ДВУСОСТАВНЫЕ РЕЛЯЦИОННО–ПРЕДМЕТНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ КВАЛИФИЦИРУЮЩЕГО ТИПА

Предметом диссертационного исследования являются двусоставные реляционно-предметные предложения (далее ДРПП) квалифицирующего типа в русском и английском языках. В такого рода предложениях дается характеристика или оценка грамматического предмета, названного подлежащим, через установление отношений между ним и грамматическим предметом, обозначенным в составе сказуемого: Луч был ярко-красного цвета; Разглашать это не в ваших интересах; Он был в ярости; The floor was of green marble; It would be in their interests to go along with it; He was in a fury.

Входящие в состав сказуемого интересующих нас предложений предикативные предложно-именные сочетания и наречия с квалифицирующим значением стали объектом изучения для отечественных и – реже – англоязычных языковедов довольно давно, однако долгое время получали в основном формальное, структурное трактование при недостаточной дифференциации их семантики (Шахматов 2001; Грамматика…1954; Грамматика…1970; Сергеева 1970; Безденежных 1972; Русская грамматика 1980; Collins COBUILD…1991 и др.), зачастую лишь как формы, замещающие типичные в этой функции адъективные сочетания (Ilyish 1965; Бархударов 1966; Почепцов 1971; Структурный синтаксис…1972; A Comprehensive Grammar…1992; Грамматика…1999). Более детальное, но не всегда исчерпывающее описание семантики русских предикативных предложно-именных сочетаний осуществляется в пределах одной или нескольких форм (Рословец 1960; Лекант 1963; Безденежных 1971; Чернов 1985 и др.). Появившиеся в последнее время комплексные описания русских предикативных предложно-именных сочетаний ориентированы не столько на их семантику, сколько на выбранный аспект описания (фразеологизация (Симчич 2000), типы переосмысленных первоначальных синтаксических отношений (Пряников 2000)).

Исследования Г.А. Золотовой подтверждают, что “именные, а не глагольные синтаксемы оказались главным ключом к синтаксическому механизму русского языка” (Золотова 1988: 12), в связи с чем особую актуальность для русской грамматики приобретает функциональный подход к конструктивным свойствам и возможностям падежных и предложно-падежных форм (там же).

В реферируемой работе рассмотрение указанных предложений проводится в русле номинативного синтаксиса в опоре на разработанную проф. А.М. Ломовым концепцию типологического описания русского предложения. В данной концепции классификация предложений осуществляется на основании их семантико-функциональных свойств, при этом принимаются во внимание (1) обобщенная категориально-грамматическая (частеречная) семантика ядерных репрезентантов сказуемого (точнее, его вещественного компонента) и (2) их функция в отношении предмета-подлежащего (Ломов 1994).

Актуальность исследования обусловлена тем, что в условиях семантизации синтаксических исследований возникла необходимость в комплексном, многоаспектном описании как системы предложений в целом, так и их отдельных классов, в разноструктурных языках. Класс ДРПП представляет весьма продуктивную и семантически богатую синтаксическую модель в двух рассматриваемых языках, в особенности в русском.

Цель исследования заключается в том, чтобы выявить и проанализировать основные закономерности содержательной и формальной организации ДРПП на материале языков разного строя. Достижение поставленной цели предполагает решение трех основных задач:

1) выявление корпуса рассматриваемых предложений в русском и английском языках;

2) установление закономерностей семантико-функционального и формального варьирования компонентов номинативного центра интересующих нас предложений;

3) определение общих и специфических черт русских и английских ДРПП как в плане содержания, так и в плане выражения.

Методика исследования. Основными методами, используемыми в работе, являются метод наблюдения, метод лингвистического эксперимента и метод сопоставительного анализа. В работе также применяются элементы трансформационного метода.

Материалом для исследования послужили предложения (свыше 6000 примеров), извлеченные методом сплошной выборки из произведений русской и британской художественной литературы ХХ века (преимущественно второй половины) различных жанров и стилей; научной литературы того же периода; публицистических статей в российских и британских периодических изданиях за 1996-2002гг.; электронной базы данных английского языка Sara Search (далее SS); телефильмов; теле- и радиопередач, а также из разговорной речи (далее РР). Отдельные примеры взяты из словаря Longman Dictionary of Contemporary English (далее LD).

На защиту выносятся следующие положения.

1. По своим номинативным свойствам и русские, и английские ДРПП квалифицирующего типа распадаются на две ядерные семантико-функциональные разновидности: (1) ДРПП с функцией квалификации предмета-подлежащего в отношении его свойств и (2) ДРПП с функцией квалификации предмета-подлежащего в отношении его состояний. ДРПП с функцией квалификации предмета-подлежащего в отношении его ближайшего окружения представляют периферийную группу.

2. И в русских, и в английских предложениях рассматриваемого типа наблюдается взаимозависимость связей между подлежащим и сказуемым по способу их языкового представления, что проявляется в следующем: (а) при подлежащем, репрезентированном пропозитивным комплексом, в составе сказуемого любой семантико-функциональной подгруппы обязательно используется отвлеченное существительное; (б) при подлежащем, репрезентированном конкретно-предметным существительным, в состав сказуемого семантико-функциональной группы “Квалификация предмета-подлежащего в отношении его состояний” обязательно входит отвлеченное существительное; (в) при подлежащем, репрезентированном конкретно-предметным существительным, в состав сказуемого семантико-функциональной группы “Квалификация предмета-подлежащего в отношении его ближайшего окружения” обязательно входит конкретно-предметное существительное.

3. В отношении частных семантико-функциональных подгрупп наблюдаются расхождения между русскими и английскими предложениями данного типа, причем номинативная семантика русских ДРПП представлена богаче и дифференцированнее.

4. Черты сходства между русскими и английскими ДРПП более заметны на семантико-функциональном уровне, чем на формально-грамматическом.

Научная новизна исследования определяется тем, что в нем впервые предпринята попытка комплексного семантико-функционального описания ДРПП квалифицирующего типа с точки зрения их номинативных свойств и средств их выражения, а также возможностей их варьирования в разноструктурных языках.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что его результаты позволяют углубить и систематизировать знания о способах сказуемостной квалификации грамматического предмета и о характере языковых средств, используемых для данной цели в русском и английском языках.

Практическая ценность исследования заключается в возможности использования его результатов и эмпирического материала в курсах лекций и на практических занятиях по языкознанию, синтаксису русского и английского языков, переводу, а также при разработке спецкурсов и учебных пособий по синтаксису современного русского и английского языков, в частности, лексически ориентированной грамматики.

Апробация исследования. Основные положения исследования излагались в докладах на международной научно-методической конференции “Актуальные проблемы языкового образования в России в ХХ1 веке” (Воронеж, октябрь 2000), на научной конференции “Перевод: язык и культура” (Воронеж, сентябрь 2001) и на научных сессиях ВГУ (Воронеж, апрель 2001, 2002). Опубликованы тезисы двух докладов и три статьи.

Структура диссертации. Исследование состоит из Предисловия, Введения, двух глав, Заключения, Приложения, списка источников примеров и списка использованной литературы.

Содержание диссертации.

В Предисловии обосновывается актуальность выбранной темы, констатируются цели и задачи работы, формулируются положения, выносимые на защиту, определяются методы анализа, научная новизна, теоретическая и практическая значимость исследования.

Во Введении излагаются теоретические основания исследования, а также поясняются некоторые используемые в работе понятия, в частности, пропозиция, грамматический предмет, квалификация, типология свойств.

Одним из освещаемых в данном разделе вопросов является понятие эквивалентности предложений двух языков и принципы ее установления. Отмечается, что в основание выделения рассматриваемых русских и английских предложений была положена семантико-функциональная модель двусоставного реляционно-предметного предложения квалифицирующего типа (дающего, как указывалось, характеристику или оценку предмета-подлежащего через установление отношений между ним и предметом в составе сказуемого), что позволяет рассматривать русские и английские ДРПП в качестве семантико-функциональных эквивалентов.

Несмотря на наблюдаемые черты сходства русских ДРПП и их английских эквивалентов как в плане содержания, так и в плане выражения, пристального внимания требуют вопросы о степени эквивалентности и о степени формального подобия данных предложений, теснейшим образом связанные с различиями в строе языков: русского как языка преимущественно синтетического строя и английского как языка преимущественно аналитического строя.

В Главе 1 “РУССКИЕ ДВУСОСТАВНЫЕ РЕЛЯЦИОННО–ПРЕДМЕТНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ КВАЛИФИЦИРУЮЩЕГО ТИПА” представлено комплексное описание номинативной семантики и средств ее выражения, а также возможностей варьирования анализируемых предложений русского языка. В данных отношениях рассматриваются два компонента номинативного центра ДРПП – подлежащее и сказуемое, последнее из которых двучастно.

В соответствии с принятым в современных синтаксических теориях подходом выделяется два основных семантико-функциональных варианта подлежащего ДРПП: подлежащее с собственно-предметным значением и подлежащее с ситуативно-предметным (пропозитивным) значением, различия между которыми связаны как с именуемыми типами объектов действительности, так и со способами выражения и спецификой синтаксического функционирования.

Собственно-предметное подлежащее, называющее неодушевленные физические предметы и вещества, лица и живые существа, при эксплицитной номинации представлено существительными непропозитивной семантики, обычно в форме им. пад., часто в составе субстантивных комплексов, или функциональными субститутами таких существительных (Ваш приятель не в моем вкусе (Б. Окуджава); Колбаса домашнего приготовления (В. Богомолов); Все в нетерпении (Б. Пастернак)). Спецификой реализации данного варианта подлежащего русских ДРПП является нетипичность замещения этой позиции наречиями, компаративом, междометиями, союзами, частицами.

Ситуативно-предметное подлежащее именует несубстанциальные явления: события, признаки, факты. При эксплицитной номинации к репрезентантам ситуативно-предметного подлежащего относятся пропозитивные комплексы, образующиеся в результате свертывания пропозиции или понижения ее в ранге и включающие существительные пропозитивной семантики в форме им. пад., инфинитивные формы глагола и придаточные изъяснительные предложения: Под вопросом было его участие в выступлении (ТВ); Пользоваться подачками ему не к лицу (В. Астафьев); То, что он забыл о нашей встрече, было совершенно не в его характере (из газет).

Отмечаемые в работе случаи имплицитной номинации подлежащего ДРПП нечастотны (Я поехал на грузовом лифте, пассажирский в нашем доме постоянно на ремонте (А. Кивинов); Казино (= ходить/ играть в казино) мне не по средствам (РР)).

Сказуемое ДРПП, образуя единое целое, тем не менее двучастно: оно состоит из бытийного и вещественного компонентов, которые получают раздельное выражение и обладают собственными семантико-функцио-нальными и формальными особенностями.

Функция бытийного компонента сказуемого ДРПП заключается в констатации существования или, наоборот, несуществования некоторого отношения между двумя объектами действительности, категоризованными языком как грамматические предметы. Информация о видах и формах существования такого отношения непосредственно связана с варьированием лексической и грамматической семантики репрезентантов бытийного компонента – бытийных глаголов.

С точки зрения лексической семантики в роли доминанты всего разряда бытийных глаголов выступает глагол быть, несущий предельно обобщенное и недифференцированное значение существования. В семантике других бытийных глаголов данное значение сужается, акцентируются те или иные из видов и форм бытия: сохранение бытия (остаться – оставаться), обнаружение бытия (оказаться – оказываться), возникновение/ изменение бытия (стать – становиться) или его субъективное восприятие (показаться – казаться). Набор репрезентантов бытийного компонента сказуемого ДРПП квалифицирующего типа оказывается более узким по сравнению с характерным для двусоставных отождествительно-предметных и признаковых предложений. Так, нетипично для ДРПП выражение бытийного компонента глаголами являться, значить и представляться, а также устаревающим глаголом делаться - сделаться.

Инвентарь актуализационных морфологических и синтаксических категорий бытийных глаголов сводит все потенциально бесконечные изменения бытия к шести основным модификациям: “утверждение – отрицание бытия”, “действительное бытие – гипотетическое бытие”, “актуальное бытие – потенциальное бытие”, “настоящее – прошедшее – будущее время”, “нехарактеризованное бытие – целостное бытие”, “интегральное бытие – фазисное бытие”, некоторые из которых реализуются в ДРПП в соответствии с общими правилами, другие же отличаются своеобразием.

Вещественный компонент сказуемого русских ДРПП квалифицирующего типа имеет свою специфику в плане интерпретации предмета-подлежащего. Общей функцией вещественного компонента (и ДРПП в целом) является квалификация, то есть характеристика или оценка, предмета-подлежащего через установление отношений между ним и предметом, обозначенным в составе сказуемого. Эта общая функция распадается на две базовые: (1) функцию квалификации предмета-подлежащего в отношении его свойств и (2) функцию квалификации предмета-подлежащего в отношении его состояний. Функция квалификации предмета-подлежащего в отношении его ближайшего окружения реализуется ДРПП квалифицирующего типа нечастотно и, пересекаясь в ряде случаев с функциями другого подтипа ДРПП (с локативным значением), является периферийной. Каждая из данных функций представлена рядом более частных семантических вариантов, в рамках которых выделяются подгруппы. Все это свидетельствует о семантико-функциональной неоднородности вещественного компонента.

Так, в рамках ДРПП с общей функцией квалификации предмета-подлежащего в отношении его свойстввещественный компонент сказуемого характеризует или оценивает предмет-подлежащее в отношении:

1) его собственных свойств, присущих ему безотносительно к другому объекту, среди которых можно выделить качества (существенные свойства) и атрибуты (несущественные свойства, часто внешние);

2) его реляционных свойств, вытекающих из отношений данного объекта к другим объектам действительности, устанавливаемых познающим субъектом: (а) классификационных отношений, осмысливаемых с помощью логической операции отнесения к классу, (б) отношений сходства, предваряемых логической операцией сравнения, и (в) отношений соответствия, опирающихся на операцию сравнения и представляющих собой более высокую ступень осмысления отношений сходства.

В ДРПП с общей функцией квалификации предмета-подлежащего в отношении его состоянийвещественный компонент сказуемого характеризует или оценивает предмет-подлежащее в отношении его (1) внутренних состояний и (2) внешне обусловленных состояний.

При квалификации предмета-подлежащего в отношении его ближайшего окружения разграничивается окружение человеческое (коллектив) и вещное.

Гетерогенность вещественного компонента сказуемого русских ДРПП наблюдается и в плане выражения. В качестве основного средства выражения значения вещественного компонента выступают предложно-падежные формы существительных, в которых отношения зависимости на синтаксическом уровне передаются посредством падежных флексий и предлогов, взаимодействующих в своих функциях. К одной группе периферийных репрезентантов вещественного компонента относятся беспредложные падежные формы существительных. Падежная флексия и предлог рассматриваются нами как единое грамматическое средство, выражающее единое значение, а формы без предлога и формы с предлогом – как соотнесенные друг с другом члены одной парадигмы, в соответствии с функционально-семантическим подходом к данному вопросу, обоснованным в большом количестве специальных исследований (Богородицкий 1935; Пешковский 1956; Потебня 1958; Бондаренко 1961; Курилович 1962; Жирмунский 1965; Попова 1969; Виноградов 1972; Мещанинов 1978; Кацнельсон 1986; Клобуков 1986; Золотова 1988). При этом предлог можно квалифицировать как аналитический признак падежа, в связи с чем тот факт, что в русском языке использование падежей все больше связывается с предлогами, свидетельствует о расширяющейся употребимости аналитических способов передачи падежных значений (Леков 1956; Жирмунский 1965; Солнцева, Солнцев 1965; Черкасова 1967; Виноградов 1972; Русский язык…2000). Многие ученые рассматривают некоторые или почти все группы предложно-падежных форм с квалифицирующим значением как в той или иной степени фразеологизированные (Рословец 1960; Виноградов 1972; Безденежных 1972; Лекант 1974; Золотова 1988; Волохина, Попова 1999; Симчич 2000).

Вещественный компонент русских ДРПП также может быть выражен – несистемно – некоторыми определительными наречиями, которые генетически или словообразовательно восходят к предложно-падежным формам существительного (налицо, замужем, внакладе, кстати…) или образованы от прилагательных приставочно-суффиксальным или суффиксальным способом (по-новому, по-домашнему; босиком, навеселе…). В значение таких наречий в синкретическом виде входит информация о характере отношения. Именно благодаря развитию у них значения предметного отношения, в ущерб качественному значению, такого рода наречия получают возможность определять не только глагол и прилагательное, но и существительное (в наших предложениях – существительное в функции подлежащего) (Виноградов 1972).

В реферируемой работе описание возможностей семантико-функционального варьирования вещественного компонента осуществляется одновременно и во взаимосвязи с описанием варьирования средств его выражения, что обусловлено необходимостью проследить взаимодействие лексической и грамматической семантики репрезентантов вещественного компонента сказуемого ДРПП квалифицирующего типа, выполняющих одинаковую синтаксическую функцию, в единстве их формы и значения. Средства выражения значения семантико-функциональных подгрупп, даваемые в реферате (неполными) списками при иллюстрации лишь некоторых подгрупп ДРПП, в тексте диссертации конкретизируются в отношении оттенков семантики и лексико-семантического разряда существительного.

Рассмотрение способов сказуемостной квалификации двух вариантов подлежащего – ситуативно-предметного и собственно-предметного в двух разновидностях (лицо и неодушевленный предмет) – проводится раздельно в связи с релевантностью семантико-функциональных параметров подлежащего для семантико-функциональной и формальной характеристики подгрупп репрезентантов вещественного компонента сказуемого ДРПП.

В русских ДРПП с общей функцией квалификации предмета-подлежащего в отношении его с в о й с т в названное собственно-предметным подлежащим лицо получает характеристику или оценку в следующих отношениях (и с помощью следующих средств выражения):

(1) в отношении собственных свойств:

(а) внешнего облика, телосложения, пола, черт характера посредством беспредложной формы род. пад. отвлеченного существительного, называющего квалифицируемую черту, с облигаторным определением, осуществляющим функцию квалификации (Он был плотного телосложения (А.Кивинов));

(б) роста, веса, возраста посредством количественно-именного сочетания, в т.ч. с предлогами ПОД/ ЗА ((под/ за) два метра ростом; за сто килограмм весом); формы «В + предл. пад.» существительных возраст и годы (в преклонных годах; в возрасте); беспредложной формы род. пад. отвлеченных существительных рост, годы с облигаторным определением (маленького роста; преклонных лет); форм «ПО/ ПОД + вин. пад.» конкретно-предметного существительного (Фашисты были – под потолок, рослые (В. Шукшин));

(в) наличия или отсутствия элементов одежды, а также обуви, аксессуаров и других предметов, представляющих внешнюю “оболочку” тела человека посредством антонимичных форм «В/ ПРИ + предл. пад.» и «БЕЗ + род. пад.» конкретно-предметного существительного (Вон я какой – в шляпе, при галстуке (В. Шукшин); Я был… без пальто (Б. Пастернак));

(г) детали внешности или склада характера посредством антонимичных форм «С + тв. пад.» и «БЕЗ + род. пад.» конкретно-предметного существительного, называющего неотчуждаемый атрибут лица, в рамках первой из которых используется облигаторное определение (Эстонцы эти были…оба длинные…, оба с долгими носами, с большими глазами (А. Солженицын); Он без ноги (В. Шукшин)). Если определение в рамках формы с предлогом с опущено (с головой/ руками/ мозгами/ кулаками) и если форму с предлогом без принимают существительные, называющие те части тела или органы, без которых жизнедеятельность невозможна или затруднена (без головы/ мозгов/ сердца/ ног/ рук), то конкретное существительное переосмысливается, а все сочетание, становясь фразеологическим, получает значение наличия или значимого отсутствия эталонного качества, ассоциирующегося с денотатом используемого существительного (А муж у нее с руками – глянь, какой ремонт сделал! (РР); Разве я добра не помню? Разве я без сердца? (Ф. Абрамов)). Значение этой подгруппы также реализуется посредством тех же форм отвлеченного существительного (с достоинством/ характером/ вкусом/ образованием; без сноровки/ шарма…);

(д) содержания социальных действий, мнений, взглядов посредством форм «ЗА + вин. пад.» и «НА СТОРОНЕ/ ПРОТИВ + род. пад.» отвлеченного/ пропозитивно осмысленного одушевленного существительного; беспредложной формы род. пад. отвлеченных существительных мнение, взгляды с облигаторным определением (Взглядов он был самых либеральных (из газет));

(2) в отношении реляционных свойств:

(е) принадлежности к классу лиц с определенными характеристиками (профессиональными, социальными, религиозными, национальными) посредством форм «ИЗ/ СРЕДИ + род. пад.», «В + предл. пад.» характеризующего/ оценочного одушевленного существительного в форме мн. ч. или существительного-классификатора с облигаторным определением (Он явно из везунчиков (РР); Она из поколения революционеров (из журналов); Рита тоже была не из бойких (Б. Васильев); Он у них в кучерах (М. Шолохов));

(ж) подобия другим лицам посредством форм «В + вин. пад.», «ВРОДЕ + род. пад.», «СРОДНИ + дат. пад.» одушевленного существительного (Глаза. Нос. Лоб… Вся в дедушку (Б. Пастернак));

(з) редко – устанавливаемого и оцениваемого познающим субъектом соответствия/ несоответствия другим лицам или объектам посредством форм «ПОД СТАТЬ + дат. пад.» одушевленного/ неодушевленного существительного (И хозяин под стать своей лодке: прибранный, рыбьей слизью не измазанный (В. Астафьев)).

Неодушевленный предмет, названный собственно-предметным подлежащим, в рамках ДРПП получает характеристику или оценку в следующих отношениях (и с помощью следующих средств выражения):

(1) в отношении собственных свойств:

(а) цвета, формы, конструкции, конституирующего материала и других феноменологических свойств посредством беспредложной формы род. пад. отвлеченного существительного, называющего квалифицируемый параметр, с облигаторным определением (Луч был ярко-красного цвета (М. Булгаков); Комната была странного устройства (Б. Пастернак); Часы у него дорогой марки (РР)); форм «ИЗ + род. пад.» и «НА + предл. пад.» конкретно-вещественного существительного (из кожи/ льна; на вазелине);

(б) размеров, емкости, веса, цены посредством количественно-именного сочетания «числительное + существительное, обозначающее единицы измерения» без предлога или с предлогом по (Говядина – по шестьдесят шесть рублей за кило (из газет)); беспредложной формы род. пад. параметрического существительного (размер, длина, высота, ширина, глубина, вместимость…) с облигаторным определением (У нее… ступни крупного размера (Б. Окуджава)); форм «ПО/ ПОД + вин. пад.», «ДО + род. пад.» конкретного существительного (по плечо/ грудь, под потолок, до коленей/ щиколоток…); количественно-именных сочетаний с предлогами из/ о и конкретными существительными, называющими составные части предмета-подлежащего (Домина – комнат, наверно, из восьми (В. Шукшин)); количественно-именных сочетаний с предлогами в, на и существительным, обычно обозначающим (условные) единицы измерения (в семь рядов/ два обхвата/ два бревна (толщиной), на десять соток/ четыре литра/ два килограмма…);

(в) характера поверхности предмета, в т.ч. внешнего покрытия и типа рисунка/ следа на поверхности, посредством формы «В + предл. пад.» конкретно-вещественного или конкретно-предметного существительного (в крови/ поту/ слезах/ грязи/ снегу; в морщинах/ ранах/ волдырях/ мозолях/ царапинах/ выбоинах; в переплете/ мягкой обложке/ чехлах); вариативных форм «В + вин. пад., ед.ч.» и «В + предл. пад., мн.ч.» конкретного существительного, называющего тип рисунка/ следа (в клетку/ полоску/ крапинку/ горох; в крапинках/ прожилках/ кольцах/ пятнах…);

(г) детали внешнего вида, конструктивной или качественной природы предмета посредством антонимичных форм «С + тв. пад.» и «БЕЗ + род. пад.» конкретно-предметного существительного, называющего неотчуждаемый атрибут (с облигаторным определением в составе формы с предлогом с) или т.н. “сверхкомплектные детали” предмета (Арутюнова 1976), или отвлеченного существительного (Жакет – с шалевым воротником и укороченными рукавами (из журналов); Стены из отборного сосняка, со звоном (Ф. Абрамов); Бокс был…глухой, без окон (А. Солженицын); Леска без изъянов, всё привязано прочно (В. Астафьев));

(д) способа существования/ проявления предмета посредством формы «В + предл. пад.» конкретно-предметного существительного (в стогах/ тюках/ пачках/ кристаллах/ рублях, в клочьях/ лохмотьях…); наречий настежь, нараспашку;

(2) в отношении реляционных свойств:

(е) принадлежности к классу предметов с определенными свойствами посредством формы «ИЗ + род. пад., мн.ч.» характеризующего/ оценочного отвлеченного существительного или существительного-классифика-тора (которое может редуцироваться) с облигаторным определением (Альбом – из разряда бомб (из газет); Дорога эта была далеко не из главных (Б. Окуджава));

(ж) сходства с другими предметами посредством форм конкретно-предметного существительного «С + вин. пад.» (с огурец величиной), «НАПОДОБИЕ/ ВРОДЕ + род. пад.», тв. пад. без предлога (Спинка у дивана покатым катком (С. Черный));

(з) редко – оценки соответствия/ несоответствия другим предметам/ явлениям посредством форм «ПО/ К + дат. пад.», «В/ ПОД/ НА + вин. пад.», «В/ НА + предл. пад.» отвлеченного/ конкретного существительного ((не) по размеру/ карману/ руке/ фигуре, к лицу, в самый раз, под цвет (чего), в гармонии с…; на любой вкус…).

При ситуативно-предметном подлежащем, называющем несубстанциальное явление действительности, реализация сказуемого предполагает его квалификацию в следующих отношениях (и с помощью следующих средств выражения):

(1) в отношении собственных свойств:

(а) различных феноменологических свойств посредством беспредложной формы род. пад. отвлеченного существительного с облигаторным определением (Сведения были отрицательного характера (М. Шолохов); Он (звук) был неслыханного тембра (М. Булгаков));

(б) интенсивности, масштаба проявления, меры посредством беспредложной формы род. пад. отвлеченного существительного с облигаторным определением (Запах был удушающей силы (К. Федин)); формы «ДО + род. пад.» отвлеченного существительного (Нажим будет до хруста костей (В. Солоухин)); количественного сочетания с предлогами под, в, на и параметрическим существительным (Температура уже под сорок (из газет); Весь путь туера в две версты (В. Астафьев); В годах между ними была разница лет на 6 (А. Солженицын));

(в) отдельного элемента несубстанциального явления посредством антонимичных форм отвлеченного существительного «С + тв. пад.» и «БЕЗ + род. пад.» (Утро было с прохладцей, ясное (В. Шукшин); Расчет без промаха! (А. Солженицын));

(г) содержания, темы речемыслительных дей­ствий и их результатов посредством форм отвлеченного/ переосмысленного конкретного существительного «О + предл. пад.», «ПРО/ НА + вин. пад.», «НАСЧЕТ + род. пад.» (Его заботы сперва о семье, потом о себе (В. Астафьев); Надежда была на ход налима (В. Астафьев); …звонил 9 раз в общей сложности. Это всё насчет похорон (А. Маринина));

(д) способа реализации явления посредством форм отвлеченного существительного «В/ НА + предл. пад.» (в хлопотах/ темпе, в рублях, на английском языке, на бумаге) и окказионально «ПО + дат. пад.» (по неделям), «НА + вин. пад.» (на декады) (Расчет уже в рублях (А. Кивинов); Сейчас счёт…на декады (Б. Пастернак)); наречий налицо, наперекосяк…;

(2) в отношении реляционных свойств:

(е) принадлежности к классу явлений с определенными свойствами посредством формы «ИЗ + род. пад., мн.ч.» отвлеченного существительного, обычно с определением (Но это было из редких, очень редких потрясений в своей правоте, колебнувшее дух упрямого рыжего мужика (А. Солженицын); Радость, разумеется, из особого разряда (из газет));

(ж) сходства с другими явлениями посредством форм «ВРОДЕ + род. пад.», «СРОДНИ + дат. пад.» отвлеченного существительного (вроде курения, сродни высокому искусству);

(з) соответствия / несоответствия другим явлениям или реалиям. В рамках данной подгруппы особый интерес (и трудность) представляет разграничение между, с одной стороны, характеристикой и, с другой стороны, оценкой несубстанциального явления на основании отношений соответствия/ несоответствия, в основе которого, как показывает анализ языкового материала, лежит способ выражения (эскплицитный/ имплицитный) такого элемента типовой ситуации сравнения, как эталон сравнения.

Реализация значения характеристики несубстанциального явления в данном отношении связана с эксплицитным выражением эталона сравнения – другого несубстанциального явления или социальных стереотипов – и с использованием следующих форм отвлеченного существительного: «(не) ПО + дат. пад.» ((не) по правилам/ закону/ уставу/ справедливости, по заслугам/ логике вещей/ плану/ теме/ адресу, по системе/ правде, по чьей специальности, по карману/ средствам…); «В/ НА + предл. пад.» (в норме, в порядке/ природе вещей, в (чьем) характере/ манере/ духе/ природе, в (чьих) принципах/ правилах/ обычаях/ интересах; на (должном/ высшем/ дворовом…) уровне, на высоте) и некоторых других («в соответствии/ гармонии с + тв. пад.», «в рамках/ против + род. пад.», «под стать + дат. пад.»), а также определительных наречий типа по-рыцарски, по-человечески… (Она кивает мне. Это так по-приятельски (Б. Окуджава)).

Реализация значения оценки несубстанциального явления по отношению соответствия/ несоответствия связана с имплицитным отражением социальных стереотипов как эталона сравнения. В ДРПП представлены два основных типа аксиологических значений: общеоценочные ((не) по душе/ сердцу/ вкусу/ нутру; к лучшему) и частнооценочные значения в довольно широком диапазоне, при этом несубстанциальное явление оценивается в следующих отношениях: со стороны каузируемых им эмоций и состоянийоценивающего субъекта ((не) в радость/ кайф/ утешение/ тягость…); значимости, ценности данного явления (в моде/ цене/ почете/ чести; на счету/ устах, на первом/ втором месте…);его практической пользы, (не-)достижения цели (в пользу/ прок/ разор/ убыток, на руку/ пользу, в чьих интересах, без пользы/ толку/ результата…); уместности, приемлемости (к лицу/ месту, ко времени, впопад, кстати); возможности, необходимости или вероятности реализации/ существования явления ((не) по силам/ зубам/ плечу (кому), в чьих силах/ власти/ компетенции; под запретом, без необходимости; под вопросом/ сомнением/ угрозой (чего)).

ДРПП также могут сигнализировать о том, что явление находится вне оценочных интересов говорящего (Мне без разницы, из какой чашки пить (А. Маринина); Мне лично все это по барабану (В. Пелевин)).

В русских ДРПП с общей функцией квалификации предмета-подлежащего в отношении его с о с т о я н и й названное собственно-предметным подлежащим лицо получает характеристику или оценку в следующих отношениях (и посредством следующих средств выражения):

(1) в отношении его внутренних состояний:

(а) эмоциональных и психических состояний в основном посредством форм «В/ НА + предл. пад.» отвлеченного существительного (в восхищении/ восторге/ бешенстве/ ужасе/ шоке/ истерике/ панике/ возбуждении/ волнении/ тревоге/ обиде/ растерянности/ отчаянии/ апатии/ оцепенении/ прострации, не в духе, в плохом/ хорошем . настроении, на (душевном) подъеме/ взлете/ взводе/ пределе…);

(б) физических и физиологических состояний посредством форм «В/ НА/ ПРИ + предл. пад.» отвлеченного существительного (в обмороке/ столбняке/ беспамятстве/ коме/ жару/ полудреме/ неподвижности, в сознании/ памяти/ голосе, в завязке/ отрубе, в положении, на развезях, при смерти/ последнем издыхании); «ПОД + тв. пад.» отвлеченного существительного (под парами/ мухой/ хмельком, под наркозом); «БЕЗ + род. пад.» отвлеченного существительного (без сознания/ памяти/ сил…) или переосмысленного конкретно-предметного существительного, в норме называющего неотчуждаемый атрибут лица (Я так набегалась, что теперь просто без ног (РР)); «С + род. пад.» ограниченного ряда отвлеченных существительных (с похмелья/ перепоя, с дороги/ сна .); наречий навеселе, подшофе, начеку, наготове, настороже;

(в) интеллектуальных (ментальных) состояний лица в основном посредством формы «В + предл. пад.» отвлеченного существительного (в (такой) убежденности/ уверенности/ заблуждении/ неведении, в раздумьях, во внимании, в курсе (чего), (не) в своем/ здравом уме, в твердой памяти, в претензии); а также некоторых других (А почему «Овощи»? - Без понятия (А. Кивинов));

(2) в отношении внешне обусловленных состояний:

(г) состояний, обусловленных деятельностью лица, посредством форм «В/ НА + предл. пад.» девербативного существительного (в поиске/ работе/ деле/ ожидании (кого)/ дозоре, в погоне/ борьбе/ загуле/ пути, в плавании/ командировке/ отпуске; на страже/ службе/ дежурстве/ отдыхе, на посылках/ побегушках…): Что он делал? А на побегушках у друзей-собутыльников был (Ф. Абрамов));

(д) состояний, обусловленных внешней ситуацией, подавляющее большинство которых социально (общественно) обусловлены. Среди такого рода “ситуативных состояний” лица выделяются следующие: положение социальной зависимости, состояние взаимоотношений с другим лицом, (временный) социальный статус, а также “посессивно-результатив-ные” состояния и некоторые другие (под арестом/ наблюдением/ подозрением/ защитой/ каблуком (у кого); во власти/ руках (чьих/ (у) кого), в зависимости/ подчинении (у кого), в неволе/ плену, на иждивении/ руках/ поводу (чьем/ у кого); в хороших/ натянутых отношениях (с кем), в браке/ родстве/ ссоре/ разводе, на ножах/короткой ноге, на «ты» (с кем); в почете/ авторитете (у кого), на хорошем/ плохом счету; в звании старшины, за хозяйку; при достатке, с правами, без работы/ прав / внимания (кого), в убытке/ выигрыше; в безопасности/ беде/ нужде, в пиковой ситуации, в непонятном положении; вне конкуренции…).

Названный собственно-предметным подлежащим неодушевленный предмет получает характеристику или оценку в следующих отношениях (и с помощью следующих средств выражения):

(1) в отношении его внутреннего функционального состояния посредством форм «В/ НА + предл. пад.» отвлеченного существительного (в (не)исправности/ сохранности/ запустении/ (бес)порядке/ норме, в (не)рабочем/ (не)исправном состоянии, в расцвете/ цвету, на ходу/ предохранителе/ замке…: У тебя машина не на ходу? (РР));

(2) в отношении состояния, обусловленного внешней ситуацией, в частности, пребыванием предмета в собственности лица или его задействованностью в деятельности лица в качестве “объекта”, посредством целого ряда форм, представленных сочетаниями в распоряжении/ собственности, к услугам (чьим/ кого); в эксплуатации/ работе/ продаже/ производстве/ печати/ игре/ угоне, в/ на ремонте; в опасности, на слуху/ сигнализации, под сигнализацией/ охраной/ владычеством (кого)/ угрозой (чего); в цене/ ходу/ забвении, на счету и др.

При ситуативно-предметном подлежащем, называющем несубстанциальное явление, в сказуемом ДРПП дается его характеристика или оценка в следующих отношениях (и посредством следующих средств выражения):

(1) в отношении состояния его внутреннего фазисного развития посредством форм «В/ НА + предл. пад.» отвлеченного существительного (в середине/ разгаре, в начальной/ завершающей стадии, на исходе; в упадке/ разрухе/ запустении, в развитии/ действии/ силе/ расцвете, на подъеме; в плане/ предположении, на подходе/ выходе: У меня диссертация на выходе! (Б. Окуджава));

(2) в отношении состояния, обусловленного включенностью в более широкий ситуативный контекст, посредством форм «НА + предл. пад.», «ПОД + тв.пад» девербативного существительного (на контроле/ учете/ рассмотрении, под контролем/ (пристальным) вниманием…: Дело на контроле в МВД (А. Кивинов)).

В рамках русских ДРПП с функцией квалификации предмета-подлежащего в отношении его б л и ж а й ш е г о о к р у ж е н и я допускается характеристика или оценка лишь лица, но не предмета или несубстанциального явления:

(1) в отношении его человеческого окружения (коллектива) посредством антонимичных форм одушевленного существительного «С + тв. пад.» и «БЕЗ + род. пад.» (Она была с замученным ночевками где попало ребенком (Ф. Искандер)); предложных сочетаний в компании, в обществе, в кругу… и одушевленного существительного в форме род. пад. мн. ч., а также определительных наречий вместе, врозь, наедине;

(2) в отношении его ближайшего вещного окружения посредством антонимичных форм неодушевленного существительного «С + тв. пад.» и «БЕЗ + род. пад.» (Многие были с гитарами (Б. Окуджава); Он…совсем без денег остался (А. Маринина)).

В Главе 2 “АНГЛИЙСКИЕ РЕЛЯЦИОННО–ПРЕДМЕТНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ КВАЛИФИЦИРУЮЩЕГО ТИПА” дается комплексное описание номинативной семантики и средств ее выражения, а также возможностей варьирования английских РПП*. В плане общих закономерностей семантико-функциональной и формальной организации английские РПП квалифицирующего типа сходны с русскими, поэтому в данном разделе реферата основное внимание уделяется специфическим чертам английских РПП.

Спецификой реализации собственно-предметного варианта подлежащего английских РПП является нетипичность замещения данной позиции субстантивированными прилагательными и причастиями, числительными или служебными частями речи (Some of the sheds were clearly in bad repair (R. Dahl) – Некоторые из сараев были в плохом состоянии;…half the nation would be on strike (B. Bryson) – Половина нации бы забастовала).

Пропозитивные комплексы в позиции ситуативно-предметного подлежащего включают, помимо характерных и для русских ДРПП языковых единиц, герундиальные формы глагола (Secrecy is still of paramount importance (J. Archer) – Секретность все еще чрезвычайно важна; And as a doctor it was against your ethics to tell me (SS) – То, что ты мне это сказал, противоречило твой врачебной этике; Legalizing adoption was against the teaching of ‘the church' (SS) – Легализация усыновления противоречила учению этой ‘церкви’; Whether those sentiments…are true or not was beside the point (SS) – Соответствовали эти сентиментальные слова действительности или нет, не имело значения).

В качестве репрезентантов бытийного компонента сказуемого способны выступать далеко не все английские бытийные глаголы, причем ограничения касаются в основном глаголов изменения/ становления бытия get, go, grow, turn. Таким образом, передача информации о видах и формах бытия отношения связана с варьированием лексической и грамматической семантики бытийных глаголов be (семантической доминанты разряда), feel, look, sound, seem, appear (глаголов субъективного восприятия бытия), remain, keep, stay (глаголов сохранения бытия), prove to be и – реже – turn out to be (глаголов обнаружения бытия) и become (глагола изменения бытия).

Вещественный компонент сказуемого английских РПП выполняет функцию квалификации предмета-подлежащего в отношении (1) его свойств и (2) его состояний. Нечастотно реализуется функция квалификации предмета-подлежащего в отношении его ближайшего окружения.

В качестве ядерного средства выражения значения вещественного компонента английских РПП используются предложно-именные сочетания, к периферийным репрезентантам относятся – скорее в виде исключения – беспредложные именные сочетания и наречие together. Придерживаясь обоснованной Л. Ельмслевом, Ч. Филлмором, С.Д. Кацнельсоном семантической точки зрения на падеж как на универсальную категорию, основанную на понимании связей между разнообразными объектами действительности и выражаемую в языках разного строя морфологическими или синтаксическими средствами, мы рассматриваем предложно-именные сочетания английского языка и падежные/ предложно-падежные формы русского языка как функционально-семантические эквиваленты, однако не полные, а лишь приблизительные, учитывая тот факт, что помимо общих содержательных функций флективное склонение выражает дополнительные, часто формальные отношения, сложно распределяющиеся по отдельным падежам (Кацнельсон 1972).

В английских РПП с общей функцией квалификации предмета-подлежащего в отношении его с в о й с т в подлежащее-лицо получает характеристику или оценку в следующих отношениях (и с помощью следующих средств выражения):

(1) в отношении собственных свойств:

(а) внешнего облика, телосложения, черт характера в основном посредством сочетания «OF + отвлеченное существительное» с облигаторным определением (They’re of rather…conservative temperament (K. Amis) – У них довольно сдержанный темперамент);

(б) роста, веса, возраста посредством количественно-именного сочетания (He is six feet tall (LD) – Он метр восемьдесят ростом), в т.ч. с предлогом in (in one’s late/ early/ mid twenties…); сочетанием существительных age, year и/ или числительного с предлогами over/ past и антонимичными им under/ below (He won’t be called up for military service – he’s over age (LD) – Его уже не призовут в армию – он вышел из призывного возраста; Mr. Dersingham was a year or two under 40 (J. Priestley) – М-ру Дезингему без года или двух сорок); сочетания «OF + существительное size» с облигаторное определением (…a middle-aged man (who) had been of no great size even before this expedition started (J. Priestley) –…мужчина…, который и до экспедиции не отличался большими размерами);

(в) нечастотно – наличия или отсутствия предметов одежды посредством антонимичных сочетаний конкретно-предметных существительных с предлогами in и - редко - without (Some were in swimsuits (R. Dahl) – Некоторые были в купальниках);

(г) детали внешности или склада характера посредством сочетания предлога with с конкретно-предметным существительным, называющим неотчуждаемый атрибут лица, и облигаторным определением или с отвлеченным существительным (The man was lean and brown with a sharp face and two long sulphur-coloured teeth (R. Dahl) – Мужчина был худощавым и загоревшим, с резкими чертами лица и двумя длинными зеленовато-желтыми зубами; Beattie was… small, with a bird-like quick delicacy (S. Miller) – Бетти была маленькой, с утонченными манерами, как у шустрой птички);

(д) содержания социальных действий, мнений, взглядов посредством сочетания отвлеченного существительного/ герундия с предлогами for/ in favour of/ against (for equality…); сочетаний on smb’s side, with smb, against smb (…to show him that we were with him, not against him (R. Dahl) -…мы были на его стороне, а не против него); сочетания отвлеченного существительного opinion с предлогом of и облигаторным определением;

(2) в отношении реляционных свойств:

(е) принадлежности к классу лиц с определенными свойствами посредством сочетания одушевленного существительного квалифицирующего значения во мн.ч. с предлогом among и (в норме) с определением (He would be among the survivors (J. Archer) – Он будет среди выживших); сочетанием отвлеченного существительного class/ set/ seam/ company с предлогом in и облигаторным определением (I wasn’t in Richard’s class financially (J. Archer) – В финансовом плане я не принадлежала к тому классу, в который входил Ричард);

(ж) подобия другому лицу/ предмету посредством сочетаний «LIKE/ UNLIKE + одушевленное существительное» (He looked exactly like a banker in his dark suit (J. Archer) – В этом темном костюме он выглядел как типичный банкир);

(з) окказионально – сопоставимости с явлениями посредством сочетаний отвлеченного существительного с предлогами up to, to (up to the job, to smb’s taste);

Неодушевленный предмет, названный собственно-предметным подлежащим, характеризуется или оценивается в РПП в следующих отношениях (и с помощью следующих средств выражения):

(1) в отношении собственных свойств:

(а) цвета, формы, конструкции, конституирующего материала и других феноменологических свойств посредством сочетаний «OF + отвлеченное существительное» с облигаторным определением (The chair was of an even finer quality than the table (R. Dahl) – Стул был даже более высокого качества, чем стол), причем при описании цвета предмета предлог может опускаться (This stone is a wonderful colour (R. Dahl) – У этого камня замечательный цвет); «OF/ IN + конкретно-вещественное существительное» (of metal, in wood);

(б) размеров, цены посредством беспредложного количественно-именного сочетания (The lake is a few meters deep (SS) – Это озеро – в несколько метров глубиной); сочетаний отвлеченного существительного с предлогом of или без предлога с облигаторным определением (If your bathroom is a reasonable size…(из журналов) – Если ваша ванная комната достаточно просторная…); «UP TO + конкретное существительное» (The bushes were up to his chest (W. Golding) – Кусты были ему по грудь);

(в) детали конструктивной или качественной природы предмета посредством антонимичных сочетаний «WITH/ WITHOUT + конкретное/ отвлеченное существительное» (Here the name is without article (SS) – Здесь имя (стоит) без артикля);

(г) способа существования/ проявления посредством сочетания «IN + конкретное/ отвлеченное существительное» (in shreds/ colour/ illiterate script/ bold type/ Spanish…);

(2) в отношении реляционных свойств:

(д) принадлежности к классу предметов с определенными свойствами посредством сочетаний отвлеченного существительного type/ kind/ sort с предлогом of и облигаторным определением (The cornflakes were of a kind he didn’t like (K. Amis) – Хлопья были такие, которые ему не нравились); конкретного существительного–классификатора с предлогом among и облигаторным определением;

(е) сходства с другими предметами посредством сочетания «(nothing) LIKE + конкретное существительное»;

(ж) редко – оценки соответствия/ несоответствия другим предметам/ явлениям посредством сочетаний с рядом предлогов (out of fashion/ date, to smb’s liking, of (great) value/ importance/ interest/ benefit; at variance with…, in balance/ keeping with…).

Названное ситуативно-предметным подлежащим несубстанциальное явление в рамках РПП получает характеристику или оценку в следующих отношениях (и с помощью следующих средств выражения):

(1) в отношении собственных свойств:

(а) интенсивности, масштаба проявления, меры посредством сочетания отвлеченного существительного с предлогом of и облигаторным определением (The winter term at Rummidge was of ten weeks’ duration (D. Lodge) – Зимний семестр в Раммидже длился 10 недель); количественно-именных сочетаний с предлогами up to, over, in excess of (Noise levels around those areas would be in excess of 75 dB(A) (SS) – Уровень шума в этих областях превысил бы 75 децибелл);

(б) значимого отсутствия отдельного элемента явления посредством сочетания «WITHOUT + отвлеченное существительное» (The reference to the effect of lactation is without foundation (SS) – Ссылка на последствия лактации не имеет под собой никаких оснований);

(в) содержания речемыслительных дей­ствий и их результатов посредством сочетания отвлеченного существительного/ герундия в основном с предлогом about, а также of, over, on, with, in favour of, against (The argument was about nuclear disarmament (J. Fowles) – Спор был/ шел о ядерном разоружении; Gibson's initial concern was with verbal learning (SS) – Изначально Гибсон был заинтересован в устном обучении);

(г) способа/ обстоятельствреализации посредством сочетания отвлеченного/ конкретного существительного с предлогами by, in, on, with, between (by ballot, in writing, in shillings/ pence…);

(2) в отношении реляционных свойств:

(д) принадлежности к классу явлений с определенными свойствами посредством сочетаний отвлеченного существительного с предлогами of, in, among и облигаторным определением (The answer was not of the sort that Richard could hope to understand (J. Archer) – Ответ был таким, какой Ричард не мог даже надеяться понять; The accommodation in the White House was not in the same class as the Baron (J. Archer) – Условия проживания в Белом доме были (классом) хуже, чем в отеле “Барон”);

(е) сходства с другими явлениями посредством антонимичных сочетаний «LIKE/ UNLIKE + отвлеченное существительное/ герундий»;

(ж) соответствия/ несоответствия другим явлениям или реалиям. Характеристика несубстанциального явления на основании отношений соответствия/ несоответствия осуществляется такими сочетаниями, как up to standard/ demands/ date, in the nature of things, against the law/ rules/ justice/ ethics/ accepted practice, out of proportion/ scale/ date, in line/ key/ harmony/ agreement…(with), in the style (of), on a high level, against her instinct/ good sense/ the plan/ smb’s advice, at variance/ odds (with), in contrast, out of tempo/ syncronization/ character (with), beyond smb’s means/ budget, in smb’s character/ nature/ blood/ line, against smb’s nature/ principles/ convictions.

Для передачи общеоценочного значения используются сочетания of (narrow…) appeal, to the good; частнооценочные значения представлены в довольно широком спектре сочетаниями of (no/ little/ great/ paramount) interest/ importance/ value, out of fashion, in smb’s interest(s), of benefit, out of place/ the question, to the point, off/ beside the point, in smb’s power, in prospect/ jeopardy/ danger/ doubt, beyond any doubt, without question, under threat, at risk/ stake и некоторыми другими.

В английских РПП с общей функцией квалификации предмета-подлежащего в отношении его с о с т о я н и й подлежащее-лицо получает характеристику или оценку в следующих отношениях (и с помощью следующих средств выражения):

(1) в отношении его внутренних состояний:

(а) эмоциональных и психических состояний посредством сочетаний отвлеченного существительного с предлогом in, а также – реже – on, at, under (in love/ ecstasy/ awe, in a temper/ panic/ despair/ agony/ shock/ a rage/ a fury, in a hurry/ a fever (to do smth), on the defensive/ one’s guard/ edge, at ease/ peace/ a loss, under stress…); сочетаний отвлеченного существительного mood(s)/ spirits/ humour/ state/ frame of mind с предлогом in и облигаторным определением (He was in a very hysterical state (S. Maugham) – Он был в истерике);

(б) физических и физиологических состояний в основном посредством сочетаний отвлеченного существительного с предлогом in или – реже – out of , under, on, near (in pain/ delirium/ a fever/ a coma, out of breath, under one’s premed, on tap, near death…); сочетания отвлеченного существительного condition/ form/ trim/ health с предлогом in и облигаторным определением (in a critical condition, in very good form, in poor health…);

(в) интеллектуальных (ментальных) состояний посредством сочетания отвлеченного существительного с рядом предлогов (under the impression/ no illusion (that/ as to…), in no doubt (that/ as to…), in thought, (not) in the know/ one’s right mind, off one’s trolley/ head, out of one’s mind…);

(2) в отношении внешне обусловленных состояний:

(г) состояний, обусловленных деятельностью лица, посредством сочетаний отвлеченного существительного с предлогами on, in, at, of (on the move/ the run/ the look-out (for)/ strike, on service/ patrol/ guard/ duty, off guard/ duty, on holiday/ business/ one’s way, in motion/ search (of)/ conversation/ residence, in banking/ the pub business, at work (on smth/ doing smth)…);

(д) состояний, обусловленных внешней ситуацией, посредством сочетаний отвлеченных существительных с большим набором предлогов (under pressure/ suspicion/ investigation/ arrest, under smb’s protection/ obligation/ a duty; on remand/ probation; in smb’s power/ hands; at smb’s mercy/ disposal; in touch/ contact/ conflict/ (dis)agreement (with smb), at war, on speaking terms;in (dis)favour/ demand, out of favour/ sympathy (with smb); in power/ office/ charge; in possession (of smth), on benefits/ (high) fees; out of work/ luck/ danger, with/ without help/ a win/ smb’s support, in trouble/ dire straits/ captivity/ need (of smth)/ control (of smth)/ debt, in an enviable position, on medication/ drugs, at risk, under strain/ (intensive) care…).

Названный собственно-предметным подлежащим неодушевленный предмет получает характеристику или оценку в следующих отношениях (и с помощью следующих средств выражения):

(1) в отношении внутреннего функционального состояния посредством сочетаний отвлеченного существительного с предлогами in, on, at, out of (in order, in good/ bad repair/ disrepair, in season/ full flower, on song, at its best, out of action/ repair…: The young man's car was out of action at the relevant time (SS) - Машина молодого человека в тот момент была не на ходу);

(2) в отношении состояния, обусловленного внешней ситуацией, посредством сочетаний отвлеченного существительного с предлогами in, on, under, out of (in smb’s possession/ ownership; in (dis)use/ production/ print/ need (of), on sale, under siege/ threat (of), out of use/ print/ control…).

Несубстанциальное явление, названное ситуативно-предметным подлежащим, характеризуется или оценивается в следующих отношениях (и с помощью следующих средств выражения):

(1) в отношении состояния его внутреннего фазисного развития посредством сочетаний отвлеченного существительного с предлогами in, under, at, near to (in the initial/ final stage, in progress/ full swing, under way, near to completion, at an end; in force/ operation, on the decline…: The morning was in full swing (W. Golding) - Утро было в самом разгаре);

(2) в отношении состояния, обусловленного включенностью в более широкий ситуативный контекст, посредством сочетаний девербативного существительного с предлогами under и – реже – in, out of (under review/ consideration/ investigation/ scrutiny/ control, out of control/ use, in use…: The death of two Royal Marines was under investigation by the Ministry of Defence (SS) – В Министерстве обороны расследовалось дело о смерти двух матросов Королевского флота).

В рамках периферийной группы английских РПП с функцией квалификации предмета-подлежащего в отношении его б л и ж а й ш е г о о к р у-ж е н и я характеризуется или оценивается лишь лицо:

(1) в отношении его человеческого окружения (коллектива) посредством сочетания одушевленных существительных с предлогами with, without, among, in, а также наречия together (She was obviously with her young man (J. Priestley) – Очевидно, она была со своим молодым человеком; (When) she was not in the presence of the Mother Superior (S. Maugham) – (Когда) она была не в присутствии матери-настоятельницы; We’ll never be together (K. O’Brien) – Мы никогда не будем вместе);

(2) окказионально - в отношении его ближайшего вещного окружения, причем фиксируется значимое отсутствие того или иного предмета потребления посредством сочетания конкретно-вещественного существительного с предлогом out of (He was out of tobacco (J. Priestley) – У него закончился табак).

В Заключении подведены общие итоги анализа рассматриваемых предложений в русском и в английском языках с целью установления степени их эквивалентности и формального подобия, в частности:

- в плане общих номинативных свойств русские и английские ДРПП квалифицирующего типа обнаруживают сходство, распадаясь на одинаковые семантико-функциональные разновидности: ядерные – ДРПП с функцией квалификации предмета-подлежащего в отношении (1) его свойств и (2) его состояний; периферийную – ДРПП с функцией квалификации предмета-подлежащего в отношении его ближайшего окружения;

- на уровне более частных семантико-функциональных подгрупп наблюдаются расхождения между русскими и английскими ДРПП: в английских ДРПП в одних случаях фиксируются семантико-функциональные “лакуны” (значения, характерные для русских ДРПП, но не выражаемые английскими), в других случаях – значения, представленные в узком спектре по причине нетипичности их выражения данной моделью английского предложения;

- представляется, что подобные расхождения позволяют сделать вывод о том, что номинативная семантика русских ДРПП представлена богаче и дифференцированнее, чем в английских;

- в плане выражения между русскими и английскими ДРПП в целом фиксируется соответствие типов языковых единиц, являющихся ядерными репрезентантами компонентов номинативного центра, и типичного порядка их следования;

- в отношении периферийных репрезентантов вещественного компонента сказуемого наблюдается расхождение: если в русских ДРПП в целом ряде случаев эта позиция заполняется беспредложными падежными формами существительного и определительными наречиями, то в английских ДРПП беспредложные именные сочетания и единственное наречие употребляются в виде исключения;

- на уровне частных грамматических характеристик репрезентантов компонентов номинативного центра существуют расхождения, обусловленные различиями в строе двух языков;

- расхождения между русскими и английскими ДРПП также касаются количественного состава лексико-грамматических разрядов репрезентантов компонентов номинативного центра, что напрямую связано с богатством и дифференцированностью передаваемых ими оттенков номинативной семантики (так, лексико-семантический разряд бытийных глаголов в английских РПП представлен четырнадцатью, а в русских – четырьмя глаголами; с другой стороны, в ряде случаев лексико-семантические разряды существительных в составе вещественного компонента сказуемого русских ДРПП включают бόльший набор слов, чем соответствующие лексико-семантические разряды существительных в английских РПП).

Таким образом, делается вывод о возможности рассмотрения русских и английских двусоставных реляционно-предметных предложений квалифицирующего типа как частичных эквивалентов, черты сходства между которыми наблюдаются как в плане содержания, так и в плане выражения, однако более заметны на семантико-функциональном уровне, чем на формально-грамматическом.

В Приложении приводятся списки (моделей) предложений, с которыми разные семантико-функциональные подгруппы ДРПП вступают в синонимические отношения. Лишь намеченное в данной работе, изучение вопросов синтаксической синонимии, вновь выдвигаемое в настоящее время в число актуальных задач как типологии предложения, так и семантического синтаксиса, обеспечивает перспективу исследования.

Основные положения работы отражены в следующих публикациях:

1. Бочарова М.В. О новом подходе к классификации предложений русского языка / Бочарова М.В.// Актуальные проблемы языкового образования в России в XXI веке: Материалы м/н…конференции. Ч.1. – Воронеж, 2000. – С.21–26.

2. Бочарова М.В. Анализ особенностей перевода русских предложений с предикативными предложно-падежными и падежными сочетаниями на английский язык / Бочарова М.В.// Перевод: язык и культура: Материалы научн. конференции. Вып.4. – Воронеж, 2001. – С.23–29.

3. Бочарова М.В. Упрощает ли наличие структурно-функциональных эквивалентов задачу переводчика? / Бочарова М.В.// Социокультурные проблемы перевода: Сб. научн. трудов. Вып.5. – Воронеж, 2002. – С.27–34.

4. Бочарова М.В. Двусоставные реляционно-предметные предложения: семантика отношений / Бочарова М.В.// Труды молодых ученых ВГУ. Вып.1. – Воронеж, 2002. – С.386–392.

5. Бочарова М.В. Семантика отношений в синтаксисе / Бочарова М.В.// Начало пути: Сб. научн. работ молодых ученых и аспирантов фил. ф-та ВГУ. Вып.1. Языкознание. – Воронеж, 2002. – С.3–9.

* Ввиду обязательной структурной двусоставности нормативного английского предложения считаем оправданным опущение характеристики “двусоставные” в названии анализируемых английских предложений.