Концепт «свобода» в английской и русской лингвокультурах

Страница 7

Наиболее продуктивными для анализа оказались обратные книги ассоциативных словарей. Это объясняется, во-первых, тем, что количество стимулов, вызвавших реакцию, определялось сплошной выборкой на всем массиве словаря, а не задавалось экспериментатором (сотня ответов), как в первой части. Во-вторых, прямые словари указывают прежде всего на то, с чем ассоциируется свобода, в то время как обратные выявляют то, что является для опрашиваемых свободой. И, в-третьих, меньшая репрезентативность прямых книг объясняется достаточно большим количеством клишированных оборотов и прецедентных феноменов, содержащих имя концепта, по отношению к общему количеству реакций.

Свобода, противопоставляемая рабству, является особенностью британского и американского языкового сознания (GB: chains, slavery 2, US: slavery 7 и пр.). Корни этого следует, по-видимому, искать в колониальном прошлом Великобритании. Свобода для респондентов также и возможность выйти или уйти откуда-либо (выпустить; GB: release 6, escape 7, away 2, out of, US: release 2, escape 5, flee 2 и пр.), причем британцы и американцы акцентируют важность личных усилий человека по достижению свободы. Свобода в сознании многих людей ассоциируется с правами и демократическими ценностями, правосудием и независимостью государства (демократия 11, независимость 3, республика 3, берлинская стена и пр.; GB: democracy, democratic, independent, independence, justice 5, rights 2, vote, US: democracy 19, independent 7, justice 24, rights 14, и пр.). Подобное понимание свободы является доминирующим во всех трех сравниваемых лингвокультурах, больше всего в американской. Чтобы человек обрел свободу, часто необходимо, чтобы государство обрело независимость. Вообще, государство, воплощающее свободу, по мнению британцев, россиян и самих американцев, – это Соединенные Штаты Америки (Нью-Йорк, США 7, Америка 2; GB: America 3, july 2, states, NewYork, US: America 34, USA 51, New York 3, july и пр.).

Помимо политической и социально-правовой свободы большое количество опрашиваемых актуализировало в своих ответах свободу "бытовую", т.е. ту, которая чаще всего воссоздается в обыденном дискурсе. Именно такое понимание свободы было широко представлено в обратных словарях. Для обычного человека свобода – это прежде всего отсутствие обязанностей (учеба, работа, семья) и отдых (увольнение 5, звонок, перемена, с лекции, безделье, пиво, лето, погулять и пр.; GB: holidays 2, holiday, leisure 2, vacation 2, weekend, US: fun, summer, outdoors и пр.). Такое понимание свободы характерно в большей степени для россиян (процентное соотношение соответствующих реакций в русской части в 2 раза больше, чем в британской и почти в 3 раза больше, чем в американской).

Британские и американские респонденты кроме того выделили совершеннолетие и возможность отдельного проживания от родителей как свободу (GB: twenty-one 2, adults, apartment, bedsit, US: adult, apartment 7 и пр.). В русской культуре подобное понимание не актуально.

В англоязычной части присутствует понимание свободы как отсутствие предопределенности, возможность выбора: GB: chose 2, choose, determination, determine, US: choose 2.

Свобода – это также отсутствие запрета, наличие денег и, иногда, мир и покой. Англоязычные респонденты, кроме того, назвали свободу анархией и вольностью (cheek). В русской лингвокультуре подобное понимание, по данным ассоциативных словарей, не представлено.

Таким образом, среди смысловых реакций нашли свое выражение два взгляда на свободу – так называемый либеральный – общественно-ориентированная свобода (права и свободы) и "обывательский", когда речь идет о личном, индивидуалистическом, гедонистическом, эгоистическом понимании свободы. Эти два типа свободы связаны с разными потребностями: самореализации, самоактуализации – в либеральном понимании, и потребностями нижних уровней (утилитарными, субутилитарными) – в обывательском понимании. В случае общественно-ориентированной либеральной позиции человек (соотносимо с феноменологической свободой по Сартру) осознает положительную альтернативу существующему порядку вещей и себя в качестве того, кто может его изменить – через существующую систему прав и свобод повлиять на принятые в обществе нормы и правила, расширить рамки своей свободы, то есть, уменьшить ограничения и увеличить возможности.

Во втором случае, человек также осознает альтернативу несвободе, такой, как, например, работа или учеба в виде отдыха, каникул и пр., но, по разными причинам признает, что он не в состоянии это изменить (или не считает для себя нужным это делать, признает это правильным). Т.е. в данный конкретный момент он не может, он должен работать или учиться (что в целом оценивается им правильно), но ему хочется (хоть это и неправильно, нерационально, глупо и т.п.) пойти погулять, выпить пива и т.п.

Возможно это разделение весьма условно, если принять в качестве непреложного факта, что общественно-ориентированное понимание прочно вошло в индивидуальное понимание свободы, стало его неотъемлемой частью (даже в России, где человек, даже если не собирается свои права реализовывать, знает об их существовании, и это для него важно).

Таким образом, в сознании человека свобода выступает и как гедонистическая реализация потребностей и желаний (любых) и как общественно-значимая возможность реализации одобряемых / разрешаемых / допускаемых обществом потребностей и желаний.

Образное представление свободы довольно разнообразно и включает в себя как динамичные, так и статичные образы. В английском сознании доминируют динамичные образы, в русском равнопредставлены оба типа. Имя "воля" порождает, в основном, статичные образы. Имя "liberty" не является образопорождающим.

Динамичные образы: climbing, flying, running, train, bird, falcon, with the wind, glide, sailing, cart, jump, sprinted, animals, deer, lions, wind, wild (GB); bird, gull 2, seagull, sail, sailing, wind, flying, flight, car, jeep 2, vehicle, hike, freeway (US); птица, в море, ураган, яхта, парус, падать, парить, порхать, веет, стихия, в воздухе 2, скакать, шустрый. Статичные образы свободы: spur, countryside, mountains, plains, oxygen (GB); field, space, ocean 2, iceberg, pasture, room, wilderness (US); берег моря во время восхода, природа, раздолье, степь 2, открытость, степная, небо, простор 7, просторы, растения, равнина. Динамичность как характеристика свободы численно представлена примерно одинаково в сравниваемых лингвокультурах: 17 в британской части, 15 – в американской и 14 – в русской. Статичные образы преобладают в русской части: 18 против 5 в британской и 8 в американской. Таким образом, британское и американское сознание в большей степени воспринимает свободу как движение (17 динамичных против 5 статичных образов в британской части, 15 динамичных против 8 статичных в американской), а для русского равновозможно как динамичное (14), так и статичное (18) воплощение свободы.

При использовании имени свобода для апелляции к образам концепта в русском языке нет преобладания динамичных (10) или статичных (8) характеристик. В то время как воля в большей степени воспринимается как широкое, неподвижное пространство (4 динамичных, 10 статичных образов).

Образы свободы были рассмотрены на материале ассоциативного эксперимента, ассоциативного Интернет-исследования, образов визуальной рекламы и образов художественной литературы. Были проанализированы образы свободы в поэтических и прозаических произведениях британских, американских и русских авторов XVI–XX вв., воплощенные в метафорах и сравнениях, а также в контекстах приложения эпитета "свободный", "вольный", "free". Было рассмотрено около 8000 страниц англоязычных и 10000 русскоязычных текстов. Для анализа было выбрано 70 англоязычных (британских и американских) образов и 140 образов из русской литературы (по 70 на имена "свобода" и "воля", включая их дериваты).

В произведениях русских писателей и поэтов имена "свобода" и "воля" и их производные представлены примерно одинаково. В произведениях англоговорящих авторов лексема "liberty" является неплодотворной в плане создания художественных образов.