ПРЕЗЕНТАЦИОННАЯ ТЕОРИЯ ДИСКУРСА

Страница 3

Основные положения диссертации нашли отражение в 45 публикациях общим объемом 60,25 п.л., в том числе в монографии «Презентационная теория дискурса» (объемом 31,8 п.л.).

Структура работы.

Диссертация состоит из введения, шести глав, заключения, списка использованной и цитируемой научной литературы, лексикографических источников, а также 6 приложений. Положения диссертации иллюстрируются таблицами и схемами.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе «Типология дискурса и иерархия потребностей» рассматриваются потребности вместе с их разнообразными классификациями в философии, психологии и социологии; анализируется содержание теорий потребностей (Аристотель, Платон, Г. Гегель, Ф.М. Достоевский, М.В. Ильин, К. Обуховский, П.В. Симонов, П.М. Ершов, Н.М. Бережной, Т. Парсонс, Х. Мюррей, Дж. Хоманс, Дж. Мид, Г. Блумер, А. Маслоу) и их связь с дискурсом (Э. Гоффман, С.Г. Воркачев, В.Б. Кашкин) в ходе трансформации потребностей и их переходе из одного состояния в другое.

Понятие потребности при попытках классификации используется в трех значениях: как обозначение а) объекта внешней среды, необходимого для нормальной жизнедеятельности (потребность-объект); б) состояния психики, отражающего нехватку чего-либо (потребность-состояние); в) фундаментальных свойств личности, определяющих ее отношение к миру (потребность-свойство). Исходя из такого понимания потребностей, предлагается их следующая классификация: биологические, социальные и идеальные потребности. Биологические потребности призваны обеспечить индивидуальное и видовое существование человека. К числу биологических относится и потребность в экономии сил, побуждающая человека искать наиболее короткий, легкий и простой путь к достижению своих целей. Социальные потребности – это потребность принадлежать к социальной группе и занимать в ней определенное место, пользоваться привязанностью и вниманием окружающих, быть объектом их уважения и любви. Социальные потребности, сводящиеся к потребности настаивать на своих правах - потребность «для себя», противоположны и в то же время взаимодействуют с потребностями выполнять свои обязанности – потребностями «для других». Идеальные потребности – это потребности познания окружающего мира в целом и в его отдельных частностях и своего места в нем, познания смысла и назначения своего существования на земле. Каждая из трех групп потребностей вызывает соответствующие виды деятельности: материальную (производственную), социально-политическую и духовную.

Трансформация потребности всегда зависит от изменения качества жизни и требований времени (например, мода, научно-технический прогресс, новое знание) и подчиняется закону возвышения потребностей. В отличие от животного стремления к выживанию, потребности человека как существа высокой психофизиологической организации обусловлены когнитивными переживаниями – эмоциями. Функция эмоций – трансформация потребностей во вполне конкретные цели для нахождения возможностей практического их удовлетворения: эмоция всегда зависит от потребности и даже непроизвольно выдает ту или иную потребность. Она подчиняется потребности и направляет процесс конкретизации и трансформации потребностей, а стало быть, определенным образом направляет дискурсивные намерения человека, предопределяя зависимость дискурса от потребностей, что дает возможность, отталкиваясь от типа и вида потребности, типизировать тексты, продуцируемые человеком в ситуации коммуникации.

Так же, как подчас переплетаются потребности человека, как они трансформируются и переходят с низкого на более высокий уровень, так же трансформируется и его речь, разные типы дискурсов взаимопроникают друг в друга. С усложнением качества потребностей увеличивается количество дискурсов, поддерживающих ту или иную сложную потребность. Например, такая сложная потребность, как потребность во власти, включающая в себя а) потребность в материальных благах, б) потребность в создании необходимого для этого соответствующего порядка в обществе – объекте приложения власти, поставляющем материальные блага, в) потребность в управлении обществом, становится доминантной и вызывает цепочку других потребностей. Для создания общественного порядка необходимо убеждение социума в его необходимости, для убеждения в необходимости требуется создание традиции, т.е. рекурсивности определенных регламентированных событий, создание ритуала; ритуализация общественного бытия влечет за собой формирование неких историко-культурных ценностей. Вся эта цепочка потребностей неминуемо вызывает потребности в инструментах реализации ранее возникших потребностей, при этом главенствующей оказывается потребность в информационном воздействии на общество. Подобная иерархия потребностей вызывает к жизни иерархию дискурсов, объединенных в дискурсионные системы. Потребность к власти и задействуемые для ее реализации вербальные инструменты плотно увязаны между собой; вербальные экспликации осуществления потребности во власти могут сигнализировать о такой взаимосвязи: «проявить (показать) власть», «показать, кто в доме хозяин», «принять меры», «привести в порядок», «справедливый государственный строй», «общественные устои», «народные ценности», «верность традициям отцов», и тому подобные словосочетания оказываются теми вербальными знаками, которые наделены воздействующей функцией власти и означивают направления этого воздействия. Воздействие, в котором используется дискурс разных типов и жанров, столь же системно и многоуровнево, сколь системны потребности, формирующие доминантную – властную – потребность. Обретение власти требует вербальной самопрезентации агента, который вступает в коммуникацию с социумом и воздействует на него при помощи дискурса аргументации, который тесно связан с вбросом информации в массы (социум), инициирующим властные намерения (массово-информационным дискурсом).

Обретенная власть создает свой, выгодный ей социальный порядок и формирует выгодную ей социальную среду функционирования (группы и классы людей, одобряющие действия власти). Очередная порция потребностей связана с поддержанием этого порядка и жизнеспособности созданной социальной среды. Здесь используются политические вербальные формулы удержания власти и ее упрочнения (политический дискурс), создаются традиции и ритуалы приложения власти, осуществляется их вербализация в ритуальном дискурсе. В намерение власти также входит поддержание себя как можно дольше: аргументация такой интенции отражается в юридическом дискурсе.

Высшей потребностью власти на пути ее удержания являются а) потребность в собственном «обожествлении», реализуемая в дискурсе религии в случае идеологической приближенности последней к власти; б) потребность в мифологизации и эстетизации власти как ценностного основания миро- и социопорядка. Реализация последней осуществляется в историко-культурном, педагогическом, фикциональном (художественном, сказочном и пр.), эстетическом дискурсах. Базовой потребностью, систематизирующей дискурсы, оказывается потребность в информации, поскольку именно она лежит в основе как всего спектра потребностей, так и в используемых вербальных инструментах их реализации. Именно обладание информацией позволяет трансформировать потребности и переключаться от одной дискурсионной системы к другой. Изменения в информационном поле влекут за собой дискурсивные трансформации, что естественным образом сказывается на изменениях в коммуникативном пространстве.

Во второй главе «Прагматические параметры демонстрационной коммуникации в массово-информационном дискурсе» рассматриваются прагматические характеристики массовой коммуникации, изучаются концепт, имидж и образ как элементы прагматической системы коммуникации.

Массовая коммуникация понимается как коммуникация прагматическая, как процесс направленной передачи информации, жестко ориентированный на получение адекватного эффекта, как прагматически рассматриваемая интегрированная речь, вместе с визуальным комплексом (знак или зрительный образ) воздействующая на массовое и индивидуальное сознание. Массовая коммуникация вовлекает зрительный образ в качестве особой инструментальной поддержки вербального общения – «проще или удобнее показать, нежели рассказать»; сегодня индивид (как потребитель и как продуцент) стремится к визуализации коммуникации; у него возникает потребность скорее в наблюдении, нежели в чтении, т.е. в театрализованной коммуникации (Г. Дебор, М. Маклюэн, Ж. Бодрийяр).