ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ БИБЛЕИЗМОВ В РУССКОМ И НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКАХ И ЛИНГВОПРАГМАТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ВАРИАНТОВ ПЕРЕВОДА

Страница 4

Во второй главе «Исторически обусловленные трансформации соотнесенности исходного и вторичного значений библеизмов» рассматриваются структура, грамматическая классификация, степень освоенности и семантической спаянности компонентов библеизмов в русском языке; изучается семантическая тождественность/нетождественность библеизмов оригинальным текстам. Особое внимание уделяется проблемам культуры, средствам создания глубинного смысла текста речи в связи с активизирующимся в настоящее время употреблением библеизмов в художественной и публицистической литературе.

С позиции эквивалентности той или иной части речи новозаветные реминисценции можно разделить на глагольные, субстантивные, наречные, адъективные, междометные; три первых группы являются наиболее продуктивными и структурно более или менее однотипными во фразеологической системе в целом. С точки зрения степени семантической слитности компонентов фразеологизма среди библеизмов встречаются все разновидности фразеологических единиц.

Довольно много фразеологизмов, усвоенных русским языком из старославянского, являются общенародными и привычными в качестве целых значимых языковых единиц, то есть принадлежат к активному фразеологическому запасу современного русского литературного языка, несмотря на наличие в их составе архаизмов, церковнославянизмов (аки тать в нощи, вопиять гласом велиим, довлеет дневи злоба его, ныне отпущаеши, во многоглаголании несть спасения, юдоль плача, упоминать всуе имя, древо познания, глас вопиющего в пустыне, толцыте и отверзется, темна вода во облацех и др.).

Среди фразеологических оборотов, прямо или косвенно восходящих к новозаветным текстам, есть такие, которые употребляются в современном русском языке в ином значении, нежели то, которое было в оригинале. Можно выделить два вида таких фразеологических единиц: а)фразеологизмы, употребленные в Священном Писании в прямом значении и переосмысленные уже позднее читателями Библии (превратиться в соляной столп, обратить в прах, хлеб насущный, чающие движения воды, козел отпущения, питаться манной небесной, не от мира сего и др.; б)обороты, употребленные уже в Библии иносказательно, как фразеологизмы (соль земли, столпы общества, исцелять раны общества, левая рука не знает, что делает правая, краеугольный камень, заблудшая овца и др.).

Язык активно заимствует из Библии выражения независимо от того, в прямом или метафорическом смысле они употреблены. Сознание человека принимает их в готовом виде или же переосмысливает, придавая им новые значения. Причины изменения исходного значения оборота могут быть разными, иногда курьезными (известны ошибки, произошедшие с выражениями ложь во спасение; легче протащить верблюда сквозь игольное ушко, чем богатому попасть в царствие небесное и др.). Самая распространенная причина состоит в изменении норм литературных языков на протяжении времени, особенно русского литературного в сопоставлении со старославянским языком, откуда к нам пришло подавляющее количество библеизмов, а также древненемецкого – с современным немецким.

В художественной и публицистической литературе библеизмы живут особой жизнью. В частности, из некоторых библеизмов русские литераторы «выращивали» тексты целых произведений, что могло приводить к забвению первоисточника ряда.

Интерес к библейским выражениям в последнее время не только не угас, но даже усилился. Обнаруживается даже тенденция к злоупотреблению меткими евангельскими фразами, к превращению их в штампы. Библейские по происхождению фразеологические обороты в последние годы активны в газетной речи. В обычной речи фразеологизмы отличаются постоянством состава и значения, но в той или иной степени становятся привычными, поэтому журналисты пытаются вернуть фразеологизму образность, используя для этого различные приёмы авторского варьирования. Одним из самых популярных журналистских приёмов является лексическая трансформация, которая предусматривает манипуляции с одним из элементов фразеологизма – словом.

Среди множества традиционных и современных способов повышения выразительности языка художественных и публицистических произведений наиболее яркими стали конструкции с синтаксической и с семантической аппликацией. В первом случае накладываются друг на друга предложения (одно из которых обязательно неполное), во втором – устойчивые речеобразования в пределах одной фразы. Библейские реминисценции в таких построениях формируют фоновые знания, нужны для кодирования авторской оценки. Таким образом, имплицитный смысловой пласт выявляется на основе контекста с учетом ситуации, контекста в его широком понимании. Реципиент имеет дело с подтекстом, восстанавливаемым на основе пресуппозиционных знаний. Например: Нас снова обещают осыпать. Бумажной массой… («Комсомольская правда». 21.04.1998. Заголовок).

Здесь явно прослеживается отсылка к фоновым знаниям читателей, знакомых с библейским выражением осыпать манной небесной, получившим также и переносное значение «облагодетельствовать, послать что-то очень хорошее». Существуют и косвенные подтверждения такой ассоциации: подзаголовок, в котором сообщается, что «денег в России скоро будет больше, причем – на треть», говорит о масштабности обещаемого правителями для целого народа, страны, что напоминает о Моисее, водившем свой народ по пустыне сорок лет. Кроме того, для аппликативного предложения, видимо, неслучайно выбрано слова «масса», очень созвучное слову «манна». Далее, в тексте газетной заметки говорится о том, что увеличение количества бумажных денег в России на самом деле не приведет ни к чему хорошему, а только увеличит инфляцию, то есть налицо еще одна аналогия с переносным смыслом выражений «ждать как манны небесной» (ждать чего-либо с нетерпением, с надеждой на чудо) и «питаться манной небесной» - голодать (см. Николаюк 1998). По существу, такая форма подачи информации в указанном заголовке позволяет имплицитно определить и отношение авторов к сообщаемому, и в сжатом виде ёмко отразить содержание дальнейшего текста: Её (Майи Плисецкой) реакцию нельзя предугадать, а чувство юмора, крепкое словцо, за которым она в карман не лезет, или нижегородский «сленг», заимствованный у Кати (домработницы), делают ее речь своеобразной и ставят собеседника в тупик. А иной раз превращают и в соляной столб (В.Катанян. Майя Плисецкая без грима).

Как известно, «выражение «превратиться в соляной столп» сопутствует ситуациям, когда человека хотят предостеречь от легкомыслия, суетного любопытства в обстоятельствах, требующих собранности, или от копания в прошлом, когда необходимо целеустремленно двигаться вперед. Чаще употребим глагол «остолбенеть» (вариант – «окаменеть»), подразумевающий случившееся с женой Лота: остолбенеть от ужаса, удивления, вообще какого-либо потрясения» (Николаюк, 1998). Таким образом, использованная автором текста конструкция с синтаксической аппликацией значительно повышает силу и образность текста, позволяет сказать многое с помощью небольшого количества слов, оставляет простор для воображения читателя.

Эти приемы распространились в настоящее время настолько, что стали употребляться не только в художественных и публицистических произведениях, но и в научно-популярных изданиях. Пример семантической аппликации в заголовке журнала «Здоровье» (2001.№2): «Зубной камень преткновения». На «медицинский» фразеологизм зубной камень (твердый тёмный налёт на зубах) накладывается фразеологизм библейский – камень преткновения, который употребляется в обыденной речи в значении ‘затруднение, на которое наталкивается кто-нибудь в каком-нибудь деле’ (Ашукины 1960). Так заголовок статьи не только номинирует тему, но и сразу же заостряет внимание на проблемах, с ней связанных. Имплицитно вводится мысль о том, что зубной камень – не такая простая вещь, как многим кажется.

Синтаксическая и семантическая аппликации могут выступать и совместно в одном тексте, например: Вначале – конечно – русская нация будет чувствовать себя счастливо и триумфально. Как у Антихриста за пазухою (В.Ерофеев. Вальпургиева ночь, или Шаги Командора).