Япония, быт и традиции

Еда пластиковая, быстрая и здоровая

В мягко освещенных витринах токийских ресторанов и столовых выставлены удивительные копии предлага­емых блюд, сделанные из пластика. В настоящей посуде, они настолько искусно воспроизводят оригиналы, что иног­да не сразу понимаешь, что перед тобой пластмасса. Рядом с каждым блюдом название и цена, поэтому можно выбрать то, что по карману и привлекает взор.

Первые пищевые муляжи появились в японских рестора­нах чуть ли не сто лет тому назад, когда стали делать из воска копии непривычных европейских блюд. В наше время «фальшивая еда» стала такой же неотъемлемой и повсеместной принадлежностью Японии, как попадающиеся на каждом шагу автоматы. И все же, изготовление пищевых образцов не такое уж простое дело, как может показаться с первого взгляда: секретам мастерства художники обуча­ются годами, специализируясь на какой-то одной кухне и постепенно переходя от простейших операций к более сложным. Неудивительно поэтому, что в Европе, и особенно в Америке, японские пищевые «модели» были даже недавно объявлены предметами особого «супер­реалистического» искусства. Там образцы «фальшивой еды» попали не только в витрины некоторых ресторанов и суве­нирных лавок, но и в художественные галереи — на выстав­ки японского дизайна, где можно было увидеть пластиковые овощные салаты и пиццу, бифштексы, синтетическую гречневую лапшу в супе. Сами же японцы по-прежнему считают пищевые муляжи всего лишь «наглядным меню», дающим возможность заранее познакомиться с тем блюдом, которое собираешься съесть.

В дорогих заведениях, которые в основном посещают пред­ставители фирм, угощающие своих партнеров на казенный счет, кажется, можно отведать любую еду из любой страны мира — вплоть до борща в ресторанах «Волга» или «Рогозский».

Вот скромный рэсуторан на пристанционной улице. С виду настоящая Вилка зацепила на витрине пластиковых спагетти, да так и повисла в воздухе, а копии французских пирожных, сделанных на японский лад, соседствуют с рисом под соусом curry — это блюдо стало едва ли не самым распространенным в японских столовых.

В витрине по соседству выставлены пластиковые копии характерных блюд японской кухни: ломтики сырой рыбы, украшенные листом крапивы и одуванчиком, — сасими; рис с сушеными водорослями, – о-тядзукэ, любимая еда, о которой так мечтают японцы, находясь вдали от родины.

Еду, приготовленную в котелке, — набэмоно можно отведать в следующем ресторане, отделанном в тради­ционно японском стиле. В витрине — имитации сырых продуктов, художественно разложенных на больших блю­дах. Желающие попировать сами варят здесь в особом керамичес­ком котелке, кипящем прямо на низком столике, моллюсков и ломтики рыбы, грибы и соевый творог, крахмальную лапшу и листья съедобной хризантемы, лук-порей и китай­скую капусту. Такие же наборы продуктов, но только с ломтиками курицы и баранины, продают для приготовления мидзутаки и сябу-сябу.

Но как бы ни были своеобразны сасими, о-тядзукэ или сукияки, самый характерный японский деликатес — это суси, рисовые «бутербродики». В районе Токио основа для суси — продолговатые комочки из приправлен­ного уксусом и сахаром вареного риса — лепятся мастером-поваром вручную.

И уж конечно, ни один ресторан, готовящий суси, не обходится без зеленого чая, который пьют здесь из керамических стаканов юноми большого размера. Чаше всего юноми бывают покрыты изображениями рыб или иероглифами, обозначающими самых разных съедобных морских тварей.

Перерыв на обед наступает по всей Японии в полдень, ко­торый можно легко определить и без часов — по толпам служащих, устремляющихся в близлежащие небольшие столовые; по мотоциклистам и велосипедистам, которые развозят заказы, сделанные по телефону, прямо к рабочим местам.

У людей одиноких в обеденное время пользуются успехом простые блюда из риса: рис, завернутый в европейский омлет с кетчупом, рис с соусом carry — карри райсу, жареный рис по-китайски или блюда с рисом по-японски в больших пиалах домбури.

Несколько по-иному питаются в обеденный перерыв люди семейные. Самая плотная за день еда с рисом и супом ждет их вечером дома, поэтому на работе женатые служащие предпочитают просто перекусить. Лучшим, легко усвояемым обеденным блюдом у старшего поколения считается лапша: пшеничная удон, в виде клецек и затем преображенная в толстые белые «макароны»; собственно китайская — яич­ная мэн.

Конец обеда в наши дни обычно отмечается неторопли­вым питьем кофе, широко распространившегося в Японии после войны. Сейчас японцы пьют этот западный напиток почти в таких же количествах, как традиционный чай. Заказав одну-единственную чашку кофе, можно сколько угодно сидеть за уютными столиками, слушать тихую музыку, беседовать со знакомыми и даже вздремнуть.

Все больше в японскую жизнь проника­ет также «быстрая еда» американского происхождения - вместе с английским словосочетанием «fast food». Начало этому проникновению было положено американской транс­континентальной корпорацией «Макдональдс».

За «Макдональдс» началось быстрое вторжение других американских сетей, торгующих теми же гамбургерами, пончиками, мороженым, пиццей, жареной курицей, а за ними расплодились и их японские подражатели.

Проникнув в Японию через рестораны «fast food», массовая американская и вообще западная еда стала обычной и во многих японских домах. Нередко, старшее поколение в семье еще ест утром рис с маленькими сушеными рыбками, тертой редькой и ферментированными соевыми бобами натто, а сын-студент предпочитает гораздо более калорийный завтрак на европейский лад. На обычный японский прилавок проникла замороженная картофельная соломка, кетчуп, хлеб, печенье, джемы, ветчина и колбасы. В результате, в Японии появилось много людей, особенно детей и девушек-сладкоежек, которые страдают ожирением, столь редким среди тех, кто придерживается национальной диеты.

Но не только разрушение традиционной системы питания и появление множества толстяков беспокоит японцев. В не меньшей степени они озабочены наличием в своей пище — как национальной, так и западной — большого количества химических добавок. В среднем каждый японец съедает за год около четырех килограммов различных химикалиев — консервантов, красителей, ароматизаторов.

Как реакция на химическое загрязнение и как дань моде, пришедшей с Запада, в последние годы в Японии появилось увлечение «натуральными» продуктами и откры­лись супермаркеты «натуральной пищи». Многие крупные универмаги завели у себя также уголки «здоровой еды», где торгуют самыми разнообразными товарами.

Особые традиции в Японии связаны с уличной торговлей. Продавцы съестного съезжаются к любым местам массовых гуляний и устанавливают там свои ларьки, украшенные короткими занавесками норэн и традиционными красно-белыми поло­сатыми тентами.

Зимой у покупателей пользуются успехом горячие блюда. На металлических листах, вмонтированных в ларьки, разжаривают самое распространенное в наши дни уличное блю­до – лапшу китайского типа с нашинкованной капустой и острым соусом, которая называется якисоба.

В особо людные места съезжаются также продавцы любимых детьми сластей: сахарной ваты, больших разно­цветных леденцов, бананов в шоколаде, кукурузных хлопьев в американском духе, маленьких красных яблок в сахаре — их натыкают на палочки и держат в круглых углублениях на больших кусках льда.

Особый колорит современному бетонному Токио придают те уличные торговцы, которые продают свой товар ночью, толкая с места на место деревянные ларьки на колесах – ятай, снабженные иногда скамейками для покупателей.

Строго говоря, торговля едой с передвиж­ных ларьков разрешена только на праздниках и спортивных мероприятиях, и полиция ежегодно арестовывает многих уличных торговцев за нарушение правил. Страдают владель­цы передвижных ларьков от притеснений гангстеров. И тем не менее, в надежде заработать свой хлеб насущный сотни уличных торговцев ежедневно выходят на токийские улицы и поджидают ночных покупателей с вечера и до раннего утра — в любую погоду, зимой и летом.

Гадалки и компьютеры

Каждый вечер зажигаются свечи в бумажных фонарях, уста­новленных на столах токийских гадальщиков. Таинственное выражение неподвижного лица, темная одежда, черные ша­почки — многочисленные прорицатели усаживаются на люд­ных местах и предсказывают судьбу. Заглядывают в астрологические справочники. Изучают черты лица и линии руки. Исполь­зуют особые знаки-символы — гексаграммы древней китай­ской гадательной книги «Ицзин», которые представляют собой разные сочетания линий. Большинство жителей Японии, этой высокоразвитой техни­ческой державы, скажут вам, что они не суеверны. И тем не менее, свадьбы японцы справляют только в «счастливые» дни, а в «несчастливые», несмотря на предлагаемые скидки, залы бракосочетаний пустуют. На неблагоприятные даты нельзя назначать и похороны. В больницах, как и в гостиницах не бывает комнаты номер четыре, поскольку заимствованные китайские чтения иероглифов «четыре» и «смерть» звучат одинаково. Около храмов обычно торгуют всевозможными амулетами.

Суеверий — как своих собственных, так и заимст­вованных из Китая — в Японии множество. И хотя похоже, что большая часть японцев не столько верит в приметы, сколь­ко отдает дань традициям, тем не менее у японских гадаль­щиков и гадальщиц клиентов вполне достаточно. А к самым знаменитым — например, «матушке» из токийского района Синдзюку, которая обосновалась около известного универ­мага «Исэтан», — постоянно выстраиваются очереди.

В духе средневековых японских законов, предписывающих каждому члену общества, носить ли ему шелк или хлопок, ходить пешком или ездить на коне, современные школьные правила регулируют длину форменной юбки у девочек и форменного мундира с глухой стойкой у мальчиков, ширину брюк и цвет носков, фасон и цвет грубой обуви на низком каблуке. Девочки часто носят зимой мешковатое синее паль­то — под цвет форменной матроски, — уродующее их фигур­ки, которые заметно вытянулись и стали более длинноноги­ми за послевоенные годы. В некоторых школах обязательны значки с гербами, форменные сумки и головные уборы.

Особый этикет связан в Японии с обменом визитными карточками, по-видимому, в конце XIX века — примерно в то же время, когда простой народ получил право носить фамилии. После эдикта Мэйдзи некоторые японские семьи воспользовались существовавшими ранее аристократическими родовыми именами. Считается, к примеру, что современные фамилии, включающие иероглиф то — «глициния» (это его китайское, то есть заимствованное вместе с иероглифом чтение), самые распространенные из которых Сато, Сайто и Ито, связаны но своему происхождению со знаменитым родом Фудзивара. Другие семьи использовали географические названия или какие-то новые сочетания иероглифов. В современной Японии особенно часто в фамилиях встречаются такие иероглифы, как та — «поле» (Танака), яма — «гора» (Ямамото), ки — «дерево» (Судзуки), такэ — «бамбук» (Такэсита), мацу — «сосна» (Мацусита).

Поскольку визитная карточка — это своеобразный социальный паспорт, на котором напечатаны не только имя и фамилия, но также адрес, телефон и – что особенно важно – сведения о месте работы и занимаемой должности, то при знакомстве японцы сперва читают то, что написано на кар­точке, а уж потом искоса бросают осторожный взгляд на лицо нового знакомого.

Всему этому учатся в школах хороших манер.

Особое внимание в школах хороших манер уделяется поклонам, без которых невозможно жить в стране, где кла­няются все и всегда (так что, прожив в Токио пять лет, и сам начинаешь кланяться даже при разговоре по телефону). Отве­шивает поклоны премьер-министр, прежде чем обратиться к парламенту. Кланяются дикторы телевидения в начале и, особенно, в конце новостей, завершающихся извинением за беспокойство. Кланяются продавцы в магазинах: на тридцать градусов, приветствуя посетителей; на пятнадцать — пригла­шая посмотреть товары; на сорок пять — провожая покупа­теля, сделавшего покупку. Подсчитано, что девушки-лифте­ры в универмагах отвешивают поклоны около двух с полови­ной тысяч раз в день, а та, которая вызывает лифт на первом этаже, кланяется даже закрывшимся дверям — вслед уже уехавшим покупателям. Любые виды поклонов можно увидеть в школах традиционных видов спорта.

Традиционному этикету, необходимому, во время посещения различных торжественных церемоний, обучают также в многочисленных школах кимоно. Известно, что японская национальная одежда, совсем было исчезнув во время войны, возродилась впоследствии, прежде всего, как праздничный наряд для ритуалов и парадных приемов. Постоянно кимоно носят только некоторые пожилые люди да те, кто по роду своей деятельности связан со стариной. Прочие японцы (да и то не все) одевают вне дома национальный костюм только раз в году, чаще всего во время ритуальных посещений храмов. Целые семьи в кимоно можно увидеть в праздничной толпе на Новый год. В День совершеннолетия пятнадцатого января в храмах появляются стайки двадцатилетних японок в белых пушистых воротничках и красочных девичьих фурисодэ – кимоно с очень длинными рукавами. Часто кимоно надевают также матери и бабки, доставляющие в синтоистские храмы младенцев для «пред­ставления богам».

Не обходятся без кимоно и другие торжественные церемо­нии; синтоистская свадьба, буддийские похороны, вечера по случаю окончания учебных заведений, на которые выпускницы надевают поверх кимоно темно-синие и лиловые хакама. Появляются девушки в кимоно и на це­ремониях по случаю начала работы в Новом году, поскольку всему первому в начале года придают очень большое значение, считая, что эти начинания определяют будущее на ближай­шие двенадцать месяцев.

С исчезновением кимоно из повседневной жизни упал и спрос на его обычные разновидности из хлопка или шерсти, которые когда-то снашивали до полной ветхости, перешивая, переделывая и используя до конца каждый маленький кусок ткани. Из дешевых кимоно процветают и сейчас только очень простые и удобные домашние. В теплых фланелевых или на подкладке -— нэмаки — спят зимой. В жару их меняют на легкие юката, которые носят также дома после работы во время народных праздников на улице.

Для торжественных случаев покупают те шелковые нарядные разновидности кимоно, которые и раньше ценились очень высоко и передавались по наследству из поколения в поколе­ние. По данным одного из обследований, охвативших в разных районах сто­лицы полторы тысячи женщин, на каждую японку в среднем приходится десять нарядных кимоно, однако часть женщин обходится вообще без традиционных нарядов, примерно одна треть ограничивается одним-тремя, пятая часть опрошен­ных — четырьмя-шестью кимоно.

В школах кимоно можно научиться навыку одевания этой одежды, которым еще недавно владели все, а сейчас только половина японок. Но, пожалуй, не эта задача главная — ведь при необходимости можно обратиться в ближайший салон красоты, где вам не только помогут одеться, но также сделают подходящую прическу.

Среди учениц школ кимоно встречается немало девушек, которые готовятся к свадьбе — важному событию, после которого бывшие бурикко превращаются в почтенных замужних домохозяек оку-caмa. Сразу после свадьбы больше по­ловины из них все еще оставляют работу, хотя многие возвращаются на службу гораздо позднее, когда подрастут дети.

Большинство японцев справляет свои свадьбы в специаль­ных «залах», принадлежащих частным фирмам. Часто свадебные залы устраивают у себя крупные отели, которые предла­гают весь «набор» свадебных услуг: синтоистскую церемо­нию в особой комнате; западный банкет в помещении по со­седству; живые цветы для украшения; традиционные подарки гостям, завернутые в кусок ткани фуросики. Эти подарки вручаются в конце свадьбы в ответ на поднесенные новобрачным деньги в особых конвертах.

Давно прошли те времена, когда жених и невеста впервые видели друг друга на свадьбе, хотя сватовство и смотрины о-миай, на которых молодые люди знакомятся друг с другом, никогда не исчезали полностью. А сейчас все более популяр­ным делается сватовство нового типа — компьютерное. Поскольку, по японским представлениям, брак — это прежде всего семейный договор, определяющее значение для будущей жизни имеет происхождение жениха и невесты.

Обратившись в отделение фирмы, для начала можно получить пробную бесплатную консультацию с использованием данных, заложенных в компьютер. Однако более серьезные услуги оказываются только после того, как клиенты предста­вят документы. Женитьба — дело серьезное, и фирма должна быть уверена в людях, которых она сватает.

В среднем, на поиски спутника жизни при помощи брачного «клуба» уходит около двух лет, а за год такие корпорации, как «Мицубиси» или «Тоёта», устраивают до полутора сотен браков. Считает­ся, что «компьютерное» посредничество дает возможность встретиться с большим числом потенциально подходящих женихов или невест, чем обычное, и поэтому за ним будущее. Впрочем, куда только ни проникают компьютеры в совре­менной Японии.

Домашние игровые приставки к телевизорам в середине 80-х годов уже были у каждой четвертой японской семьи. Они пришли на смену самым первым электронным порта­тивным играм с экранчиком на жидких кристаллах. Сейчас маленькие элект­ронные игры почти совсем утратили популярность, зато в любом универмаге разложены на витринах выпускающиеся одна за другой кассеты к домашним приставкам. Здесь же, в магазинах, их часами бесплатно осваивают ребята, особенно те, у кого еще нет своей игры дома.

Хорошо это или плохо — проводить часы за видеоиграми? Плохо, считают многие учителя и психологи. Мальчишки и девчонки в Японии и так ведут достаточно неподвижный образ жизни, а тут еще дополнительно утомляют глаза, делают­ся раздражительными и плохо управляемыми. Хорошо, возражают другие. Ведь новому поколению пред­стоит жить в мире компьютеров. Поэтому к экранам и кноп­кам оно должно привыкать с детства, а не бояться их, как многие люди, старшего возраста. Можно считать, что домашняя игровая приставка к телевизору — это «начальная школа» компьютерной грамотности. Сначала ребята поль­зуются готовыми программами, заложенными в кассеты на фабрике. Естественный следующий шаг — изобретение детьми собственных игр, иначе говоря — составление новых игровых программ. Оно стало возможным после того, как компания «Нинтэндо», выпустившая самую любимую у японских ребят игровую приставку, стала продавать в до­полнение к ней дисковод и пульт управления. Последняя фирменная новинка — особый коврик, начиненный электроникой, который заменяет обычный пульт управления с кнопками: прыгая на коврике, ребенок может совмещать увлекательную видеоигру с хорошей физической разминкой. Наверное, такие разминочные устройства будут когда-нибудь придуманы и для взрослых, которые жалуются на усталость от неподвижного сидения перед экраном ком­пьютера. А между тем все большему числу японцев прихо­дится учиться обращению с компьютерами не только на службе, но и в обычной уличной и домашней жизни.

Современные японские компьютеры рассчитаны не только на цифры, латинские буквы и два вида японской азбуки, но также и на иероглифы. Несколько лет тому назад ученые из Осакского университета вместе с профессором из Шанхая разработали метод, позволяющий имитировать с помощью компьютера даже иероглифы, а со временем компьютер сможет исполнять роль столь высокопочитаемых в дальневосточных странах учите­лей каллиграфии.

Конечно, повсеместное проникновение компьютеров не может не создавать своих проблем и трудностей, Одна из них — это вторжение в частную жизнь людей. Благодаря компьютерам большое число собранных и обработанных ими разрозненных сведений становятся доступны и властям, и мошенникам, использующим полученные данные для своих махинаций. Но каковы бы ни были эти проблемы, современ­ное общество информации обходиться без компьютеров уже не может.