Реформы Петра I и особенности формирования Российского абсолютизма

Страница 4

Все время своего царствования Петр проповедовал о досто­инстве, "честности и государственной пользе ремесленных заня­тий", настойчиво провозглашал в своих указах, что такие занятия никого не обесчестят, что торги и ремесла столь же полезны и по­четны для государства, как государственная служба и ученье. Ве­роятно, не один дворянин поморщился, прочитав в указе о едино­наследии, что обделенные отцовскою недвижимостью кадеты не будут праздны, а принуждены будут "хлеба своего искать службою, учень­ем, торгами и прочим", и этого не ставить ни в какое бесчестие им и их фамилиям ни словесно, ни письменно. В свой кабинетный дневник законодательных предложений рядом с капитальными преоб­разовательными замыслами Петр заносил и меморию о посылке в Анг­лию для учения делать сапоги, слесарные работы и пр. В 1703 г., когда основывали Петербург, он велел строить в Москве рабочий дом для праздношатающихся и при нем завести различные ремесла, а в 1724 г., когда он слыл уже одной из великих держав в Европе, он велел учить незаконнорожденных всяким художествам в устроен­ных специально для того домах в Москве и других городах. Мысль положить ни в чем не повинные плоды греха одною из основ русской буржуазии, очевидно, впервые пришла в голову не Екатерининскому дельцу И. И. Бецкому, автору проекта о создании в России средне­го чина людей из числа питомцев Воспитательного дома. При тог­дашнем складе понятий и вкусов надобно было обладать известной силой мысли и гражданской смелостью, чтобы самодержавному солда­ту и мастеровому в законодательных актах пропагандировать буржу­азные идеи, казавшиеся тогда столь мало достойными внимания серьезного законодателя. Промышленное предприятие, обдуманно на­чатое и умело проведенное, Петр признавал государственной заслу­гой, потому что оно увеличивало количество полезного народного труда и давало хлеб голодным людям. Здесь фискальный инстинкт Петра углублялся до понимания коренных основ гражданского обще­жития.

4. Промышленные кампании, льготы, ссуды и субсидии. Торгово промышленные заботы Петра, имевшие целью, между прочим, отучить высшие классы гнушаться промышленным людом и делом, не были бесплодны. При нем люди знатные и сановные, корифеи бюрократии, являются промышленными предпринимателями, фабрикантами и завод­чиками об руку с простыми купцами. Самым возбудительным средством для промышленной предприимчивости были льготы - казен­ные субсидии и ссуды; но при этом Петр хотел дать промышленности устройство, которое оправдало бы эти правительственные заботы. Насмотревшись на приемы и обычаи западноевропейских капита­листов, Петр старался и своих капиталистов приучить действовать по-европейски, соединять капиталы, смыкаться в компании. До Пет­ра Русь выработала несколько видов или форм соединения промыш­ленных сил. Так, среди крупного купечества обычной формой такого соединения был торговый дом. Это - неразделенных родственников, отца или старшего брата с сыновьями, младшими братьями, племян­никами. Здесь не было ни складки капиталов, ни товарищеского со­вещательного ведения капиталов: всем делом орудовал посредством нераздельного капитала большак, который и отвечал перед прави­тельством за своих подручных, домочадцев-участников, этих купе­ческих сыновей, братьев, племянников, как их стали звать впоследствии, равно и за простых приказчиков. В конце 16 в. сла­вен был торговый дом солеваров братьев Строгановых, за которыми считали до 300 тысяч рублей наличного капитала. В конце 17 в. известен был дом архангельских судостроителей Бажениных, у кото­рых была своя верфь на Северной Двине. Кроме того, встречаем в 17 в. различные виды складства. Это собственно союзы для сбыта, а не для производства: купец, ездивший по ярмаркам, забирал на комиссию товары у их производителей и продавал их вместе со сво­ими, делясь с выручкой с доверителями по соглашению. Одну из форм такого складства пытался ввести Ордин-Нащокин, по плану ко­торого маломочные торговцы складывались с крупными для поддержа­ния высоких цен на русские вывозные товары. Как в торговом доме основой союза служило родство, так в комиссионном складстве ­доверие. Не говорю об артелях, представляющих соединение капита­ла и труда. Петр предоставил этим самородным союзам действовать, как умеют,хотя и принимал их во внимание. Но он считал их не­достаточными средствами в международной торгово-промышленной конкуренции. В тот самый год (1699), когда посадские люди изъяты были из ведомства воевод и получили самоуправление, указ 27 ок­тября предписал купецким людям торговать,как торгуют в иных государствах, компаниями,и "иметь о том всем купецким людям меж собою с общего совета постановление, как пристойно б было к распространению торгов". Голландцы перепугались было, почувство­вав в указе опасность для своего господства на московском рынке, но московский резидент успокоил их, известив, что русские совсем не умеют приняться за новое дело, и оно пало само собой. Но у Петра были средства удержать его на ногах - это льготы и принуж­дение. Льготы, какими Петр поощрял вообще фабричную и заводскую предприимчивость, особенно щедро расточались компаниям. Основа­тели фабрики или завода освобождались от казенных и городских служб и других повинностей, иногда с неотделенными сыновьями и братьями, приказчиками, мастерами,и их учениками, могли извест­ное число лет продавать свои товары и покупать материалы, полу­чали безвозвратные субсидии и беспроцентные ссуды. Мануфак­тур-коллегия обязана была особенно прилежно следить за компа­нейскими фабриками, в случае их упадка - "как наискорее" рассле­довать причину, и, если она оказывалась в недостатке оборотных средств, тотчас "чинить капиталом вспоможение". Промышленные предприятия ограждались от иноземной конкуренции запретительными пошлинами, которые возвышались по мере роста туземного произ­водства, так что достигали стоимости привозного товара, если вы­работка этого товара на русских фабриках равнялась заграничному привозу. До учреждения Мануфактур-коллегии в 1719 г. Компаниям предоставлялось право суда над фабричными служащими и рабочими по гражданским и фабричным делам, потом перешедшее к названной коллегии, которая судила вместе с фабричными и самих фабрикан­тов. В интересах промышленности Петр нарушал даже собственные указы: во все продолжение своего царствования он свирепствовал против беглых крестьян, строжайше повелевал возвращать их вла­дельцам и штрафовал приемщиков; но указом 1722 г. прямо запреще­но было отдавать с фабрик рабочих, даже если они были беглыми крепостными. Наконец, указом 18 января 1721 г. фабрикантам и заводчикам из купцов дано было дворянское право приобретать к их фабрикам и заводам "деревни", т.е. земли, населенными крепостными крестьянами, только с оговоркой "токмо под такою кондициею, дабы те деревни всегда были уже при тех за­водах неотлучно". Так фабрикант-купец получал возможность иметь обязательные рабочие руки. Все это дает понять то чрезвычайно привилегированное положение, в которое поставил Петр класс ману­фактурных и заводских промышленников. Занятие их Петр ставил на­ряду с государственной службой, в некоторых отношениях даже выше ее, предоставил фабрикам и заводам укрывать беглых, которыми не обладали служилые землевладельцы, дал мужику капиталисту дво­рянскую привилегию, право владеть землей с крепостным населени­ем. Фабрика и завод при Петре являются преемниками древнерусско­го монастыря: подобно последнему, они получают значение нравственно-исправительных учреждений. Целым рядом указов Петр предписывал "виновных баб и девок" отсылать на фабрики и заводы для исправления. Таким образом, на смену старого боярства теперь рядом с вельможами в табели о рангах становилась знать ткацкого станка и чугуноплавильной печи.

Петр оставил после себя 233 фабрики и завода по самым разно­образным отраслям промышленности. Больше всего заботили его про­изводства, связанные с военным делом, полотняное, парусное, су­конное: в 1712 г. он предписал так поставить суконные фабрики, чтобы через пять лет можно было "не покупать мундира заморско­го", но до конца жизни не достиг этого. Наиболее успешное разви­тие получило при нем горное дело. Горные заводы образовали при нем четыре крупных группы или округа: тульский, олонецкий, уральский и петербургский. В первых двух горное дело завелось еще при царе Алексее, но потом пришел упадок. Петр поднял его: построены были железные заводы, казенный и частные, кузнецами Баташовым и Никитою Демидовым, а потом в Туле возник казенный оружейный завод, снабжавший оружием всю армию, с обширным арсе­налом и слободами оружейных мастеров и кузнецов. В Олонецком краю, на берегу Онежского озера в 1703 г. построен был чугуноли­тейный и железоделательный завод, ставший основанием города Пет­розаводска. Вслед за тем возникло несколько железных и медных заводов, казенных и частных, в Повенце и других местах края. Особенно широко развернулось горное дело в нынешней Пермской об­ласти; в этом отношении Урал можно назвать открытием Петра. Еще до первой поездки за границу Петр велел разведать всякие руды на Урале. Воротившись с кучей нанятых горных инженеров и мастеров, он, ободренный благоприятными поисками и опытами, показавшими, что железная руда давала чистого доброго железа почти половину своего веса, построил в 1699 г. на реке Невье, в Верхотурском уезде, железные заводы, на которые казна истратила 1541 рубль, а на наем рабочих собрано было крестьян 10347 рублей. Еще в 1686 г. для потех Петра привозили Преображенские сотни тульских ружей мастера Демидова; ему Петр в 1702 г. издал Невьянские железные заводы обязательством ставить артиллерийские припасы сколько по­надобится. В 1713 г. у Демидова лежало на складе в Москве с его заводов более полумиллиона одних лишь ручных гранат. Вслед за Невьянскими возникло на Урале много других казенных и частных заводов, которые образовали обширный горнозаводский округ. Уп­равление им было сосредоточено в Екатеринбурге, городе, постро­енном на реке Исети управителем уральских заводов генералом Ден­нингом, знатоком горного и артиллерийского дела и одним из бла­городнейших сотрудников Петра. Город был назван в честь императ­рицы Екатерины Первой. К заводам округа для работы охраны от враждебных инородцев, башкир, киргизов, приписано было до 25 тыс. душ крестьян. К концу царствования Петра в Екатеринбургском округе находилось 9 казенных и 12 частных заводов, железных и медных, из которых пять принадлежали Демидову. В 1718 г. на всех русских заводах, частных и казенных, выплавлено было более 6,5 миллионов пудов чугуна и около 200 тысяч пудов меди. Такая мине­ральная добыча дала возможность Петру вооружить и флот, и поле­вую армию огнестрельным оружием из русского материала и русской выделки. После смерти Петра осталось более 16 тыс. пушек, не считая флотских.