ИНДОЕВРОПЕЙСКИЕ ИСТОКИ ОБРАЩЕНИЯ В ДРЕВНЕРУССКОМ И ДРЕВНЕАНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКАХ

Страница 2

Обращение, несмотря на обилие разнообразных исследований, до настоящего времени не получило однозначного определения. Причиной этого можно считать, с одной стороны, сложность и неоднородность самого обращения, своеобразного как в семантическом, лексическом, грамматическом, так и в собственно коммуникативном отношениях. С другой стороны, в этом нельзя не видеть действия некоторых общих консервативных тенденций в развитии лингвистики в целом, в разное время акцентировавших внимание на различные подходы к обращению.

Интенсивная разработка коммуникативного подхода к исследованию языковых явлений способствовала тому, что за последние два десятилетия анализ обращения как коммуникативной единицы языка был отмечен подлинным богатством аспектов (Гольдин 1982; Рыжова 1982; Алешкина 1991; Дворная 1995; Онипенко 1993, Останин 1996). Предназначение коммуникативных единиц определяется через их функцию в языке. При анализе содержательной стороны языковой единицы должны быть учтены все те отношения, в которые вступают говорящие в процессе коммуникативной деятельности и которые обусловлены конкретной коммуникативной ситуацией. Соотнесенность обращения с коммуникативной ситуацией, зависимость его выбора от всех компонентов ситуации в той или иной мере характеризует эту языковую единицу как важный компонент общения с собственным набором семантических и коммуникативно-прагматических признаков и свойств.

Семантическое содержание обращения раскрывается через отношение этой языковой единицы к своему референту — адресату речи. Обладая общим значением — называть или указывать на адресата речи — обращение включает в свою семантическую структуру следующие признаки: адресация – номинация, обращенность к адресату речи, вокативность (звательность), отнесенность ко второму лицу и побудительность, которые образуют обобщенное типовое семантическое содержание обращения.

Коммуникативно-прагматическое назначение обращения раскрывается в процессе коммуникации, которая складывается из коммуникативных актов, где обязательно присутствуют говорящий и слушающий. Следовательно, коммуникативный акт невозможен без адресации, а адресация, в свою очередь, без апелляции, чаще всего эмоционально окрашенной. Назначение обращения заключается: в апелляции к адресату высказывания; в установлении контакта со слушающим (собеседником); в побуждении к слушанию и ожидаемой ответной реакции. В коммуникативно-прагматическом аспекте обращение употребляется с целью передать субъективное отношение говорящего к адресату. В то же время обращение не является основным источником информации как, например, высказывание и текст, а является вспомогательным компонентом.

Исходя из семантических особенностей обращения, а также из его назначения в процессе коммуникации, можно определить его основные функции. Вокативная (звательная) функция характеризуется отнесенностью ко второму лицу. Она является первичной, основной, т. к. привлекает внимание адресата к последующей информации. Апеллятивная функция заключается в назывании адресата, установлении и поддержании контакта с ним, побуждении его к общению. Социально-регулятивная функция служит индикатором эмоциональных, оценочных, социально-типизированных отношений коммуникантов. Исходя из вышеизложенного, мы предлагаем следующее определение обращения как коммуникативной единицы языка: обращение — важнейший вспомогательный компонент коммуникативного акта, называющий или указывающий на адресата и выполняющий вокативную, апеллятивную и социально-регулятивную функции в процессе коммуникации.

В свете последних достижений лингвистической науки все больше внимания уделяется функциональному подходу к изучению языковых единиц. Делаются попытки определения их назначения в языке, места в ряду однопорядковых единиц, установления связей и взаимозависимостей с единицами других классов, выявления пределов их вариативности и построения парадигмы — динамической модели класса рассматриваемых слов и выражений.

Учитывая сложный, многогранный характер обращения, необходимость построения такой парадигмы связана:1) с определением категориального значения обращения; 2) с выявлением места обращения в ряду других однопорядковых единиц; 3) с установлением языковых единиц, которые входят в понятие «обращение». Для построения парадигмы вокативности* первоначально необходимо установить некоторый класс единиц языка, включающий обращение. Выбор термина «вокативы» для обозначения данного класса единиц обусловлен не только тем, что он представлен в названии парадигмы, но также и тем, что вокативная (звательная) функция, характеризующая и обращение, является первичной и служит для привлечения внимания адресата к основной информации. Таким образом, в понятие «вокатив» в нашем исследовании будут включаться все средства (вербальные и невербальные) привлечения внимания и установления контакта.

Категориальным признаком вокатива, отличающим его от других коммуникативных единиц, является привлечение внимания адресата, установление и поддержание контакта между участниками общения. При этом вокативы, не являясь основным источником информации, могут быть информативны в той мере, в какой мы извлекаем информацию из единиц прагматического плана языка.Исходя из категориального признака вокативов, можно установить и языковые единицы, которые соотносятся со слушающим, получателем информации, т. е. с адресатом речи.Привлечение внимания адресата достигаться как вербальным, так и невербальным способом. К невербальным единицам относятся жесты, интонация, мимика. К вербальной форме привлечения внимания адресата — собственно вокативы, а также формулы социального этикета, акты фатической метакоммуникации (заполнение пауз, светская беседа и т. п.) и т. д., которые являются однопорядковыми единицами по отношению к вокативам.

В класс вербальных вокативов нами включаются следующие языковые единицы: 1) называющие (имена существительные); 2) указывающие на адресата, но не называющие его (личные местоимения); 3) привлекающие внимание без называния и указания на адресата (междометия), а также 4) императивы, не называющие адресата, но побуждающие его к ответной реакции. Эти единицы отличаются степенью градации в обозначении адресата: имена существительные, привлекая внимание адресата, называют его, личные местоимения только указывают на адресата, а междометия и императивы привлекают внимание адресата, но не называют и не указывают на него. Учитывая степень градации в обозначении адресата из класса вокативов можно выделить неопределенные и определенные вокативы. К неопределенным вокативам относятся междометия, посредством которых привлекают внимание людей (типа «Эй!», «Ау!»), а также императивы (типа «Слушай!», «Слушайте!»), в грамматическом значении которых присутствует признак дейктической направленности второго лица. Определенные вокативы включают имена существительные и личные местоимения, которые называют или указывают на адресата, т.е. обращения.

В свою очередь обращения могут подразделяться на стандартные и нестандартные. Стандартные обращения включают различного рода титулы, звания, термины родства, личные местоимения второго лица, имена собственные, а также эмоционально-экспрессивно-оценочные обращения. К нестандартным обращениям относятся любые слова-обращения в апеллятивной функции, соответствующие звательной форме в некоторых языках (например, в древнерусском языке).

Во второй главе «Обращение в древнерусском и древнеанглийском языках и его отношение к исходной индоевропейской модели» выявляется специфика развития обращения в древнерусском и древнеанглийском языках по отношению к обращению в эпоху ИЕЯО, а также причин, способствовавших сохранению или элиминации звательной формы имени в исследуемых языках.

У исследователей не вызывает сомнений тот факт, что обращение является одной из древнейших языковых единиц, но вопрос о первоочередности использования в функции обращения имен существительных или личных местоимений остается открытым.Можно предположить, что местоимения ты, вы, благодаря структурно-семантическим особенностям и ярко выраженному свойству звательности в функции обращения, могли быть приняты за основу при формировании обращения в эпоху ИЕЯО. На наш взгляд, использование местоимений ты, вы как «инвариантной основы» обращения на ранней стадии развития языка маловероятно. Согласно общепринятому мнению, первобытный человек обходился без абстрактных указательных слов, употребляя вместо них конкретные и даже детализированные названия предметов, указывающие на пространственное расположение. Во-вторых, узнавание себя и других — это взаимосвязанные явления, причем узнавание других предшествует узнаванию самого себя. Вышеприведенные факты дают возможность предположить, что местоимения образовались позже полнозначных имен и, следовательно, не могут рассматриваться как «инвариантная основа» обращения в праязыке. Вероятно, местоимения могли возникнуть только после размежевания имени и глагола, на определенном этапе развития абстрактного мышления. Аргументом в пользу данной точки зрения может явиться и тот факт, что имена в функции обращения и глаголы в повелительной форме во многих индоевропейских языках имеют общий показатель *е, восходящий к корню с апеллятивной семантикой, когда в процессе размежевания имен и глаголов и зарождения флективной морфологии именная основа с формантом *-е стала употребляться в обращениях, а глагольная основа с формантом *-е выражать повеление. Обращения: греч. lύke; лат. lupe; прасл. *vǐlče*; др.-рус. вълче «о волк!». Императив: лат. docē! «обучай!»; др.-англ. tele«расскажи!», styre «мешай!»; греч. age «веди!»; хет. e-iš-ši «следуй» (окончание i — древний безударный вариант *-е). В свою очередь наличие у личных местоимений ты, вы ярко выраженных структурно-семантических признаков обращения позволяло выступать им в союзе с обращением-существительным и выполнять апеллятивную функцию. Ср.: др.-рус.: Ты буй Рюриче и Давыде, не ваю ли злачеными шеломы по крови плаваша?;…одинъ братъ одинъ светъ светлый ты Игорю оба есвъ Святеславличя (СлИг); др.-англ: Ðugodacyning, gif þin willa, ic hine wat. (Apoll. 147): «Ты, знатный король, если у тебя есть желание, я узнаю у него»