Александр I

Страница 6

1807 — 1812гг. — вершина карьеры Сперанского: он за­нимал посты товарища (заместителя) министра юстиции, директора Комиссии составления законов и Комиссии финляндских дел, ведал подготовкой и проведением фи­нансовых реформ.

В 1811 г. было обнародовано подготовленное Сперан­ским “Общее учреждение министерств”, которое увен­чало министерскую реформу, начатую в 1802 г., когда старые петровские коллегии были заменены новой евро­пейской формой высшей исполнительной власти — мини­стерствами. Теперь дела по каждому ведомству решались не “коллегией” во главе с ее президентом, а единолично министром, ответственным только перед императором. Если первоначально, по положению 1802 г., структура и функции министерств еще не были четко определены, то новый закон 1811 г. строго разграничивал компетенцию министерств, увеличивал их численность (с 8 до 12), уста­навливал принцип единоначалия и регламентировал взаимоотношения министерств с другими органами выс­шего государственного управления — Сенатом, Комите­том министров и Государственным советом. Реорганизо­ванное таким образом при Александре I центральное управление просуществовало, с небольшими изменени­ями, вплоть до 1917 года.

Преобразовательная деятельность Сперанского выз­вала недовольство в реакционных придворных кругах; во­круг него плелись интриги. До Александра I доходили слухи, муссируемые придворной средой, о “неблаговид­ных” отзывах о нем Сперанского. Самолюбивый император почувствовал себя оскорбленным, но не подавал виду; более того, стал демонстративно оказывать Сперанскому знаки своей “благосклонности”, а это, как знали по соб­ственному опыту придворные, служило верным призна­ком приближавшейся опалы. 1 января 1812 г. тот был удо­стоен ордена Александра Невского. А 17 марта 1812 г. он был вызван на аудиенцию к императору. После двухчасо­вого конфиденциального разговора Сперанский вышел из кабинета императора “в великом смущении”. Дома он застал министра полиции А. Д. Балашова с помощником, которые опечатывали его бумаги. У дома уже стоял возок для отправки Сперанского в ссылку. Сначала его отпра­вили в Нижний Новгород, но затем по новому доносу перевели в более далекую ссылку — в Пермь.

Падение Сперанского вызвало в придворных кругах бурю восторга. Некоторые даже удивлялись “милосер­дию” царя, не казнившего этого “преступника, изменника и предателя”. Уверяли, что “этот изверг хотел возжечь бунт во всей России, дать вольность крестьянам и оружие для истребления дворян”. Разумеется, все это было чи­стейшим вздором. Сам Александр I был убежден в неви­новности ссыльного, но решил принести его в жертву, чтобы погасить растущее недовольство дворянства. Спе­ранский считал, что “первой и единственной” причиной его опалы явился слишком смелый план преобразований.

На следующий день после удаления Сперанского Алек­сандр говорил А. Н. Голицыну: “Если бы у тебя отсекли руку, ты наверно кричал бы и жаловался, что тебе боль­но; у меня прошлой ночью отняли Сперанского, а он был моею правою рукою!” Как вспоминал Голицын, “все это было сказано со слезами на глазах”. Позже графу К. В. Нессельроде Александр объяснял: “Обстоятель­ства заставили меня принести эту жертву общественному мнению”. Через четыре года Сперанский был “прощен”, назначен сначала пензенским губернатором, а в 1819 г. — генерал-губернатором Сибири, где провел ряд админи­стративных реформ. В 1822 г. он был возвращен в Петер­бург, назначен членом Государственного совета, получил значительные земельные пожалования. Николай I сна­чала относился с подозрением к Сперанскому за его “бы­лые либеральные увлечения” и за “связи” с декабриста­ми, но после “нашел в нем верного и исполнительного слугу”. Сперанский был введен в состав Верховного уголовного суда над декабристами, в котором играл видную роль, провел кодификацию законов Российской империи, за что был возведен в графское достоинство.

Начало XIX века в Европе было ознаменовано полосой наполеоновских войн, в которые были вовлечены все ев­ропейские страны и народы, в том числе и Россия. В 1803 г. началась подготовка Наполеона к вторжению в Англию. Британское правительство энергично сколачи­вало новую европейскую коалицию против Франции, чем помогли и вызывающие действия самого Наполеона. По его приказу в 1804 г. в Бадене был схвачен и затем рас­стрелян принадлежавший к французскому королевскому дому герцог Энгиенский, подозревавшийся в заговоре против Наполеона. Это событие вызвало взрыв негодова­ния всех европейских монархов, однако лишь Александр I заявил официальный протест. В Петербурге был демон­стративно объявлен траур, а Наполеону направлена нота протеста против “пролития венценосной крови”. Напо­леон ответил вызывающим посланием, в котором говори­лось, что и в самой России была пролита “венценосная кровь”, и пусть Александр I позаботится схватить и нака­зать убийц своего отца. Это было прозрачное и публич­ное обвинение самого Александра.

Военные действия против Франции протекали не­удачно для коалиции, в которую входили Англия, Ав­стрия и Россия. После поражения союзных войск при Аустерлице 2 декабря 1805 г. Австрия капитулировала и заключила унизительный мир с Наполеоном. Русские войска были отведены в пределы России, а в Париже на­чались русско-французские переговоры о мире. 8 июля 1806 г. был заключен мирный договор между Россией и Францией, однако Александр I отказался его ратифици­ровать, и Россия формально продолжала оставаться в со­стоянии войны с Францией. Летом 1806 г. Наполеон за­хватил Голландию и западногерманские княжества. Осенью образовалась четвертая по счету коалиция про­тив Франции (Пруссия, Англия, Швеция и Россия), однако воевать пришлось только Пруссии и России. В начале ок­тября 1806 г. прусские войска в двух сражениях подверг­лись полному разгрому. Прусский король Фридрих-Виль­гельм III бежал к границам России. Почти вся Пруссия была оккупирована французскими войсками. Русской ар­мии пришлось одной в течение последующих семи месяцев вести упорную борьбу против превосходящих сил французов.

Наполеону удалось оттеснить русские войска к Неману, но и французская армия понесла столь значительные по­тери, что Наполеон не решился тогда войти в пределы России. 25 июня (7 июля) 1807 г. в Тильзите между Рос­сией и Францией были заключены мирный и союзный до­говоры. По настоянию Александра I Наполеон согла­сился сохранить самостоятельность Пруссии, хотя терри­тория ее была сокращена наполовину. Неблагоприятные для России условия Тильзитского мира и союзного дого­вора вовлекали ее в фарватер политики Наполеона, огра­ничивали самостоятельность Александра I в международ­ных делах, вели к внешнеполитической изоляции. Осо­бенно тяжелые последствия вызвало присоединение в 1808 г. России к континентальной блокаде Англии, что причинило существенный ущерб экономике страны, по­скольку Англия была ее главным торговым партнером.

Тильзитский мир наносил серьезный удар по междуна­родному престижу России, уязвлял патриотические чув­ства русских общественных кругов. Популярность Алек­сандра I резко упала. Поднялся всеобщий ропот. “Вообще неудовольствие против императора более и более возрас­тает, — доносил шведский посол Стединг своему королю, — и на этот счет говорят такие вещи, что страшно слу­шать”. По свидетельству русского современника, “от знатного царедворца до малограмотного писца, от гене­рала до солдата, все, повинуясь [царю], роптало с негодо­ванием”. Французский посол в Петербурге герцог Рене Савари писал: “Видна оппозиция решительно против все­го, что делает император”. В 1807 г. распространялся в списках “Проект обращения” дворянства к императору с требованием проявлять твердость во внешнеполитичес­ких вопросах. Поговаривали даже о возможности дворцо­вого переворота и возведении на престол умной и эне­ргичной сестры Александра I Екатерины Павловны, жив­шей в Твери. По материалам французского историка Альбера Вандаля, усердно собирал и распространял слухи о “заговоре” против русского царя герцог Савари.

Александр внимательно следил за настроением различ­ных кругов и собирал об этом сведения. Еще в 1805 г., уез­жая на войну, он создал Временный комитет высшей по­лиции для наблюдения за общественным тлнением, тел среди публики. После Тильзитского мира этот коми­тет был преобразован в Комитет общественной безопас­ности, которому вменялась в обязанность и перлюстра­ция частных писем.