На пути к глобальному кризису

Страница 6

Принятые на XXIII съезде КПСС в марте 1966 г. решения подтвердили тенденцию к более жесткой внешней политике в послехрущевский период. Мирное сосуществование уже не рассматривалось как «генеральная линия внешней политики Советского Союза». Эта идея, конечно, продолжала присутствовать в отношениях между Востоком и Западом, но во всех других случаях «соревнование между двумя лагерями было как никогда активным» Если мирное сосуществование и оставалось целью советской политики, оно тем не менее перестало быть грандиозным замыслом урегулирования, разнообразных аспектов эволюции международной системы. Усиление американского военного вмешательства во Вьетнаме, которое доказало Советскому Союзу, что он не может отвратить Соединенные Штаты от «экспорта контрреволюции», имело прямое отношение к переоценке советским руководством идеи «мирного сосуществования».

Несмотря на несомненные успехи советских руководителей в стремлении восстановить полный контроль над социалистическим лагерем, им предстояло преодолевать определенные сложности, в особенности в отношениях с кубинцами, китайцами и, в скором времени, с чехами и словаками.

Надо отметить, что во вьетнамском конфликте советское правительство действовало осторожно. Оно удержалось, например, от предоставления Ханою некоторых видов оружия, которые могли бы сразу резко обострить конфликт (неядерные ракеты «земля-море», которые могли бы поражать крупные корабли 7-го американского флота, с которых производилась бомбежка Северного Вьетнама). Китай, хотя и не принявший в 1965 г. советского предложения оказывать совместную военную и экономическую помощь Ханою, не удержался от того, чтобы заклеймить «советскую трусость» перед лицом американской агрессии. В 1965 г. он потребовал от своих союзников разоблачать позицию Советского Союза. Однако начавшаяся в 1966 г. в Китае «культурная революция» почти полностью исключила его из международной жизни к глубокому облегчению Советского Союза.

В Восточной Европе советскому руководству удалось стабилизировать ситуацию и ликвидировать последствия событий 1956 г.

В Венгрии: политическая жизнь, конечно, продолжала оставаться под абсолютным контролем партии, однако в сфере культуры была допущена некоторая свобода, а главное, разумная экономическая политика обеспечивала в Венгрии исключительные для коммунистической Восточной Европы условия жизни. Положение в Венгрии сильно контрастировало с ситуацией в Чехословакии. Суровый политический режим, экономические срывы, особенно тяжело переносимые из-за того, что страна знала лучшие времена, рождали дух сопротивления, который уже не ограничивался интеллигентскими кружками, проникая в саму партию. В июне 1967 г. по инициативе писателей-коммунистов открыто выступил против руководства партии Съезд писателей. К осени, после массовых студенческих демонстраций и забастовок, оппозиция властям еще больше усилилась. С этого момента события стали приобретать все более стремительный характер. Чтобы завоевать доверие, новое партийное руководство решило незамедлительно провести ряд реформ. В экономическом плане была подготовлена реформа, предусматривавшая в рамках планирования, не столько директивного, сколько инициативного, самостоятельность предприятий и рыночные условия их хозяйствования. Самостоятельность предприятий позволяла трудящимся предпринять и ряд шагов для перехода к самоуправлению.

Изменения, произошедшие в руководстве Компартии Чехословакии и поначалу благожелательно встреченные в Москве, казалось, вели в условиях очень быстрой и, по всей видимости, неконтролируемой эволюции партии к настоящему политическому кризису советской системы в Чехословакии. Этот кризис характеризовался переходом, с одной стороны, от экономических реформ к политическим и, с другой, от оппозиционного движения интеллигенции и рабочих к кризису внутри самой партии. Пример мог стать заразительным, и руководители ГДР и Польши компартий Восточной Европы в Дрездене (март 1968 г.), затем в Варшаве (июль 1968 г., в отсутствие Чехословакии, которая, подвергшись резким нападкам в Дрездене, отказалась принять участие в этой конференции).

Встреча Брежнева и Дубчека в Черне и совещание «шести» 3 августа в Братиславе привели только к внешнему примирению, так как чехословацкие коммунисты решили не отказываться от начатых ими реформ. Наконец, после довольно длительных колебаний и под давление руководства ГДР, советская сторона решилась начать интервенцию - «по просьбе чехословацких товарищей». В ночь с 20 на 21 августа 1968 г. войска пяти стран - участниц Варшавского Договора вступили в Чехословакию. Отношение к этой акции населения страны убедило советское руководство в необходимости «переходного периода»: 26 августа в Москве было принято соглашение о «нормализации положения», а 16 октября в Праге заключено соглашение о «временном нахождении войск Варшавского Договора» в Чехословакии. Однако продолжающиеся демонстрации протеста против оккупации привели советское руководство к решению отстранить Дубчека и его окружение от руководства страной и поставить во главе КПЧ Г. Гусака (17 апреля 1969 г.). Проведя в стране широкую чистку «враждебных» элементов. Гусак подписал 6 мая 1970 г. новый договор о союзе с СССР и вынудил ЦК КПЧ одобрить советскую интервенцию.

Эта акция СССР преследовала две цели: первая была продиктована стратегическими соображениями внешней политики, вторая, возможно, более существенная, внутренним положением в Чехословакии и эволюцией ее коммунистической партии.

Вместе с Польшей и ГДР Чехословакия образовывала то, что называлось «железным треугольником» Варшавского Договора. Чехословакия, прикрывавшая страны Договора с южного фланга, являлась главным плацдармом СССР. Советских лидеров и их союзников не могли не встревожить некоторые заявления высших руководителей Чехословакии, требовавших пересмотра положений Варшавского Договора, чтобы уменьшить руководящую роль Советского Союза в пользу восточноевропейских стран. С другой стороны, в атмосфере «пражской вены» сильно ослабла обычная настороженность чехословацкого руководства по отношению к ФРГ, новое руководство было намерено нормализовать свои отношения с этой страной, которая со своей стороны, казалось, была готова предоставить Чехословакии солидный кредит. Это совсем не устраивало ГДР, наиболее враждебно настроенное к «пражской весне» восточноевропейское государство Наконец, установление особых отношений между Югославией, Румынией Чехословакией (незадолго до советской интервенции, 9 августа Тито, а 20 - Чаушеску был оказан триумфальный прием в Праге) не могло не беспокоить Москву, опасавшуюся восстановления новой «малой Антанты», объединявшей эти три страны в период между войнами.

Эволюция чехословацкой компартии беспокоила советских руководителей не меньше, а может быть, и больше, чем геополитические проблемы. Упразднение цензуры, как и процесс демократизации партии заставляли их опасаться «социал-демократизации» КПЧ. На начало сентября 1968 г. был уже назначен партийный съезд, на котором должны были быть внесены изменения в устав и в формулировку принципов демократического централизма. Именно чтобы помешать КПЧ сделать решительный шаг в этом направлении, 21 августа и была принята военная интервенция.

Действительно, в отличие от событий 1956 г. и 1968 г. военная интервенция была вызвана предчувствием опасности, чем конкретными обстоятельствами. Глубоко консервативная советская верхушка не могла позволить складывавшейся ситуации выйти из-под ее контроля.

«Нормализация» положения в Чехословакии ускорила начавшийся в конце 50-х гг. процесс интеграции, как военной, так и экономической. Восточной Европы и СССР.

Помимо Варшавского Договора и СЭВ Советский Союз выступил инициатором создания около 30 межгосударственных учреждений, предназначенных координировать работу промышленности и транспорта, распределение энергии, химическое производство и производство вооружений. Для этих учреждений была характерна тенденция к быстрому расширению сферы их деятельности и усиление в итоге контроля Советского Союза над экономической жизнью «братских государств». Так на деле реализовывался принцип «ограниченного суверенитета», или так называемая «доктрина Брежнева». Этот процесс, однако, вызвал сопротивление, и наиболее упорное было оказано Румынией, помешавшей в 1974 г. Советскому Союзу установить еще более тесную координацию военного командования стран Варшавского Договора.