СПЕЦИФИКА ПРОЦЕССА ТРАНСТЕРМИНОЛОГИЗАЦИИ В ОТРАСЛЕВОЙ ТЕРМИНОСИСТЕМЕ

Страница 5

Выявить тип семантических изменений, которые должны произойти с термином при имплицитной транстерминологизации, можно путем: а) построения и сравнения микро- и макрополей для этого термина, которые всегда различны до и после транстерминологизации; б) сравнения дефиниции родового и видового терминов на предмет наличия в том или другом правовой семы; в) образования “юридической пары” - подбора к транстермину собственно правового термина с противоположным значением.

В результате проведенного анализа были выявлены следующие типы семантических изменений, которым подвергаются транстермины в системе правоведения: а) изменение дифференциальных сем при сохранении первоначальной архисемы; б) приобретение новой архисемы; в) появление новой архисемы и замена некоторых дифференциальных сем; г) прибавление новой (правовой) дифференциальной семы; д) полная замена семного состава. Данные типы семантической трансформации, характерные для транстерминологизированных единиц правоведения как русского, так и английского языков, приводят к появлению либо межотраслевых омонимов, либо межотраслевых терминов.

О межотраслевой омонимии следует говорить в следующих случаях: а) когда у транстерминологизированной единицы в системе правоведения появляется новая архисема; б) если происходит замена дифференциальных сем при сохранении прежней архисемы; в) при изменении архисемы и дифференциальных сем.

Исследование показало, что омонимия, развивающаяся при переходе термина из терминосистемы одной науки в терминосистему другой науки, имеет следующие существенные отличия от омонимии, наблюдаемой в общелитературном языке.

1. В системе общеупотребительной лексики омонимия развивается вследствие называния одним и тем же словом разных предметов, явлений, процессов действительности. В терминологии же омонимы появляются не только по причине обозначения одним термином разных предметов, но и в результате называния одним и тем же термином разных понятий, складывающихся об одном предмете или явлении действительности.

Следовательно, различие в образовании омонимов в общеупотребительной лексике и в терминологии объясняется различиями в функциях, выполняемых словом и термином, а также различной соотнесенностью термина и слова с предметом действительности и понятием об этом предмете: если термины называют научные и технические понятия, то “обобщающая способность … знаменательных слов указывает на существование, кроме научных, также и 'обычных', так сказать донаучных понятий, которым и принадлежит решающая роль в формировании основной лексики общелитературного языка” [Д.Н. Шмелев].

2. Для терминологии правоведения русского и английского языков характерно появление при транстерминологизации межотраслевых омонимов на основе метонимического переноса, а именно таких его разновидностей, как “содержимое - содержащее” (бюджет (экон.) – “система денежных отношений” - бюджет (правов.) – “финансово-правовой план системы денежных отношений”) и синекдоха, при которой происходит сужение значения транстермина в системе правоведения (вооруженный мятеж (воен.) – “вооруженное выступление реакционной военной группировки против существующей в стране политической власти в целях осуществления государственного переворота” - вооруженный мятеж (правов.) – “преступление против основ конституционного строя и безопасности государства… в целях свержения конституционного строя РФ”).

О появлении межотраслевых терминов после транстерминологизации следует говорить только в том случае, когда у транстерминологизированной единицы в системе правоведения семный состав не разрушается, остается прежним, но в нем появляется только одна правовая дифференциальная сема, например, ‘урегулированный законом’ – в русском языке,

‘ provided for by law’ - в английском языке (дипломатия (дипл.) – “один из способов реализации внешней политики государства” - дипломатия (правов.) – “одно из средств осуществления внешней политики государства с помощью допускаемых международным правом специальных дипломатических мероприятий, приемов и методов”). Важно отметить, что и в этом случае происходит своеобразное сужение значения транстермина, поскольку дифференциальная сема ‘урегулированный законом’ как бы сужает понятие о том действии, предмете, явлении, которое названо данной транстерминологизированной единицей, ограничивает их рамками закона.

Глава III “Структура и место транстерминологизированных единиц в терминосистеме правоведения” включает в себя четыре параграфа.

В первом из них рассматривается соотношение одно- и многокомпонентных транстерминов в терминологии правоведения русского и английского языков. Результаты исследования позволили сделать следующие выводы.

1. В юриспруденции русского и английского языков наблюдается превышение числа транстерминологизированных словосочетаний над универбами (в русском языке термины-словосочетания составляют 76,1% от общего числа транстерминологизированных единиц, в английском языке – 71,8%). Это объясняется тем, что в большинстве случаев в правоведение переходит не один какой-либо термин, а целое гнездо (комплекс) терминов, связанных родо-видовыми отношениями. И если при этом родовое понятие выражается однословным термином, то видовые понатия, как правило, - терминами-словосочетаниями (налог — налог с продаж, налог квартирный, налог на прибыль предприятий, налог на добавленную стоимость, налог на покупку иностранной валюты, налог на имущество физических лиц; tax — sale tax, profits tax, real estate tax, tax imposed on personal property).

2. Среди транстерминов-словосочетаний, как в русском, так и в английском языках, большое место занимают двух- и трехкомпонентные термины и мало представлены термины более сложной структуры (поскольку двух- и трехкомпонентные единицы, наряду с терминами-универбами, составляют основной фонд терминологической лексики любой отрасли науки и техники).

3. В терминологии российского правоведения присутствуют также четырех-, пяти-, шести- и семикомпонентные транстермины (хотя их количество невелико), а в терминосистеме английского правоведения содержатся только четырехкомпонентные транстерминологизированные единицы, что обусловлено грамматическими и лексическими особенностями данных языков.

Предметом изучения второго параграфа главы III являются лексико-грамматические и семантические особенности транстерминов-универбов.

В ходе анализа было установлено, что в правоведении русского и английского языков имеются универбы-существительные и универбы-прилагательные (и причастия – в английском языке), выполняющие разные функции в юридической терминосистеме. Универбы-существительные либо называют явления, предметы, которые становятся объектами правового изучения (в этом случае они функционируют в юриспруденции как самостоятельные термины: разоружение, аффект, diplomacy), либо используются для обозначения собственно правовых понятий (в этом случае они становятся терминоэлементами составных юридических терминов: незаконное предпринимательство, state immunity). Универбы-прилагательные в правоведении указывают на распространение тех или иных правовых действий на определенные сферы общественных отношений либо на область совершения преступления (и поэтому всегда являются терминоэлементами составных юридических терминов: бюджетный закон, political crimes).

В следующем параграфе главы III выявляются структурные особенности и специфика использования в терминологии права полилексемных транстерминологизированных единиц.

На основании проведенного анализа делаются следующие выводы.

1. В правоведении русского и английского языков присутствуют полилексемные транстерминологизированные единицы беспредложные и образованные с помощью предлогов. Их образование обусловлено возможностями языковой системы, которая предопределяет и их структурные особенности по языкам.

2. В правоведении русского и английского языков используются только субстантивные словосочетания, выражающие атрибутивные (железнодорожная перевозка, экологический контроль, imported goods) и объектные (запуск космического объекта, transportation of goods) отношения.