ЕСТЕСТВЕННЫЙ ЯЗЫК КАК ЛИНГВОКУЛЬТУРНЫЙ СЕМИОТИЧЕСКИЙ КОНЦЕПТ

Страница 4

Были проанализированы 93 русских и 65 английских паремий. Основные суждения о языке, выраженные в русском паремиологическом фонде, могут быть сведены к 4-м общим логемам:

1. Речевая деятельность играет важную роль в жизни человека (41 паремия, 44 %);

2. Речь имеет меньшую ценность по сравнению с практической деятельностью (35 паремий, 37,7 %);

3. Язык как орган речи является автономным органом (15 паремий, 16,1 %);

4. Язык как орган речи подчинён человеку (2 паремии, 2,2 %).

Основные суждения о языке, выраженные в английском паремиологическом фонде, могут быть сведены к 2-м общим логемам:

1. Речевая деятельность играет важную роль в жизни человека (38 паремий, 57,6 %);

2. Речь имеет меньшую ценность по сравнению с практической деятельностью (28 паремий, 42,4%).

Анализ паремиологического фонда русского и английского языка позволил сделать вывод, что паремиологическое представление о языке в общем сводится к речи и анатомическому языку как её генератору. Таким образом, паремиям присущ взгляд на язык как явление, а не как сущность; конкретное явление, а не абстрактное понятие.

Как в русских, так и в английских паремиях анатомический язык в роли органа речи выступает как могущественный инструмент воздействия на окружающий мир. Вместе с тем, его деятельность зачастую малоэффективна, особенно по сравнению с практической деятельностью. Языку приписывается наличие собственной воли, тем не менее он является инструментом человека.

Для английской паремиологии по сравнению с русской характерно гораздо менее отчетливое представление о анатомическом языке как об автономном, независимом органе речи, наделённом определёнными характеристиками, что проявляется в значительно меньшем количестве паремий, в которых он характеризуется подобным образом.

Если в русской паремиологии подчеркивается могущество языка как органа речи вообще (Язык царствами ворочает; Мал язык – горами качает; Язык – стяг, дружину водит и т.п.), то в английской паремиологии отчетливо выявляется важность языка/речи как инструмента приобретения материальных благ (The lame tongue gets nothing; Dumb men get no lands; Speak and speed, ask and have и т.п.).

Выявленная этноспецифика паремиологического представления концепта «язык» коррелирует с данными этнопсихологии: отчетливо выраженной значимостью для англичан материальных благ и сдержанностью в словах (Сухарев, Сухарев 1997; Крысько 2002).

Анатомический язык как орган речи и собственно речь как проявление языка, как в русском, так и в английском языковом сознании, маркированы преимущественно отрицательно, что проявляется в абсолютном численном преобладании негативных коннотаций: в русской паремиологии было выявлено 86% паремий с негативными оценочными коннотациями языка, в английской – 87%. Соответственно, положительная оценка даётся немногословию и молчанию. Не представляется возможным выделить какой-либо отчетливой оценки собственно естественного языка в своем базовом для концепта семиотическом значении.

В разделе 3.2 рассматривается образная составляющая концепта на материале паремиологии, фразеологии и художественных и (в меньшей степени) публицистических текстов XX-XXI вв.

При исследовании образной составляющей обнаружены этноспецифические различия в продуктивности моделей образования метафор языка. Английская метафора языка реализуется в синтаксически исходной предикативной модели – Language is nothing more than a weapon to you and, thus, you test my armor (Herbert) – и производной генитивной модели – For the barrier of language is sometimes a blessed barrier, which only lets pass what is good (Forster), Для русских метафор продуктивной является только генитивная модель: Моряк неудержимо мчался фордевиндом по неизведанным безднам великорусского языка (А. Толстой).

Как в русских, так и в английских текстах представлены пространственная, реиморфная и биоморфная (включая антропоморфную) метафоры языка как семиотической системы, классифицированные по вспомогательному субъекту сравнения. Английские тексты демонстрируют большее разнообразие метафор. В обоих языках первое место по частотности занимает пространственная метафора – представление о языке как о хранилище слов и выражений: Только несколько слов в нашем языке осталось от этих племен (А. Толстой); Any word in the language (in principle this applied even to very abstract words such as IF or WHEN) could be used either as verb, noun, adjective, or adverb (Orwell). Это хранилище может получать характеристики по своему объему: The little children, who could not speak English, murmured comments to each other in their rich old language (Cather); С ускорением развития общества язык стал меняться и обогащаться, а правописание оставалось на прежнем уровне (Ефремов).

Этноспецифика проявляется в различном частотном распределении типов метафор. В английском языке на втором месте находится реиморфная метафора: The little Bulgarian spoke no English and little German. Between them was the wall of language (Rinehart). В русском же языке эту позицию занимает биоморфная метафора: Он, алкая новых эзотерических знаний, жадно погрузился в собственно турецкие, иудейские, армянские, египетские, арамейские инкунабулы, а также и свитки на прочих мертвых и полумертвых языках, числом до десяти, которыми владел в совершенстве (Звягинцев).

Как в английской, так и в русской паремиологии представлено наделение языка как органа речи автономным сознанием и функциями оружия. Однако в английской паремиологии количественно преобладают паремии с уподоблением языка оружию (A good tongue is a good weapon; Words cut more than swords; A woman’s sword is her tongue, and she does not let it rust и т.п.), а в русской – с персонификацией языка (Свой язык – первый супостат; Язык болтает, а голова не знает; Язык блудлив, что коза и т.п.). Выявленная этноспецифичность образного паремиологического представления о языке также коррелирует с данными этнопсихологии.

Можно также констатировать определенную идентичность паремиологических и фразеологических представлений о языке как органе речи. В английской и русской фразеологии, как и в паремиологии, анатомический язык персонифицируется и наделяется собственной волей. Его единственная функция и намерение – говорить, он является генератором речи. В зависимости от продуцируемой им речевой деятельности ему приписываются различные физические (главным образом тактильные) характеристики, причем они разнообразнее в английской фразеологии. При этом преобладают негативные характеристики: rough, venomous, caustic, bitter tongue.

Представления о языке в русской и в английской фразеологии, как и в паремиологии, практически полностью сводятся к проявлению языка в речи. Характеристики речи переносятся на анатомический язык, и речь осмысляется как обладающая определенными свойствами физическая субстанция, материя.

В разделе 3.3 рассматривается значимостная составляющая концепта на материале лексикографических источников – толковых и энциклопедических словарей. При необходимости привлекаются данные из корпуса иллюстративного материала.

Лингвокультурный концепт обретает статус объекта лингвистического анализа именно благодаря значимостной составляющей (Воркачев 2002). Природа лингвокультурного концепта предполагает его закрепленность за определенными вербальными средствами реализации, совокупность которых составляет план выражения соответствующего лексико-семантического поля, построенного вокруг доминанты (ядра), представленной именем концепта.

Анализ значимостной составляющей позволяет сделать следующие выводы.

В проекции на лексическую систему современного русского языка концепт «язык» представлен лексемами язык, речь, голос и слово.

Лексикографические определения лексемы язык в значении человеческой системы коммуникации отсылают к дефиниционным признакам манифестации в речи, этничности и эволютивности. При употреблении дериватов лексемы язык в значении человеческой коммуникативной системы актуализируется дефиниционный признак этничности: Издавна иноязычные и малоизвестные племена, обозначаемые ромеями безличным словом "варвары", завидовали богатству южных земель (Иванов).