Диалект и литературный язык в немецкоязычных драмах: отношения комплементарности и изоморфизма

На правах рукописи

Реферируемое диссертационное исследование посвящено изучению отношения комплементарности и изоморфизма между диалектом и литературным языком в немецкоязычных драмах.

В современной Германии сложилась ситуация, при которой на фоне объединения, интеграции, расцвета художественной литературы на стандартном немецком языке появляется множество драм на диалекте, которые ставятся в театрах и вызывают огромный интерес публики. Кроме того, на немецкие диалекты переводятся произведения отечественной и зарубежной классики, издаются различные словари диалектов, диалект проникает в рекламу и речи политиков. В реальной жизни сегодня во многих областях Германии, Австрии и повсеместно в Швейцарии достаточно большое количество коммуникативных потребностей удовлетворяется при помощи диалекта. Хотя существует определённый стереотип, что диалект – это язык простого народа, прежде всего, сельского населения, в некоторых местностях и интеллигенция говорит на диалекте, а язык простого народа не ограничен только диалектом. Современное немецкоязычное общество характеризуется ярко выраженной неоднородностью, его представители являются ярыми приверженцами родного диалекта, сознательно его используют или владеют несколькими диалектами. Можно также выделить группу населения, в речи которой происходит смешение диалектов, часть языкового коллектива позволяет себе лишь некоторую диалектную окраску своей литературной речи. Значительная часть населения говорит на обиходно-разговорном языке, приближенном в большей или меньшей степени к литературному языку или диалекту, незначительная его часть говорит только на литературном языке (при этом абсолютная «чистота» литературного языка типична лишь для некоторых слоёв населения: дикторов телевидения и радио, читающих новости, актёров, журналистов, профессоров университетов и преподавателей).

Язык, по образному выражению Д.С. Лихачёва, является сжатым алгебраическим выражением всей культуры нации. Территориальные и национальные особенности немецкого языка всегда привлекали внимание учёных, германистов разных стран. Среди отечественных учёных – это В. М. Жирмунский, М.М. Гухман, В.Н. Ярцева, Н.Н. Семенюк, Н.И. Филичева, А.И. Домашнев, Л.Б. Копчук, Н.С. Бабенко, Н.Г. Помазан и т.д. В данной работе используются труды немецких, швейцарских и австрийских учёных – А. Баха, Т. Фрингса, Л. Вайсгербера, Х. Лёфлера, П. Визингера, У. Аммона, Х-Р. Флука, Л. Цеетнера, Н. Дитмара, В. Кёнига, К-Й. Маттейера, Х. Нибаума, Ю. Махи, Р. Риса, Д. Штельмахера, А. Хюзманн, американских германистов – Шт. Барбора, П. Штевенсона и др. Диалектно отмеченные драмы, которые моделируют реальную языковую ситуацию в немецкоязычных странах, до настоящего времени лингвистами практически не изучались. Примечательно, что в прозаических произведениях диалект используется очень редко, поскольку именно драмы копируют интенциональность, а в прозаических и лирических текстах «сильна автономность эстетических структур» (Sowinski, 1991: 46-47).

Актуальность исследования вытекает, с одной стороны, из интереса современной лингвистики к языковым разновидностям и коммуникативной роли немецкой диалектной речи в современном обществе, с другой стороны, из потребности ответить на вопросы: в каких взаимоотношениях находятся литературный язык и диалект, литературный язык и обиходно-разговорный язык, диалект и обиходно-разговорный язык в немецком языке и др. Эти отношения касаются внешней лингвистики и решаются с привлечением данных других наук: диалектологии, социолингвистики, этнолингвистики и др.

Своевременность диссертационного исследования заключается в необходимости решения проблем внутренней лингвистики, связанной с изучением сугубо системных вопросов, в частности, имеет ли диалект свою систему, каким образом устный диалект может быть представлен в письменном виде и т. д.

Актуальность данного исследования состоит в том, что затронутые и разработанные теоретические положения находятся в центре пересечения сразу нескольких теоретических дисциплин: лингвистики текста, стилистики, фонетики, морфологии, синтаксиса, лексикологии и др.

Наконец, актуальность заключается и в выборе самого объекта исследования, поскольку диалектно отмеченные драмы выступают инструментом художественной имитации и художественного моделирования языковых ситуаций. Изучение языковых ситуаций и функций форм существования языка в диалектно отмеченных драмах является новым и актуальным. В 1997 году вышел “Lexikon der deutschsprachigen Mundartautoren”, составленный Берхардом Совински и содержащий сведения более чем о десяти тысячах авторов: драматургов, поэтов и писателей-романистов, пишущих на диалекте. Это издание энциклопедического характера свидетельствует о солидной базе данных, которая может подвергаться исследованию. Об актуальности настоящего исследования свидетельствует тот факт, что тема «Диалект. Литература», обсуждалась на международном симпозиуме, состоявшемся в апреле 2005 в ФРГ в Кирхдорфе им Вальд (близ Регенсбурга).

В качестве объекта исследования нами были выбраны диалектно отмеченные драмы. «Диалектно отмеченные (окрашенные) драмы» – это такие драмы, в которых преобладает диалектная языковая субстанция, и которые вместе с тем характеризуются присутствием литературного языка в различном объёме. До настоящего времени активно исследовались литературные произведения с диалектными вкраплениями или диалектными цитатами. Такое включение диалектной субстанции может быть, по терминологии В. Шкловского, «на фоне литературного языка средством изменения сигнальной системы». (Именно эффект обновления сигнала приводит В. Шкловского к формулировке знаменитого принципа остранения.) Новый изменившийся ракурс рассмотрения позволяет взглянуть теперь уже на литературный язык с точки зрения «обновления сигнала» в диалектно окрашенной драме. Изучаемые драмы содержат иногда авторские ремарки: Hochdeutsch, в других случаях литературная субстанция включается без подготовительного авторского предупреждения.

Предметом исследования является противопоставление форм проявления языка – диалект и литературный язык – в диалектно отмеченных драмах. Такое контрастное соположение языковых разновидностей в речевом континууме представляется наиболее плодотворным при решении задачи разграничения сфер их распространения, поскольку сущностные свойства всякого объекта выявляются через связи и отношения, в которых он находится с принципиально отличными от него объектами (как и с подобными ему объектами) (Кравченко, 2001: 135).

В диалектно отмеченных драмах используется литературно обработанный диалект. Под этим термином мы понимаем естественный диалект, обработанный таким образом, что сохраняющиеся диалектные признаки несут печать этого диалекта и одновременно делают его доступным для читателя, не владеющего им, но владеющего немецким литературным языком.

Материалом исследования послужили сто диалектно отмеченных драм, общим объёмом более шести тысяч страниц. Они написаны двадцатью девятью авторами XIX-го и XX-го столетия. Нас интересует не идиолект сам по себе, а общие языковые навыки определённого языкового социума. В работе представлены произведения, написанные на основных диалектах: верхне-, средне- и нижненемецких. Это наиболее известные драмы, которые ставились в театрах страны и за рубежом. Театр Онзорг (Ohnsorgtheater) г. Гамбурга предоставил нам современные нижненемецкие драмы, находящиеся в его репертуарном плане.

Научная новизна работы.

Это первое диссертационное исследование по германистике, которое посвящено, во-первых, исследованию функциональной специализации форм существования языка, входящих в языковое целое (немецкий язык), и, во-вторых, специфике текстовой деятельности на диалекте.

Новизна отражается в самом выборе темы диссертации, так как анализ основных форм существования языка в аспектах комплементарности и изоморфизма является впервые выдвинутым подходом при изучении диалектно отмеченных драм. Наше исследование показывает, что в немецкоязычных драмах, основу которых составляет диалект, гетерогенность естественных языков (в данном случае немецкого и его вариантов) является упорядоченной. Изучение драматургической текстовой деятельности на диалекте с включением литературных и обиходно-разговорных пассажей позволяет выделить многочисленные ситуации употребления языковых разновидностей, типичных для естественной коммуникации, и выявить некоторые особенности применения диалекта в вымышленных ситуациях.

Новым является введение в научный обиход лингвистического термина, обозначенного как «литературно обработанный диалект», рассматриваемого как репрезентант естественного диалекта и как средство художественного изображения реальной и нереальной действительности.

В качестве целей исследования мы выдвигаем: изучение механизма чередования диалектных и литературных языковых элементов в художественной коммуникации, систематизацию основных функций диалекта, выявление своеобразия диалектно отмеченной литературы.

В связи с поставленными целями решаются следующие задачи:

1) характеризуются основные формы существования немецкого языка и изучается развитие отношений между ними;

2) систематизируются особенности литературно обработанного баварско-австрийского диалекта; выявляются его аутентичные системные черты (в синхронии) и устанавливается индивидуальная степень включения диалектных особенностей и соотношение между диалектом и литературным языком у различных драматургов. Особенности других литературно обработанных диалектов могут быть выделены по предложенному образцу;

3) выявляются типичные признаки литературно обработанного диалекта;

4) анализируются и систематизируются специфические функции диалекта в немецкоязычной драме с учётом различных сфер его использования.

5) изучаются возможности взаимодополнения диалекта и литературного языка (аспект комплементарности);

6) изучаются возможности взаимозаменяемости диалекта и литературного языка (аспект изоморфизма) в драмах различных эпох;

7) анализируются способы, при помощи которых осуществляется метаязыковая обработка диалекта в драматическом тексте;

8) исследуются комбинации языковых разновидностей для создания определённых художественных эффектов драматургами;

9) уточняются тенденции в развитии литературного языка как языка художественной литературы (на материале немецкоязычных диалектно окрашенных драм).

10) выявляются особенности диалектно отмеченных драм.

Методической базой исследования является сочетание методов трёх парадигм диалектологического знания: структурной, функциональной и коммуникативной. Важнейшим моментом в структурной парадигме выступает понятие диалектного различия, которое в лингвистической географии играет роль исходного пункта членения лингвистического ландшафта. Функциональный подход добавляет к этому взгляду соотнесённость с другими стратами в функциональной парадигме языка. Специфическим признаком функциональной парадигмы в диалектологии является признание необходимости рассматривать диалекты одновременно как в оппозиции друг к другу, так и в оппозиции к другим речевым стратам, прежде всего, к литературному языку. В коммуникативной парадигме диалектологического знания рассматриваются общие черты диалектов.

Лингвистическое изучение языка должно вестись в четырёх аспектах: в пространстве и времени, в структуре и функционировании (Гак, 1997: 62). В комплексном исследовании мы охватываем драмы, написанные северо-, средне- и южнонемецкими авторами, включая австрийских и швейцарских драматургов, что позволяет дать полное представление о распространении диалектов на всей территории Германии, Австрии и Швейцарии (пространственный аспект). Что касается временных отношений, учитывался тот факт, что картина диалектов одного языка никогда не бывает статичной, поэтому в диссертации исследовались драмы, написанные в XIX и XX столетиях. В работе также уделено внимание вопросам структурирования диалектов (на примере баварско-австрийского) и исследуется функционирование диалекта и – параллельно с ним – литературного языка.

В процедуру лингвистического анализа входят методы компонентного, дистрибутивного, суперсегментного и контекстологического анализа, метод перевода, а также метод анкетирования немецкоязычных респондентов.

Для получения представления о современном отношении членов немецкой языковой общности к языковым разновидностям нами была составлена анкета, состоящая из тринадцати пунктов. В анкетировании приняли участие около ста человек из Германии, Австрии и Швейцарии. Наша анкета выставлялась в Интернете по адресу: mailliste@gespraechsforschung.de. Информанты – это люди с высшим образованием: лингвисты, в том числе профессора, докторанты, доценты, преподаватели вузов и учителя школ, журналисты, студенты, а также другие категории людей: рабочие, бизнесмены, представители различных профессий.

Теоретическое значение работы заключается в том, что в научный оборот вводится новый объект исследования – диалектно отмеченные драмы и предпринимается попытка осмыслить пути изучения языковых явлений, конституирующих эти драмы, а именно: применить понятия комплементарности и изоморфизма (последний аспект относительно изучаемых языковых разновидностей выделен нами впервые) к исследованию и обобщению материала. Данные аспекты могут стать ориентационными моментами при описании других языков, включающих большое количество диалектов.

Проведённое исследование систематизирует функции литературно обработанного диалекта и литературного языка в диалектно отмеченной драме.

Практическая значимость работы заключается в представленных в ней образцах интерпретации немецкоязычных диалектно отмеченных драм с учётом аспектов комплементарности и изоморфизма. Эти аспекты способствуют исследованию механизма чередования драматургами диалектных и литературных реплик персонажей.

Благодаря практическим примерам и теоретическим обобщениям преподаватели и студенты факультетов иностранного языка, немецкого языка и филологических факультетов получат возможность лучше ориентироваться в реальном языковом узусе в немецкоязычных странах. Результаты исследования могут найти применение в лекционно-семинарских курсах по стилистике современного немецкого языка, интерпретации текста, в спецкурсах по лингвистике текста, лингвострановедению, диалектологии и по проблемам современного состояния немецкого языка, а также при разработке тематики диссертационных и дипломных работ, при составлении учебных пособий для аспирантов, слушателей ФПК и студентов филологических факультетов.

Положения, выносимые на защиту:

1. В немецкоязычных странах из трёх традиционно выделяемых форм существования немецкого языка (литературный язык, обиходно-разговорный язык и диалект) самой престижной языковой разновидностью является литературный язык, а отношение к диалекту не однозначно в зависимости от территории и времени его изучения. Развитие отношений «литературный язык – диалект» имеет свою региональную и национальную специфику, которая постоянно претерпевает изменения. Диалект в настоящее время – в первую очередь приватный язык, язык семейного общения и только после этого – знак недостаточного образования, сельского происхождения и определённого родного региона.

2. В данном исследовании устанавливаются системные черты баварско-австрийского диалекта. Вследствие узнаваемости характерных признаков диалекта читатели/зрители распознают и воспринимают диалект как таковой. Особенно важно для большинства авторов диалектно отмеченных драм отразить в тексте фонетическую сторону диалекта. Драматурги, родным диалектом которых является один и тот же диалект, разными способами представляют его в своих произведениях. Драматурги проводят свой индивидуальный отбор характерных диалектных черт, поскольку невозможно передать все лексические, грамматические, синтаксические, фонетические особенности диалекта. При описании особенностей литературно обработанного баварско-австрийского диалекта были выявлены его фонетические и грамматические доминанты. Искусственный характер диалекта как средство стилизации позволяет избежать чистого натурализма в драматургии.

3. Типичными признаками литературно обработанного диалекта являются гетерогенность, обработанность и многофункциональность.

4. При выявлении специфических функций диалекта целесообразно исходить из разделения на социальную, психическую и ситуативно-акциональную сферы. Данное деление делает возможным наглядным образом представить отдельные функции диалекта и объединить их с функциями литературного языка.

5. Аспект комплементарности позволяет четко разграничить функциональные приоритеты «контактных языков», сферы их преимущественного использования и представить в обозримом виде специфические функции, которые они выполняют.

6. Функциональные границы между диалектом и литературным языком могут носить и диффузный характер. При помощи диалекта и литературного языка может быть показано приспособление персонажей под воздействием чужой речи, выражаться независимое речевое поведение и устраняться непонимание.

7. Авторы диалектно отмеченных драм участвуют в метаязыковой обработке диалекта с позиции «наивных лингвистов». Семантизация диалектных слов, их дефиниции, сравнение ситуативных условий употребления литературных и диалектных единиц, их оценка и т. д. – всё это свидетельствует о повышенном внимании драматургов к языковым вопросам. Благодаря одновременному использованию обеих языковых форм отдельные явления или предметы объективной реальности обозначаются дважды: при помощи и диалекта, и литературного языка. Но в данном случае мы имеем дело не с элементарным повтором, а с фиксацией внимания на важных событиях или обстоятельствах на определенном участке речевого континуума. В связи с тем, что диалект выделяет при номинации важные для адресанта аспекты, свойства и качества денотата, ему отдаётся в некоторых случаях предпочтение (а литературный перевод диалектизма приводится для сравнения).

8. Необходимо различать две сущности литературно обработанного диалекта: а) репрезентант естественного диалекта; б) средство художественного изображения. Литературно обработанный диалект как репрезентант естественного диалекта и он же в качестве художественного средства функционально взаимосвязаны друг с другом. Многочисленные ситуативные комбинации диалекта и литературного языка оказывают разнообразное эстетическое воздействие на реципиента.

9. По сравнению с XIX веком в современных диалектно отмеченных драмах растёт экспансия литературного языка. Литературный язык характеризуется здесь проникновением в эмоциональную область, в которой ранее использовался лишь диалект. Новыми функциями, появляющимися в диалектно отмеченных драмах XX века в использовании литературного языка, является передача коммуникативной некомпетентности и обозначение состояния алкогольного и наркотического опьянения.

10. Диалектно отмеченные драмы обладают следующими особенностями:

– перемежение нескольких языковых разновидностей здесь является нормой;

– в них ярко выражен принцип дифференцированности;

– коммуникация в диалектно отмеченной драме носит преимущественно непрямой характер. Смена языкового кода приводит к изменению смысла, который не выводится из собственно высказывания. За внешней локутивной стороной реплик скрывается или, напротив, раскрывается их внутренняя, иллокутивная функция.

Апробация основных положений и результатов исследования: Основные положения работыпредставлены в27 публикациях общим объёмом 32, 5 п. л., в том числе в монографии «Диалект и литературный язык в немецкоязычных драмах (отношения комплементарности и изоморфизма)» Иркутск, 2004 (Рецензия к.ф.н. У.-Т. Лесле из института нижненемецкого языка г. Бремена (ФРГ) на монографию находится в печати в очередном номере Вестника НГУ); учебно-методическое пособие для слушателей ФПК и студентов «Пословица в контексте драмы» Иркутск, 2001; в 24 статьях и тезисах докладов. Отдельные статьи, представляющие основные результаты исследования, были опубликованы в изданиях, известных широкому кругу специалистов:

Литературная субстанция в диалектной драме. // Вестник НГУ. Том 1, вып.1. Серия: лингвистика и межкультурная коммуникация. – Новосибирск: Изд-во НГУ, 2003.– С. 70-73.

Популяризация диалекта в драмах. // Там же. – С. 74-78.

Результаты анкетирования немецкоязычных респондентов по вопросу их отношения к формам существования языка // Вестник НГУ. Том 2. Выпуск 1. Серия: лингвистика и межкультурная коммуникация. – Новосибирск: Издательство НГУ, 2004. С. 58-64.

Основные результаты исследования освещались в докладах на научных конференциях в г. Иркутске в 1995, 1998, 1999, 2000, 2004 годах, в 2001году в г. Улан-Удэ на 18-ой встрече германистов “Sprache, interkulturelle Kommunikation, neue Didaktikansätze”, в г. Новосибирске в 2004 на научно-методическом семинаре в НГУ «Германистика в России, традиции и перспективы», на международном симпозиуме «Диалект Литература» в Кирхдорф им Вальд, а также использовались в лекционном курсе «Формы существования языка. Интерпретация диалектно отмеченных драм» и спецкурсе по интерпретации немецкоязычного драматического текста.

Структура и объём работы. Диссертация состоит из введения, четырёх глав, заключения, приложения, перечня использованных драм, списка использованной литературы и справочной литературы.

Во введении обосновывается актуальность, научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, формулируются цель и задачи исследования, освещаются методика и материал научного анализа.

В первой главе подробнохарактеризуются формы существования языка немецкой языковой общности: диалект, литературный и обиходно-разговорный языки, причём основной акцент делается на таких вопросах, как жизнестойкость диалекта, его стигматизация и выражение престижа с помощью диалекта. Поскольку главными предметами исследования являются диалект и литературный язык, развитию их отношений уделяется особое внимание. Глава завершается результатами анкетирования немецкоязычных респондентов, отвечавших на вопросы разработанной нами анкеты.

Во второй главе обобщаются особенности немецкоязычного драматического текста и его языка. Здесь даётся краткий обзор истории диалектной литературы. В данной главе определяется термин «литературно обработанный диалект» и обсуждается проблема воплощения диалекта в письменной форме. В конце главы систематизируются грамматические, фонетические и лексические особенности одного из литературно обработанных диалектов, а именно: баварско-австрийского.

В третьей главе исследуется отношение комплементарности, существующее между диалектом и литературным языком, при этом выделяются социальная, психическая, ситуативно-акциональная и номинативная сферы.

В четвёртой главе анализируется отношение изоморфизма, которое связывает диалект и литературный язык, при этом выделяются социальная, психическая и ситуативно-акциональная сферы. В главе подробно рассматривается метакоммуникация, предметом которой являются обе языковые разновидности. Специальный подпункт посвящён комбинированному использованию диалекта и литературного языка в художественных целях.

В заключении подводятся итоги исследования, даются обобщения в свете проблемы, сформулированной в заглавии диссертации.

Приложение 6.1. содержит список драматургов – авторов анализируемых драм, чьи произведения анализируются в диссертационном исследовании, фамилии драматургов даны в хронологическом порядке и подразделены по трём основным группам диалектов. Приложение 6.2. представляет собой разработанную нами анкету.

Перечень использованных драм содержит сто наименований и включает драмы, написанные южно-, средне- и северо-немецкими драматургами.

Список использованной литературы охватывает 419 наименований, из них – 221 наименование на русском и 198 наименований на иностранных языках.

Справочная литература представлена 28 наименованиями.

Общий объём работы составляет 408 страниц.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе «Формы существования языка в немецкоязычном языковом пространстве» исследуются три традиционно выделяемые языковые разновидности (литературный язык, обиходно-разговорный язык и диалект), самой престижной из которых в немецкоязычных странах является литературный язык (Standardsprache, Schriftsprache, Hochsprache, Literatursprache, Einheitssprache). Он имеет наддиалектный характер и применяется в таких сферах, как наука, образование, пресса, радио, телевидение и т.д., то есть характеризуется полифункциональностью. Стандартный язык называют противоположным полюсом диалекта (Mundart, Dialekt). Наблюдения и оценки диалекта включают поэтому имплицитно и литературный язык. Литературный язык доминирует в официальной сфере, а диалект остаётся, в основном, репрезентантом семейной, дружеской и интимной областей, он служит также для передачи ярко выраженного эмоционального состояния.

Диалект является самым архаическим языковым слоем из всех известных, самым древним языковым слоем-основой. Диалектное членение существовало ещё до образования наций. Национальные государственные границы не повлияли на диалектные ни в плане их упразднения, ни в плане значительного сдвига (Копчук, 1997: 33).

Определить, что такое диалект, необычайно сложно. Это связано с тем, что диалект представляет собой постоянно изменяющийся объект. На территории распространения немецких диалектов сосуществуют разные формы их употребления: ярко выраженные и ослабленные. Иными словами, с юга на север уменьшается употребление диалекта и в этом же направлении увеличивается его социальная дискриминация.

При выборе конституирующих признаков немецкого диалекта учёные сталкиваются с множеством сложностей, отсутствующих в других языках. Даже такой признак, как «пользователь диалекта» не может стать конституирующим диалект. Традиционное деление населения, согласно которому высшие слои общества, обладающие высоким уровнем образования, являются пользователями литературного языка, а низшие слои населения с низким уровнем образования – пользователями диалекта, для определения немецких диалектов не важно. В северных областях Германии низшие слои населения вполне могут использовать литературный язык, в южных областях Германии, а особенно в Швейцарии и Австрии, для высших слоёв общества типичным является употребление диалекта как средства достижения взаимопонимания не только в частной, но и в общественной жизни.

Мы будем исходить из дефиниции диалекта, которая приводится в «Лексиконе немецкоязычных диалектных авторов»: «Предшествующий стандартному языку, локально связанный, рассчитанный на устную реализацию и включающий, прежде всего, естественные жизненные повседневные области вид речи, который развивается по собственным языковым нормам, возникшим в ходе истории под влиянием соседних диалектов и влияний стандартного языка, он употребляется большим кругом лиц, связанных с малой родиной, в определённых речевых ситуациях» (Sowinski, 1997: VI-VII). Таким образом, в дефиницию входят следующие основные признаки диалекта:

– локальная связанность;

– устная реализация;

– развитие по собственным языковым нормам;

– влияние соседних диалектов;

– влияние литературного языка;

– соотнесение с повседневной жизнью;

– употребление в определённых речевых ситуациях.

Хотя диалект является языком простых людей, языком повседневного общения, языком сельских жителей, его можно рассматривать как равноценную языковую разновидность в обществе, где представлены несколько форм существования языка. Самобытный статус диалектного уровня предопределяет уникальность лингвистической ситуации в немецкоязычных странах, в которых существует многообразие диалектов, значительным образом отличающихся друг от друга. Германисты определяют позицию диалекта в системе форм существования немецкого языка традиционно как «слабую» (исключение – Швейцария).

Положение диалекта, который всегда находился в оппозиции к литературному языку, укрепляется, в настоящее время он употребляется его носителями более сознательно. Три диалектные волны в Швейцарии (1901, 1931, в 60-е годы) и диалектный ренессанс в Германии в 70-е годы свидетельствуют о жизнестойкости диалекта. Относительно стабильное положение диалекта на юге Германии объясняется тем, что он является в этом регионе идентифицирующим знаком.

Наряду с тенденцией укрепления своего положения, диалект начинает терять (хотя и очень медленно) влияние и продолжает сужать сферу своего распространения. Как справедливо замечено, в науке гораздо больше инволюционных начал, чем эволюционных (Воскобойник, 2004: 11). Отступление диалекта от своих исходных позиций происходит неодновременно во всех регионах, а также с неодинаковой интенсивностью в разных социальных слоях (Копчук, 1997: 47). Оба процесса – упадок диалекта и его ренессанс – имеют место, это происходит, однако, в разных областях, на разных уровнях и в разных социальных средах. Упадок затрагивает базисные диалекты глубинки – в сельских районах. Возрождение диалекта наблюдается в городах, в ситуациях публичного общения и скорее – молодых кругах общества (Mattheier, 1980: 173). Констатация этих процессов подтверждает мысль о том, что языковое освоение окружающей действительности негомогенно в различных человеческих коллективах (Радченко, 2004:29). Учёные прогнозируют, что исчезновение диалекта не произойдёт молниеносно, поскольку это очень медленный процесс. Предполагать, как будет развиваться диалект в будущем, очень сложно. Единого немецкого языка от Альп до Балтийского моря, возможно, не будет даже и в далёком будущем.

Равноправные с лингвистической точки зрения диалекты получают в языковом коллективе носителей разную оценку: как «стигма-сигналы» и «сигналы престижа», что связано со стереотипами по отношению к отдельным диалектам и их носителям. Они не могут быть преодолены вопреки развитому в немецкоязычных странах стремлению к диалектной толерантности и не могут быть пока устранены посредством обширных социальных, коммуникативных, общественных процессов выравнивания.

Стандартный немецкий язык возник и сформировался преимущественно как письменный язык и до нашего времени используется как таковой. С 1800 года нормы немецкого письменного литературного языка закреплены, с этого времени они регионально не дифференцируются. Надрегионального общепринятого произношения не существовало вплоть до конца XIX века, о едином устном языке длительное время не могло быть и речи, это развитие закончилось лишь несколько десятилетий назад. Только в 1898 году – с появлением книги Т. Зибса «Немецкий язык сцены» (Theodor Siebs. «Deutsche Bühnensprache») – возникла основа для кодификации, в качестве которой был принят северонемецкий произносительный узус.

Итак, в настоящее время из всех форм проявления немецкого языка больше всего известно о литературном языке, для него существуют прочные нормы, зафиксированные в грамматиках, словарях Дудена, орфоэпических словарях, поскольку он имеет кодифицированную норму. Стандартная форма существования немецкого языка мультифункциональна (она используется во всех типах текстов) и письменно зафиксирована. Немецкому литературному языку свойственен национальный и интернациональный авторитет (Malinovic,1974: 10). В настоящее время на территории Германии широкое распространение получают разные языки: английский, турецкий, итальянский и т.д. При всём этом многоязычии в общественной жизни Германии роль немецкого стандартного языка в качестве lingua franca, как и раньше, остаётся главенствующей (Dirim, 2001: 7).

Обиходно-разговорный язык (Umgangssprache) исторически представляет собой самую позднюю языковую формацию, находящуюся между двумя полюсами (диалектом и литературным языком), лингвистический статус которой до сих пор германистами чётко не определён. В отличие от диалекта он не отражает различия социальных слоев, так как разные слои населения могут пользоваться им во всех ситуациях.

Безусловно, между формами проявления языка существует взаимодействие и взаимопроникновение. Картина мира диалекта накладывается на картину мира литературного языка. Диалектная картина мира является, как правило, первичной. При этом не происходит изоляции диалекта, так как его этимологические связи остаются в пределах немецкого языка.

Участники анкетирования расширяют, детализируют и уточняют языковую картину мира, описанную лингвистами. Особый интерес вызывает определение отношения к диалекту его носителями, которое бывает разнообразным, начиная от благоговейного и восторженного до равнодушного и отрицательного. Этот широчайший спектр, охватывающий полюса сверхположительных и отрицательных оценок диалекта, представляет собой национальное своеобразие. Диалект можно имитировать и пародировать, им допустимо кокетничать. Употребление диалекта приносит удовольствие, если он нравится его носителям. Незначительная часть населения немецкоязычных стран не владеет никакими диалектами, тем не менее, она понимает их.

Во второй главе «Диалектная субстанция в драме» на фоне экскурса в историю диалектной литературы обсуждаются особенности немецкоязычного драматического текста и его языка, проблема представления диалекта в письменной форме, анализируется термин «литературно обработанный диалект» и выявляются особенности баварско-австрийского литературно обработанного диалекта.

Литература на диалекте всегда вызывала к себе критическое отношение. Некоторые лингвисты придерживаются взгляда, что диалект не пригоден для письменной литературной формы. В качестве объяснения называются проблемы понимания и воплощения диалекта в письменной форме, приводятся также поэтологические и эстетические аргументы: бытует мнение, что диалект неприемлем для выражения сложного и абстрактного содержания и что ему свойственна тематическая ограниченность. Есть такое распространённое суждение, что диалектные произведения зачастую публикуют не из-за их художественной ценности, а потому, что в них запечатлён диалект определённого региона. Необходимо подчеркнуть, что критерии художественности разработаны на основе произведений, созданных на литературном языке. Диалект претендует на полное равноправие с литературным языком в качестве медиума литературы.

Драматический текст рассматривается как суперзнак: языковой и внеязыковой (акустический, оптический и активирующий). Исходя из четырёх важнейших элементов, конституирующих драму (действие, речь персонажей, чувственное исполнение и ролевая игра), Бернхардт Асмут определяет драму как Handlungs-sprech-Schau-spiel(действие-речь-зрелище-игра)(Asmuth, 1997: 14). Двойная природа драмы как литературного и театрального произведения искусства особенно ярко проявляется в языке. Специфичным для драмы является монопольное положение речи персонажей. В отличие от других литературных родов драма оперирует произносимым словом. Всемирно известный швейцарский драматург Фридрих Дюрренматт отмечает в своей теоретической статье, посвящённой проблемам театра, что ограниченность драмы состоит в том, что человек в драме – это говорящий человек (Dűrrenmatt, 1996: 48). С ним отчасти солидарна и лингвист Э. Платц-Ваури: «Произнесённое слово – это материал драматурга, из которого он формирует характеры, изображает действие и вступает в контакт со зрителями» (Platz-Waury, 1980: 119).

Искусственный характер языка драмы типичен, прежде всего, для драм, написанных на немецком литературном языке, поскольку в обыденной жизни большинство немецкоязычного населения говорит не на литературном языке, а на диалекте и обиходно-разговорном языке. Диалект, включённый в текст литературного произведения, превращается в стилистическое средство. Диалектно отмеченные драмы, в которых доминирует литературно обработанный диалект, более естественным образом передают реальные жизненные коллизии. В тексте изучаемых диалектно окрашенных драм уже литературный язык используется в стилистических целях. В этой связи обратимся к двум важным понятиям: выражение (экспрессия) и выразительность (экспрессивность). По Г. Гийому, любой язык, рассматриваемый в конкретную эпоху, представляет некоторую потерю выразительности, возмещаемую в качестве компенсации некоторым созданием выражения; выразительность сама по себе относится к уровню импровизационного, а выражение – к уровню устоявшегося. « .в наших языках выражение, если так можно сказать, поглощает выразительность» (Гийом, 1992: 89). В драмы, написанные на стандартном языке, диалектизмы включаются для усиления выразительности. В диалектно отмеченных драмах диалект становится устоявшимся явлением, он превращается в средство выражения. Литературный же язык приобретает здесь выразительность, отчасти утраченную в художественной литературе на стандартном языке.

Диалект становится устоявшимся явлением, он приобретает черты «языка» (диалекта) художественной литературы. В немецкоязычной литературе образуется новая диада: диалект художественной литературы (или литературно обработанный диалект) и диалект как форма существования языка (ср.: язык художественной литературы и литературный язык). Наша точка зрения перекликается с точкой зрения Ж. Деррида, который, несмотря на все полемические высказывания о письме, заметил: «Это становление языка как письма есть становление языка языком» (Деррида, 2000: 402).

Большинство драм, лежащих в основе данного исследования, относятся к пьесам из народного быта (Volksstücke). Применяемый в диалогах этих драм диалект представляет собой не стенограмму речи живого лица, а её художественное моделирование, говоря словами Х. Р. Эгли, «literarisch gestaltete Mundart» (литературно обработанный диалект). Есть различные обозначения понятия «литературно обработанный диалект» в немецком языке: «Literaturmundart» (W. Haas), «Kunstdialekt» (F. X. Kroetz, U. Weinzierl), «simulierter» Dialekt (K. J. Mattheier), «konstruierter» Dialekt (B. Sowinski), «stilisierte Form» (H-R. Fluck). Многообразие терминов отражает гетерогенную многослойность диалекта в литературном тексте.

«Литературно обработанный диалект» с нашей точки зрения – это естественный диалект, обработанный таким образом, при котором сохраняющиеся диалектные признаки несут печать этого диалекта и одновременно делают его доступным для читателя, не владеющего им, но владеющего литературным языком.

Выводы, сделанные на основе нашего материала, аналогичны выводам Л.Г. Степановой, исследовавшей проблему «диалектной вспышки» в языке художественной литературы современной Италии. Творческая интуиция художника, стилизующая речь рассказчика или персонажа под «диалектную», фиксирует, во-первых, самые типичные черты этой языковой подсистемы, а, во – вторых, черты, наименее трудные для всеобщего понимания, т.е. в искусственной и упрощённой форме моделируется реальный процесс внутриязыкового взаимодействия (Степанова, 1981: 155-156).

В современной лингвистической теории устному языку (или фонической, то есть звуковой субстанции) отдаётся предпочтение и подчёркивается приоритет по сравнению с письмом (или графической субстанцией). Многочисленная художественная литература на различных немецких диалектах делает правомерной постановку проблемы представления диалекта в письменном виде. Нельзя отрицать тот факт, что художественная литература играет обычно роль опоры кодификации литературного языка. Термин кодификация относится к сознательным и целенаправленным селективным процессам, а нормализация к – стихийным селективным процессам (Семенюк, 1996: 24). До сих пор речь всегда шла о кодификационных процессах литературного языка, которые являются незавершёнными. Эта незавершённость представляется принципиальной, поскольку время постоянно вносит коррективы в язык и коммуникативную ситуацию (Семенюк, там же: 44).

Исследовав диалектную субстанцию в драмах, можно сделать следующие выводы. В регионах немецкого языкового пространства сосуществование двух языковых разновидностей всегда находило проявление в самых различных формах отношений между диалектом и стандартным языком. Хотя их дуализм мало изучен, эти процессы находили и находят своё отображение и в художественной литературе. Писатели и драматурги постоянно боролись за право включения диалектизмов в художественный текст. Лишь в первой четверти XIX века происходит «прорыв» литературы на диалекте как новой формы языкового искусства, в которой диалект приобретает совершенно иной статус, чем в литературе на стандартном языке (J. Nestroy, L. Thoma, H. Hofmannstahl, G. Hauptmann и др.).

Драматические тексты интересны тем, что они воспроизводят реальные ситуации общения и драма оперирует произнесённым словом. Спонтанность разговорного языка, которая автором драмы заранее «спланирована», является неотъемлемой частью драмы, поэтому продуманный драматический текст может казаться спонтанным. Литературно обработанные диалекты, созданные по образцу естественных диалектов, представляют собой всегда искусственные продукты. Читатель или слушатель, владеющий в достаточной мере литературным языком, может обнаруживать в тексте системно отличающиеся от литературного языка признаки литературно обработанного диалекта. Они могут быть сопоставлены и идентифицированы с типичными признаками соответствующего диалекта. При этом важным представляется вид этих признаков, а не их количество.

Как показывает проведённый анализ языка драм, баварско-австрийский диалект представлен на всех уровнях более или менее отчётливо выраженной системой. Это подтверждает наш краткий обзор отличительных черт литературно обработанного диалекта (оригинальный диалект даёт ещё большее основание для этого).

Приведённые в данной главе типичные баварско-австрийские языковые черты современных драм наиболее ярко маркируют их диалектный «налёт» при помощи фонетических и грамматических доминант. В отличие от распространённого мнения о том, что таковыми являются лексические диалектные особенности как их самая заметная часть, мы приходим к выводу, что они сведены в пьесах баварских и австрийских драматургов к минимуму, чтобы, с нашей точки зрения, не создавать сложностей в постановке и восприятии драм. Преобладание грамматических и фонетических особенностей литературно обработанного диалекта позволяет писателям представлять диалект, прежде всего, как акустический медиум, передавать специфическую мелодику диалекта – одну из самых ярких черт любого диалекта, которая особенно наглядно проявляется при постановке драм. Произношение, как помимовольный «индекс социального статуса» (термин В.И. Карасика), представляет собой лишь частный случай применения фонетических особенностей диалекта, который использует, например, во многих драмах баварец Ф.К. Крёц для создания определённого художественного эффекта.

Выделенные грамматические, фонетические и лексические особенности баварско-австрийского диалекта позволяют сделать вывод, что он характеризуется устойчивой инвариантной структурой, а пьесы анализируемых авторов, безусловно, содержат ярко выраженную баварско-австрийскую специфику.

Наиболее последовательно и полно баварско-австрийский диалект находит отражение в драмах Крёца и Бауэра, несколько меньше локальные особенности отражены в пьесах Фасбиндера и менее всего – в драмах Шперра. Иными словами, М. Шперр включает отдельные вкрапления диалекта, другие (Ф.К. Крёц, В. Бауэр) делают это очень детально или сосредотачиваются на некоторых ярких особенностях диалекта (как Р.В. Фасбиндер). К индивидуальным предпочтениям Р. В. Фасбиндера относятся двойное отрицание, субстантивация инфинитива в привычных для литературного языка конструкциях «глагол + zu + Infinitiv», «спряжение союзов». М. Шперр особенно часто маркирует глаголы во 2-м лице множественного и единственного числа, как это принято в баварском диалекте. У М. Шперра доминируют фонетические признаки, которые могут быть причислены и к диалектным, и к разговорным особенностям. Тем не менее, многие литературоведы относят драмы М. Шперра к диалектным даже при такой неяркой выраженности их диалектного своеобразия. Совокупность средств разных уровней создаёт у читателя ощущение того, что драма написана на диалекте. Для читателей/зрителей он оказывается доступным для понимания в отличие от реального диалекта, понятного лишь его носителям. Стилизованный диалект имитирует очень тонко и своеобразно реальность естественного диалекта.

Литературно обработанный диалект приобретает постепенно письменную форму, благодаря чему он имеет ярко выраженную тенденцию к полному равноправию с литературным языком в качестве медиума литературы. Теоретическое осмысление данного процесса позволяет выделить две главные причины, лежащие в основе стремления к письменной фиксации диалектов (она происходит также в словарях, рекламных текстах, локальных страницах в газетах), а не только литературе на диалектах. Первая причина сообразуется с кумулятивной функцией языка и заключается в закреплении в письменном виде существующего многообразия диалектов. Вторую причину мы видим в противостоянии стигматизационным процессам по отношению к диалекту и постепенном обретении им равных прав с литературным языком. Как и при становлении письменной формы национального литературного языка, огромную роль играет при этом художественная литература на диалекте, имеющая языкотворческий авторитет. В качестве параллели можно привести тот факт, что письменный литературный язык был создан для того, чтобы можно было вести коммуникацию на обширных территориях, диалекты облекаются в письменную форму также с целью увеличения коммуникативного радиуса их действия.

В третьей главе «Диалект и литературный язык – отношение комплементарности» изучается аспект комплементарности между диалектом и литературным языком в трёх выделяемых нами сферах: социальной, психической и социально-функциональной.

В отечественной лингвистике различается два вида противоположностей: контрарная и комплементарная. Контрарная противоположность выражается видовыми понятиями, между которыми есть средний, промежуточный член. Комплементарную противоположность образуют видовые понятия, которые дополняют друг друга до родового и являются предельными по своему характеру (БЭС, 1998: 36).

В германистике Komplementarität, а также Komplenymie дефинируется шире, а именно как «лексико-семантическое отношение противопоставления» («lexisch-semantisches Gegensatzverhältnis»). Отрицание одного качества имплицирует утверждение другого и наоборот (Lewandowski, Bd.2, 1994: 573). В данной главе языковые формы диалект и литературный язык рассматриваются как находящиеся в отношении комплементарности, или взаимного дополнения.

В сферу своего исследования мы вовлекаем значительное количество текстов драм, созданных драматургами разных эпох, всемирно знаменитыми и только начинающими свой литературный путь. Для предметов изучения, имеющих чётко оформленную структуру, каковыми являются драмы, в немецкоязычной лингвистической традиции чаще всего используется термин «текст». Мы следуем в своей работе направлению исследователей немецкого языка, но не избегаем и термина «дискурс», так как он связан с анализом языкового отрывка как процесса с учётом ситуации общения и участников, задействованных в ней. Текст, взятый в событийном аспекте, по всей видимости, представляет собой более сложное образование по сравнению с дискурсом (Ладыгин, 2000: 27).

Изучение сфер преимущественного использования искусственного диалекта и литературного языка в художественной коммуникации в разных сферах позволяет уточнить и расширить картину их распространения, отчасти зафиксированную в теоретических источниках и уточнённую в анкетах респондентов. Предлагается следующая классификация функций диалекта и литературного языка в аспекте комплементарности:

Схема 1 Аспект комплементарности

Функции изучаемых языковых разновидностей в драмах имеют контекстуальную природу. Выделение отдельных функций диалекта является условием для более пристального их изучения, однако практически любое использование диалекта является поли-, а не монофункциональным.

Изучение языка немецкой диалектно отмеченной драмы ведёт к необходимости проникновения в сложную языково-стилистическую структуру немецкого языка, являющегося в высшей степени гетерогенным образованием. Важно заметить, что гетерогенность немецкого языка является упорядоченной. Изучение двух форм существования языка в аспекте комплементарности позволяет более или менее чётко разделить области распространения литературного языка и диалекта. Доминирующий в общественной жизни литературный язык уступает диалекту свои позиции в показе частной и интимной жизни человека. Для обозначения социального происхождения высших слоёв общества драматурги обращаются традиционно к литературному языку, а диалект служит обычно речевым средством характеристики низших слоёв общества. Диалект продолжает занимать ведущее место и при выражении эмоционального состояния, тогда как обращение персонажей драм к литературному языку свидетельствует о контроле эмоционального состояния.

В драме австрийского писателя XIX века И. Нестроя «Zu ebener Erde und erster Stock» («Полуподвал и бельэтаж») есть сцена объяснения в любви девушкам двух мужчин Иоганна и Дамиана, которое происходит одновременно на разных этажах. Данная ситуация интересна тем, что оба мужчины действуют одинаково, они высокопарно на литературном языке объясняются в любви знакомым, явно желая покорить их сердца необычностью излияния своих чувств. Примечательно, что каждый молодой человек помолвлен как раз с той девушкой, которой в данный момент объясняется в любви соперник. То есть, оба оказываются неверны своим невестам.

JOHANN DAMIAN

Doch sie lacht zu meinen Qualen Jetzt fühl’ ich kuriose Qualen

Spaß macht ihr mein Liebesschmerz Blaue Fleck’ und Liebesschmerz (S.113).

Обе девушки, напротив, не принимают ухаживания, отвергают новых поклонников, высказывают им на диалекте своё презрение. Обоих ловеласов охватывает негодование, вызванное отказом девушек, о чём они одновременно и заявляют уже на диалекте.

JOHANN

Man tröst’t sich über so was bald,

Wenn man so vielen Mädeln g’fallt;

‘s wird jede andre mein wie nix,

Das ist das Werk des Augenblicks. DAMIAN

Wenn’ es schon nit ist, so geh’ ich halt

Und unterdruck’ die Lieb’ mit G’walt.

Ich bitt’ nur, sag’n S’ der Salerl nix,

Denn, glauben S’ mir ich krieget Wichs

(S. 113 - 114).

Смена языковых разновидностей является выражением недовольства и даже ярости двух искателей приключений.

Обращение к определённым языковым элементам интересно с аксиологической точки зрения, так как оно позволяет персонажам и автору показать своё отношение к человеку, ситуации или предмету разговора: отрицательное – при помощи

диалекта – и положительное – при помощи литературного языка. В других случаях диалект может, напротив, маркировать симпатию, доверительность, то есть положительное отношение, а литературный язык может выражать антипатию и отчуждение. Таким образом, в зависимости от исходной ситуации при помощи обеих разновидностей языка можно передавать диаметрально противоположное отношение, так как обе языковые формы достаточно глубоко развили свои выразительные возможности.

Лингвист должен знать, как «создаются, закрепляются и распределяются наименования за разными фрагментами объективной реальности и какую роль они играют в процессе коммуникации» (Хахалова, 1998: 45). Взаимное дополнение диалекта и литературного языка проявляется при номинации понятий и явлений, отсутствующих в каждой из языковых форм, при этом литературный язык интенсивно проникает в диалектную драму, а естественный диалект становится литературно обработанным.

При изучении аспекта комплементарности с точки зрения временного фактора, то есть при сравнении функций драм, написанных в XIX и XX столетиях, не было выявлено очевидных функциональных различий. Например, диалект и в XIX веке, и в настоящее время используется как средство социальной дистанцированности низших слоёв общества. В настоящее время само понятие «низшие слои общества» претерпело большие изменения – в связи с урбанизацией возникли городские низшие слои, основной формой общения которых остаётся диалект. Несмотря на то, что в драмах XX века исчез водевильный характер, разрабатываются новые темы, появились сюжеты, шокирующие публику, функциональное использование основных языковых разновидностей остаётся прежним. Сохранение функций диалекта на протяжении столетий (в нашем обзоре временной срез составляет два века) подтверждает консервативный характер немецких диалектов, их чётко закреплённую функциональную позицию.

В четвёртой главе «Диалект и литературный язык – отношение изоморфизма» изучается аспект изоморфизма между диалектом и литературным языком в трёх выделяемых нами сферах: социальной, психической и ситуативно-акциональной. В ходе исследования мы выявили, что не только диалект, но и литературный язык может выполнять те же самые функции, то есть данные формы существования языка могут связывать и отношения изоморфизма. Изоморфизм – это качественное тождество или отношение эквивалентности между объёмами [Lewandowski, 1994: 499].

Проанализированные в данной главе равные возможности диалекта и литературного языка позволили выделить, уточнить и детализировать общие функции обеих форм проявления языка. См.: схема 2.

Ситуативно-акциональная сфера является доминирующей при рассмотрении языковых форм в аспекте изоморфизма потому, что драматический род литературы культивирует ситуативные возможности языка. Проведённую нами систематизацию функций диалекта в диалектно отмеченных драмах можно считать своеобразной верификацией валидности многочисленных наблюдений над функционированием различных диалектов на разных немецкоязычных территориях.

Схема 2 Аспект изоморфизма

В качестве примера приведём реализацию функции «приспособление персонажей под воздействием чужой речи при помощи диалекта и литературного языка». В драме В.Р. Фасбиндера «Die Bettleroper» («Опера попрошаек») Поли, дочь Пича и Пичи, самая образованная из всей семьи. Языковая компетенция является одним из показателей социального статуса человека (В.И. Карасик), поэтому из всех близких родственников Полли обладает самым высоким социальным статусом. В разговорах с матерью Поли пользуется обычно литературным языком, с отцом – диалектом.

Поли, так же как и отец, в анализируемой ситуации с ним говорит на диалекте, но употребляет при этом современные формы диалекта. Оба образуют перфект без приставки ge-: hast denkt (более старая форма, употребляемая Пичем), hab dacht (более поздняя и современная форма, которой отдаёт предпочтение Полли). Эти формы в литературном стандарте звучат – hast (habe) gedacht. Полли ещё употребляет hat brummt (в литературном стандарте – hat gebrummt).

PEACH Wenns stimmt, Polle, hast dir was denkt dabei?

POLLE Geh! Genug hab ich dacht! Daß mir der Kopf schon brummt hat!

PEACHE Und was? Was dachtest du? (S. 150).

Во время разговора о возможном замужестве дочери автором противопоставлены два варианта перфекта. Подключившаяся к разговору мать Полли Пичи употребляет претерит dachte, близкий по звучанию к причастию II, употреблённому дочерью. В данной ситуации правильным было бы употребление перфекта (вопрос в диалогической речи). Эта словоформа выдаёт желание матери говорить почти «одинаково» с дочерью, вызвать её расположение, она допускает при этом даже нарушение правил грамматики. Создание психологического комфорта в данном контексте для матери важнее, чем её стремление к лингвистической корректности.

Примечательно, что Полли в позднем разговоре со своим любимым Мэкки, употребляющим, как её отец, более старую диалектную форму, сама «подстраивается» под речь любимого мужчины, перенимая его способ образования перфекта.

POLLE Hast Flipper gespielt?

MECKI Ja, und denkt.

POLLE Was hastn denkt?

MECKI Politisch hab ich denkt (S. 156-157).

Полли демонстрирует «языковую солидарность» с обожаемым человеком, выбирая далёкие от литературных языковые формы.

К языковой компетенции относится и метакомпетенция.

Персонажи драм переходят на литературный язык в силу вынужденных обстоятельств. В пьесе современного баварского драматурга Х. Хильрайнер «Bloβ koon Schnaps» («Только никакого шнапса») одна из главных героинь Врони уверена, что семья выиграла в лотерею, поэтому она пытается найти для дочери более удачную, чем у них была ранее, партию для замужества. Она звонит графу, давшему брачное объявление, а трубку берёт его мать.

VRONI: … Hallo, wer is dro. Ja, grüaβ Gott, da is die Moser-Bäuerin von Einertshofen. Wia moanas. Ach so – sie verstehen mich nicht. (hält die Sprechmuschel zu). Mei is des schwierig, wenn oana koa Deutsch versteht. (spricht wieder). Ich bin die Frau Moser. Ich hab eine Tochter für den Herrn Grafen (S. 21).

Врони по привычке говорит на диалекте, но мать графа её не понимает. Закрыв трубку рукой, Врони (госпожа Мозер) замечает, что сложно общаться с теми, кто не понимает немецкий. (Для Врони немецкий – это её диалект). Затем она переходит на литературный язык с разговорным оттенком, говорит небольшими по объёму предложениями, представляется и излагает обстоятельства дела.

Анализ языковых разновидностей в аспекте изоморфизма позволил выявить и конкретизировать ранее не описанные функции диалекта (особенно в ситуативно-акциональной и психической сферах): приспособление под воздействием чужой речи, передача независимого речевого поведения, устранение непонимания, обозначение состояния алкогольного и наркотического опьянения. Для изображения упомянутого состояния более естественным является диалект. Авторы прибегают всё же в некоторых случаях к литературному языку, они передают заторможенность героев, заикание и бессвязность речи, сопровождающие это состояние, лексическими, синтаксическими средствами литературного языка. С одной стороны, как нам представляется, драматурги иногда отказываются от диалекта во избежание натурализма, с другой стороны, они ищут и находят для передачи упомянутого состояния альтернативные изобразительные средства литературного языка. Функция обозначения состояния алкогольного опьянения расширяется драматургами XX столетия в связи с необходимостью изображения наркотического опьянения, отображая изменившуюся действительность.

С диахронической точки зрения, следует отметить, что передача коммуникативной некомпетентности при помощи диалекта и литературного языка обнаружена нами лишь на материале драм XX столетия. Драматурги XIX столетия не используют литературный язык в данной функции, для этих целей у них служит лишь диалект. В XIX веке ещё сохраняется благоговейно-уважительное отношение к литературному языку, который (на тот период) относительно недавно сложился как искусственная норма. Некоторое расширение стилистических функций литературного языка в художественной коммуникации на литературно обработанном диалекте в XX веке свидетельствует о новом, изменившемся отношении членов языкового коллектива в реальной коммуникации к литературному языку, употребление которого по прошествии двух веков становится обычным явлением.

Функция устранения непонимания при помощи диалекта характерна также лишь для современных диалектно отмеченных драм, что отражает, несомненно, современные тенденции укрепления социального статуса диалекта. В настоящее время диалект никто не пытается искоренить, как это пытались сделать ревнители литературного языка в XIX столетии. Данная естественная, с точки зрения реального современного узуса, функция диалекта получила отображение в художественной коммуникации XX века.

Изучение взаимодействия диалекта и литературного языка в аспекте изоморфизма позволяет прийти к выводу, что литературный язык активно вторгается в изображение психической сферы – в эмоциональную область, исконно принадлежавшую ранее диалекту, то есть литературный язык продолжает расширять радиус своего действия. Этот вывод вытекает также из анализа драм современных авторов. Не случайно в реальной языковой действительности педагоги забили тревогу, видя чрезмерные старания учащихся во всех ситуациях применять литературный язык. Учителя словесности вновь учат учащихся в эмоциональных ситуациях прибегать к диалекту – естественной языковой форме, а не к «сухому» литературному языку. Экспансию литературного языка в эмоциональную сферу мы связываем с общим влиянием художественной литературы на стандартном языке, в которой эмоциональность выражается только при помощи литературного языка. Средства для выражения эмоциональности, получившие достаточно хорошую разработку в художественной литературе на стандартном немецком языке, находят широкое применение и в диалектных драмах.

Анализ аспекта изоморфизма позволяет выделить функции диалектных и литературных элементов, которые в диалектно отмеченных драмах становятся равноценными и приближаются к современной оценке форм существования языка в реальной коммуникации. Мы солидарны с А.И.Домашневым, отмечавшим общие черты между драматургическим и обычным, живым языком. Учёный подчёркивал, что на сценическую речь как бы накладывается вся структура национальной речи, отражающая синхронную или историческую реальность общения (Домашнев, 1986: 259).

Диалект как язык художественной литературы в двадцатом столетии вновь начинает использоваться как средство создания трагического и трагикомического эффекта (у Ф.Кусца) в противовес эксплуатируемой столетиями функции создания комического эффекта. Эта тенденция связана с укрепившимся статусом диалекта и характерна, прежде всего, для южнонемецких авторов. Использование баварского искусственного диалекта в новой народной драме (драмы Ф.К. Крёца являют собой ярчайший пример) эстетически разнообразно и отличается от преимущественно стереотипно применяемого (а именно: в функции создания комического эффекта) нижненемецкого на севере Германии.

В немецкоязычных драмах особенно наглядно проявляются метакоммуникативные функции диалекта и литературного языка. В драме Ф.К. Крёца «Agnes Bernauer» («Агнесс Бернауэр») обращается внимание читателей на баварски отмеченные слова, обозначающие транспортные средства. Херма разговаривает с Агнесс о политике, поясняя свои мысли на простых примерах.

HERMA: … Nach dem Krieg war er Tag und Nacht mit dem Fahrradl unterwegs und hat dafür gsorgt, daß was zum Essen da war.

………………………………………………………………………………………….

Der Ernst war nie zu Haus, weil er verkaufn hat müssn, zerscht mit dem Radl, dann mit eim Motorradl und dann mit einem Dreiradler! (S.317).

Говоря о транспортных средствах, она называет велосипед двумя синонимами (Radl и Fahrradl), затем употребляет слово мотоцикл (Motorradl) и ещё слово Dreiradler. Последнее слово Агнесс понимает неверно и смеётся. Если исходить из анализа компонентов сложного слова, то оно означает в литературном языке «трехколёсный велосипед». Херма же имеет в виду значение слова, типичное для диалекта. Херма родом из Австрии, казалось бы, они с Агнесс говорят на одном диалекте. Но Агнесс, живущая вблизи Штраубинге, понимает не все диалектные слова, употребляемые Хермой. Утрата общего кода ведёт к коммуникативному сбою в разговоре женщин.

Интересна реакция Хермы, объясняющей слово Dreiradler. Она сначала обвиняет Агнесс в том, что у неё «ни о чём нет понятий», затем даже оскорбляет её, называя «глупой гусыней». Само слово Dreiradler Херма дефинирует «громко и яростно, словно речь шла о многом». Авторские ремарки дважды уточняют злость и ярость Хермы, эти негативные эмоции вызвал смех Агнесс по поводу её местного слова Dreiradler, означающего автомашину для доставки товаров, которая имела впереди всего одно колесо. Итак, коммуникативный сбой произошёл вследствие того, что Агнесс не знакома с диалектным значением слова.

HERMA sonderbarerweise erstmals wirklich sauer Da kannst du leicht lachn, du dumme Gans, weilst keine Ahnung hast von nix. Laut und wütend, als ginge es um viel Ein Dreiradler is ein Lieferauto gwesn, das vorn bloß ein Radl ghabt hat, aber davon weißt du ja nix! Schaut sie an (S.317).

Агнесс смеётся потому, что Херма неправильно проинтерпретировала диалектное слово. Данный пример является образцовой имитацией реальной метакоммуникации.

Уровень языкового самосознания у драматургов, использующих литературно обработанный диалект, очень высокий. О внимании к стихии языка у немецких драматургов говорит их «обострённое языковое сознание». Персонажи драм и, следовательно, драматурги размышляют над собственной речью, речью других персонажей и речевой деятельностью в целом. Разнообразные приёмы развивают лингвистическое чутьё и слух читателей/зрителей драм, делают их более восприимчивыми к языку. Многие персонажи заявляют в процессе коммуникации, что они не обладают метакомпетенцией в области литературного языка или недостаточно хорошо им владеют, и поэтому чувствуют себя обделёнными или даже ущербными.

Лингвистический интерес наблюдается у персонажей драм (а также и у обычных немцев, австрийцев и швейцарцев) не только по отношению к родному диалекту, но и к литературному языку, так как в диалектно отмеченных драмах происходит сопоставление/соположение двух форм проявления языка «Метаголос» присущ уже авторам XIX столетия, однако молодое поколение драматургов демонстрирует при помощи диалектно-литературного дуализма ещё более ярко выраженное осознание стратификации немецкого языка.

В диссертации исследуется комбинирование диалекта и литературного языка в художественных целях, анализируются не только ситуации, имитирующие естественные. В драме баварца Ф. К. Крёца «Ich bin das Volk» диалект использован в вымышленной ситуации. Остановимся на сцене «Gott ist ein Kaufhaus» («Бог – это магазин»). Она начинается со встречи лысого человека, пьющего пиво, с феей, которая появляется из стены, и в которую он кидает бутылку. Появившаяся из осколков сказочная фея говорит на литературном языке. Она предлагает лысому (так он назван в тексте) выполнить три желания.

FEE Ich bin geschickt, um dir zu helfen, Menschenkind. Du hast drei Wünsche frei. Sag sie mir, ich will sie dir erfüllen.

GLATZKOPF (nervös) Scheiβe …

FEE Fürchte dich nicht. Sprich!

GLATZKOPF (erregt, unsicher, stöβt hervor) An Hundata.

FEE (lächelt, reicht ihm einen Hundertmarkschein.) (S. 65).

Лысый мужчина, как представлено в авторской ремарке, взволнованно и неуверенно «выдавливает» на диалекте: An Hundata. Следующая авторская ремарка семантизирует это слово – стомарковая купюра.

FEE (lächelt) Drei Wünsche hast du frei. Sprich weiter, Menschenkind, noch zwei sind übrig, um dein Glück zu machen.

GLATZKOPF (starrt den Hundertmarkschein an, starrt die Fee an, stöβt mit groβer Anstrengung und Nervosität wie schreiend hervor) An Fünfhundata.

FEE (lächelt, reicht ihm Fünfhundertmarkschein.)

Второе желание лысый вновь выкрикивает на диалекте – купюра, достоинством в пятьсот марок (и вновь авторская ремарка поясняет значение диалектного слова). Он всё ещё находится в состоянии напряжённости и нервозности.

FEE Drei Wünsche hast du frei, sprich weiter, Menschenkind, es ist noch einer übrig.

GLATZKOPF (erregt, irr, “ungläubig”, kriegt kaum noch Luft, starrt die Fee an, würgt hervor) An Tausenda, an neia

Перед формулировкой третьего желания напряжение достигает своего апогея: лысому едва хватает воздуха. Мужчина требует новую купюру, достоинством в тысячу марок.

FEE (schaut ihn voll Liebe an) Nichts anderes, Menschenkind? (Gütig) Denk nach, es ist noch einer übrig, um dein Glück zu machen.

GLATZKOPF (versteht es wohl falsch; unterdrückt, aggressiv) An Tausenda hobe gsogt.

FEE (reicht ihm eien neuen Tausendmarkschein)

Добрая фея предлагает ему лучше подумать, чтобы выбрать то, что ему нужно для счастья. Лысый понимает фею неправильно, думает, что она отказывается выполнять его желание. Он становится агрессивным и повторяет своё желание. Фея отдаёт ему деньги.

GLATZKOPF (reiβt ihn aus der Hand, starrt ihn an, irr, glücklich, atemlos).

FEE Adieu, mein armes Menschenkind, adieu. (Sie verschwindet).

GLATZKOPF (starrt auf sein Geld, schreit) Wahnsinn! (S. 65).

Диалект употреблён в этом эпизоде в качестве стигматизации для индивидуальной характеристики лысого (выбор не очень приятной внешней характеристики вместо имени служит этой же цели): его примитивности и неумения мыслить глобально. Он способен лишь несколько увеличивать сумму при каждом новом желании. Проанализированный эпизод свидетельствует о том, что в состоянии глубокого эмоционального накала для носителя диалекта другие языковые формы невозможны. Лишь единственный раз, в конце сцены после исчезновения феи, главный персонаж, глядя неотрывно на деньги, кричит на литературном языке «С ума сойти!», употребив восклицательное предложение. Смена языкового кода свидетельствует о постепенном выходе персонажа из состояния глубокого эмоционального напряжения. Для оценки ситуации персонаж выбирает другую форму существования языка. Из анализа данного фантастического эпизода явствует, что диалект функционирует примерно таким же образом, как и в реальных или близких к реальным ситуациях.

Мы различаем (вслед за В.П. и Л.В. Даниленко) языковую и лингвистическую картины мира. В исследуемых драмах обе картины мира сознательно приближаются друг к другу, поскольку уровень самосознания пишущих на диалекте драматургов достаточно высок, что проявляется в использовании ими конфликтных ситуаций, специальных сюжетных построений и моментов, затрудняющих коммуникацию. Драматурги заставляют персонажей, существующих между двумя ипостасями, быть более восприимчивыми ко всем языковым явлениям, спорить и размышлять о них, просвещать незнающих. Разнообразие литературно обработанных диалектов в художественной литературе на диалекте также раскрывает огромный творческий потенциал драматургов.

Проведённое исследование позволило осмыслить общие принципы структурирования диалектно отмеченных драм и выявить их особенности.

1. С точки зрения литературных норм употребление диалектных вкраплений в литературном тексте не приветствуется. В реальном же языковом узусе происходит постоянное смешение форм языка, о чём свидетельствуют и данные анкетирования. Этот факт находит своё отражение в диалектных драмах, в которых нормой, как показывает наш анализ, является перемежающееся употребление нескольких языковых разновидностей.

Драматург, осуществляющий текстовую деятельность на диалекте, инкорпорирует в диалектную драму литературные слова и фразы, начиная от единичных вкраплений до нескольких страниц литературного текста. В реальной языковой среде диалекты также не могут существовать и развиваться в отрыве друг от друга или в отрыве от литературного языка. Совершенно очевидно, что современная диалектно окрашенная драма не обходится без использования средств литературного языка.

2. Привлечение обеих языковых форм для выражения одних и тех же функций в ущерб принципу экономии языка демонстрирует особенности немецкого языка, в котором оказывается ярко выраженным принцип дифференцированности.

3. Попеременное использование диалекта и литературного языка отдельными литературными персонажами драм часто ведёт к непрямой коммуникации (термин В.В. Дементьева), то есть такой коммуникации, в которой понимание высказывания включает смыслы, не содержащиеся в самом высказывании и требующие дополнительных интерактивных усилий со стороны адресата. Все коммуниканты в изучаемых странах обладают обострённым языковым чутьём, позволяющим, исходя из ситуации, понимать и правильно интерпретировать переходы собеседника на другую языковую форму. Они могут подобным переходом (дополнительно к содержанию сказанного) заявлять непрямым образом «а я не такой, как ты», «я не хочу иметь с тобой дело», «я презираю тебя», «ты вывел меня из себя», или же, напротив, «я такой же, как вы», «мне с вами уютно и комфортно» и т.д. С.Н. Плотникова, изучавшая непрямое общение в беседе англоязычных коммуникантов, подчёркивает, что адекватное понимание неявно выраженных смыслов зависит от интерпретирующей компетенции языковой личности. Анализ немецкоязычных драм показал, что у представителей различных социальных слоёв интерпретирующая компетенция, которая позволяет им адекватно понимать скрытый смысл новой языковой разновидности, выбранной собеседником, и рассматривать его как «явный сигнал неявных намерений», находится на достаточно высоком уровне. Таким образом, в немецком языке (и его вариантах) доля непрямой коммуникации, основанная на варьировании литературного языка и диалекта, достаточно высока. Немецкоязычные партнёры изначально настроены на режим непрямой коммуникации, поскольку смена (switching) форм существования языка происходит зачастую даже в одном предложении (сошлёмся на анкетные данные). При этом не исключено, что иллокутивный замысел говорящего может быть не понят партнёром по общению. Сбой в процессе общения происходит довольно редко, что подтверждает привычку коммуникантов перемежать разные языковые разновидности и умение их дешифровывать. В драматическом тексте находят отражение и эти редкие случаи сбоя в коммуникативном процессе, которые связаны обычно с определёнными художественными задачами.

В ЗАКЛЮЧЕНИИ подводятся итоги исследования, обобщаются в свете проблемы, сформулированной в заглавии диссертации. При этом отмечается, что языковая политика в немецкоязычных странах направлена на то, чтобы говорящий, ориентированный на литературный язык и предпочитающий его, проявлял бы толерантность по отношению к людям, употребляющим другие языковые формы.

Если попытаться обобщить причины, приведшие к сохранению и усилению позиций диалекта в немецкоязычных странах, то на первом месте находятся исторические причины. Уникальная языковая ситуация в Швейцарии, сохранение древнейших диалектов, их самое прочное положение на сегодняшний день среди всего немецкоязычного ареала, связано с образованием самостоятельного государства, его самобытного пути развития, федеральным (кантональным) политическим устройством, естественными географическими условиями (горы).

В Германии сохранилось до настоящего времени рекордное число диалектов, что является отзвуком эпохи феодальной раздробленности страны, когда каждое феодальное княжество развивалось в условиях изоляции и самодостаточности. Поскольку централизация страны в 1871г. не была завершена должным образом, в Германии возникло общество «маленьких наций». Последовавшее уже в XX веке искусственное разделение Германии на ФРГ и ГДР, охватывавшее небольшой с исторической точки зрения срок (чуть больше 40 лет), способствовало сохранению локальных диалектов. Само федеральное устройство нового объединённого немецкого государства (как и остальных немецкоязычных стран) также создаёт благоприятные условия для поддержания самобытности отдельных федеральных земель и их диалектов.

Вторую причину усиления позиций диалекта мы связываем с современным развитием государств, которое ведёт к глобализации, характеризующейся процессами выравнивания и обезличивания. В этих условиях людям не хватает ориентационных моментов, чтобы чувствовать свою причастность, принадлежность к чему-либо. Небольшие регионы, с которыми можно себя идентифицировать, приобретают большое значение для индивидуума, «язык» малой родины – диалект оказывается вновь востребованным, он становится опорой в мире унификаций, а также важнейшим элементом самоидентификации.

И, наконец, ещё одна причина распространения диалекта – это так называемый «антиинтеллектуальный рефлекс», желание освободиться от постоянных сковывающих норм, говоря образным языком, от состояния «застёгнутости на все пуговицы». Обращение к диалекту – это своеобразное раскрепощение и расслабление, отдых от официальной чопорности в кругу друзей.

Свойственный языку способ концептуализации действительности (картина мира) отчасти универсален, а отчасти национально специфичен. Носители разных диалектов видят мир по-разному, через призму своих языков, хотя типичный носитель немецкого языка владеет кроме немецкого литературного языка иногда двумя или несколькими диалектами. Уровень языкового самосознания рядовых участников реальной коммуникации также высок, им свойственна «внутренняя многоязыкость». Литературный язык в немецкоязычных странах возможен практически во всех коммуникативных ситуациях. Диалект используется его носителями, как правило, не постоянно, а лишь в определённых типичных ситуациях. Многослойность немецкого языка позволяет его носителям адекватно выражать свои мысли, чувства и эмоции в зависимости от ситуации и партнёра по общению. Изучение функционирования литературно обработанного диалекта позволило обобщить его типичные признаки: гетерогенность, обработанность и многофункциональность. Поскольку существует огромное количество диалектов, можно сделать вывод, что немецкий язык обладает уникальной сокровищницей, где он может черпать новые, неизбитые и «сочные» слова. Немецкие диалекты, которые помогают сохранять своеобразие нации в эпоху глобализации, продолжают оставаться хранителями своеобразия национально-языковой картины мира. Сохранение диалекта в мультикультурном мире представляется очень важным.

Главное отличие мира художественного от мира реального состоит в том, что в первом нет ничего случайного. Драматурги изображают насыщенную картину речевого поведения, подвергшуюся тщательному отбору и проверке на достоверность. Выявленные нами типичные ситуации использования диалекта и литературного языка дают представление о постоянном соприкосновении, взаимодействии, а также дистанцированности и взаимозаменяемости обеих форм существования языка. Выбор в качестве объекта исследования текста диалектно отмеченных драм определяет новый ракурс рассмотрения, при котором основной субстанцией является диалект, утрачивающий здесь свой эзотерический и экзотический характер, позволяет рассмотреть на его фоне проявляющиеся функции стандартного языка, выявить тенденции к экспансии литературного языка в сферу диалекта.

Литературный язык, как известно, не может развиваться, совершенствоваться в отрыве от живой разговорной речи и диалектов. В свою очередь диалект не обходится без литературного языка (даже в диалектно отмеченных драмах). Проникновение, дополнение, иногда замена исследуемых элементов в тексте диалектно отмеченных драм свидетельствует о взаимной необходимости, тесной функциональной связи разных языковых разновидностей, об их сближении при всех сохраняющихся дифференциальных признаках. При этом происходит изменение при восприятии диалектно отмеченных драм: перцептивное восприятие, восприятие при помощи каналов слуха, зрения и ощущений, неумолимо расширяется концептуальным восприятием, связанным с абстрактным характером литературного языка.

Стремление диалекта к равноправному положению с литературным языком находит своё отражение и в самом факте фиксации диалекта в письменном виде. Этот переход с устного на письменный регистр характерен не для многих диалектов мира. Данное обстоятельство вновь подчёркивает своеобразие немецкоязычной коммуникации. Таким образом, диалектно отмеченная драма несёт на себе печать изменяющегося отношения между диалектом и литературным языком.

В художественной коммуникации, с одной стороны, наблюдается чёткость функциональных границ изучаемых разновидностей, с другой – функциональный изоморфизм, обусловленный изменениями в реальной коммуникации и художественными задачами, стоящими перед драматургами. Диалектно отмеченные драмы представляют собой уникальное национальное явление, типичное для немецкоязычных стран. Литературный язык, включённый в диалектную драму, развивает свой импровизационный уровень и ещё более расширяет изобразительный потенциал. Необычно ярко проявляются возможности акцентирования при помощи литературного языка на фоне диалектной субстанции.

Исследование диалектно отмеченных драм позволяет проникнуть в творческую лабораторию драматурга, получить представление о субъективном факторе влияния на языковые процессы, проследить, как реальная коммуникация опосредованным образом проявляется в художественной коммуникации. Даже небольшой отрезок времени (два столетия) оказывает влияние на динамику оценки основных языковых разновидностей, проявляющуюся через призму художественного текста.

В литературе на диалекте двадцатого столетия диалект уже не знает тематических границ, а его использование приобретает интенсивный характер. Несмотря на эти и другие изменения, функциональная сторона языковых процессов носит стабильный характер, со временем происходит некоторое перераспределение коммуникативных сфер, варьированию подвержены общественная оценка форм существования немецкого языка, обусловленная культурными и литературными течениями, индивидуальными пристрастиями, модой и т.д. Диалект проявляет заметный консерватизм, литературный язык значительно быстрее (в силу его надтерриториальности, высокого престижа и поэтому более интенсивного употребления всеми слоями населения и во всех сферах) подвергается изменениям. Пока сохранение основных форм существования немецкого языка стимулируется большинством его носителей и культурного авангарда – писателей, поэтов и драматургов – они будут ещё долго использоваться параллельно, поскольку пребывание в состоянии «напряжённости» между диалектом и литературным языком обогащает всех немецкоговорящих, и расценивается большинством населения как выигрышное и развивающее их креативные способности. Владение двумя формами речи большинством немецоязычного населения упрощает их процесс овладения языками в рамках многоязычности, приобретающей широкое распространение во всех (особенно европейских) странах. Исходя из того, что диалект есть проявление индивидуального (частного), а литературный язык – проявление общего, напрашивается вывод, что население, говорящее на немецком языке, сохраняя баланс с миром, ревностно культивирует индивидуальное. Несмотря на процессы языковой интеграции, унификация немецкому языковому пространству ещё долго не будет грозить.

В заключение отметим, что дальнейшее исследование диалектно отмеченных драм позволит, несомненно, дополнить описание вновь обнаруженных ситуаций при использовании литературно обработанного диалекта, выявить его новые функции, в особенности, вызывающие художественный эффект. Сосуществование диалекта и литературного языка рядом друг с другом (Nebeneinander) и «друг в друге» (Ineinanderwirken) позволяет драматургам, учитывая это обстоятельство, извлекать из взаимодействия языковых разновидностей новые художественные эффекты, а для исследователей открыты дальнейшие перспективы изучения этого взаимодействия. Последующие исследователи диалектно отмеченных драм подойдут к их изучению, вероятно, с других позиций, выберут новые предметы и методы исследования. Хочется выразить уверенность, что изучение диалекта и литературного языка в аспектах комплементарности и изоморфизма сохранит своё право на существование и в дальнейшем.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Монографии и учебно-методические пособия

1. Диалект и литературный язык в немецкоязычных драмах (отношения компле­ментарности и изоморфизма). – Иркутск: Издательство ИГЛУ, 2004. – 346 с. (21, 6 п. л.).

2. Пословица в контексте драмы. Учебно-методическое пособие для аспирантов, слушателей ФПК и студентов. – Иркутск: Издательство ИГЛУ, 2001. – 58 с. (3, 6 п. л.).

Отдельные статьи были опубликованы в изданиях, известных широкому кругу специалистов

3. Литературная субстанция в диалектной драме. // Вестник НГУ. Том 1, вып.1. Серия: лингвистика и межкультурная коммуникация. – Новосибирск: Издательство НГУ, 2003. – С. 70-73 (0, 3 п. л.).

4. Популяризация диалекта в драмах. // Вестник НГУ. Том 1, вып. 1. Серия: лингвистика и межкультурная коммуникация. – Указ. соч.– С. 74-78 (0, 3 п. л.).

5. Результаты анкетирования немецкоязычных респондентов по вопросу их отношения к формам существования языка // Вестник НГУ. Том 2. Выпуск 1. Серия: лингвистика и межкультурная коммуникация. – Новосибирск: Издательство НГУ, 2004. – С. 58-64 (0, 4 п. л.).

Статьи и тезисы

6. Функционирование швейцарски детерминированной лексики в художественном тексте (на материале драматических произведений Фридриха Дюрренматта). // Теория и методы лексикологических исследований. – Л.: Издательство ЛГПИ им. А.И. Герцена, 1985. – C.104-112. (0, 5 п. л.).

7. Функционирование швейцарски маркированных фразеологических единиц в современном художественном тексте. // Проблемы семантики фразеологических единиц. – Иркутск: Издательство ИГПИИЯ, 1986. – С.27-30. (0, 2 п. л.).

8. О психологизирующей функции диалектных (алеманнских) вкраплений в ткани германо-швейцарского эпического и драматического текстов // Проблемы лингвистического анализа текста; Коммуникативно-прагматический аспект. Межвузовский сборник научных трудов. – Иркутск: Издательство ИГПИИЯ, 1990. – С. 48-54. (0, 4 п. л.).

9. Обучение особенностям функционирования национально (швейцарски, австрийски) маркированной лексики в художественном тексте // Проблемы языкового сходства и языковых различий и их учёт при обучении иностранному языку. Тезисы докладов региональной научно-практической конференции преподавателей иностранного языка. – Барнаул: Издательство Барнаульского ордена Трудового Красного Знамени госпединститута, 1993. – С.100-102. (0, 1 п. л.).

10. Экспрессивность германо-швейцарского художественного текста. // Современные лингвистические парадигмы. – Иркутск: Издательство ИГПИИЯ, 1993. – С.76-77. (0, 1п. л.).

11. Межпредметные связи на уроках по домашнему чтению. // Психодидактика высшего и среднего образования. Тезисы первой Всероссийской научно-практической конференции. – Барнаул: Издательство Барнаульского гос.пед. ун-та. 1996. – С.150-151. (0, 1 п. л.).

12. Особенности поэтики драмы-монолога Ф. К. Крёца «Поездка в счастье». // Актуальные проблемы теоретической и прикладной лингвистики. Тезисы докладов Всероссийской научной конференции. – Челябинск: Издательство ЮУрГУ, 1999. – С.59-60. (0, 1 п. л.).

13. Специфика языка драмы. // Материалы 2-го регионального семинара по проблемам систематики языка и речевой деятельности. Иркутск 13-15 сентября 1999. – Иркутск: Издательство ИГЛУ, 1999. – С.90-92. (0, 2 п. л.).

14. Отображение языковой политики ФРГ в «молодой драматургии». // Лингвистическая реальность и межкультурная коммуникация. – Иркутск: Издательство ИГЛУ, 2000. – С.105-107. (0, 2 п. л.).

15. Отражение актуального речевого статуса в драмах баварских авторов. // Проблемы историко-типологических исследований германских языков в лингвоэтническом аспекте. – Вестник ИГЛУ. Серия Лингвистика, Вып. 4. – Иркутск: Издательство ИГЛУ, 2000. – С.30-36. (0, 4 п. л.).

16. Метакоммуникация в драме. // Проблемы историко-типологических исследований германских языков в лингвоэтническом аспекте. Вестник ИГЛУ. Серия Лингвистика. № 3. – Иркутск: Издательство ИГЛУ, 2001. – С.54-62. (0, 7 п. л.).

17. Dialekt in Brechts Dramen. // Sprache, interkulturelle Kommunikation, neue Didaktikansaetze. Beitraege des 18. Germanistentreffens. ( 4-9 Juni 2001). – Ulan-Ude: BGU- Verlag, 2001. – S.208-209. (0, 1 п. л.).

18. Sprichwörter als ein Teil der sozialen Struktur der Dramensprache von F.X. Krötz. // Восток-Запад: Научное сотрудничество по германской и романской филологии. Сборник научных трудов по материалам международной научной конференции «Запад-Восток: образование и наука на пороге XXI века». – Хабаровск: Издательство Хабаровск. гос.пед. университета, Аугсбурского ун-та (ФРГ), 2002. – С. 343-346. (0, 3 п. л.).

19. Диалект и литературный язык в тексте драмы. // Культура как текст. Материалы научной конференции апрель 2002 г. Выпуск 2. – Смоленск: Издательство «Универсум», 2002. – С. 61-67. (0, 4 п. л.).

20. Кто и как коммуницирует на пиджин-немецком? // Межкультурные коммуникации. Сборник научных трудов. – Челябинск: Издательство Челябинского гос. ун-та, 2002. – С.52-54. (0, 2 п. л.).

21. Диалект в немецкоязычной художественной литературе (диахронический аспект). // Сборник научных трудов. Проблемы истории и типологии германских языков и культур. – Новосибирск: 2002: Издательство НГУ. – С. 35-39. (0, 3 п. л.).

22. Что мешает гибели диалекта? (экскурс в немецкоязычные страны - диахронический аспект). Языковые явления в исторической ретроспективе и перспективе: эпистемология, диахрония, типология. – Вестник ИГЛУ. Серия Лингвистика.– Иркутск: Издательство ИГЛУ, 2002 №4. – С. 109-114. (0, 4 п. л.).

23. Литературный язык и диалект в естественной и художественной коммуникации. // Теория и история германских и романских языков в современной высшей школе России. Выпуск четвёртый. – Калуга: Изд-во Калужского госпедуниверситета им. К.Э. Циолковского, 2002. – С.21-27. (0, 4 п. л.).

24. Изменённая картина мира Р. В. Фасбиндера. // RES PHILOLOGICA. Учёные записки Северодвинского филиала Поморского государственного Университета им. М.В. Ломоносова. – Архангельск: Изд-во Поморского гос. ун-та, 2002. – С. 59-62. (0, 3 п. л.).

25. Диалект и литературный язык в драмах (к аспекту комплементарности). // Язык. Миф. Этнокультура. Выпуск 1. – Кемерово: ИПК «Графика», 2003, с. 45-51 (0, 4 п. л.)

26. Картина мира в диалектных драмах. // Теория и методика преподавания языков в вузе. Тезисы докладов. – Челябинск: Изд-во ЮУрГУ, 2003. – С. 101-103. (0, 2 п. л.).

27. Результаты анкетирования немецкоязычных респондентов по вопросу их отношения к диалекту и литературному языку. // Германистика в России. Традиции и перспективы. Тезисы научно-методического семинара. – Новосибирск: Изд-во НГУ, Новосиб. гос. пед. университета, 2004. – С.87-90. (0, 3 п. л.).