РИТОРИКА АВТОБИОГРАФИЧЕСКОГО ДИСКУРСА

Настоящая диссертация посвящена исследованию англоязычного американского автобиографического дискурса как формы речевого поведения личности.

Лингвистика в целом на данном этапе развития характеризуется антропоцентрической ориентацией. Личностный аспект, ориентация на изучение человеческого Я в анализе языковых явлений присутствует практически во всех разрабатываемых в науке теориях. Однако несмотря на разнообразие подходов к проблеме личностных характеристик дискурса и широкий спектр вопросов, затронутых в этой связи, в лингвистике все еще остается немало недостаточно изученных аспектов. В частности, вопрос, каким именно образом осуществляется воздействие на читателя в конкретном типе дискурса, какими средствами может пользоваться автор, внося личностное начало в автобиографию и имея целью убеждение читателя.

Актуальностьданной работы, таким образом, обуславливается тем, что исследование выполнено в рамках современной лингвистической парадигмы и в русле антропоцентризма. В фокусе внимания оказывается автор автобиографии как Человек Говорящий, Человек, действующий словом (Homo verbo agens) (Пешков, 1998: 41), то есть субъект дискурса, субъект мыслительной и риторической деятельности как части жизнедеятельности.

Предпринимаемое исследование оказывается в контексте современных работ по теории дискурса (Дейк, 1989; Пушкин, 1989; Арутюнова, 1990; Карасик, 2002; Варшавская, 2003), теории риторики (Авеличев, 1986; Пешков, 1998; Рождественский, 1999; Зарецкая, 2001; Архипова, 2002; Хомякова, 2002; Ивин, 2002; Филиппов, 2003; Варгина, 2004; Burke, 1969), проблеме языковой личности (Караулов, 1987; Сухих, 1988; Пушкин, 1990; Барляева, 1993).

Научная новизна настоящей диссертации заключается в том, что впервые автобиографический дискурс рассматривается с точки зрения риторики, то есть того, Кто, Кого, В Чем, Зачем и Как убеждает. Кроме того, актуализация образа автора рассматривается одновременно как процесс, протекающий вместе с порождением определенного дискурса, и как полученный результат – актуализированный образ субъекта дискурса.

Целью данной работы, таким образом, является выделение риторических средств, с помощью которых организуется автобиографический дискурс и происходит убеждение читателя, а также анализ того, как они создают общую картину субъекта дискурса, сравнение этих средств в различных автобиографиях и характеристика образа автора в каждой автобиографии. Цель – выявить то общее, что характеризует субъектов всех исследованных автобиографий.

Для достижения данной цели требуется решение следующих задач:

1. Произвести сравнительный анализ речевого поведения автора автобиографического дискурса, в частности, авторских дискурсивных тактик и стратегий, средств выражения авторской оценки других, прямой самооценки и самооценки, данной посредством высказываний других людей, приема идентификации, степени дидактичности.

2. Применяя один и тот же подход к исследованию разных автобиографий, отличающихся своей смысловой и прагматической наполненностью, написанных в разное время (с 1789г. по 2000г.) разными авторами, выявить то общее и то разное, что характеризует данные автобиографии и определить факторы, определяющие сходство и несходство.

3. Выяснить целесообразность использования подхода к изучению образа автора, идущего от изучения личностных характеристик дискурса или, напротив, подхода, идущего от авторской личности к ее влиянию на личностные характеристики дискурса.

4. Выяснить особенности реализации образа автора в произведениях автобиографического жанра, определить специфику языковой личности каждого автобиографа, ее обусловленность временной и культурной эпохой.

5. Описать автобиографию как тип дискурса, рассмотреть его риторические и культурологические особенности.

6. Выявить функции автобиографического дискурса и возможные тенденции его развития.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Автобиографический дискурс – особый дискурс, удобный для самовыражения, самооценки, саморепрезентации автора, несущий в себе большую риторическую нагруженность.

2. Автобиографический дискурс обладает рядом функций: дидактической, констатирующей, экспрессивной, рефлексивной, пропагандирующей, апеллятивной, обвинительной, оправдательной, рекламной, развлекательной, защитной, дисклозивной, благодарственной, культурологической.

3. Автор автобиографии ассимилирует в себе множество риторических и языковых ипостасей – это личность самопознающая, саморефлексирующая, самооценивающая, рассказывающая историю своей жизни и проживающая ее тем самым, действующая словом, и, в том числе, языковая личность.

4. Для решения различных прагматических задач и убеждения читателя авторы автобиографий применяют комплекс риторических средств:

- стратегии (направленности на адресата, создания положительного образа автора, сравнения, некатегоричности, оправдания, обвинения, защиты и опровержения);

- тактики (объяснения, обобщения, конкретизации, характеризации);

- приемы (самооценки, идентификации).

5. Риторические стратегии, тактики и приемы характеризуют автобиографа как определенную языковую личность.

6. Дидактичность – необходимый компонент автобиографического дискурса. Степень дидактичности может быть разной у автобиографов.

Материалом исследования послужили тексты автобиографий просветителя, ученого, писателя, политика Бенджамина Франклина, голливудской актрисы и автора многочисленных сценариев к фильмам Аниты Лус «Прощание с Голливудом», афро-американца и одного из лидеров Черной революции Малкольма Экс, жены президента США Ф.Д. Рузвельта политического и общественного деятеля Элеоноры Рузвельт, певицы и актрисы Бритни Спирс и ее матери Линн Спирс «Сердце к сердцу» и бывшего президента США, политика Джимми Картера и его жены Розалинн Картер «Добиться всего», последние две из которых стоят за рамками традиционного представления о жанре автобиографии, поскольку повествование ведется по очереди от первого лица обоих авторов. Общий объем проанализированного материала составил 1553 страницы.

В работе используются следующие методы: комплексный метод синтаксического, семантического и контекстного анализа, метод лингвистического и структурного описания, метод прагматического анализа, а также сравнительный метод.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно вносит вклад в описание автобиографического дискурса с точки зрения его риторической организации, риторических стратегий, тактик и приемов, применяемых автором для достижения определенных целей и убеждения читателя, и соответствующих функций автобиографического дискурса. Работа вносит определенный вклад в разработку проблем организации дискурса, отношения дискурса и человека, дискурса и языка, анализа дискурса.

Практическая ценность работы состоит в том, что данные, полученные в результате исследования, могут быть использованы в специальных курсах по грамматике английского языка, лингвистике текста и теории дискурса, лингвокультурологии, риторике, на практических занятиях при обучении интерпретации документально-художественных текстов.

Апробация работы. Основные положения диссертации были освещены в докладах на II Всероссийской межвузовской конференции «Англистика XXI века» (январь 2004г.), на XXXIII Международной филологической конференции (март 2004г.), XXXIV Международной филологической конференции (март 2005г.), на аспирантском семинаре в Санкт-Петербургском государственном университете (в период 2004-2005гг.) и отражены в 4 публикациях.

Объем и структура диссертации. Диссертационное исследование общим объемом 220 страниц (из них 205 основного текста, в том числе 33страницы текста примеров) состоит из введения, 2 глав и заключения. Работа содержит библиографический список использованной литературы из 204 наименований (в том числе 23 на иностранных языках), список использованных словарей, список источников примеров и их сокращений.

Содержание работы

Во введении обуславливается выбор темы, определяются задачи исследования, говорится о цели, актуальности, материале и задачах данной работы, указываются ее научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность.

В первой главе «Автобиографический дискурс как форма речевого поведения личности» освещаются цели, задачи и категории риторики, определяется понятие дискурса и автобиографического дискурса как типа дискурса, очерчивается круг проблем, затрагиваемых лингвистами в связи с понятием языковой личности.

Автобиография, несомненно, представляет собой одну из реальностей современной культуры. Автобиографический дискурс развлекает, проповедует, учит, философствует, пропагандирует ценности, то есть обладает культурогенными и гомилетическими функциями. Автор автобиографии рассказывает свою жизнь, тем самым, проживая ее. Автор целенаправленно избирает жанр автобиографии, чтобы выразить свою оценку и самооценку, воздействовать на читателя, вербализовать свой опыт. Таким образом, автобиографический дискурс – это особый тип дискурса, несущий в себе большую риторическую нагруженность. Автобиография является удобным средством, способом не только для самопознания и самовыражения, саморепрезентации (=проживания) самопознающей, самовыражающей, самооценивающей личности, но и оказания речевого воздействия на адресата (действующая словом личность). Автор автобиографии является автором риторической, речевой деятельности как части жизнедеятельности. Автобиографии разных авторов будут различаться своей риторикой, всем комплексом параметров, определяющих создание дискурса.

В самом общем виде риторику определяют как искусство, прежде всего, словом убедить собеседника в собственной правоте. Аристотель определяет риторику как искусство находить возможные способы убеждения относительно любого предмета (Аристотель, 2000: 8).

Именно в стремлении убедить читателя состоит прагматическая установка автора автобиографического дискурса, что и обуславливает принятый в работе риторический подход к анализу данного типа дискурса.

Риторика изучает говорящего человека не только как автора вербального оформления мысли, создателя речи, но и как творца, создателя мысли. И. В. Пешков в качестве предмета изучения риторики, а также всех гуманитарных наук предлагает говорить, во-первых, о Человеке, действующем словом (Homo verbo agens) (Пешков, 1998: 41), а, во-вторых, о человеке общающемся (Пешков, 1998: 88).

Убедить можно только кого-то, речевая деятельность ритора, Говорящего должна быть обращена к аудитории или слушателю. Риторика всегда ориентирована на слушателя, в центре ее оказываются отношения аудитории и оратора. В этой связи К. Берк пишет о «природе адресованности» (addressed nature) риторики (Burke, 1969: 38). Многие лингвисты отмечают, что учет «фактора адресата» является исконно риторическим принципом. Так, М. М. Бахтин пишет, что монологические по своему композиционному построению риторические формы «установлены на слушателя и на его ответ…» (Бахтин, 1975: 93).

Помимо автора и читателя в ситуацию убеждения также входит цель, для чего автор осуществляет убеждение. Во-первых, цель состоит в том, чтобы «побудить получателя информации к определенному пониманию определенных вещей» (Клаус, 1967: 65). Во-вторых, цель убеждения (и, в конечном счете, риторики) заключается в том, чтобы сделать общение успешным (Гиндин 1986: 364; Михальская, 1996: 33; Волков, 2001: 8; Richards, 1965: 3).

Категории риторики – инвенция, диспозиция, элокуция – коррелируют с универсальными законами построения дискурса. На этапе инвенции, то есть этапе упорядочивания мысли о предмете речи, авторы автобиографии изобретают тот образ, который они стремятся создать у читателей, чтобы звучать более правдоподобно. На этапе диспозиции, во время которого происходит членение тематического материала и определение порядка следования частей, авторы строят автобиографии по схеме: вступление (предисловие); основная часть, состоящая из глав; заключение (или заключительная глава). На этапе элокуции замысел автора получает свою конкретную словесную форму. Таким образом, триада «инвенция – диспозиция – элокуция» (изобретение – расположение – выражение мысли) оказывается взаимосвязанной риторической схемой, охватывающей подготовку и собственно процесс порождения дискурса.

Любой дискурс, в том числе автобиографический, представляет собой единство этоса, пафоса и логоса, то есть вершится в коммуникативной ситуации, исходя из коммуникативной интенции говорящего и являет собой результат речевого воплощения коммуникативного замысла говорящим.

Дискурс в данной работе понимается как способ рациональной передачи знания в процессе языкового общения, а текст – как форма языкового бытия дискурса, что позволяет говорить о единстве двух сторон – динамической и статической – одного явления – дискурса-текста (Варшавская, 1984: 29; Баянкина, 1990: 6).

Вслед за А. И. Варшавской мы упорядочиваем (по предикату с его «валентностями») «вербализованное упорядочение» (дискурс). Под предикатом подразумевается предикат «вербализованно упорядочить» или «упорядоченно вербализовать», то есть сказывать, говорить (или любой другой речеактовый или текстовый глагол). А. И. Варшавская делает вывод, что говорить в данном контексте предполагает: а) Кто говорит (автор, профессиональная группа, народ, все человечество и др.), б) О Чем говорит (о своем опыте, работе, доме, дискурсе и т.д.), в) Что говорит (что знает, думает, выражает свои взгляды, идеи, оценки и т.д.), г) в Какой Форме (устно, письменно), д) Как или каким образом (научно, сухо, с юмором и др.), е) Кому, ж) Зачем, з) Когда говорит и упорядочивает, и) в каком Социальном контексте (Варшавская, 2003: 14).

Любое исследование автобиографии соответствует, так или иначе, параметрам («валентностям») дискурса, упорядоченного по предикату «автобиографировать», писать автобиографию. Объясняется это тем, что исследования автобиографий являются тоже дискурсом, а точнее метадискурсом (дискурсом о дискурсе). Необходимо отметить, что данная работа является метадискурсом, поскольку исследует автобиографию, и строится по тем же «валентностям», однако такие «валентности» автобиографического дискурса, как Кто (автобиограф) и Как (риторические приемы и др.) в нашей работе входят в «параметр» О Чем (мы пишем об авторе и о его дискурсе). При ответе на эти вопросы-«валентности» Кто? Кому? О Чем? Что? Как? Зачем? мы неизбежно выходим в сферу риторики. Автобиограф как ритор (Кто?), человек действующий словом, убеждающий читателя (Кому?), с помощью определенных риторических приемов (Как?) упорядочивает свой опыт и свой дискурс, описывает прожитую жизнь, рассказывает о своей работе, карьере, семье, друзьях, достижениях и провалах (О Чем?), при этом выражает свои взгляды, идеи, оценки относительно того, о чем пишет(Что?), стремясь оказать воздействие на читателя, явить ему свой опыт в качестве примера или, наоборот, предостеречь от повторения ошибок, то есть оказать воспитательное воздействие на читателя (Зачем?).

Автобиография пишется обычно на том жизненном этапе, для которого характерно подведение итогов, осознание, обобщение того, что пережито. Произведения автобиографического жанра представляют не просто череду событий, но их осмысление автором. Особенностью автобиографического обобщения является то, что автобиография является не просто отражением действительности, но действительности, «изображаемой через автора», словно через фильтр, через его «я» (Голубева, 1987: 7-8).

Интересной для нашего исследования представляется работа американского психолога Р. Харрэ (Harré, 1998). Основное положение концепции Р. Харрэ звучит следующим образом: жизнь человека – это рассказывание (сказывание) им самим истории своей жизни (термин story-telling) или, другими словами, жизнь человека есть то, что он о ней рассказывает. Автобиография, равно как и жизнь человека, пишет Р. Харрэ, это story-telling, их объединяют одни и те же конвенции. Жизнь живется в соответствии с теми же конвенциями, с которыми жизнь рассказывается.

В информационной структуре автобиографического текста выделяют содержательно-фактуальную и содержательно-концептуальную информацию (термины И. Р. Гальперина (Гальперин, 1981: 27-28), то есть те выводы, к которым пришел автор в результате собственного опыта, то, в чем он хочет убедить читателя, те идеи и истины, которые автор активно утверждает в своем произведении. Для автобиографии свойственны 3 композиционно-речевых типа: повествование, описание и рассуждение, причем рассуждение выходит на первый план.

Характерная черта автобиографии – ее дидактичность. Дидактизм обусловлен прагматической задачей данного жанра: автобиограф стремится передать читателю свою систему ценностей, свою идеологию, что превращает автобиографию в средство пропаганды и в некий «рупор» времени.

Думается, что автобиографический дискурс, согласно классификации В. И. Карасика (Карасик, 2002: 285-286), является личностно-ориентированным бытийным дискурсом, однако имеет общие черты с несколькими типами институционального дискурса: политическим (если автор – политик, как Джимми Картер или Элеонора Рузвельт), педагогическим (целевая установка – просветить, научить, преподать урок, статусно-ролевые характеристики участников общения: учитель-ученик), религиозным (автор-проповедник – читатели-прихожане, сродни средневековой гомилетике, особенно в автобиографии Малкольма Экс, задача которого приобщить читателей к своей вере, то есть мусульманству), рекламным (положительная самооценка авторов как самореклама). В зависимости от автора автобиографии он может иметь сходство и с юридическим дискурсом, научным, военным, художественным и др., иными словами, автобиографический дискурс является гибридным.

Личность автора в автобиографии играет чрезвычайно важную роль, выступая в качестве ее текстообразующего начала. Автор автобиографии ассимилирует в себе множество риторических и языковых ипостасей – это личность самопознающая, саморефлексирующая, самооценивающая, рассказывающая историю своей жизни и проживающая ее тем самым, действующая словом, и, в том числе, языковая личность.

Изучение языковой личности в отечественной лингвистике по праву связано с именем Ю. Н. Караулова, который под языковой личностью понимает «совокупность и результат реализации способностей к созданию и восприятию речевых произведений (текстов), различающихся а) степенью структурно-языковой сложности, б) глубиной и точностью отражения действительности и в) определенной целевой направленностью» (Караулов, 1987: 245). Большинство исследователей считает, что структурно языковая личность организуется на трех уровнях, которые соотносятся с составляющими личности как психолого-философской категории: 1) вербально-семантическом, который соответствует понятию универсального в психологии, т.е. совокупности признаков речевого поведения, свойственного человеку как существу разумному; 2) тезаурусном, или когнитивном, отражающем связи языковой личности с внешним миром, единицами которого являются понятия, идеи, концепты, складывающиеся у каждой языковой индивидуальности в более или менее упорядоченную «картину мира», отражающую иерархию ценностей; 3) мотивационно-прагматическом, выявляющем коммуникативные потребности, мотивы, цели, интересы и намерения индивидуальной языковой личности (Караулов, 1987; Платонов, 1986; Пушкин, 1990; Сусов, 1989).

Языковая личность прежде всего автор потока речевых жанров (Пушкин, 1989: 48; Бахтин, 1979), автор риторической деятельности. Нас, таким образом, интересует пересечение сфер языковой личности и дискурса, каким образом языковая личность проявляется в дискурсе.

А. А. Пушкин замечает, что «дискурс – это результат когнитивной деятельности не усредненно понимаемого человека вообще, а конкретной человеческой личности» (Пушкин, 1989: 46). Таким образом, мы должны признать, что личностный аспект релевантен для любого типа дискурса, а не только автобиографического. Т. ван Дейк утверждает, что дискурс служит «самопредставлению» говорящего (“a means of selfrepresentation”) (van Dijk, 1985: 4).

Понятие языковой личности не тождественно социально-психологическому типу личности, следовательно, при анализе целесообразно двигаться от конкретного дискурса к актуализируемому в нем образу автора, а не от социально-психологического типа к его дискурсному выражению.

Характеристика по социальному статусу, а также временной фактор оказываются для нас наиболее релевантными при анализе языковых личностей автобиографов. Убедить читателей в проводимых в книге идеях и ценностях нельзя сделать без высокого уровня языковой компетенции, которая является показателем социального статуса. Авторы автобиографий различаются по социальному статусу, а также по временной эпохе. У Б. Франклина, Дж. и Р. Картер, Э. Рузвельт, известных общественных и политических деятелей своего времени, один социальный статус, в частности, благодаря престижному образованию, активной политической (и риторической) деятельности, а значит, постоянной необходимости участвовать в предвыборных программах, ораторствовать, действовать словом на слушателей, совершенствовать свою языковую компетенцию. У сценариста и актрисы А. Лус и певицы Бр. Спирс другой социальный статус. Развитию языковой и речевой компетенции религиозного афро-американского деятеля Малкольма Экс, имевшего всего несколько классов образования, способствовала его проповедническая деятельность, когда главная цель – обратить слушателей (и читателей книги) в мусульманство, а этого невозможно сделать без соответствующего уровня владения языком и владения определенными риторическими навыками. Социальный статус влияет на речевое поведение языковой личности. У авторов различается тезаурус, стиль, употребление (или отсутствие) сложных грамматических конструкций. У Бр. Спирс встречаются престижные модные слова, которые она использует с учетом своей потенциальной (в основном подростковой) аудитории, ведь она должна говорить на одном языке со своими читателями: I was completely capable of goofing around, too (BLS, 38). Ее автобиография написана в разговорном стиле: Take it from me, performing is not all glamour and limos and parties. It’s a lot of hard work… But make sure you don’t miss out all the fun stuff (BLS, 38). Автор использует и сленговые слова: kids can be fickle and a little flaky like that sometimes (BLS, 33).

Для Э. Рузвельт характерен литературный стиль, использование сложных грамматических конструкций и времен, длинные сложноподчиненные предложения, лексика, соответствующая ее социальному статусу: Under Stella Reading’s guidance I visited universities and innumerable factories, stayed on estates where the grounds were now being used for agricultural purposes and in country houses whose owners, now living in one small part of them, had turned them into nurseries for evacuated or wounded children (ER, 244).

Следует отметить, что вышеперечисленные характеристики речевого поведения определяются и временным фактором.

А. А. Пушкин делит все факторы, определяющие речевое поведение личности, на интрасубъективные и экстрасубъективные (Пушкин, 1989: 50). К интрасубъективным факторам, отмечает А. А. Пушкин, следует отнести все те характеризующие дискурс компоненты, которые внутренне присущи личности в определенный момент ее жизнедеятельности (пол, возраст, физическая конституция, профессия, состояние ее сознания, в которое, помимо установок, ценностных ориентаций и интересов также входят уровень владения языком и интеллектуальный уровень). Экстрасубъективные факторы, пишет А. А. Пушкин, – это внешние детерминаторы. Эти факторы оказывают комплексное воздействие на организацию дискурса личности.

На наш взгляд, в терминах упорядочивания по предикату интрасубъективные факторы – это все то, что характеризует «валентность» КТО?, а экстрасубъективные факторы соответствуют «валентностям» КОМУ? и КОГДА? Несомненно, все эти факторы влияют на речевое поведение автобиографов, хотя они и не оказываются в центре нашего анализа. Все наши авторы являются представителями одного этноса, исторически сложившегося на территории материка Америки и характеризующегося одним языком, культурой и психикой, – это фактор объединяющий. Разной же является социально-групповая принадлежность (в основном, обусловленная профессией и сферой деятельности), семейное положение (Джимми и Розалин Картер – муж и жена, Бр. Спирс - незамужем), пол и возраст: автор первой (хронологически) из исследованных автобиографий (1789г.) Б. Франклин написал автобиографию в 83 года, Э. Рузвельт, вторая в нашем списке, – в 76, Малкольм Экс – в 40, А. Лус – в 81, Джимми и Розалин Картер в момент написания автобиографии было 63 и 60 лет соответственно, а авторам последней по времени создания автобиографии (2000) Бритни Спирс и ее матери Линн – 18 и 40.

Самопознающая, действующая словом личность автобиографа пребывает в контексте культуры и общекультурного дискурса, малой частью которого является автобиография. По речевому поведению личности, по риторике создаваемого ей дискурса можно делать выводы об этических и утилитарных нормах поведения, свойственных американскому этносу в определенный период, о ценностных доминантах американской культуры. У каждого автобиографа имеется своя система ценностей, высших ориентиров поведения. Ценности лежат в основе оценки, тех предпочтений, которые автобиограф делает, характеризуя предметы, качества, события.

Б. Франклин, используя оценочные суждения, акцентирует внимание на определенных вещах, которые формируют его систему ценностей. Включение автором своей системы ценностей в свой дискурс свидетельствует о гомилетической функции автобиографии:

Разум – Reason:So convenient a thing it is to be a reasonable creature, since it enables one to find or make a reason for every thing one has to do (BF, 41);

Честность – Honesty: I grew convinced that truth, sincerity, and integrity in dealings between man and man were of the utmost importance to the felicity of life (BF, 62);

Труд, прилежание и бережливость – Work, Industry and Frugality: To Industry and Frugality he [author] ascribes the early easiness of his circumstances and acquisition of his fortune, …reputation among the learned (BF, 86).

Система ценностей Б. Франклина, в которую также входят умеренность (Temperance in eating and drinking), стремление к добродетели и искоренение пороков (Moral perfection), религия (Religion), способность изменить свою жизнь к лучшему (Success, Progress), бесспорно, отражает не только те выводы, к которым пришел автор на своем пути, но и философию американского Просвещения, согласно которой частные желания и нужды человека должны были быть сбалансированы с социальными желаниями и нуждами. В его системе ценностей слышны отголоски протестантской этики, морали «благоразумия». Б. Франклин на своем примере показывает, что честность, трудолюбие, и умеренность в еде и питье ведут к материальному обогащению и приобретению хорошей репутации в обществе, а значит, имеет практическую целесообразность. Соответственно, быть порочным – вредно и неразумно. Б. Франклин даже приводит список добродетелей, которые должны стать привычкой (habitude): умеренность (Temperance), молчание (Silence), порядок (Order), решительность (Resolution), бережливость (Frugality), прилежание (Industry), искренность (Sincerity), справедливость (Justice), умеренность (Moderation), чистоплотность (Cleanliness), спокойствие (Tranquility), целомудрие (Chastity), смирение (Humility):

1. Умеренность. Temperance. – Eat not to dullness; drink not to elevation (BF, 80-81)

В автобиографии Э. Рузвельт в центре внимания оказываются интересы всей американской нации. Это, конечно, обусловлено ролью, которую Э. Рузвельт играла в политической жизни США, ее положением супруги президента Америки. Автобиография оказывается удобным средством для пропаганды таких сугубо американских ценностей, как международное взаимопонимание, мир во всем мире, свобода, демократия, мировое лидерство.

В автобиографии Дж. и Р. Картер активно пропагандируется система индивидуальных и государственных ценностей. На протяжении всей книги авторы, изучив статистику, размышляют о так называемых «антиценностях», неправильных ориентирах поведения, устанавливая проблему (mental illness, violence, alcohol, suicide, unexpected pregnancy, smoking, sins, possession of a handgun) и предлагая ее решение:

…the possession of a handgun is being a great danger to ourselves… In a moment of anger or impulse, it is too easy to grab a gun and pull the trigger…Handguns are used in two thirds of the cases of personal violence today… (JRC, 56-58).

Набор положительных ценностей (values) пропагандируется на уровне целого текста, на протяжении всей книги: наука и новые технологии (technology and science), религиозные убеждения (religious faith), дом (Plains), община (community), семья (family), взаимопонимание (better international understanding), путешествия (travel), занятия спортом (heavy exercise).

Подобно Б. Франклину, Дж. и Р. Картер дают список из девяти правил, при условии выполнения которых любой человек может быть здоровым физически и духовно. Они имеют еще большую практическую направленность:

1. Do not smoke.

2. Exercise regularly.

3. Minimize consumption of foods high in cholesterol and saturated fats, sugar, and salt. и др. (JRС, 62)

Система ценностей Малкольма Экс предопределена его вероисповеданием, активной общественной позицией, расовой ситуацией, сложившейся в Америке в 1940-60х годах XX века. Ключевое место в его дискурсе отводится правам Афро-Американцев, взаимоотношениям белой и черной расы, мусульманству.

Среди воспоминаний Аниты Лус о временах молодости, романах, эпохе расцвета кинематографии, можно обозначить две ценностные ориентации: во-первых, взаимоотношения полов, брак и, во-вторых, Голливуд, кино.

Более узкий набор ценностей мы находим и в автобиографии Бритни и Линн Спирс. Это скорее ценности, свойственные среднему американцу/ американке – семья, дом, друзья, Бог, стремление к успеху и воплощению мечты: Our whole family believe that God gives us obstacles so we can learn from them (BLS, 63). Значительное место в данном дискурсе занимает ценность «the American Dream». Бр. Спирс, взошедшая на вершину современного шоу-бизнесса, сама является воплощением Американской Мечты, поэтому она активно пропагандирует эту идею: Dreams should never have a price tag on them. I believe that if you want something bad enough, you’ll find a way to do it (BLS, 29).

Во второй главе «Риторические стратегии, тактики и приемы как средство убеждения читателя в автобиографическом дискурсе» отобранные примеры подвергаются комплексному анализу и описанию, рассматриваются вопросы того, как осуществляется убеждение читателя в автобиографии и какова специфика образа автора, создаваемого в автобиографическом дискурсе.

Целостный образ автора складывается из соотнесенных между собой высказываний и рождается постепенно в процессе создания дискурса. Автор автобиографии отбирает те или иные средства, которые характеризуют его и созданный им дискурс. Организация дискурса с риторической точки зрения - это упорядочивание материала с помощью риторических стратегий, тактик и приемов. Риторические приемы, используемые автором при создании дискурса, нацеленные в первую очередь на убеждение читателя, актуализируют автора как языковую личность и являются элементами его саморепрезентации. Мы называем их риторическими, поскольку все они нацелены на убеждение читателя, а также предназначены для решения прагматических задач.

Таким образом, с нашей точки зрения, «риторикой» автобиографий будут являться дискурсивные стратегии, которые на локальном уровне в отдельном эпизоде формируются повторением различных тактик и приемов идентификации и самооценки, а также дидактичность, вытекающая из желания воздействовать на читателя. Это тот комплекс приемов, который определяет вид конкретного автобиографического дискурса и который был обнаружен во всех исследованных автобиографиях.

Исследование речевого поведения автобиографов позволило выделить следующие стратегии, характерные для всех авторов:

Стратегия создания положительного образа автора – Р. Картер подчеркивает тот факт, что они заботятся и всегда заботились о национальных интересах, о судьбе американского народа, мечтали установить мир на Ближнем Востоке, избавить мир от ядерного оружия и обеспечить права человека всех народов на всей Земле:R. …I believed the country was surely going to suffer. The newly elected leaders had already made it clear that they didn’t attach the same importance we did to peace, nuclear arms control, human rights, environmental quality – not even to education and mental health, which were very important to me. (JRC, 12) Как мы видим, в этом высказывании собственный положительный образ задается одновременно с обвинением политических противников, которые победили на выборах (the newly elected leaders).

Особый интерес представляет различие в способах репрезентации положительных и отрицательных аспектов жизни Б. Франклина. Отрицательные аспекты представляются как единичные, бессистемные ошибки (errata), не укорененные в характере, а лишь возникшие под влиянием обстоятельств:

1) At length, a fresh difference arising between my brother and me, I took upon me to assert my freedom, presuming that he would not venture to produce the new indentures. 2) It was not fair in me to take this advantage, and this I therefore reckon as one of the first errata of my life; 3) but the unfairness of it weighed little with me, when under the impression of resentment for the blows his passion too often urged him to bestow upon me, though he was otherwise not an all-natured man: perhaps I was too saucy and provoking. (BF, 27)

В приведенном эпизоде отчетливо выделяются три части: в первой обозначается факт из жизни автора (конфликт с братом), во второй дается его отрицательная оценка (it was not fair), в третьем уточняются обстоятельства, послужившие причиной совершенной ошибки. В то время как 1) и 3) части эпизода имеют ретроспективную направленность, часть 2) обращена к моменту речи, когда автор испытывает угрызения совести за свой поступок и раскаивается. Как отмечает Ф. И. Карташкова, перлокутивный эффект таких высказываний заключается в создании психологического комфорта говорящего (Карташкова, 2003: 53).

С точки зрения неориторики, такие эпизоды, где автор приводит пример из жизни, апеллируя к частному случаю, можно охарактеризовать как аргументы, способствующие «воссозданию» структуры реальности (Перельман, Олбрехт-Тытека, 1987: 207). Частный случай может выполнять при этом самые различные функции: выступая в качестве примера, он делает возможным обобщение, в качестве иллюстрации – может подкрепить уже установленное правило, в качестве образца – побудить к подражанию, а в качестве антиобразца – отвратить от определенного поведения.

Стратегия сравнения, которую можно еще назвать стратегией эволюции, личностного роста, со схемой построения «что было – что стало». Поскольку автобиография – это история становления личности, история физического и, в первую очередь, духовного роста, все авторы многократно подчеркивают то, с чего они начали, те жизненные обстоятельства, в которых оказались, и то, чем закончили, к чему пришли, чего добились. У Б. Франклина эта стратегия, являющаяся ключевой для всего автобиографического дискурса, принимает форму стратегии сравнения скудности исходных обстоятельств жизни автора и достигнутых им успехов:

I would not, however, insinuate that my ambition was not flattered by all these promotions; it certainly was; for, considering my low beginning, they were great things to me; and they were still more pleasing, as being so many spontaneous testimonies of the public good opinion, and by me entirely unsolicited. (BF, 116)

В приведенном примере экспликация данной стратегии сопровождается имплицитно присутствующим стремлением автора смягчить впечатление от сказанного. Откровенным признанием того, что новое положение польстило его самолюбию и объяснением причин этого автор намеренно снижает собственный образ так, чтобы весь эпизод, описывающий его вступление в Ассамблею и, соответственно, вступление на новую ступень успеха, не воспринимался интерпретатором как результат чрезмерного самодовольства и самолюбования. Автор предполагает, что такая схема рассуждения и подачи материала может выглядеть привлекательной для читателя и читатель захочет ей последовать. Весь дискурс оказывается выстроенным в соответствии с принципом поступательного развития от более низших ступеней бедности к вершинам успеха и влияния.

Стратегия некатегоричности ведения дискурса. В следующем эпизоде Э. Рузвельт мягко допускает возможность, что жизнь человека, изображенная в автобиографии, может оказаться полезной для читателя:

Autobiographies are, after all, useful only as the lives you read about and analyze may suggest to you something that you may find useful in your own journey through life. I do not expect, of course, that anyone will find exactly the same experiences or the same mistakes or the same gratifications that I have found, but perhaps my very foolishness may be helpful! The mistakes I made when my children were young may give some help or some consolation to some troubled and groping mother (ER, xvii-xviii).

Подчеркнутая некатегоричность, вызванная стремлением ненавязчиво, а, следовательно, как можно эффективнее донести до читателя систему личностных смыслов автора, реализуется через использование специфических лексико-грамматических средств (may, perhaps, I do not expect…), а также на семантическом уровне (представление себя автором как не очень умного человека (my very foolishness)).

Стратегия направленности на адресата реализуется через риторический прием идентификации, а также через многочисленные риторические средства – лексические, грамматические, лексико-грамматические, графические, которые позволяют автору проявить свою индивидуальность и завоевать доверие читателя (эпитеты, метафоры, риторические вопросы, эмфазы, восклицательные предложения, повторы, инверсии, параллельные конструкции, эмоциональная и рациональная оценка).

Стратегия оправдания (у Дж. и Р. Картер и Э. Рузвельт). Авторы в качестве ответа на возможные обвинения одинаково доказывают, что они не разбогатели во время пребывания в Белом Доме: No one could accuse us of becoming rich in the White House (JRC, 11), Every president, I am sure, leaves the White House poorer than he was when he went in (ER, 166).

Стратегияобвинения (у Малкольма Экс): “The devil white man,” down through history, out of his devilish nature, had pillaged, murdered, raped, and exploited every race of man not white (MX, 165). Негативные аспекты жизни автора представляются как результаты тех или иных действий белых людей.

Стратегия защиты и опровержения (у Малкольма Экс, Бр. и Л. Спирс и Э. Рузвельт). Э. Рузвельт непосредственно эксплицирует причину появления следующего эпизода в тексте (to clear up a story) и в дальнейшем дискурсе категорически ее опровергает, не допуская ни малейшей возможности, что ее сыновья могли не пойти в армию, как только Америка вступила в войну:

Perhaps it is well at this point to clear up a story that has come back to me at various times: that our youngest son, John, was a conscientious objector and a pacifist and did not want to go into the services. …once we were at war there never was any question for him, any more than there was for any of our other sons (ER, 139).

Глобальные стратегии реализуются через использование различных тактик, которые также являются средством убеждения читателя и одним из способов саморепрезентации автора в автобиографическом дискурсе. В ходе анализа материала были выделены следующие тактики:

Тактика объяснения позиции автора (эпизод, где Б. Франклин описывает процесс организации публичной библиотеки):

1) The objections and reluctances I met with in soliciting the subscriptions, made me soon feel the impropriety of presenting one’s self as the proposer of any useful project . 2) I therefore put myself as much as I could out of sight, and stated it as a scheme of a number of friends, who had requested me to… propose it to such as they thought lovers of reading. 3) In this way my affair went on more smoothly, 4) and I ever after practiced it on such occasions; 5) and from my frequent successes, 6) can heartily recommend it. 7) The present little sacrifice of your vanity will afterward be amply repaid (BF, 76-77).

Данный эпизод строится по схеме: опыт и его анализ – принятое решение – полученный результат. Автор рассказывает о встреченных им препятствиях на пути к желаемой цели и проведенном им анализе собственных действий, вызвавших эти препятствия 1), а затем о принятом им решении 2). Рассказ о собственных действиях оформляется в рамках причинно-следственных отношений, характерных для рассуждения (Левковская, 1988: 29), которые оказываются эксплицированными в тексте посредством наречия therefore. Начало следующего высказывания 3) выражает результат принятого автором нового курса действий. Последующие части высказывания 4) и 5) продолжают повествование о личном опыте автора, однако личный опыт в данном случае носит уже обобщенный характер. Подобное обобщение оправдывает рекомендацию, данную адресату 6). Обобщение продолжается и в последнем высказывании 7).

Тактике объяснения почти всегда сопутствует тактикаобобщения: In 1736 I lost one of my sons, a fine boy of four years old, by the small-pox, taken in the common way. I long regretted it bitterly, and still regret that I had not given it to him by inoculation. This I mention for the sake of parents who omit that operation, on the supposition that they should never forgive themselves if a child died under it; my example showing that regret may be the same either way, and, therefore, that the safer should be chosen. (BF, 96)

Структура эпизода оказывается более свернутой: конкретный опыт – потеря четырехлетнего сына, умершего от оспы – влечет за собой соответствующую рекомендацию адресату – делать прививки детям. Отсутствие в рассуждениях дублирующей стадии обобщенного опыта обусловливается тем, что опыт подобного рода и позиция автора, принятая по отношению к нему, не нуждается в дальнейшей верификации временем. Сильная эмоциональная заряженность опыта, выражаемая я-предикативной конструкцией I long regretted him bitterly, оправдывает формулирование автором собственной позиции на основе единичного опыта личной жизни.

Эпизоды-рассуждения, однако, как вытекает из исследуемого материала, могут строиться и с использованием иной тактики – тактики конкретизации, когда развитие мысли происходит от более общего к частному, от исходного убеждения к объяснению частного личного опыта. Тактика характеризации применяется авторами автобиографий для того, чтобы охарактеризовать кого-то или что-то. Достаточно часто эта тактика используется для подчеркивания какой-либо черты характера автора и в рамках всего дискурса формирует стратегию создания положительного образа автора. Тактика характеризации реализуется в основном в композиционно-речевом типе повествования.

Самооценка в работе рассматривается как риторический прием, направленный на воздействие на адресата через убеждение посредством определенным образом организованного содержания дискурса. Самооценка в автобиографии может быть разделена на следующие виды: непосредственная самооценка, когда автор является и субъектом и объектом оценки, оценка автором других людей и оценка автора другими людьми, включенная им в свой дискурс. Непосредственная самооценка обусловлена задачей данного типа дискурса. Автор не может не оценивать собственные действия, поступки. В целом образ автора создается за счет сдержанно-положительной оценки самого себя. В характеристиках самих себя авторы дают в основном положительную самооценку, но при этом стараются не использовать суперлативы (…conceiving myself a pretty good workman, I offered my services to a printer in the place (BF, 28); Many foolish people like myself said that… (ER, 88).

В оценках других людей четко видны критерии, по которым автор производит свои суждения и которые характеризуют самого субъекта дискурса как языковую личность, как человека с определенной системой ценностей (один из критериев оценки Б. Франклина – честность: I am to this day decidedly of opinion that he was in all his conduct a perfectly honest man (BF, 102)). В зависимости от того, что данный автор считает позитивным и что негативным, оценка будет положительной или отрицательной.

Включение в дискурс оценки автора другими людьми имеет целью создание впечатления объективизации оценки, что, в свою очередь, придает отдельным чертам образа автора большую убедительность (цитата из газеты “Malcolm X is one of our most significant and militant leaders ” (MX, 360)). Оценка, исходящая из разных источников, создает более полный и многогранный образ автора, подтверждая авторские самооценки.

Для решения различных прагматических задач и убеждения читателя авторы автобиографий применяют прием идентификации. Выделяется идентификация с адресатом, с авторитетами и с социумом. Идентификациясадресатом, то есть с читателем, - встречается наиболее часто: In Austria, a short time ago, Mr. Khrushchev said that he expected a Communist world in his lifetime. We have no time to waste (ER, 408). Идентификация с адресатом может реализовываться в тексте через приемы пояснения (Э. Рузвельт, рассуждая о методике преподавания иностранных языков в американских школах, называет ее неадекватной и поясняет, почему она так ее назвала: I say inadequate because the study of a language, after all, is inadequate if one cannot learn to read and write it, to speak and to understand it (ER, 404)), экземплификации (The reason for this was the vast social and economic differences… Let me give one example to explain these difficulties (ER, 318)), диалогизации (You need some proof? Well, then… (MX, 279)), усиленияавторскойинтенции и смягчениякатегоричности.

Идентификация с авторитетами чаще всего используется авторами автобиографий для подкрепления собственной точки зрения и реализуется в тексте через цитирование известных писателей, философов, Библии, приведение данных статистики, фактов и цифр: We were surprised to learn that 55 per cent of all pregnancies in the United States are unplanned (JRC, 55).

Об идентификации с социумом мы говорим тогда, когда автор идентифицирует свое знание с общепринятым, очевидным, что позволяет ему не доказывать свою точку зрения: The drugs most often used are common painkillers, which reinforces the obvious truth that the availability of a method is an important factor in suicide (JRC, 58).

Дидактичность – необходимый компонент автобиографического дискурса: There is something that every single one of us can do, even the busiest of younger people… Helping others can be surprisingly easy. (JRC, 95).

Авторы автобиографий выражают определенную идеологию, имеют своей целью формирование у читателей тех норм и ценностей, которые они считают правильными. Степень дидактичности у авторов оказывается разной. Анализ материала позволил сделать вывод, что авторы всех исследованных автобиографий реализуют себя как демократические, неавторитарные языковые личности и создают гибкий автобиографический дискурс. Шкала авторитарности от минимума до максимума выглядит так: А. Лус – Э. Рузвельт – Малкольм Экс – Дж. и Р. Картер – Бр. и Л. Спирс – Б. Франклин.

Исследование позволило выделить ряд функций, которыми обладает автобиографический дискурс: дидактическая (автор учит читателя, преподает урок, воспитывает), рефлексивная (автобиография – возможность для автора пропустить сквозь призму своего «я» события своей жизни, взглянуть на свое прошлое, средство самопознания и самооценки), пропагандирующая (автобиография Э. Рузвельт - средство пропаганды демократического американского строя в противовес советскому коммунистическому режиму, а также американского образа жизни и Американской Мечты), рекламная (автобиография певицы Бр. Спирс – возможность разрекламировать свой образ, свой новый альбом, свой сайт в Интернете), развлекательная (у А. Лус подборка фактов и тем повествования выполнена с тем расчетом, чтобы заинтересовать, заинтриговать и развлечь читателя), дисклозивная (пролить свет на ход исторических событий, раскрыть семейные тайны), а также культурологическая, благодарственная, констатирующая, экспрессивная, апеллятивная, обвинительная, оправдательная, защитная.

В заключении подводится итог исследования, намечаются перспективы дальнейшей работы.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Кованова Е.А. Дискурсивные стратегии как средство саморепрезентации автора в автобиографическом дискурсе // Проблемы лингвистики и лингводидактики в высшей школе. Вып. 4: Материалы Всероссийской научно-методической конференции 17-18 июня 2003 г./ Под ред. О.Н. Гронской, С.А. Матвеева. СПб., 2003. С. 36-41 (0.4 п.л.)

2. Кованова Е.А. Риторика автобиографического дискурса // Англистика XXI века. Материалы II Всероссийской межвузовской конференции. Санкт-Петербург. 22-24 января 2004 г./ Отв. ред. Э.И. Мячинская. СПб., 2004. С. 73-74. (0.1 п.л.)

3. Кованова Е.А. Самооценка как риторический прием в англоязычном автобиографическом дискурсе // Материалы XXXIII Международной филологической конференции. Вып. 8. Секция грамматики (Романо-германский цикл)/ Отв. ред. А.В. Зеленщиков. СПб., 2004. Часть 1. С. 46-49 (0.2 п.л.)

4. Kovanova E., Varshavskaya A. Autobiography as a source of information about the culture of the country // Английский язык в поликультурном регионе (English in a Multi-Сultural Community). Материалы Международной конференции. Под общей ред. Н.И. Пушиной и Н.М. Шутовой. Удмуртский государственный университет. Ижевск, 2005. Часть 1. С. 78 (0.1 п.л.)