

Когнитивно

-речевые

Манипуляция стратегии

Действие