Светлана Диссоновна Сивец, доктор юридических наук, кандидат экономических наук, член-корреспондент Международной академии информатизации, ректор Института управления и подготовки персонала.
Несмотря на утвержденные аж в 1993 году великолепные конституционные принципы о свободе творческой, преподавательской, научной деятельности, несмотря на постоянные попытки реформирования системы образования, воз развития системы подготовки новых квалификаций пока и ныне там.
Это происходит из-за жесткого сопротивления государственных образовательных монополий, предлагающих совсем не то, в чем нуждается нынешнее поколение, просто потому, что больше предложить нечего.
И мы вынуждены все это потреблять без гарантии применения, следуя общественным трафаретам о значимости высшего образования в будущем профессиональном развитии.
К моменту развала Советского Союза мы имели товарный гипердефицит продукции, работ и услуг. Особенно тех услуг, которые в стране плановых советов практически не развивались. Качество и конкурентоспособность образования были в условиях плановой государственной монополии точно такие же, как обувь фабрики «Скороход» — добротные монументальные, только разносить (применить) эту обувь было практически невозможно.
Для плановой идеологизированной экономики такое образование было нормой. Не была востребована квалификация развивающаяся, требовалось усвоить определенный стандарт и следовать ему эдак лет семьдесят.
Чтобы думающий народ не выплескивался социально, все его придумки сбрасывались в бюро по рационализаторским предложениям и изобретениям, где изобретателям выдавался соответствующий документ, после чего предложение благополучно отправлялось на дальнюю полку, поближе к таким же непризнанным изыскам человеческой мысли. Жаль, ведь многие изобретения были сделаны в СССР значительно раньше, чем в тех странах, где их впервые начали применять на основе более поздних находок.
Только в условиях тотального коммунистического воспитания можно было семьдесят лет не менять программу по литературе.
Кстати, хорошая технология создания неформальной или псевдоструктуры:
все имеют знания по одним и тем же жизненным ситуациям (от ребенка, обучающегося в школе, до бабушки, которая не помнит год, в котором ее закончила);
все знают, как надо относиться к тем или иным действиям персонажей литературных произведений (от ребенка до дедушки);
все знают, какие вопросы по этому произведению обычно задают на экзамене (как правило, что-то из серии «Какой бант был на собачке Муму в момент трагедии?» и «Как звали собачку другого персонажа из романа Л. Н. Толстого?»).
В итоге все объединены в некую общность — советский народ, которая имеет одно на всех общепринятое мнение и негативно относится ко всем инакомыслящим.
Только разве запоминание того, кто в произведении, когда, сколько и чего сделал, подтверждает его знание, понимание и умение анализировать как это произведение, так и любое другое, которое в школе еще не проходили?
Разве не для того, чтобы освободить мозг для анализа и творения, научно-технический прогресс предоставил нам компьютер, у которого с памятью и скоростью припоминаний лучше, чем у любой ходячей энциклопедии, так и не научившейся думать?
Сегодня у нас по-прежнему играют в старые игры на новый лад. В моде запоминательные телевизионные шоу по схеме — умнее тот, кто больше помнит, — по-прежнему идентифицирующие знания не с умением их применять, а с хорошей памятью.
И это естественно: ведь чтобы придумать игру, требующую от других проявления своих интеллектуальных возможностей, надо самому иметь развитый, работоспособный интеллект, а не догматическое представление о его демонстрации окружающим.
До тех пор, пока в этой сфере деятельности, так же как и в строительстве с ипотекой, не запущен реальный механизм конкуренции, пока отсутствует серьезный противовес государственной монополии в системе образования, такой товар, как квалификация, носит характер эрудиции.
А эрудиционная, даже энциклопедическая квалификация будет оставлять работодателей (ее потребителей) без профессиональных кадров в тотальном кадровом дефиците при рынке, переполненном желающими показать свою профессиональную память вместо применения полученных знаний.
К этой проблеме прибавляется постсоветский синдром и неумение адаптировать свою квалификацию, а также непонимание нашими специалистами того, что даже в таком гипердефиците работодатель предпочтет привезти специалистов из других регионов, нежели взвалит на себя функции матери Терезы и психиатра вместе взятых для персонала, страдающего от необоснованных амбиций.
Эрудиция и энциклопедические знания персонала сегодня не нужны.
Для этих целей научно-технический прогресс изобрел компьютер и прочие чудо-машины, которые, как все мы видим, лучше справляются с подобными задачами.
Этот банальный навык — хорошая память — сегодня профессионально не востребован, как и хороший каллиграфический почерк. Хотя нет, с хорошей памятью можно выступать на эстраде или в шоу с каким-нибудь эксцентрическим номером.
Значит, тем, кто имеет энциклопедические знания, сегодня нужно просто повернуть свою квалификацию в другую сторону — лицом к народу (публике).
Правда, необоснованную напыщенность и гордость за количество некогда зазубренного придется спрятать. В частности, на сцене это никого не впечатлит.
Что мы сегодня имеем?
Эрудиционное образование.
Отсутствие реальной конкуренции, в связи с тотальной монополией в сфере образования, так же как в строительстве и недвижимости.
Непрофессиональное предложение услуг по подбору персонала, при реализации которых представитель продавца квалификации за этот товар ответственности не несет, а покупатель товара — работодатель — никаких особых гарантий и не требует. Поскольку работодатель является, с одной стороны, требовательным потребителем, а с другой — присутствует гипердефицитный спрос. Вспомните, когда в начале 90-х годов XX века появились первые шоколадки и сигареты, разве кому-то было важно, у кого они их приобретут — у вежливого продавца или не очень.
Субъекты (продавцы) квалификации в силу правовой и экономической безграмотности, необоснованных амбиций сами становятся основным тормозом реализации собственной квалификации.
Что будет делать и уже начинает делать работодатель, видя в своем окружении в основном такие кадры?
Разумеется, ищет выход из этого тупика.
Какие требования стоят перед соискателями, предъявляющими свою квалификацию?
Только одно, но основополагающее — сумейте ее применить в данной организации.
Как условно квалифицируется сегодня образование?
I ступень — неполное среднее образование.
II ступень — среднее специальное образование.
III ступень — среднее образование.
IV ступень — средне-техническое образование.
V ступень — неполное высшее образование.
VI ступень — высшее образование.
VII ступень — кандидат наук (кандидатские степени).
VIII ступень — доктор наук (докторские степени).
Такая градация для настоящего времени уже не имеет жесткого характера. Это связано с разным уровнем подготовки в различных учебных заведениях и отсутствием требований плановой экономики, а новые условия выдвигают не требования Госстандарта в образовании и уж тем болеен не требования диплома гособразца (сложно даже прокомментировать, что это такое), а нестандартные эксклюзивные профессиональные знания, посредством применения которых можно получить результат, забрасывающий вас как специалиста и вашу организацию на самую вершину успеха, оставляя внизу всех ваших конкурентов.
Необходимо также учитывать уровень самообразования, который в России законодательно признается, но пока не фиксируется (монополиям от образования невыгодна эта самая дешевая форма обучения), будучи наивысшей формой образования, признанной в странах Европы и США.
При рассмотрении актуальности этого показателя необходимо учитывать следующие параметры:
давность получения образования;
длительность получения образования;
прерывность получения образования;
реализацию (применение) образования;
форма обучения;
практика применения образования;
технология обучения;
самообразование.
Давность. В настоящее время даже в нашей стране образование, полученное более трех лет назад, считается устаревшим, если вы не повышали квалификацию в данном направлении в течение истекшего периода.
В Германии, Англии, США по многим профессиям образование считается устаревшим и неприменимым, если оно не обновлялось в текущем году.
Мы стремительно продвигаемся к этим нормам, например, в компьютерных технологиях.
Длительность. Если за 5 дней вам обещают сделать из вас профессионала, не верьте — ведь для того, чтобы насытиться, недостаточно понюхать обед. Если вы 10 лет подряд пытаетесь окончить какое-то образовательное учреждение, то знания и информация, усвоенные вами в самом начале процесса обучения, вряд ли будут актуальными на момент получения вами долгожданного диплома.
Прерывность. Если вы прерывали процесс обучения и перерывы были длительнее, чем учеба, то рекомендую поставить под сомнение такое образование.
Реализация. Если вы окончили институт, но так и не приступили к работе по выбранной специальности, а прошло уже не менее года, то, по европейским стандартам, вы не имеете высшего образования, потому что оно — не регалии, которые вы бесконечно можете таскать за собой и получать с этого какие-либо дивиденды.
В этом случае — бумажка об образовании есть, но образования как такового уже нет. Если диплом красивый, то повесьте его вместо картины на стену — хоть какое-то применение ему сыщется.
К сожалению, наивность основной массы нашего населения безгранична: оно искренне верит тому, что полученный когда-то диплом, как медаль за героический труд — навсегда.
Не путайте эти разные понятия: медалью награждают за полученный результат, а диплом — это всего лишь предоставление вам права попробовать свои силы в профессии, теми, кто сам (у нас в России, в основном, преподаватели-теоретики) никогда работать не пробовал.
Причем мнение о вас выдающего диплом может абсолютно не совпадать с мнением того, кто попытается предоставить вам возможность реализовать ваше право.
А схожесть между медалью и дипломом действительно есть — в радостности и торжественности вручения и того, и другого.
Как сказала одна веселая соискательница вакансии: «Мой диплом меня всегда прокормит, потому что я его не в подворотне купила». Что она имела в виду? Вероятно, применение диплома в качестве макулатуры.
Но вряд ли денежных средств от сдачи даже самого увесистого диплома хватит хотя бы на пакет кефира для прочистки всего организма выпускника, в том числе головы.
Диплом не кормит, а подтверждает то, что должно быть реализовано сразу после его получения. Если реализации образования и практики применения нет, то нет и диплома. И неважно, где вы его получили.
А вот знания, полученные самообразованием, обязаны быть признанными цивилизованным государством с помощью системы государственных и частных экспертных тестовых центров (как во всем цивилизованном мире).
Тогда очень быстро испарится рынок покупных дипломов, и учебные учреждения сделают своей основной целью создание эксклюзивных квалификаций, направленных на применение и получение результата.
Таким образом, если формально высшее образование есть, но по своим параметрам оно либо устарело, либо имеет «старый срок изготовления», либо не применялось более одного года, то считайте, что оснований для его реального учета — хотя это и шокирует — нет.
Реальное образование взаимодействующих по вертикали и горизонтали структурных позиций организационной структуры — между участниками или подчиненным и руководителем — не должно различаться более чем на одну ступень.
Таким образом, если доктор наук управляет специалистом со средним образованием, то управление, очевидно, нерегламентное.
При условии, что:
доктор наук не забыл тему своей диссертации и последней научной работы;
докторская работа соответствует требуемой в данной организации квалификации.
Иначе говоря, если у подчиненного среднее образование, а у руководителя — кандидатская степень, то разговаривают они на разных языках, при том условии, что это образование (и то и другое) востребовано в данной организации.
Пример. Строительная компания. Заместитель руководителя по производству — доктор философских наук. Подчиненный — архитектор-строитель. Фактически: руководитель — не имеет образования, подчиненный — имеет профильное образование.
Вывод. Если специалист закончил два, три, четыре и больше вузов или иных учебных заведений, но не работал ни по одной из полученных специальностей и не занимался деятельностью, связанной с профессией, более 1 года, то можно смело считать, что у него нет этого образования, нет этих специальностей и профессий (а есть много новых картинок на стенку или... немножко макулатуры). Он просто повышал свою квалификацию, как будущий артист-эстрадник или шоумен, выступления которых носят характер игры с публикой в «умные» вопросы на знание того, кто, когда, где, кого и сколько.
Здесь «вспоминательную» способность думающего организма еще можно эксплуатировать, в других же областях примой в этой роли выступает компьютер — и он вне конкуренции.
Такой специалист смело может идти в подчиненные копытному руководителю со средним образованием. Правда, руководителю будет тяжело с таким специалистом, так как образования у него практически нет, но он об этом не догадывается: помочь очень трудно, а агрессия по поводу собственной нереализованности (почему-то по отношению к другим, а не к себе) — просто фантастическая.
Поэтому такому специалисту найти работу, а уж тем более удержаться на ней будет не просто.
Обычно подобные специалисты слетают с адаптационного периода в первый же месяц.
Также плохо, когда руководитель имеет добротное адаптированное образование, активно применяемое в работе, а подчиненный не обладает даже той степенью квалификации, которой было бы достаточно для оценки уровня руководителя.
Тогда у подчиненного, наблюдающего за «легкостью», с которой руководство расправляется со своими обязанностями, вспыхивает моноконфликт. Моноконфликт — это такое замечательное состояние, в котором находится подчиненный, когда ему не хватает квалификации и опыта оценить работу других, а собственная значимость и кажущаяся незаменимость на этой почве возрастают до неимоверных размеров, приводя к конфликтам.
Как уже было сказано, в Германии, Англии, США по многим профессиям образование считается устаревшим и неприменимым, если оно не обновлялось в текущем году. Такая норма относится даже к такой профессии, как санитар в больнице.
Лишь в нашей стране, где каждая кухарка может все, на санитара учиться не надо, так же как и на директора. В развитых государствах здоровье людей берегут и дилетантов к пациентам не допускают.
|