Социолингвистические характеристики речи образованной молодежи Великобритании и США

Общая характеристика работы

В течение многих десятилетий вопрос о существовании престижного, “элитарного” варианта языка замалчивался в силу ряда причин, в первую очередь, идеологических. В настоящее время термин "элитарная языковая личность" получил распространение в лингвистике (О.Б.Сиротинина). Исследования последних лет показывают, что с момента формирования литературного английского языка высшие классы Великобритании вырабатывали и культивировали социальный код поведения и речи, указывающий на их высокое положение в обществе (Т.А.Ивушкина). Огромная роль в формировании социальной элиты, а, значит, и престижного варианта языка, отводится в Англии частным школам и университетам, в первую очередь Оксфорду и Кембриджу.

Настоящая диссертация выполнена в русле социолингвистического изучения языка и продолжает направление по изучению речи высших классов. Объектом исследования настоящей работы является речь студентов престижных университетов Великобритании и США в 50–60–е годы XX в., отраженная в произведениях современной художественной литературы. В качестве предмета исследования рассматриваются социолингвистические характеристики речи английских и американских студентов.

Актуальность работы состоит в следующем:

1) изучение престижного, элитарного варианта языка является одним из наиболее активно развивающихся направлений современной социолингвистики. Вместе с тем, в качестве предмета социолингвистического анализа этот вариант рассматривался лишь на примере речи английской аристократии;

2) язык меритократии (общественной группы, получающей признание в обществе благодаря высоким интеллектуальным способностям и собственным усилиям, прикладываемым для достижения целей), не рассматривался до сих пор как социолингвистический феномен, хотя принадлежность к этой группе становится в последние десятилетия единственным условием социального и финансового успеха в западной культуре;

3) речь студентов престижных университетов как современной интеллектуальной элиты общества также не находила освещения в работах по социолингвистике.

В основу предпринятого исследования положена следующая гипотеза:

Престижные университеты формируют аристократические речевые и поведенческие характеристики. Меритократию, как и аристократию, можно рассматривать как особую социальную группу людей, разделяющих общие ценности, взгляды и речевые особенности. Наша гипотеза основывается на том, что если речь аристократов это своего рода отклонение “вверх” от литературного языка, то и речь меритократии, также будет обладать характеристиками, присущими речи высших классов. Меритократия в процессе своего формирования перенимает ту модель поведения, в том числе и речевого, которая является престижной, т.е. манеры и речь представителей высших классов.

Целью исследования является социолингвистическая характеристика речи кембриджских и гарвардских студентов на лингвистическом и экстралингвистическом уровнях (анализ фонетических, лексических и грамматических особенностей) и установление корреляции между ее лингвистическими, социальными, культурологическими и территориальными признаками. В соответствии с поставленной целью были сформулированы следующие задачи:

– определить особые социальные, культурные и языковые навыки, вырабатываемые у студентов престижных университетов Англии и США;

– установить корреляцию социально–исторических и языковых факторов, влияющих на выработку определенных речевых характеристик образованной молодежи;

– определить языковые соответствия в речи урожденных аристократов Англии и студентов престижных университетов Англии и США;

– выявить особенности формирования поведенческих и языковых навыков, необходимых для вхождения в социальную группу, занимающую ключевые позиции в обществе;

– сопоставить речевые характеристики студентов британского и американского университетов по территориальному признаку и выделить наиболее типичные признаки, свойственные речи молодого поколения высших классов меритократического общества;

– выявить систему общих поведенческих социолингвистических знаков, характерных для речи студентов престижных университетов.

Научная новизна работы заключается в 1) установлении социолингвистических характеристик речи студентов элитарных университетов Англии и США, 2) в выявлении социального кода поведения и речи, являющегося “эталоном” и показателем социальной привилегированности, 3) в выделении различий между речью студентов Кембриджа и Гарварда, обусловленных как социальными, так и территориальными признаками.

Теоретическую значимость диссертации мы усматриваем в верификации методов социолингвистики применительно к изучению престижного варианта языка; в социолингвистическом изучении понятия “меритократия” в современной британской и американской культуре; в изучении социальных функций престижного университета и его роли в формировании меритократии; выявлении социального кода поведения и речи студентов престижных университетов Великобритании и США в сопоставлении с речеповеденческим кодом высших классов общества; в развитии семиотического направления изучения речи персонажей на материале произведений художественной литературы.

Практическая значимость исследования состоит в том, что его результаты могут найти применение в лекционных курсах по общему языкознанию, лексикологии, стилистике, страноведению, в спецкурсах по социолингвистике, лингвокультурологии, а также могут быть полезны в практических курсах английского языка. Экстралингвистическая информация, содержащаяся в диссертации, может быть использована в курсах практической психологии и педагогики с целью усовершенствования отечественной системы обучения.

Материалом для исследования послужили романы современных английских и американских авторов, общий объем которых составляет 1300 страниц: “Сверкающие призы” Фредерика Рафаэла (Frederic Raphael, ‘The Glittering Prizes’, 1976), “Однокурсники” Эрика Сигала (Erich Segal, ‘The Class’, 1984), “Места, где они поют” Саймона Рэйвена (Simon Raven, ‘Places Where They Sing’, 1973) и “Дочь профессора” Пирса Пола Рида (Piers Paul Read, ‘The Professor’s Daughter’, 1971). Данные произведения были выбраны нами, поскольку их героями являются студенты Кембриджа и Гарварда, а также потому, что и действие этих романов происходит на фоне университетской жизни, и это дает нам возможность исследовать речь студентов на фоне социально-исторического вертикального контекста эпохи 50–60–х годов.

В работе использовались следующие методы исследования: компонентный, контекстуальный, интерпретативный и сопоставительный анализ. При изучении художественного произведения нами использовался лингвостилистический анализ текста, разработанный на кафедре английского языка филологического факультета МГУ, предлагающий трехуровневое, поэтапное исследование (семантический, метасемиотический и метаметасемиотический), а также элементы лингвопоэтического анализа, разработанного В.Я. Задорновой.

Выполненное исследование базируется на следующих положениях, доказанных в лингвистической литературе:

1. Для изучения лингвистических структур необходимо раскрытие и описание структур социальных, составляющих их подоснову (О.С. Ахманова, И.М. Магидова, И.В. Гюббенет, Р.Ф. Идзелис, Л.В. Болдырева).

2. Любой речевой портрет в произведении художественной литературы можно рассматривать как стилизацию, создание своеобразного стереотипа речи, так как неполное, частичное отражение речевых особенностей дает возможность более отчетливо увидеть то, что лежит на “поверхности” и отличает один тип языковой личности от другого (В.В. Виноградов, Т.А. Ивушкина, K.C. Phillips, R. Chapman, G.L. Brook).

3. Речь высших классов общества – это лингвистический, социальный, психологический феномен, характеризующийся особыми фонетическими, лексическими, грамматическими признаками на фоне литературного языка (Т. А. Ивушкина, A. Ross, R. Perrot, S. Winchester, P. York, A. Barr, J. Honey, L. Mugglestone, S. Birmingham, V. Packard).

4. Обладание развитыми языковыми умениями, богатым словарным запасом зависят от принадлежности к определенному социальному классу, что является основной предпосылкой академического успеха (W. Labov, B. Bernstein, M. Pool).

5. Речь студентов университетов выделяется на основании существования особого вида внутригрупповой речи –– студенческого сленга (Г.Р. Иванова, Ю.Н. Бражников, Т.И. Ретинская, Т.В. Трошева, И.А. Подюков, Н.Ю. Маненкова, О.П. Ермакова, М.А. Грачев, Э.М. Береговская, O. Teichman, J. Hall, E.H. Babbit, E. Partridge, T.E. Murray, K. Hudson, D. Cameron).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Кембриджский и Гарвардский университеты воспитывают кадры политической, научной и деловой элиты, вырабатывая особые социальные, культурные и языковые навыки, аристократические речевые и поведенческие характеристики: спокойный, низкий, мягкий и уверенный голос, лидерские способности, уверенность в себе, самоконтроль, отстраненность, склонность к инверсии в реакции на ситуацию, гибкость ума, нестандартность мышления. Речевые характеристики образованной молодежи Великобритании и США формируются под воздействием языковой традиции, сложившейся в высших классах общества, так как результатом обучения в престижных университетах становится переход в более высокий социальный класс, что требует овладения особенностями речевого поведения этого класса.

2. В речи образованной молодежи выделяются такие же характеристики (фонетические, лексические, грамматические), какие свойственны речи британской аристократии. Речевые привычки, приобретаемые в университете, отличаются маркированностью и социальной значимостью: уверенный тон, прямота, граничащая с грубостью, ироничность, язвительность, неискренность и лицемерие в выражении чувств. На основании вышеназванных характеристик студента и выпускника престижного университета можно отличить от остальных носителей языка.

3. Отличительным признаком речи студента престижного университета является сленг, отражающий как приоритеты студенческой среды (приятность для глаза и слуха, шарм, необычность), так и порицаемые качества (нарушение социальных норм поведения, глупость, склонность к эмоциональной, завышенной реакции на ситуацию, искренняя привязанность к чему–либо).

4. Несмотря на некоторые расхождения (например, в области лексики), существует общее ядро речевых характеристик, свойственных студентам как Кембриджского, так и Гарвардского университетов, т.е. можно говорить о наличии определенного набора поведенческих и речевых навыков, присущих образованной молодежи Англии и США независимо от территориального признака: это особые голосовые характеристики, уверенность в себе, самоконтроль, склонность к инверсии в реакции на ситуацию, быстрота речевой реакции, нестандартность мышления, ораторские способности.

Апробация работы производилась на научной конференции "Языковая личность: проблемы межкультурного общения" (Волгоград, 2000), на ежегодных научных конференциях преподавателей Волгоградского государственного педагогического университета (1999, 2000, 2001), на заседаниях научно-исследовательской лаборатории ВГПУ "Язык и личность", на семинаре Британского Совета во Всероссийской государственной библиотеке иностранной литературы (Москва, 2000). По теме исследования опубликовано четыре работы.

Структура работы. Диссертация включает введение, четыре части, посвященные соответственно социально- и культурно-лингвистическим аспектам изучения феномена речи высших классов и речи образованной молодежи и рассмотрению речевых особенностей студентов Кембриджа и Гарварда в 50-е и 60-е годы ХХ века, а также заключение и список литературы.

Основное содержание работы

В первой части “Система образования в Великобритании и США”, состоящей из двух глав “Социальная роль престижных частных школ и университетов в системе образования” и “Значение Кембриджского и Гарвардского университетов в подготовке элиты общества”, рассматриваются особенности среднего и высшего элитарного образования в Великобритании и США.

В работе проводится критический обзор лингвистической и социолингвистической литературы. Отмечается, что исследования речи студентов как у нас в стране, так и за рубежом, ограничивались, в основном, изучением и систематизацией сленга или жаргона, хотя феномен студенческой речи, по нашему мнению, далеко выходит за его рамки. Социальная роль престижных университетов рассматривается с учетом всей веками складывавшейся в Великобритании и позже в США системы образования и ее места и роли в жизни высших классов. Отмечается значение для Англии и в определенной мере для Америки уникального социального института – закрытой частной школы, которой также обязан своим появлением феномен литературного английского произношения (received pronunciation) (G. Wagner, R.W. Chapman).

В работе раскрываются особенности литературных произведений, отражающих жизнь престижных учебных заведений. Произведения данной тематики появились в Великобритании и позже в Америке вслед за британской системой образования. Отмечается копирование высшим классом США британской модели поведения, в том числе и речевого. Приводятся сведения о характерных различиях в речи как показателе статуса высших классов обеих стран.

В диссертации рассматривается феномен престижного университета (на примере Кембриджского и Гарвардского университетов), изначально ориентированного на интересы высших слоев общества, его классовый состав, отражающий структуру общества в целом, его цели и задачи. Анализируются социальные процессы внутри университетов и их влияние на студентов.

Часть вторая “Речь студентов Кембриджского университета в 50–е годы XX века” посвящена изучению речевого портрета студента престижного британского университета в данный временной период на материале романа Ф. Рафаэла ‘Сверкающие призы’. Рассматривается социально-исторический вертикальный контекст художественного произведения, играющий ключевую роль для понимания особенностей речи студентов престижных университетов (И.В. Гюббенет, Т.А. Ивушкина, Л.В. Болдырева), анализируются манера поведения и речи кембриджских студентов, языковая игра, использование французского языка, сленг и разговорная лексика, переоценка и недооценка в реакции на ситуацию.

Кембридж, как любой престижный университет, создает интенсивный интеллектуальный фон и выдвигает высокие стандарты. Неуверенность в себе многие выходцы из средних классов общества компенсируют дерзостью, напускным безразличием и ниспроверганием всех и всяческих идеалов: классовых, политических, религиозных. Чтение, политические дискуссии, спортивные игры, участие в театральных постановках занимают большое место в жизни кембриджских студентов. Их речь богата риторически и насыщена цитатами и аллюзиями на классические и современные тексты, Священное писание, что обусловлено глубоким гуманитарным образованием, получаемым ими в университете: изучением языков, литературы, мифологии и истории и широким кругом чтения. Образцами ораторского искусства служат известные политические деятели и ведущие популярных радиопередач (например, Уинстон Черчилль и Ричард Димблби). Спорт наряду с обширным чтением и увлечением театром вырабатывает быстроту речевой реакции, причем остроумное парирование граничит порой с дерзостью.

Голосовые параметры речи студентов Кембриджа совпадают с теми, что используются для описания речи английской аристократии: ‘soft’, ‘low’, ‘confident’ (Т.А. Ивушкина).

Интересно, что автор для описания прямой речи героев не использует никаких других глаголов кроме нейтрального ‘say’. В ироничных комментариях к собственным речевым действиям в одной из сцен студенты отмечают оттенки интонаций, описываемые следующими ремарками: ‘to assert sanctimoniously’––утверждать ханжески; ‘to demonstrate gloatingly’–– злорадно демонстрировать; ‘to announce’––заявлять; ‘impassive’––бесстрастный; ‘to warn self–importantly’–– важно предупреждать. Благодаря этим описаниям у нас складывается следующий речевой портрет студента Кембриджа: несомненно, очень ироничный молодой человек, чуткий к тончайшим оттенкам интонации и эмоций, старающийся, однако, не выказывать собственных чувств, но при удобном случае колко высмеять товарища; личность, иногда чересчур уверенная в себе, высказывающая свое мнение громко и настойчиво, хотя не лишенная порой лицемерия и неискренности.

Студенты Кембриджа, как юноши, так и девушки, характеризуется автором при помощи следующих определений: ‘elegant’ – элегантный; ‘flamboyant’ – вызывающе себя ведущий; ‘blasй’ – (фр.) пресыщенный; ‘forthright’ – откровенный, прямолинейны; ‘loud’ – шумный, крикливый – (о поведении); ‘hilarious’ – шумный, веселый; ‘elaborate self-importance’ –тщательно вырабатываемая важность; ‘pomposity’ – помпезность, напыщенность.

Самоконтроль, умение убедительно говорить, правильно выстраивая свою речь и пользуясь разнообразными стилистическими приемами, свободное и активное владение риторическими приемами напрямую зависит от высокого социального статуса (F. Zweig, M. Pool, W. Labov). Умение говорить есть показатель престижа.

Языковая игра (ЯИ) в речи кембриджских студентов вызывает особый интерес исследователя, так как молодые люди озабочены поиском все новых и оригинальных форм выражения мысли с целью выработать свой неповторимый стиль в первую очередь в речи. ЯИ выполняет также социальную функцию, т.е. доля и вид языковой игры в речи носителя языка зависит от его социального статуса.

ЯИ в речи студентов преследует различные коммуникативные цели: иногда позабавить себя и окружающих невинным каламбуром, а порой едко высмеять или даже оскорбить собеседника. Но главная цель всех острот –– поразить окружающих своим остроумием и выработать свой индивидуальный, ни на чей не похожий стиль. ЯИ встречается преимущественно в речи юношей, так как речевые действия мужчин в целом, и языковая игра в частности, направлены на подтверждение или повышение своего социального статуса, а не на улучшение межличностных отношений (D. Cameron).

Cреди случаев ЯИ мы выделяем большую группу каламбуров, отражающих высокий социальный статус говорящего. В качестве примера приведем импровизацию в ходе салонного разговора “ни о чем”:

Marigold leant over to Mike. ‘I bet you are a really good foxtrotter,’ she said, ‘am I right?’

‘I haven’t trotted a fox in years, Aunt Marigold.’

В слове ‘foxtrot’ (a piece of music for) a type of formal dance with short quick steps (LDELC) Майк выделяет две основы ‘fox’ – “лиса” и ‘trot’ – ‘to move quickly’ и реализует смысл каждого из них по отдельности. Таким образом, слово ‘foxtrotter’ – ‘a person dancing foxtrot’ приобретает окказиональное значение ‘a person trotting a fox’.

Основой для каламбуров служат полисемия, хиазм, зевгма, шутливая замена одного из элементов фразеологизма с целью создания окказионального фразеологизма, сохраняющего значение исходного, семантически ложная цепь (в которой также наблюдается прием персонификации), иронично–насмешливое снижение стиля (bathos). Большое место в языковой игре студентов Кембриджа занимает нонсенс, наибольшее количество примеров которого относится к перемене местами мужских и женских признаков, в чем мы вновь усматриваем утверждение молодыми людьми собственной гендерной принадлежности. Отдельно рассматривается группа случаев ЯИ, в которых довольно стертые метафоры намеренно воспринимаются буквально, что ведет к созданию выразительного комического эффекта.

Французский язык используется, во–первых, в формальных ситуациях, а, во вторых, в ситуациях дружеского общения. Однако и в том и в другом случае мы наблюдаем употребление французских слов и выражений для наименования того, что на родном языке звучало бы неприлично. Можно сделать вывод, что иностранный язык использутся студентами в качестве своеобразного эвфемизма, мотивом порождения которого являются негативные эмоции. С другой стороны, мы расцениваем использование французской лексики как языковую игру, позволяющую говорящему реализовать свои лингвокреативные потребности в стремлении к оригинальности и демонстрации своего неповторимого стиля, присущего студентам Кембриджа. Употребление французской лексики студентами указывает также на их высокий социальный статус, так как французский язык всегда был языком королевского двора и аристократии.

Одной из важных функций языка является установление социальной идентичности, что может быть продемонстрировано на примере сленга – особого вида “интимной” или внутригрупповой речи. Отрицая правила формального языка, устанавливающего отношения субординации, сленг является чертой речи молодых и бесправных, стремящихся объединиться в группу, а также используется для поддержания некоторой секретности (D. Crystal, B. Spolsky, E. Partridge). Сленг занимает определенное место в речи Кембриджских студентов, но здесь основным мотивом для его употребления является желание шокировать (H. Wentworth, S.B. Flexner).

Сленговые слова и выражения, встречающиеся в речи студентов, мы условно разделили на три категории: 1) сленгизмы и разговорные слова, имеющие в словаре только помету ‘sl’ или ‘Соlloq’: ‘Aussie’, ‘bloke’, ‘pansy’, ‘quid’, ‘tart’ и др.; 2) табуированная сленговая лексика (‘sl’, ‘taboo’): ‘to bugger off’; ‘sod’, ‘sodding’ и др.; 3) сленговые слова американского происхождения и американская разговорная лексика, заимствованные студентами из американских фильмов, также в основном носят оскорбительный или уничижительный характер и фигурируют в речи преимущественно в конфликтных ситуациях: ‘gall’, ‘pardner’, ‘punk’, ‘shindig’, ‘to haul someone off’ и ситуациях, связанных с полицией: ‘dick(s)’, ‘ass’ и словосочетания, имеющие отрицательную эмоционально-оценочную коннотацию по определению: ‘pap(s)’, ‘a foot in the mouth’ или в контексте: ‘ducky’.

Переоценка и недооценка в реакции на ситуацию в речи англичан – один из наиболее важных сигналов, указывающих на классовую принадлежность говорящего. Недооценка в большей степени характерна для мужчин и женщин старше 30 лет. Молодежь имеет отчетливо выраженную тенденцию к переоценке. Характерной особенностью речи англичан является манера говорить сдержанно о вещах, вызывающих обычно бурную реакцию, и утрировать то, что вообще не заслуживает внимания (И. В. Гюббенет, И.Р. Гальперин, J. Ball, R. Perrot). Если переоценка в речи американских студентов представляется нам проявлением юношеского максимализма, импульсивности, а недооценка – показателем желания выглядеть мужественно, по-взрослому, то в устах британских студентов недооценка и переоценка встречаются чаще всего как инверсия в реакции на ситуацию. Это свойство зачастую определяет словарь, в нашем случае, студента престижного университета, выходца из высших слоев британского общества. На фоне нейтральной (unmarked) лексики обращает на себя внимание обилие прилагательных и наречий, передающих высшую степень интенсивности. Многие из них являются разговорными словами. Выбор прилагательных и наречий ярко показывает, какие качества являются наиболее социально приемлемыми в студенческой среде элитарного университета (приятность для глаза и слуха, шарм, необычность, экстраординарность), а какие порицаются (нарушение социальных норм поведения, глупость, неразумность, склонность к переоценке, придание слишком большого значения чему–либо на самом деле). Лексику, при помощи которой создается переоценка, мы распределили по следующим группам: а) прилагательные обладающие позитивной интеллектуальной эмоционально–оценочной коннотацией (75% по отношению ко всем прилагательным, создающим переоценку): ‘terrific’, ‘sensational’, ‘tremendous’ и др., в качестве усилителя положительного значения используется американское разговорное выражение ‘a (one) hell of a’; б) прилагательные, несущие в себе негативный заряд: ‘beastly’, ‘ghastly’, ‘overrated’ и др.; в) наречия, служащие усилителями положительного значения (75 % случаев): ‘jolly’, ‘ jolly well’, ‘terribly’ и др.; г) наречия, несущие в себе негативный заряд: ‘infernally’, ‘perfectly’, ‘bloody’, и др.

Эффект переоценки достигается также при помощи метафор, основанных на преувеличении. Приведем пример:

‘How was the Valetta?’

‘A very worthwhile human experience,’ Alan said, ‘wasn’t it, Barbara?’

‘I was swept off my feet.’

‘The referee awarded a penalty, you can’t ask for more.’

В данном примере мы наблюдаем, во–первых, употребление лексики “высокого порядка” (‘a very worthwhile human experience’ о танце), что не обусловлено ситуативно, в результате чего создается комический эффект, а во–вторых, в ответе девушки мы находим яркую метафору, создающую эффект переоценки: выражение ‘to be swept off one’s feet’ означает ‘to cause smb to fall suddenly in love with smb’ и по отношению к танцу может быть воспринято буквально, чем и пользуется Алан, шутливо обыгрывая ситуацию так, как будто она имеет место на футбольном матче.

Итак, студенты Кембриджского университета очень часто прибегают в своей речи к переоценке, утрируя то, что не заслуживает внимания, поскольку, являясь представителями высших классов, они склонны к инверсии в реакции на ситуацию. Это можно расценить как проявление языковой игры в их речи, так как в данном случае имеет место творческий подход к ситуации и языковому материалу.

Недооценка в речи студентов в романе представлена в меньшем процентном соотношении. В некоторых случаях она выражается сочетаниями с ‘a bit’, ‘rather’, ‘quite’. Такая недооценка получила название “чисто разговорной” (J. Ball).

По нашему мнению, недооценка в большинстве случаев употребляется молодыми людьми для создания комического эффекта. В речи студентов также заметна тенденция принижать значение очевидно серьезных вещей. Например, манера говорить, описываемая как ‘blasй accents’ (‘blasй’ seeming not to be concerned, worried or excited about smth or about things in general), говорит о том, что студенты старались всю свою речь строить на намеренном снижении значимости обсуждаемого:

He passed other members of the College, second and third year men, who with blasé accents bemoaned their return to this ‘bloody hole’.

Как недооценку мы расцениваем и так называемое "царственное оскорбление" - ‘Insult Majestic’ или ‘baroque insult’ (R.M. Adams), посредством которого наносящий оскорбление ставит себя на более высокий уровень по сравнению с тем, кому оно адресовано. В нашем примере затрагивается тема неджентльменского поведения:

‘Have a care, sir,’ said Dennis, ‘or I shall strike you lightly across the mouth with my kid glove. The choice of weapons will be yours, but I’d advise against the rapier. It’s a gentleman’s weapon.'

В речи студентов нами было отмечено несколько сходных случаев, которые мы также рассматриваем как недооценку. Это - ироничное резкое снижение значимости фразы или языкового клише, обычно имеющего положительную интеллектуальную эмоционально–оценочную коннотацию. Благодаря краткому комментарию после паузы смысл сказанного ранее приобретает совершенно другую оценочную характеристику, например:

‘Of course clean living is the only real safeguard. Unfortunately.’

В Части третьей “Речь студентов Гарвардского университета в 50–е годы ХХ века” анализируются характеристики языковой личности студента Гарварда середины 50–х на материале романа Э. Сигала ‘Однокурсники’. Здесь освещаются такие аспекты, как социально–исторический вертикальный контекст романа, манера поведения и речи студентов, переоценка и недооценка в реакции на ситуацию, сленг, разговорная и формальная лексика. Следует отметить, что в речи американских студентов не было выявлено случаев языковой игры.

Гарвардский университет считается одним из самых престижных высших учебных заведений США, служащим, как и Кембридж, интересам высших классов страны. Он создает эталон образованности и прививает своим студентам “аристократические” речевые привычки, заимствованные, в свою очередь, у британской аристократии. Однако, поскольку американское общество изначально считается бесклассовым, о наличии аристократии говорить не принято, а соответствующая манера поведения и речи (гарвардский или настоящий бостонский акцент) вызывает раздражение. Поэтому представители американских высших классов вообще и Гарварда в частности предпочитают не афишировать факт своей принадлежности к данным социальным институтам.

“Полулегальное” существование аристократии в США вызвало рождение в студенческой среде такого феномена, как тайные студенческие братства или клубы с жесткой иерархической системой. Они были призваны дать возможность отпрыскам аристократических семей, учившимся, как правило, в дорогих закрытых частных школах, общаться с себе подобными, поддерживая, таким образом, клановые связи, что обусловливает существование “двух университетов” внутри одного. Для дальнейшего дистанцирования от остальной части студенчества члены подобных клубов вырабатывают свой стиль речи, свой сленг. Выпускники частных школ, составляющие меньшинство в студенческой среде (10–15 %), ориентированы на ценности своего класса, семейную традицию. Зачастую их подавляет авторитет отца и предков, они не имеют достаточного жизненного опыта, многих социальных навыков, которыми обладают их менее привилегированные сверстники. В своей речи такие юноши самоуверенны, с легкостью рассуждают на любые темы, даже если предмет разговора им едва знаком. Главное для них - создать видимость осведомленности во всех вопросах.

Большинство студентов Гарварда – выходцы из различных слоев американского общества, единые в стремлении повысить свой социальный статус, сделать карьеру политика, бизнесмена, ученого. От выходцев из богатых семей, уверенных в том, что они продолжат дело своих родителей, их отличает амбициозность, стремление к знаниям, высокая мобильность.

В речи студентов Гарвардского университета в работе были выявлены те же тенденции, что и в речи молодого поколения высших классов Великобритании – студентов Кембриджа: их голос описывается как "мягкий, тихий, приятный (‘soft’, ‘quiet’, ‘gentle’)".

В большинстве ситуаций манеру поведения и речи образованных молодых людей отличает вежливость, уважительное и терпимое отношение к собеседнику (именно по этим качествам их выделяют как “чужих” в более “низкой” среде), искренность, и теплота в общении с друзьями, галантность во взаимоотношениях с девушками. Однако не во всех случаях тон высказывания соответствует коммуникативной интенции говорящего. Смысл сказанного иногда резко контрастирует со спокойным и уважительным тоном. Овладение тактикой ведения беседы, спора, умение логически выстраивать свою речь, убеждать собеседника, пуская в ход весь свой арсенал от железных аргументов до личного обаяния, является неотъемлемой частью образования будущих ученых, политиков, бизнесменов и юристов. В описании их речевых действий мы встречаем такие авторские ремарки, как to hail warmly, to say with exaggerated magnanimity, good-humouredly и др.

Лаконичность высказываний, умение мгновенно парировать в споре, ирония (часто самоирония), остроумие, сарказм характеризуют речь студентов и описываются следующими авторскими ремарками: to reply laconically and accelerated, to answer sarcastically, to quip, to retort ironically и др.

В рассматриваемом романе встречаются и такие случаи, когда герои, обладающие уважительной манерой говорить и мягким спокойным голосом (‘soft-spoken and respectful’), отчетливым произношением, в минуты особого переживания теряют эти качества. В этих случаях автором используются такие ремарки, как to explode, to erupt suddenly with angry resentment, описывающие бурную реакцию, и to mutter bitterly or uneasily, to sputter, to stammer, to ramble gauchely, указывающие на замешательство, потерю самоконтроля.

Завышенная и заниженная реакция на ситуацию встречается в речи студентов в романе почти в равной пропорции, однако процент использования переоценки несколько выше (66%). Мы считаем, что молодые люди чаще применяют переоценку в речи в силу своей эмоциональности, еще детской восторженности и порой неумения сдерживать свои чувства, что не характерно для старшего поколения мужчин рассматриваемого нами круга.

Следует отметить, что, по нашему мнению, переоценка в речи американской молодежи в отличие от их британских сверстников – студентов Кембриджского университета – зачастую является выражением юношеского максимализма, тенденцией к крайним оценкам, в то время, как недооценка может быть расценена как (пусть и не всегда осознанное) стремление интегрироваться во взрослый сдержанный мир, выглядеть “настоящими мужчинами”. Использование недооценки – также результат воспитания и образования, стремления звучать вежливо и менее категорично.

Переоценка в речи гарвардских студентов – это, во-первых, собственно завышенная реакция на ситуацию в поведении героев, выражаемая интонационно. Следующую группу составляют примеры переоценки, связанной с переносом значения, с гиперболой или гиперболической метафорой.

‘They were shouting their lungs out for Harvard to score against the wild, hypertrophied, and, alas, all–too–competent Yalies.

В словарь студентов Гарварда входят наречия и прилагательные, выражающие наивысшую степень интенсивности. Большое место в их речи занимают и сочетания “наречие на –ly+прилагательное”, которые получили название усилителей, так как на семантическом уровне реализуются в большей степени автоматически и оказываются лишенными собственно лексического содержания, что “позволяет классифицировать их как элементы фатической функции речи” (Н.Б. Гвишиани). Сюда относятся а) прилагательные ‘real’, ‘terrific’, ‘fantastic’, ‘total’, и др.; б) наречия ‘really’, ‘exceptionally’, ‘absolutely’ и др., выражающие высшую степень интенсивности, употребляемые отдельно, либо в качестве усилителя с прилагательным или существительным; в) словосочетания ‘incomparable’/‘total’+сленговое ругательное слово: ‘ass–man’, ‘asshole’; г) ругательное сленговое слово как усилитель: ‘damn’, ‘hell’, ‘hell of a’, ‘to gall’, ‘shitless’; д) усилитель+слово/фраза, выражающие высокую степень интенсивности типа: ‘looker’, ‘terrific’, ‘to get someone’s goat’ и др.

Функцией переоценки может быть также и передача противоположного, энантеосемического значения слова––иронии. Энантеосемия является характерной особенностью университетского сленга (Г.Р. Иванова).

Количество примеров недооценки несколько меньше по сравнению со случаями переоценки. “Чисто разговорная недооценка” выражается сочетаниями со словами ‘sort of’, ‘kind of’, ‘a bit’, ‘quite’, ‘pretty’. Эти примеры соответствуют трем позициям классификации недооценки (J. Ball): а) заниженная реакция на ситуацию в результате смущения; б) недооценка в результате волнения, попытка его скрыть; в) употребление недооценки с целью избежать обиды.

Как недооценка были рассмотрены некоторые случаи замены прямых оскорблений эвфемистическими оборотами. Недооценка в речи студентов выражается и синтаксическими средствами: намеренной паузой в разговоре, вызванной нежеланием говорящего продолжать беседу в силу каких–то причин – синтаксическим умолчанием (И.Р. Гальперин), которое в речи молодых людей связано со смущением героя. Намеренная пауза в разговоре часто используется для того, чтобы подобрать более вежливое, смягчающее, эвфемистическое наименование.

Примеры сленговых слов и выражений, встреченных нами в романе, можно разделить на две большие группы:

1. Слова и выражения, имеющие в словарях только помету ‘slang’: а) существительные-деминутивы с суффиксами ‘-ie’, ‘-y’, ‘-er’, значения которых содержат эмоционально-оценочный компонент. Некоторые из них звучат насмешливо: ‘Yalie’, ‘preppie’, но в основном ласково и дружелюбно: ‘buddy’, ‘clubbie’, ‘Cliffie’, ‘lovely’, ‘looker’, ‘shocker’; б) относительно нейтральные сленговые существительные, хотя сам по себе сленг уже несет в себе определенную эмоционально-оценочную коннотацию: ‘BMOC’, ‘jock’, ‘drag’, ‘cool’ и др.; в) сленговые существительные, в семантику которых входит отрицательный эмоционально-интеллектуальный оценочный компонент: ‘hoodlum’, ‘bastard’, ‘bitch’, ‘the pits’. К этому же разделу относятся существительные и прилагательные, в значение которых есть компонент ‘mad’, ‘strange’: ‘nut’, ‘nutcase’, ‘whacko’, ‘oddball’, ‘kooky’ (‘kook’); и выражения со значением ‘go mad’: ‘go nuts’; ‘go bonkers’, ‘go berserk’, ‘go bananas’. В студенческой среде существует большое количество презрительных наименований для слабых (как физически, так и душевно), глупых, неумеющих общаться и заявить о себе сверстников: ‘nerd’, ‘twerp’, ‘wimp’, и др.; г) глаголы, несущие яркую эмоциональную нагрузку: ‘to cream’, ‘to snow’, ‘to shoot down’ и др.

2. Табуированная и вульгарная сленговая лексика. Использование табуированной лексики внутри такой социально-закрытой языковой группы, как университетский кампус, подтверждает солидарность членов этой группы. Табу в данном случае может быть и показателем социальной дистанции, употребляться в противовес чопорному, правильному языку взрослого мира, полного эвфемизмов и недооценок (D. Crystal, E. Partridge). Наряду с табуированным сленгом, примеры которого мы не приводим по этическим соображениям, студентами используется широкий спектр эвфемизмов, в качестве которых часто метафорически используются спортивные выражения.

Разговорная лексика в речи студентов представлена большим разнообразием эмоциональных слов: а) существительных ‘ex’, ‘pro’, ‘stuff’ и др.; б) прилагательных ‘terrific’, ‘fabulous’, ‘smashed’ и др.; в) глаголов и глагольных выражений ‘to fix up’, ‘to knock off’, ‘to choke up’ и др. Большинство глагольных сочетаний несут в себе негативную интеллектуальную эмоционально–оценочную коннотацию, которая либо изначально заложена в их семантике, либо приобретается в контексте.

Слова, имеющие в словаре помету fml, lit или pomp встречаются в основном в дневниковых записях одного из студентов (80% всех случаев): а) существительные: ‘precedence’, ‘rigors’, ‘preponderance’ и др.; б) прилагательные и наречия: ‘filial’, ‘sartorial’, ‘multitudinous’, ‘reciprocal(ly)’; в) глаголы: ‘perpetuate’, ‘tryst’, ‘emanate’. Преобладание формальной лексики именно в письменной речи объясняется, на наш взгляд, тем, что студент переносит навык написания сочинений по учебным предметам на ведение своего личного дневника. В устной речи студенты прибегают к формальной лексике иключительно в случае конфликтов с целью дистанцироваться от оппонента, занять более “высокую” позицию. Здесь мы обнаружили следующие слова: ‘ordinances’, ‘inabriated’, ‘obnoxious’, ‘to sue’.

В Части четвертой “Речь студентов Кембриджского и Гарвардского университетов в 60-е годы XX века”, состоящей из двух глав, последовательно рассматриваются речевые характеристики студентов данных университетов на фоне социальных изменений, происходивших в мире в 60–е годы.

При анализе речи персонажей романов Саймона Рэйвена "Места, где они поют" и Пирса Пола Рида "Дочь профессора" было установлено, что студенты, увлекающиеся революционным движением и перенимающие его стиль и словарь, все же сохраняют присущие им как представителям престижных университетов характеристики речи. Анализируя речь студентов в названных романах, мы обратили внимание на несколько черт, характерных для обоих произведений, отражающих дух эпохи:

– собственно речь студентов представлена в них крайне скупо, что, по нашему мнению, показательно: самоутверждение при помощи умения хорошо говорить отходит на второй план. Здесь не встречаются случаи искрометной игры ума, намеренно используемых стилистических приемов, разнообразия эмоционально окрашенных прилагательных. Сложность и изящество речи, многоплановость смысла словесных построений уступают место внешней простоте и даже грубости – стилизации речи рабочего класса, столь популярной благодаря массовой попкультуре (nebulous expressions, puny vocabulary);

– имитация речевых характеристик рабочего класса и маскировка своего аристократизма являются своего рода игрой, поскольку игрой, в конечном итоге, оказывается сама “революционная деятельность” студентов. Идеи, которыми оперирует радикальное движение, воспринимаются студентами, чья картина мира формируется в спорах на отвлеченные темы, в узко метафорическом смысле. В дебатах на модные темы молодых людей увлекает сам процесс, они зачастую не задумываются о серьезности практического применения обсуждаемых идей, что приводит к трагическому, отнюдь не игровому, но символичному финалу – гибели людей;

– атрибутами “нового” радикального стиля являются не только революционные идеи, низвергающие идеалы прошлого, но и сексуальная свобода и наркотики, что также отражается в речи студентов.

Из всего сказанного следует, что радикальное движение 60-х, на наш взгляд, выступает одним из проявлений поп-культуры. Оно также массово, с явной тенденцией к отклонению “вниз” от общепринятой нормы и обеднению словаря, что является антитезой индивидуализма 50-х, с его тягой к непохожести и уникальности. Произведения художественной литературы, проанализированные в данной части, отражают ситуацию, сложившуюся в престижных университетах в 60-е годы ХХ века: из молодого “крыла” истеблишмента студенты превращаются в инициаторов радикального университетского движения.

Подтверждением тому, что революционная деятельность студентов есть именно игра, является сохранение ими речевых привычек, присущих высшим классам общества, что проявляется у них неосознанно, на уровне навыка. Об этом свидетельствует их голос и манера речи, умение последовательно отстаивать свою точку зрения и владение риторическими приемами, стремление к нестандартности, проявляющейся в оригинальности мышления, контроль над своими эмоциями. Все эти характеристики становятся факультативными по отношению к тому набору ценностей, которые выдвигает новое время. Постоянное колебание регистров речи по шкале “высокое – низкое” также выдает игровой характер используемого студентами “революционного” словаря.

Поскольку главной целью студентов престижных университетов является повышение своего социального статуса, они стремятся и к сохранению речевых характристик, присущих высшим классам, что особенно значимо в Великобритании.

Перспективы данного исследования мы видим в следующем: сопоставительный социолингвистический анализ речи студентов престижных и непрестижных университетов, студентов англоязычных стран и России, студентов и других представителей меритократии, а также экспериментальный анализ речи образованной молодежи начала XXI в.

Основные положения диссертации отражены

в следующих публикациях автора:

1. Голос, интонация, манеры речи студентов Гарвардского университета в романе Э. Сигала ‘The Class’ // Языковая личность: проблемы лингвокультурологии и функциональной семантики: Сб. науч. тр./ ВГПУ. Волгоград: Перемена, 1999. С. 118–126.

2. Социально-исторический вертикальный контекст романа Э. Сигала ‘The Class’ // Языковая личность: проблемы межкультурного общения: Тез. докл. науч. конф., Волгоград, 3–4 февраля 2000 г./ ВГПУ. Волгоград: Перемена, 2000. С. 35–37.

3. Сленг в речи студентов Гарвардского университета в романе Э. Сигала ‘The Class’ //: Языковая личность: проблемы коммуникативной деятельности: Сб. науч. тр. / Волгоград: Перемена, 2001. С.134-142.

4. Языковая игра в речи студентов Кембриджского университета в романе Ф. Рафаэла ‘The Glittering Prizes’ // Языковая личность: проблемы когниции и коммуникации: Сб. науч. тр. / Волгоград: Колледж, 2001. С.97-106.