СОЦИОЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ИЗУЧЕНИЯ НЕДООЦЕНКИ И ПЕРЕОЦЕНКИ В РЕЧИ СОВРЕМЕННОГО АНГЛИЧАНИНА

Страница 4

В речи средних классов ряд наречий не столь разнообразен: absolutely, completely характерны для женской речи и quite, rather - для мужской:

“…the roar of the main road faded and gone – and Dotty was just on the point of saying that she found this sudden jolt of rural really rather lovely, when the lane they were bumping along opened out on to a clearing and here, closing his eyes, Brian cut dead the engine.”

Автор использует выражение ‘очень милая сельская местность’ для стилизации речи одной из героинь романа, которая выражает чрезмерный восторг по отношению к малозначительным вещам и событиям. Из контекста становится понятно, что герой в целях экономии выбрал обыкновенное, недорогое место. Аллитерация в данном случае - ‘really rather lovely’ - усиливает авторскую иронию.

Анализ материала показал, что данное наречие часто используется для оценки еды и разных блюд. В речи представителей средних классов наречие ‘really’ в сочетании с прилагательными часто выступает как штамп английской вежливости. В речи представителей высших классов оно усиливает оценочную характеристику людей и вещей, тем самым, служа критике персонажей и созданию иронического и комического описания.

Другими средствами создания переоценки в речи представителей высших и средних классов являются прилагательные в сравнительной или превосходной степени, которые создают «маску», скрывая истинные чувства:

“Lulu – oh God, Lulu – I love you more than life itself – I love you, Lulu my darling – I’d die for you my angel, you know I would do anything to keep you, sweetest sweet. There is no end to the depth of my passion: how can you do this to me? Why can you not see how much I love you?”

Джон признаётся в любви своей жене, раздражённой его поведением. Пытаясь удержать её, он прибегает к высокопарной речи: ‘I’d die for you; I would do anything to keep you’, хотя, на самом деле, мы знаем, Джон сильно ревнует свою жену: не позволяет ей ни с кем общаться и во всем ограничивает её. Повтор конструкции ‘I love you’ и гиперболы ‘I love you more than life itself’ и ‘There is no end to the depth of my passion’ создают скорее эффект театрализованности его речи; читатель как будто оказывается в театре, где разыгрывается любовная сцена. Этому способствуют и сочетание ‘sweetest sweet’, тавтология усиливает эффект избыточности, наигранности речи персонажа.

Переоценка образуется и стилистическими приёмами – сравнениями (simile), гиперболой и гиперболическими метафорами, служащими комическому изображению персонажей и ситуаций, в которые они попадают:

I am always tempted to lie when people – strangers - ask me about Robert. Well, not lie outright, so much as embellish. He does this, I say, and this, and he looks like this, and we’re so happy we’re practically delirious. I’ve never got the hang of the English method when it comes to describing one’s partner or children: it seems absolute belittling is de rigueur: My poor son terribly plain, utterly friendless, and so spastically malcoordinated, bless him,’ is the way one would describe an absurdly popular Adonis who happens to captain the first X1. “My baby looks just like Winston Churchill – vast head, poor thing. Snorts like pig and never sleeps. Awfully small for his age; autistic, I expect,’ would be the correct way to talk about a perfect angelic, beloved new-born. Similarly, I’ve noticed happily married women are keen to tell the world about ‘the poor old George, so fat, terrible gout in fact, frightful bore, no sex life to speak of,’ with a proud gleam in their eye. As I say, I’ve never got the hang of it.”

Главная героиня сравнивает малыша с поросёнком, тем самым, как бы демонстрируя свою неприязнь к нему, и также с Черчиллем: “похож на Черчилля, такая же большая голова, и фыркает как поросёнок”. Русский читатель наверняка увидит комический портрет ребенка, к которому мать не питает особой симпатии и любви. Английское восприятие совершенно не совпадает с русским. Героиня романа, будучи англичанкой, сама не понимает и не может объяснить, откуда пришла эта типично английская манера приукрашивать либо преуменьшать и принижать реальное положение дел, – особенно когда это касается описания внешности детей или партнеров. Говорить легко и непринужденно о серьезных вещах, и утрировать то, что на самом деле не заслуживает внимания, свойственно высшим классам на протяжении многих веков. Эта культурологическая характеристика отражает неискренность и закрытость для других представителей высших классов.

Стилистические средства также могут передавать особенность речи представителей высших классов говорить обо всём в утрированном виде (Т.А. Ивушкина). Интересно, что гипербола и гиперболическая метафора использовались для создания переоценки и в речи джентри XIX и начала XX веков. Эти же стилистические приёмы мы находим в речи представителей средних и высших классов в начале XXI века, причём в речи высших классов она представлена в более оригинальном и нешаблонном виде. Эта особенность остаётся социально значимой. Приведём пример:

“Melody banged down her bread knife and turned on Miles the full thousand watts of her I-cannot-believe-I’m-hearing-this glare of uncut outrage.”

Необычно и изобретательно гиперболическое сравнение неприкрыто гневного взгляда Мелоди, которое подобно ослепительной лампочки в тысячу ватт. Гиперболическое определение вызывает бурные и очень эмоциональные ассоциации и ярко характеризует Мелоди. Гипербола в данном случае реализует стратегию передачи автором гнева героини.

В речи англичан средних классов переоценка отличается тривиальностью, обычностью, отсутствием новизны и оригинальности. Используются, как правило, стёртые гиперболы; гиперболические метафоры отличаются яркими утрированными, часто грубыми образами и сравнениями для маскировки того, что действительно дорого или важно для англичанина, и явным преуменьшением и умалением того, что значимо и дорого:

“He couldn’t make it – he’s got tons to do.”

В данном контексте героиня, чтобы не чувствовать дискомфорт, оправдывает отсутствующего мужа его чрезмерной занятостью.

Речевые стратегии, реализуемые недооценкой и переоценкой в речи современного англичанин разного возраста, пола и класса, также выступают в качестве социальных знаков, которые свидетельствуют о культурных традициях и навыках, манере поведения, жизненных установках на социальный рост и повышение благосостояния.

Недооценка в речи женщин молодого поколения высших классов служит своеобразным защитным механизмом, а в речи женщин и мужчин средних классов - способом избежания обиды, вежливого отказа и выражения сомнения.

Переоценка в речи молодого поколения женского пола, представляющего высшие и средние классы, имеет своей целью добиться реализации собственных планов, выразить возмущение, недовольство и гнев. Высшие классы часто употребляют переоценку для выражения иронического отношения к людям, в то время как средние классы - для сближения с собеседником. Мужчины используют переоценку в качестве комплимента для сближения с собеседником.

С помощью недооценки женщины среднего поколения высших и средних классов сдерживают накал эмоций, скрывают истинные чувства и передают ироническое отношение к людям и событиям. Высшие классы – убеждают, склоняют к активным действиям, притворяются, обманывают и уходят от ответа. Средние классы реализуют стратегию отказа, критики и самоконтроля. Мужчины высших и средних классов среднего поколения с помощью недооценки передают иронию и критику. Высшие классы используют недооценку для убеждения, побуждения к действию и передачи взволнованного состояния. Средние классы - для сокрытия и сдерживания негативных чувств и эмоций.

Для женщин среднего поколения высших и средних классов характерно использование переоценки для реализации стратегий социального ускорителя, передачи раздражения и комплимента. Высшим классам данного возраста и пола свойственна стратегия оказания помощи человеку, находящемуся на неодинаковом материальном уровне. Средние классы используют переоценку для сокрытия истинного положения вещей и выдачи желаемого за действительное.