Концепт «менеджмент» в американской и русской лингвокультурах

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Данная диссертация выполнена в русле лингвокультурологических исследований. Объектом изучения является концепт «менеджмент», представляющий собой ментальный конструкт, в концентрированном виде отражающий содержание управленческой деятельности в рамках деловой коммуникации и импортированный из американской лингвокультуры в русскую. Предметом исследования выступают семантические и коммуникативные характеристики изучаемого концепта.

Актуальность темы исследования определяется следующими положениями:

1. Социокультурное моделирование языка как важнейшее направление лингвокультурологии позволяет раскрыть специфику языкового сознания и коммуникативного поведения носителей конкретной культуры, установить особенности распределения признаков тех или иных концептов, их ассоциативный потенциал, увидеть динамику развития культурных доминант, определяющих ценностное своеобразие мира, воплощенного в языке.

2. Отношение к управленческой деятельности и организации трудового сообщества является одной из важнейших характеристик бытия, что находит множественное и вариативное отражение в языке и культуре; характеристики данного концепта пока еще не были освещены в работах исследователей, соответственно, по нашим данным, моделирование данного смыслового образования, еще не получило лингвокультурологического освещения на материале русского и английского языков.

3. Для разных концептов приоритетными оказываются разные способы языкового и коммуникативного воплощения этих концептов.

Предпринятое исследование построено на основании следующей гипотезы:

1) управление представляет собой детально концептуализированную область в американском языковом сознании, имеющую определенную структуру и связанную с важнейшими ценностными ориентирами поведения; в российском языковом сознании управление как концепт такой детализацией не обладает в силу определенных социально-исторических условий, поэтому пока находится в динамическом состоянии развития импортируемых из американского концепта содержательных элементов; 2) существуют определенные социокультурные различия в отношении к управлению в языковом сознании представителей различных групп русского и американского управленческих социумов, 3) эти различия обнаруживают определенную динамику, которая может быть установлена при помощи специальных приемов анализа.

Цель работы – сопоставительный анализ концепта «менеджмент» в американской и русской лингвокультурах.

Для достижения поставленной цели формулируются следующие задачи:

- определить образные, понятийные и ценностные характеристики исследуемого концепта в русском и американском языковом сознании;

- выявить динамику изменения исследуемого концепта при его трансляции, импорте и вербализации из американской деловой культуры в российскую;

- установить основные социо- и лингвокультурные различия отношения к управленческой коммуникации в языковом сознании представителей русского и американского деловых сообществ через их взаимные вербальные оценки.

Научная новизна работы состоит в определении ядерных и периферийных характеристик концепта «менеджмент» в американском и русском языковом сознании с учетом социокультурной вариативности данного концепта, в освоении и адаптации базовых лингвокультурных различий концепта, импортируемого из американской деловой (управленческой) культуры; в выявлении гендерных характеристик концептоносителей – менеджеров, и определение иерархии их ролей в управленческой коммуникации.

Теоретическая значимость диссертации заключается в развитии социокультурного направления лингвокультурологии, а именно – в дифференцированной характеристике одного из типов лингвокультурных концептов (концепта-регулятива) – «менеджмент» – с позиций субъектов управленческой коммуникации как российского, так и американского делового сообществ.

Практическая значимость данной работы заключается в возможности использования результатов выполненного исследования в лекционных курсах общего языкознания, лингвокультурологии, теории межкультурной коммуникации, а также в практическом курсе лингвострановедческой подготовки российских менеджеров, выезжающих на учебу в Великобританию и США.

Материалом для исследования послужили данные сплошной выборки из толковых словарей и специализированных справочников по экономике на английском и русском языках, из текстов массовой информации (газетные, журнальные и электронные публикации) и результаты анкетирования информантов - субъектов управленческой деятельности российского и американского делового социума, ответивших на вопросы предложенной им анкеты, целью которой было выяснить их понимание содержания концепта «менеджмент» и выявить лингвосемиотический репертуар средств, используемых в такого рода коммуникации. Единицей анализа является текстовый фрагмент, в котором выражены содержательные характеристики исследуемого концепта. Всего проанализировано 3000 текстовых фрагментов.

В работе использовались методы понятийного моделирования, компонентного и интерпретативного анализа, а также метод интервьюирования представителей бизнеса сопоставляемых лингвокультур для выявления ценностных параметров изучаемого концепта.

Выполненная работа базируется на следующих положениях, доказанных в научной литературе:

1. Социокультурная специфика картины мира проявляется и отражается в языковом сознании и коммуникативном поведении представителей различных социальных (в том числе и профессиональных) групп в рамках определенной культуры (И.А. Бодуэн де Куртенэ, Й. Вайсгербер, А. Вежбицкая, Е.М. Верещагин, В. Гумбольдт, Ю.Н. Караулов, В.Т.Клоков, В.Г. Костомаров, В.В. Красных, Н.А.Красавский, А.Д. Шмелев, Л.В. Щерба).

2. Культурный концепт является базовой единицей лингвокультуры и предопределяет специфику структуры / содержания коммуникативного поведения различных этносов (Н.Д. Арутюнова, С.Г. Воркачев, В.В. Воробьев, В.И. Карасик, В.В. Красных, Е.С. Кубрякова, Д.С. Лихачев, С.Х. Ляпин, В.А. Маслова, Ю.С. Степанов, И.А. Стернин, В.Н. Телия).

3. Лингвокультурные концепты характеризуются системной вариативностью в их групповом, индивидуальном, профессиональном и гендерном языковом воплощении; способы языковой репрезентации концептов могут быть типизированы и поддаются структурированию (И.А. Стернин, Е.И. Горошко, Г.Г. Слышкин, Д.Б. Гудков, А.Н. Баранов).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Концепт «менеджмент» является сложным ментальным образованием, в составе которого выделяются образный компонент (производственно-хозяйственная ситуация, в которой участвуют руководитель и подчиненные, обычно в виде обсуждения производственных проблем и принятия решения), понятийый компонент (комплексный процесс обеспечения эффективной целенаправленной хозяйственной деятельности организации), ценностный компонент (нормы и правила эффективного управления хозяйственной деятельностью организации).

2. Будучи импортируемым концептом из американской лингвокультуру в русскую, концепт «менеджмент» внедряет в русское языковое сознание необходимость использования современных научно-технических достижений в хозяйственной деятельности, прежде всего, в области хранения и переработки информации, и систему норм делового поведения, приятого в США (демократический и уважительный стиль общения между руководителем и подчиненными, высокая ответственность подчиненного за выполняемую работу, поощрение инициативы подчиненных, нейтрализация гендерных различий в поведении менеджера).

3. Основные различия в понимании концепта «менеджмент» в американском и русском языковом сознании таковы: для американской деловой лингвокультуры характерны противопоставление обыденного и делового дискурса, соблюдение внешних норм политкорректности, демократичность как доминанта управленческого дискурса, поощрение материальным вознаграждением подчиненного за его реальный вклад в развитие предприятия, стимулирование состязательности подчиненных; для русской деловой лингвокультуры – смешение обыденного и делового дискурса, пренебрежение внешними нормами политкорректности, преимущественно авторитарный стиль руководства, поощрение материальным вознаграждением подчиненного за его лояльность, амбивалентная оценка состязательности, которая часто ассоциируется с завистью.

Апробация. Основные положения и выводы исследования докладывались на научной конференции «Проблемы современной лингвистики» (Волжский, 2001), на Всероссийской научно-практической конференции «Вопросы теории и практики перевода» (Пенза, 2003), на третьей Международной конференции «Гендер: язык, культура, коммуникация» (Москва, МГЛУ, ноябрь 2003), на ежегодной научно-практической конференции Белгородского отделения Российского философского общества «Современная социокультурная динамика и духовная жизнь» (Белгород, 2003), на Международной научной конференции «Аксиологическая лингвистика: проблемы и перспективы» (Волгоград, 2004), на Всероссийской научной конференции «Языковая личность как предмет теоретической и прикладной лингвистики» (Тула, 2004), на аспирантском семинаре лаборатории «Аксиологическая лингвистика» ВГПУ, на кафедре английской филологии ВГПУ и на кафедре иностранных языков Волжского института экономики и менеджмента.

По теме диссертации опубликовано 8 работ, в том числе 4 статьи и тезисы 4 докладов на научных конференциях, общим объемом 2,5 п.л.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе «Когнитивные основания формирования системы культурных концептов в управленческой коммуникации» рассматриваются 1) природа концепта как лингвокультурного феномена и разнообразные подходы к ее исследованию как российской, так и зарубежной лингвистикой; 2) дискурс как пространство для реализации концептов.

Важным для реферируемого исследования представляется выявление способа концептуализации и реализации представления о концепте в дискурсе. Концепт рассматривается 1) как ментальный конструкт, получающий языковое выражение; 2) как сложная вероятностная структура, образуемая вероятностными оценками обыденного сознания – оценками приблизительными, но сходными у членов однородного социума (С.Г. Воркачев, В.И. Карасик, М.В. Никитин, Е.С. Кубрякова, А.В. Олянич). В глобальной структуре концепта вычленяются когнитивная и прагматическая (эмотивно-оценочная) части, коррелирующие между собой своими элементами. Концепт, актуализируя и объективируя себя в деятельности умственной (мышление), предметной (практика) и знаковой (семиозис), представляет собой исходную идеальную базу порождения актуальных смыслов и картин тех идеальных миров, которые выстраиваются мышлением и выражаются языком в речи.

Термин «менеджмент» (management) имеет британо-американское происхождение и зачастую переводится на русский язык как «руководство, управление». Такой перевод не полностью раскрывает всю сложность семантики термина: это проистекает из комплексности и глубины содержания самого концепта. В практике хозяйственной деятельности человека менеджмент представляет собой номинант процессов управления этой деятельностью, и в этом смысле сам концепт включает в себя целую систему субконцептов, объединенных концептосферой «управление», поскольку управляют не только предприятием и организацией, но и государством, обществом, техническими системами, технологическими процессами.

В самом общем виде семантическое содержание концепта «management» в англоязычной лингвокультуре представляется как способ (манера) обращения с людьми, власть и искусство управления, особого рода умения и административные навыки, орган управления, административная единица. В понятийной структуре концепта выделяются следующие конституенты: 1) процесс управления хозяйственной деятельностью организации; 2) процесс управления производством (продажей) товара или услуги; 3) функции управления организацией; 4) персонал управления организацией.

Процессный аспект менеджмента заключается в том, что специально подготовленные люди формируют организацию, ставят перед ней цели и задачи, обеспечивают посредством планирования достижение последних через эффективное управление людьми и ресурсами. Функциональный аспект предполагает в ходе управления выполнение следующих функций: целеполагание, планирование, координирование, учет, контроль, анализ. Посредством выполнения этих функций субъекты менеджмента – менеджеры – обеспечивают условия и организуют эффективное использование труда, производственного аппарата, материальных и финансовых ресурсов организации.

Обобщая функционально-процессуальное содержание концепта «менеджмент», можно вывести следующее определение анализируемого концепта:

Менеджмент – комплексный процесс обеспечения целенаправленной хозяйственной деятельности организации, эффективного использования факторов производства (труда, капитала и земли) и финансов, основанный на системе принципов, функций, методов и организационной структуры управления организацией в соответствии с условиями внешней среды.

Для выявления понятийной составляющей концепта “management” методом сплошной выборки из специальных экономических текстов и словарей по экономике были отобраны следующие 100 терминов:

Principles of management, scientific management, management activity, operational research, management, management by objectives, company, motivation project, management top external advice, management corporate planning, organization, the management of organizational change, chief executive, organizational process, the style of an organization, team, team-building session, merger, corporate relations, service, service strategy, the management of quality, quality, quality of design management, accounting system, cost accounting, cost unit, cost center, profit center, costing system, cost allotment, database marketing, the strategy of marketing, sales manager, planning process, sales objective, top-down planning, monitoring, bottom-up planning, portfolio management, portfolio analysis, product design, product design management, materials management, production management, the planning of production, production system management, coefficients method, optimized production technology, just in time management, managing director, computer-aided drafting, computer-aided facilities management, cable management, development management, development system, human resources management, mentoring, negotiation, dispute, observation, feedback stage, the action plan stage, the development stage, monitoring operations manager, operations management, operations function, linear programming.

На основе проведённых родовидового, дефиниционного, понятийного анализов удалось выстроить терминологическую цепочку проанализированных терминов, определить родовидовые отношения внутри неё и в результате прийти к некоторой структуризации концепта «management» в англоязычной культуре. Таким образом, в понятийной структуре англоязычного концепта выделяются следующие признаки: 1) когнитивная эквивалентность (ориентация сознания субъектов управления на определение закономерностей управленческого процесса); 2) коммуникативность (управление информационными потоками); 3) социальная ориентированность (управление трудовыми операциями); 4) удовлетворение материальных потребностей (управление рынком, маркетинг); 5) инструментальность (управление операциями с объектами управления, т.е. ресурсами и продуктами деятельности); 6) посессивность (управление собственностью, имуществом); 7) социальная рефлексия (одобрение управленческих действий, легитимность управления, правовые форматы управления); 8) прогностичность (прогнозы при принятии управленческих решений, определение тенденций и направлений научно-технического прогресса, демографических показателей социума и их важности для успешного хозяйствования).

В главе также дается системное описание феномена управленческой коммуникации, обладающего сложным устройством и представляющего собой деловой или управленческий дискурс, т.е. деловой текст в контексте ситуации производственной (трудовой) деятельности человека.

Англоязычное управленческое общение обладает следующими лингво-коммуникативными характеристиками.

1) Коммуникативная корректность, проявляющаяся как соблюдение демократических форм общения управленческого персонала с подчиненными, таких, например, как преимущественное общение в фамильяризованном режиме (не смешивать с фамильярным и «панибратским» общением), предполагающем разрешение вышестоящего сотрудника называть его по имени (“Mr. Stanton, will you please sign these papers? – Oh, Jane, please call me Jack, OK?”). В дистантном (сугубо семиотическом) аспекте коммуникации невербальные формы столь же демократичны: рукопожатие и похлопывание по спине абсолютно приемлемы в интерперсональной коммуникации американского менеджера и подчиненного.

2) Широкое использование военной терминологии для номинации агрессивности управления бизнесом (business as war, an offensive Strategy, a defensive Strategy, a takeover bid arsenal, attack, blitz, campaign, inroads, invade, mobilize, tactics, troops, weapons, capture, defense, deter, fight, mission, retaliate, territory, war, fight, withdraw, action, aggressor, battle, bombarding, fight, counter-offensive, join forces, raid).

3) Метафоричность, проявляющаяся в широком использовании в деловой коммуникации следующих типов метафор – военной (to make successful inroads into the market, to go for a frontal attack, to change tactics, to use weapons, arsenal of weapons, to mobilize resources, to launch a media blitz, to send troops of managers, to invade the market), рыночной (to saturate the market, a shrinking market, a collapsing market), спортивной (a motivated team, to be shown a red card, the front runner, neck and neck, a knockout blow, to move the goalposts, key players, on the ropes, an outsider) и метафоры здравоохранения (paralyzed company, to return to form, to show a healthy profit, to be in good shape, the plant management needs a drastic surgery).

4) Доминирующее употребление словосочетаний с широкозначными глаголами действия make и do, естественными для производственной, а стало быть, и управленческой деятельности (to make an application, to make a deal, to make an offer, to make a request, to make money, to make an appointment, to make a decision, to make a mistake, to make progress, to make a phone call, to make certain, to make sure, to make changes, to make smb do sth, to do a job, to do good, to do research, to do damage, to do your duty).

Во второй главе «Импорт концепта “management” в русскую лингвокультуру» рассматриваются вопросы, связанные с процессом импорта концептов в российскую лингвокультуру.

Концепт «management»является, безусловно, заимствованной ментальной сущностью. Причины заимствования этого концепта в русскоязычный этнос обусловлены интенсивными контактами англоязычной и русскоязычной культур в перестроечное и послеперестроечное время в СССР (т.е. после 1985 г.). Как показало изучение экономических текстов и текстов СМИ, освещающих экономическую ситуацию в СССР и России, англоязычное имя концепта весьма длительный период сосуществовало с исконно русским именем «управление», причем употребление англоязычного имени весьма часто критиковалось самими же СМИ: эта ситуация совпала с процессом «активизации употребления иноязычных слов» (Л.П. Крысин) в горбачевскую и ельцинскую эпоху, вызвавшим тревогу многих российских языковедов и заставившим рассматривать средства массовой информации в качестве лингвополлюциогенного фактора.

Тем не менее, интенсивность «обустраиваемости» нового имени «менеджмент» все увеличивалась, прежде всего, по-видимому, потому, что в революционный для России период обновления старые понятия ассоциировались с «коммунистическим ретроградством» и «забюрокраченным руководством» предприятиями. Развертывание экономической модели России в сторону западных образцов потребовало новых подходов к производству, и прежде всего к производству как к бизнесу, к извлечению прибыли. Возникновение новых форм собственности, копировавших формы собственности западной (появление корпораций, холдингов, «товариществ с ограниченной ответственностью», а затем «обществ с ограниченной ответственностью» и «акционерных обществ» – все эти имена были заимствованы из западной модели организации бизнеса – corporation, holding, Ltd.) непротиворечиво вызвало пересмотр внутренней организации бизнеса в сторону западной модели и, соответственно, потребовало как иноязычных новых имен для исконно-русских понятий, так и введения новых понятий из иноязычной экономической модели, преимущественно из англоамериканского лингвоэтноса. Важным фактором, способствовавшим проникновению языковых новаций, явилось освоение российской экономикой понятия «рынок» и «рыночные отношения»: таким образом в структуру российского производства проникли понятия «маркетинг», «логистика», «волатильность рынка», постепенно вытесняя исконно русские номинации «изучение спроса», «доставка», «отгрузка» и пр. Что же касается внутреннего устройства организации или предприятия, то номинативные перемены коснулись как их собственных имен (к исконным наименованиям предприятий стали добавлять англоязычное заимствование «компания» – например, «компания ВОЛГОГРАДТРАНСГАЗ» или наименование формы собственности – «Акционерное общество закрытого типа ГАЗПРОМ»), так и кадровой структуры предприятий. Привычное уху производственника слово «кадры» было вытеснено англоязычным «персонал», вместо «администрации предприятия» стало широко употребляемым «топ-менеджмент компании», «управленец» стал «менеджером» с широким спектром применения («инспектор отдела кадров» → «менеджер по персоналу», «снабженец» → «менеджер по логистике», «мастер» → «производственный менеджер»).

Постепенно внутренние понятия управления производством или управление сервисом и торговлей стали трансформироваться по англоязычному типу, расширяя спектр смысловой наполненности. То, что в начале представляло собой простой процесс замены старых слов новомодными, с течением времени стало процессом усложнения понятийного содержания. Таким образом, простое заимствование нового имени приняло вид процесса, о котором говорят как об импорте концептов – «внедрении в иную культуру концепта – ментального образования, опирающегося на многослойный культурный опыт, сконцентрированный в индивидуальном и коллективном языковом сознании» (В.И. Карасик).

Американский концепт “management”, внедряемый в русскоязычный этнос, может быть классифицирован по ряду признаков, к которым относят признак формальности, признак наличия ценностного компонента, признак разновидности ценностного компонента и признак ценностной специфики. В лингвистическом аспекте определить чужеродность концепта можно только отталкиваясь от вербальных проявлений этого концепта.

Исследуемый нами концепт «менеджмент» представляет особый интерес в силу того, что он занимает особое промежуточное положение между выделенными В.И. Карасиком (2002) тремя типами импортируемых концептов: 1) концептами пустыми (паразитарными), не меняющими содержательных ориентиров в сознании людей, проявляющимися как английские варваризмы, употребляемыми в русской речи без смысловой дифференциации либо как дань моде, либо в целях самопрезентации употребляющей их личности и для внесения в коммуникацию элемента театральности (Олянич 2004), 2) квази-концептами, т.е. концептами, которые обозначают реалии, заимствуемые из англоязычной культуры, не присутствующие в культуре русскоязычной; последние составляют ядро обычных заимствований (сканер, принтер, винд-серфинг), 3) чужими частнооценочными концептами, фиксирующими ценности иной культуры, выделяющими те смысловые объекты, которых в нашей культуре нет. Этот его промежуточный статус имеет свое историческое объяснение. Сам концепт и производный от него концепт «менеджер» появились в русском языке как концепты пустые, или даже паразитарные, заменявшие понятия «управление» и «управленец» по велению моды и стремлению вплоть до абсурда копировать западный образец: напомним анекдотичный эпизод российской перестройки, когда повсеместно вводились публичные платные туалеты, причем на груди уборщиц гордо красовались баджики с надписью «менеджер».

Однако с течением времени концепты «менеджмент» и «менеджер» зафиксировались в русском языке как носители чужих – англоязычных – ценностей, проявив специфическое содержание, в корне отличающее те концепты, которые ранее принимались за их прямые корреляты. Этой смене смысловой наполненности концептов способствовал стремительный ввод России в глобальное экономическое пространство и вынужденная необходимость принятия чужих правил в установлении деловых контактов с Западом и ведения дел с англоязычными деловыми партнерами.

Таким образом, импорт концепта “management” в российскую деловую лингвокультуру расширил ценностную составляющую российского концепта «менеджмент» введением американских субконцептов, заменивших элементы концептосферы «экономика« в русском языковом сознании: «бухгалтерия» → financial management →«финансовый менеджмент»; «банкротство» → risk management → «риск-менеджмент»; «управление кадрами» → personnel management → «кадровый менеджмент»; «технический контроль» (ОТК) → quality management → «управление качеством».

Ценностная составляющая концепта «менеджмент» в российской лингвокультуре трансформируется также и в ракурсе усиления значений «информативность» и «технологичность». Ранее значение «информация» в смысловом содержании русскоязычного концепта «управление» никак не выделялось. Управление информацией стало возможным только в ходе процесса импорта концепта «management», в котором семантический компонент «информативность» уже присутствовал и способствовал оформлению целого направления в управленческой деятельности – информационному менеджменту как особой технологии управления потоками информации (документооборотом, быстрым доступом к архивам документов, к базам данных и проч.). В англоязычном концепте «management» сема «информативность» тесно связана с семой «технология», поскольку управление информационными потоками сопряжено с использованием компьютерных или электронных технологий. Именно поэтому смысловое содержание концепта уточняется смысловым содержанием субконцепта «technology», расширяющим ценностную составляющую концепта «management» до «IT-management» (information technology management). В настоящее время у имени «IT-management» появился дублет, имеющий омонимичное написание, но содержательно еще более расширенный – Internet Technology management (IT-management), номинирующий процессы управления, осуществляемые при помощи еще более продвинутой технологии на глобальном уровне через доступ во «всемирную паутину» – World Wide Web. Для российской лингвокультуры этот ценностный параметр концепта «менеджмент» пока находится в стадии освоения, так как, с одной стороны, эти возможности пока недостаточно осознаны российским деловым сообществом; с другой – эта проблема имеет свою экономическую сторону, связанную с недостаточно развитым парком дорогостоящих компьютерных устройств, способствующих развитию электронной сети Рунета.

В американской управленческой коммуникации концепт «менеджмент» вербально эксплицируется путем выстраивания последовательностей (серий) логически структурированных высказываний, семантически и прагматически ориентированных на оказание воздействия в отношении объекта менеджмента (начальник – подчиненный). В этом процессе весьма важным являются такие параметры построения речи, как этика поведения в рамках отдельно взятого подразделения компании и корпоративная этика компании в целом.

Для менеджера американского бизнеса релевантными являются максимы вежливости, которые определяют успешность воздействия на объект менеджмента. Известно, что употребление максим вежливости в англоязычном управленческом дискурсе является повсеместным и социально закрепленным маркером управленческой коммуникации на всех уровнях. Табуируются грубость в отношении сотрудника или употребление выражений, способных оскорбить разнообразные чувства подчиненного – от оценки внешности, одежды, привычек, черт характера и пр., до унижения этнического свойства, оскорбления национальных чувств. Иными словами, коммуникация внутри корпоративного сообщества регулируется легальными средствами помимо культурных представлений и предпочтений социума, в котором компания осуществляет свою деятельность. Так, для американского делового сообщества аксиоматичным стал принцип «respect your secretary» («уважай свою секретаршу»), запрещающий боссу или любому другому сотруднику, стоящему в корпоративной иерархии выше работницы офиса, оказывать ей знаки интимного внимания, делать интимные предложения, флиртовать и пр. Данный принцип в более категоричной форме именуется как “sexual harassment banished” – «запрет на сексуальные домогательства».

В западном представлении о культуре управления (management culture) закреплены языковые маркеры лингвокультурного характера. Все они предполагают четкое структурирование (формализацию) повседневного общения в ущерб личностному общению в рамках производственной деятельности. Вежливость доминирует над фамильярностью, формулы вежливости доминируют над вербальной агрессией. Разумеется, речь идет об общепринятых установках в вербальном оформлении управленческой коммуникации, тех самых установках, которые широко известные миру транснациональные корпорации прописывают в своих корпоративных кодексах поведения (corporate codes). Можно с уверенностью констатировать, что важным компонентом концепта “management” является политкорректность (political correctness), которую скорее следует именовать как коммуникативную корректность (communicative correctness).

Развитие смыслового и когнитивного содержания анализируемого концепта происходит в рамках широко принятого в американском социуме направления совершенствования организации (organization) и поддержки тенденции субъектов управленческой коммуникации к лидерству (leadership). Видение руководителем организации представляет собой образ того, чем может быть организация и кем могут быть ее члены, т.е. возможное и желаемое будущее. На базе американского концепта развились российские ценностные характеристики управленческой коммуникации, вошедшие в содержание российского концепта, вербализуемые посредством следующих норм организации деятельности:

· Следует чередовать периоды активной деятельности и размышлений;

· Необходимо уметь интуитивно постигать людей и явления;

· Необходимо стимулировать коллективный труд;

· Необходимо идти на жертвы ради получения результата;

· Необходимо строить отношения внутри организации по нормам добра и справедливости;

· Необходимо относиться к сотрудникам с душевной теплотой и оказывать помощь ближнему;

· Следует поощрять гибкость, умение мыслить нестандартно;

· Не следует манипулировать людьми;

· Не следует переоценивать роль денег в жизни;

· Необходимо осознавать, что развитие личности и группы происходит стадиально по спирали;

· Необходимо осознавать, что основа устойчивости – движение;

· Необходимо строить отношения с людьми на основе честности;

· Необходимо ставить не только материальные, но и духовные (идеологические, патриотические) цели;

· Следует помнить, что мы зависимы не только от внешней среды, но и от собственного прошлого и будущего;

· Следует осознать, что для успешного движения вперед сильные должны стать добрыми, а слабые – сильными;

· Следует помнить, что не всегда управленческая среда требует немедленных действий, сначала ее нужно как следует изучить;

· Не следует спешить. Все происходит вовремя к тому, кто умеет ждать;

· Никогда не следует ничего бояться. Страх – противоположность свободе действий;

· Следует понимать, что мир двойствен: им управляют пары противоположностей. В нем (и в каждом человеке) черное и белое сливаются в различные цвета;

· Необходимо понимать, что в управлении каждый раз решается древняя дилемма: накормить голодного рыбой или научить его ее ловить. Второе – основа развития;

· С уверенностью полагаться следует только на себя;

· Следует помнить, что ожидание денег – худший вид времяпрепровождения.

Можно заметить, что эти предписания соединяют в себе универсальные этические нормы поведения и правила успешного осуществления хозяйственной деятельности, основанной на здравом смысле.

В третьей главе «Этнокультурные характеристики концепта “management” в американской и русской лингвокультурах» дается описание сходств и различий в этнокультурной оценке феномена «менеджмент» в сравниваемых лингвокультурах.

Ярче всего лингвокультурная специфика концепта «менеджмент» проявляет себя при сопоставлении соположенных (равнонаправленных друг к другу) культурных оценок, которые дают друг другу представители систем управления бизнесом, успевшие либо поработать «бок о бок», либо сумевшие пронаблюдать ход управленческой коммуникации друг друга в ходе разнообразных деловых, культурных или языковых контактов.

Концепт «российский менеджмент» как ментальный конструкт в сознании американцев или англичан замещается почти полностью другим концептом – «Русская специфика» или «Русский характер», который так и именуется иностранными специалистами в области теории менеджмента – The Concept of Russian Character (Bohm 2003). Когнитивная рамка этого концепта-заместителя состоит из ряда смысловых параметров, обеспечивающих границы понимания стиля жизни, поведения, манеры принятия решений российскими субъектами менеджмента.

Мы попытались определить лингвокогнитивную форму концептуализации идеи русского управления бизнесом в сознании среднестатистического западного бизнесмена, предложив ряду англоязычных субъектов менеджмента анкету, в которой респондентам предлагалось ответить на серию вопросов. Из высказываний респондентов извлекались слова и выражения, несущие оценочную смысловую нагрузку как вербальные экспликаторы когнитивных структур. Целью такого анализа явилось построение лингвокогнитивной системы-иерархии, которая, по нашему убеждению, могла бы выявить достаточно четкую картину того, как на самом деле происходит вербализация концептов, каковы смысловые компоненты и структурные составляющие концептов, и что происходит с концептом, который заимствуется из одной лингвокультуры в другую.

В качестве респондентов выступили как реально опрошенные субъекты американского и английского бизнес-сообщества (business expatriates[1]) – американские и английские владельцы и управляющие компаний, ведущие дела в России в течение всех послеперестроечных лет (1987-2004гг.), - так и анонимные участники компьютерной чат-конференции “Business in Russia” (www.businessrussia.com/yahoo!/conference/4568chat/htm), на вебсайте которой была размещена наша, переведенная на английский язык, анкета с комбинированным счетчиком ответов. Всего в первой категории респондентов (expatriates) было обработано 134 анкеты, во второй категории (chat participants) – 563. Результаты нашего анализа почти полностью совпали с выводами и оценками, полученными в ходе опроса американских менеджеров, так или иначе связанных с бизнесом в России, проведенного американским специалистом в области риск-менеджмента Майклом Бомом (Bohm 2003), уточнив и дополнив эти выводы. В результате анализа заполненных анкет была выявлена система-иерархия следующих лингвокогнитивных ярлыков, которые, на наш взгляд, могут свидетельствовать об особой структуре концепта «русский менеджмент» в когнитивной рамке англоязычного бизнес-сообщества.

Вербальные интерпретации представлений концепта «российский менеджмент» американскими субъектами управленческой коммуникации представляют собой следующий репертуар лингвокультурных оценок.

1. Констатация возможности адаптации «своего» (американского) концепта “management” к «чужой» российской управленческой среде.

Общее мнение относительно вероятности успешного сочетания двух моделей управления констатируется практически всеми опрошенными. Приведем здесь ключевое высказывание анонимного участника чата, которое характеризует отношение к возможности адаптации в целом:

“The key to developing a successful management formula for Russia is taking the best elements of the American management model (respect for the individual; healthy debate; open communication; sharing of information; importance of long-term client relations and customer service; motivation; investing in the career growth of employees) and adapting it to the specifics of the Russian Character.”(user 45)

Как видим, сочувственный тон такой оценки является индикатором положительного отношения к самой идее о возможности цивилизованного стиля управления в России; отметим, правда, что перечисляемые субконцепты американской модели управления подаются в качестве американских ценностей, тогда как вряд ли найдется носитель такой культуры, который стал бы опровергать приверженность своей культуры к перечисленным положительным элементам управления.

2. Авторитарность как доминирующий конститутивный признак российского концепта «менеджмент»

Практически все (90% ответов респондентов) сошлись во мнении, что для русской управленческой модели характерен авторитарный стиль. Вот несколько показательных в этом отношении ответов:

“Throughout the 1000-year history of Russia, there was always a huge difference between those with power (government, employers) and those without power (citizens, employees).” (user 34)

3. Управление как насилие над индивидуальностью

Следующей эмотивно-оценочной составляющей концепта «российский менеджмент», по мнению многих участников Интернет-конференции, является насилие как инструмент эксплуатации чувства страха. В одной из оценок американское уважение к индивиду прямо противопоставляется российскому «управлению при помощи страха»:

“American respect for the individual motivates much more than rule by fear [which, in Russian, is often referred to as rule by the Russian club (‘russkaya dubina’).](user 54)

4. Превратное представление о вознаграждении

В большом количестве ответов одним из конститутивных признаков концепта «российский менеджмент» называется ложное мотивирование менеджерами своих подчиненных неоправданно большим вознаграждением, размер которого никак не покрывает объем выполняемой ими работы. То, что в русском жаргоне именуется как «халява», в английском передается эмотивом freebee (бесплатное удовольствие):

“The employee benefits should not under any circumstances be construed as ‘freebies’, but as bonuses if the employees exceed performance goals” (Bohm 2003: 73).

В то же время еще большим «управленческим грехом» опрошенные назвали «ложные обещания большого вознаграждения», что, по их мнению, столь же типично для русской модели:

“The manager, according to the Russian psyche, is a very large and important symbol of authority and power; so if he gives a promise, the promise shall be kept anyway.” (user 43).

5. Фамильярность (отсутствие дистанции в иерархии деловых отношений)

Важным национально-специфическим признаком концепта «российский менеджмент» участники опроса назвали тенденцию к фамильярности управления. Отрицательный эффект фамильярности в отношениях между начальством и подчиненными как отсутствии дистанции между ними заключается, по оценкам опрошенных, в том, что фамильярность подрывает основы лидерства на производстве. Фамильярность у российских служащих ассоциируется не с такими концептами, как «доброта», «сочувствие», «дружелюбие» и им сопутствующими, а, наоборот, с таким негативно заряженным концептом, как «слабоволие»:

“Russian employees associate familiarity with weakness, which undermines the manager’s ability to maintain his authority and control. Familiarity, which is often part of the American work environment, is a much more destructive element in the relationship between the Russian manager and his employees. It serves to undermine the authority of a leader, which is so important in maintaining discipline and order.” (user 7)

6. Зависть как деструктивный компонент концепта «российский менеджмент»

Зависть (“envy”) как культурный концепт вербализуется в российской управленческой коммуникации весьма разнообразными способами. Само его наличие в структуре ядерного концепта «российский менеджмент» отмечается подавляющим большинством англоязычных респондентов (92%). Указываются его вербальные проявления («интриги», «подсиживание» - “intrigues”; «подставы» - “frame up”; «заговор» - “plot”; «махинации» - “scheming”; «подрыв, срыв» (планов и т.д.) – “undermining”, “thwart”; «очернение» - “denigration”; «клевета» - “calumny”; «злонамеренность» - “malice”; «предательство, измена интересам (компании)» - “corporate treason”; «манипулирование» - “manipulation”) и отмечается его кардинальное смысловое отличие от американского понимания зависти как здорового чувства соперничества, не наносящего урон социо-психологического плана:

“This is a very destructive aspect of the Russian management. It speaks to the malicious envy that Russians often feel when other Russians are more prosperous. This malicious envy is quite different from the American version. In the US, envy [‘keeping up with the Jones’] is a strong motivating factor – a constructive driving force behind our desire to constantly improve our positions and statuses in American society. The Russian envy, however, is a strong de-motivator. Instead of driving entrepreneurship, initiative and progress, Russian envy is defeatist in nature: if a fellow Russian is more prosperous and talented, it will tend to engender more hatred for the ‘lucky’ fellow citizen that admiration or motivation.” (user 324)

Наличие подобного компонента в концептуальном содержании российской управленческой коммуникации до сих пор остается релевантным: по данным опроса ВЦИОМ (2002г.) только 6% менеджеров низшего звена на вопрос: «Как вы относитесь к тому, что ваш вышестоящий коллега получает большую зарплату, чем вы?», ответили – «нормально».

7. Безынициативность как демотивирующий компонент концепта «русский менеджмент»

Этот компонент анализируемого концепта с позиций англоязычных анонимных наблюдателей занимает весьма существенное место в управленческой российской коммуникации. Прежде всего, указываются его вербальные паремиологические маркеры: “Initiative is Punishable” (‘Initsiyativa Nakazuyema’) и “Only fools work” (‘rabota durakov lyubit’) (user 23). К такой оценке российского менеджмента примыкает констатация наличия в концепте такого важного признака, как «преуменьшение исполнительской роли работника» (“diminutive laborer role”). Здесь снова обращает на себя внимание знание анонимным респондентом русских прецедентных диминутивных высказываний и паремий:

“The entire Communist system preached to its citizens that they are merely cogs in the socialist machine (“gvozdiki I vintiki yedinovo mekhanizma”). Their duties were to come to work at 9:00, fulfill their nominal responsibilities, leave at 5:00 and leave the rest of the large, global political and social tasks to the government to decide. The common expression was ‘quieter than water, lower than grass’ (‘tishe vodi, nizhe travy’). <…> A significant number of Russian managers and employees today have inherited to one degree or another sense of mass inertia that resulted from ‘Initiative is Punishable’.” (user 440).

8. Бренность бытия как деструктивный и демотивирующий компонент концепта «российский менеджмент»

Фатализм многими респондентами признается как неотъемлемый признак управленческой деятельности в России: его яркими вербальными экспликаторами называются выражения «ничто не вечно», «жить сегодняшним днем» и паремия «от тюрьмы и от сумы не зарекайся». Англоязычные респонденты демонстрируют стереотипное восприятие образа российского менеджера как «рвача» (‘grabber’), который непременно готов «растранжирить» (‘squander’) мгновенно полученную прибыль. Такое управленческое поведение, по мнению респондентов, определяется ментальным фактором, в их высказываниях вербализованным как “short-term thinking”:

“Short-term thinking is also evident in the way Russians conduct business. The principle of building long-term customer and partner relationships is not as developed as it is in the West. Russians tend to look for short-term gain and profit. The concept of waiting 5-10 years to break-even on an investment is a foreign concept for many Russian managers.” (user 87)

9. Борьба как modusoperandi в российском менеджменте

Особенное место в структуре российского концепта «менеджмент» занимает конститутивный признак борьбы и преодоления трудностей. Респонденты отмечают своеобразную поэтизацию и мифологизацию «трудовых подвигов», «битвы за урожай», «прорывов на производстве», «штурмовщины», «горения на работе». При этом такое отношение к труду как у рядового исполнителя, так и у менеджера, определенно дистанцируется от американского образа примерного приверженца к неутомимой деятельности – workaholic. Особенно ярко борьба как показатель стихийности ведения бизнеса проявляется в том, как русские менеджеры ведут деловые переговоры:

“In negotiations the concept of win-win is often alien; Russians often view negotiations as a battle between sides – my victory is your defeat, and vice versa.” (user 71)

10. Признак политической связанности и юридической незащищенности в структуре концепта «российский менеджмент».

Особая группа оценок респондентов указывает на политическую связанность российского менеджмента (political / governmental dependency) и его юридическую незащищенность (legal fragility). Речь ведется о когнитивно-устойчивом отношении к власти как к непоколебимому препятствию в осуществлении всяческих попыток комфортабельно обустроить как свою жизнь, так и изменить «правила игры на работе». Лингвистически такое положение дел русскими маркируется паремией «Против лома нет приема» и «Против силы не попрешь». В англоязычной оценке это выглядит следующим образом:

“In Russian, the feeling of helplessness on behalf of business executives faced with such an all-powerful government apparatus can best be expressed by the saying, ‘Against the crow-bar (government), there is no defense or protection’ (‘Protiv loma, net priyoma’).” (user 68).

11. Признак «перекладывание вины и делегирование ответственности за неэффективное управление на внешние источники и причины».

Делегирование ответственности – весьма важный показатель стиля управления в российском менталитете. На этот признак концепта «российский менеджмент» указывают многие респонденты. Паремиологическое, а стало быть, – лингвокультурное отражение этого признака в пословицах «Иван кивает на Петра, а Петр кивает на Ивана» и «Моя хата – с краю, ничего не знаю». Поскольку таким паремиям нет прямого соответствия в англоязычном паремиологическом фонде, то ситуация делегирования ответственности передается респондентами при помощи вербальных ярлыков “scapegoat” и “witch-hunting”.

Устный управленческий дискурс современных менеджеров – мужчин и женщин – субъектов управленческой деятельности указывает также на значительные гендерные различия в вербальной рефлексии процессуального и функционального аспектов менеджмента.

Мужская модель речепостроения и структуры высказывания отличается высокой степенью ригидности формулировок и сжатой лаконичностью директив в организации бизнеса в обеих бизнескультурах. Социум при этом весьма сочувственно относится к подобному речевому поведению субъекта хозяйственной деятельности. Отрицательное отношение к женщине как к руководителю достаточно длительное время доминировало как в советском, так и постсоветском социумах (ср. «Директор у нас баба, вот от нее и все наши беды» – Независимая газета, № 37, 1994). В современной бизнес-лингвокультуре Запада отношение к менеджеру определяется способностями и профессионализмом, а не половой принадлежностью, что отражается в отсутствии гендернонаправленных вербальных оценок в бизнес-дискурсе.

Характерными параметрами мужского англоязычного делового дискурса и, соответственно, мужского речевого поведения признаются отсутствие всяческой рефлексии в отношении чего-либо, кроме деловой сути проблемы, прямолинейность и жесткость оценок и высказываний, при этом явное неприятие во внимание гендерной составляющей бизнеса (уволить и мужчин, и женщин, пол не имеет значения).

Для женского делового дискурса характерна живая рефлексия о поступках и их последствиях, образность оценок, учет психологического типа партнера по коммуникации: в женскую деловую коммуникацию вовлечены такие параметры эффективного менеджмента, как мотивация, эмпатия, воображение при принятии решений, наличие и разработка конструктивных идей. Установлено, что женская модель деловой коммуникации более эмоциогенна и эмотивна, нежели мужская, и это одинаково проявляется в этнокультурном плане – и у русских, и у американцев.

В заключении подводятся итоги выполнения намеченных целей и задач, намечаются перспективы исследования в русле межкультурной коммуникации. Констатируется, что полностью подтвердилась выдвинутая гипотеза о том, что управление в американском языковом сознании связано с важнейшими ценностными ориентирами поведения, представляет собой детально концептуализированную структуру. Оно отличается от соответствующего концепта в российском языковом сознании, для которого концепт «менеджмент» такой детализацией пока не обладает в силу определенных социально-исторических условий. Обнаруженные лингво- и социокультурные различия в отношении к управлению в языковом сознании представителей различных групп русского и американского управленческих социумов демонстрируют определенную динамику русскоязычной деловой лингвокультуры, постепенно адаптирующей содержательные характеристики американского концепта «менеджмент» к российским условиям управленческой коммуникации и развивающей свою собственную модель деловой коммуникации.

Основные положения диссертации

отражены в следующих публикациях автора:

1. Клименко Е.О. Трансляция концептов в управленческой коммуникации: проблемы адекватности иноязычного и переводного дискурсов менеджмента // Вопросы теории и практики перевода. Сборник материалов. Пенза, 2003. – С. 70-73. (0,2 п.л.).

2. Клименко Е.О. Концепт «менеджмент» в российской лингвокультуре // Материалы научно-практической конференции «Философия жизни волжан» – Вып. 5. – Часть 2. – Философско-гуманитарные и педагогические проблемы. – Волжский филиал ГОУ ВПО «МЭИ (ТУ)». Волжский, 2003. – С. 3-4 (0,1 п.л.).

3. Клименко Е.О. Концепт «менеджмент» в англоязычной лингвокультуре // Проблемы лингвокультурологии и теории дискурса. Сб. науч. тр. – Волгоград: Перемена, 2003. – С. 56-61. (0,4 п.л.).

4. Клименко Е.О. Концепт «менеджмент» в англоязычном и русскоязычном деловом дискурсе // Современная социокультурная динамика и духовная жизнь. – Сб. статей. Вып. 2. Белгород: Крестьянское дело, 2003. – С. 114-117. (0,3 п.л.).

5. Клименко Е.О. Менеджер – он или она? (гендерные характеристики концепта «менеджмент» в этнокультурном освещении) // Гендер: язык, культура, коммуникация. Материалы Третьей международной конференции. М.: Изд-во МГЛУ, 2003. – С. 57-58. (0,1 п.л.).

6. Клименко Е.О., Егоршева О.И. Современность и смысложизненные ценности: управленческая коммуникация // Современная социокультурная динамика и духовная жизнь. – Сб. статей. Вып. 1. Белгород: Крестьянское дело, 2003. – С. 130-140. (0,8 п.л.).

7. Клименко Е.О. Языковая личность женщины-менеджера в гендерном и этнокультурном освещении // Языковая личность как предмет теоретической и прикладной лингвистики. Материалы (статьи) Всероссийской научной конференции. Тула, 2004. – С. 99-104. (0,4 п.л.).

8. Клименко Е.О. Концепт «менеджмент» в американском и российском языковом сознании: лингвокультурные потери // Аксиологическая лингвистика: проблемы и перспективы. Тезисы докладов международной научной конференции. Волгоград: Колледж, 2004. – С. 53-55 (0,2 п.л.).

[1] В российской лингвокультуре сегодня освоен и широко употребляется в управленческой коммуникации ярлык для номинации этой прослойки делового сообщества России – «экспат», основанный на исконно английской номинации expatriate.