Экономика Англии в V—XV вв.

В начале V в. н. э. римляне вывели свои войска из Британии. Власть на острове перешла к местным кельтским племенам и к завоевателям — англам, саксам и ютам. Все же при новых властях сохранялась старая римская денежная система. По римскому праву только глава государства имел монополию на чеканку монет. В V—VI вв. англосаксы основали несколько королевств: Кент, Эссекс, Суссекс, Нортумбрию, Мерсию. Правители этих королевств присвоили себе денежную привилегию и очень рано стали чеканить собственные монеты. Торговые связи с Франкским королевством вызвали подражания его монетам. В Кенте, Эссексе и Мерсии стали чеканить серебряные монеты sceattas. Это были первые монеты, по они не сыграли значительной роли в истории денежного обращения. Через 100 лет их заменили на серебряные пенни, которые с конца VIII до середины XIV в. стали единственными общепринятыми в стране монетами. Эти монеты были впервые отчеканены при короле Оффе, который находился с Ка- ролингами в постоянных отношениях. Нортумбрия некоторое время имела собственные медные монеты. Но к концу IX в. они также были заменены на серебряные пенни, производные от денария, которые обозначались буквой d (denarius).
В каждом королевстве были свои особенности денежного обращения. Кент и Эссекс (столица Лондон) соседствовали с Францией и имели с ней постоянные связи, поэтому монетное дело этих королевств было во многом схоже с французским. В Кенте и Эссексе была регулярная чеканка золотых монет одновременно с серебряными. Пенни Этельреда II (978—1016) обращались не только в Англии, но и по всей Европе и даже доходили до Киевской Руси. Короли очень рано пытались присвоить монетное право. В 928 г. король Этельстан ввел унификацию монеты и централизацию производства монетных штампов. Штампы должны были делать только в Лондоне, и монетчики там их покупали. Этот же король указал, в каких городах могли быть монетные дворы и сколько в них должно быть монетчиков. Крупными монетными центрами стали Лондон и Кентербери. Появились постоянные монетчики в городах. Они работали для обеспечения потребностей торговцев данной местности. Чеканка производилась публично под постоянным наблюдением судьи. Под страхом смертной казни запрещалось чеканить монеты где-либо вне городов.
С X в. в Англии появились серьезные отличия от стран Западной Европы. Монетная прерогатива короля никогда не подвергалась опасности, за исключением периода анархии в царствование Стефана, когда у баронов стали появляться свои монетные дворы, что считалось захватом прав верховной власти, поэтому Генрих II без труда положил конец этой незаконной чеканке монеты. Короли впоследствии отстаивали свое монетное право не только против отдельных баронов, но и против парламента, где заседали бароны. До царствования Генриха VIII короли не занимались порчей монеты. Только Вильгельм Рыжий потребовал от своих подданных уплаты сборов за его отказ от порчи монет, но Генрих I отказался от взимания этого платежа, и с тех пор короли и их министры старались обеспечить страну неиспорченной монетой.
Тем не менее, опасность грозила со стороны монетных мастеров. Они могли начать чеканить монеты из металла низкого качества, или частные лица могли обрезать монеты при передаче из рук в руки. С первой опасностью боролись путем крайне жестоких наказаний фальшивомонетчиков. По закону Этельстана им отрубали руки и выставляли их в монетных мастерских. При Этельреде их подвергали смертной казни. Генрих I применял старинное наказание — лишение конечностей, в 1125 г. он подверг этому наказанию всех фальшивомонетчиков в Англии. Народ приветствовал эти меры короля, и в борьбе с этой опасностью правительство добилось успеха. Однако с обрезкой монет удалось справиться лишь частично. Она стала распространяться в таких размерах, что приходилось запрещать употребление старых монет и выпускать новые, что случилось в 1180 и в 1248 г. Генрих I своим указом потребовал, чтобы все горожане под присягой пообещали не портить монеты. Министры короля Иоанна в 1205 г. в прокламации запрещали людям держать у себя обрезанную монету под угрозой конфискации. Полностью прекратить обрезку монет не удавалось, пока сохранялся ручной и грубый характер чеканки монет. Получить монеты полностью круглой формы не удавалось, и все же было решено достигнуть наиболее одинаковой формы монет. В 1208 г. с этой целью всем монетчикам, пробирщикам и хранителям чеканов было приказано собраться в Винчестере со старыми штемпелями, которые у них отобрали и раздали новые, сделанные по одному образцу. Эту меру впоследствии неоднократно повторяли. Как следствие, сократилось количество типов и образцов монет. Уже в царствование Генриха II количество типов монет уменьшилось до двух, при Эдуарде I остался всего лишь один тип. В 1248 г. впервые было проведено публичное испытание качества новых монет. Металл, из которого делались английские пенни, был почти везде хорошего качества, но вес монеты значительно колебался. За образец был взят «фунт Карла Великого», и пенни стали чеканиться пропорционально его весу — так называемые чистые пенни (sterling penny). В первой половине XIII в. были выпущены круглые серебряные полпенни и фартинги, необходимые не только для облегчения мелкой торговли, но и для облегчения перевода сельского населения с барщины на оброк. При вычислении платежей и сведении счетов употреблялись «счетные деньги», то есть счетные единицы в виде несуществующих монет. Такими монетами были оставшиеся от периода Нормандского завоевания фунты, марки и шиллинги. При этом крупные платежи еще проводились в расчете на вес, а не путем счета монет.
Итак, Англия была обеспечена удовлетворительной монетой. Но' за границей в большом количестве чеканились и ввозились странствующими купцами поддельные монеты. Поэтому в 1299 г. статут «О фальшивой монете» предписал коммунам всех портов выбрать двух приставов для поиска фальшивых монет у приезжих купцов. Всех уличенных в этом отправляли в тюрьму. В разменных конторах, учрежденных в Дувре и других портах, у купцов отбирали все серебро: слитки, серебряную посуду и серебряные монеты. Им выдавалась английская монета, которую они и использовали в торговле. Появлялись все новые статуты, запрещающие без особого разрешения короля вывозить английские монеты: перед выездом за границу англичане должны были предъявлять свои деньги в королевскую разменную контору в соответствующем порту, где они получали эквивалентную сумму в иностранных монетах. Запрещение вывоза серебра относилось также к серебру в посуде и в любом другом виде. Эдуард III в 1335 г. запретил также вывоз золотой посуды. Целью всех этих запретов было удержать в Англии монеты. Размен денег также являлся королевской монополией и долгое время был обязанностью королевских монетчиков. Король Иоанн разрешил размен денег по всей Англии специально назначенному человеку, взяв за это с него большую сумму денег. Этот уполномоченный назначал, в свою очередь, местных менял по отдельным городам. Такой порядок продержался долгое время. С 1354 г. неоднократно издавались статуты о запрете заниматься разменом денег лицам, не имевшим законного разрешения, с целью получения выгоды. Этот запрет продержался до 1539 г.
Короли с V в. прилагали усилия к поддержке торговых отношений и заботились о порядке в торговле. Законы короля Инэ около 700 г. предписывали, чтобы торговцы вели дела при свидетелях, которые могли бы доказать их невиновность в случае обвинения в краже. В целом купцам требовалась защита, так как всегда оставались сомнения в честности чужого человека. В законах Инэ говорилось: «Если идущий издалека человек или чужестранец идет по лесу в стороне от большой дороги и не кричит и не трубит в свой рог, то его следует считать вором, и он должен быть либо убит, либо выкуплен». Кроме заботы о личной безопасности купцов, короли всегда обращали большое внимание на обязанность поддерживать дороги и мосты, без которых они не могли осуществлять власть в своих владениях. Четыре больших дороги вскоре получили английские названия, а проселочные дороги соединили их со многими селами. Сохранялась древняя торговля солью, появилась небольшая торговля металлами. Пограничные места между селениями стали признаваться нейтральной' территорией, где люди могли сходиться для взаимного обмена и других отношений. Рынок и его традиции были занесены в страну в ходе английской колонизации.
Вначале английские города были рыночными пунктами, часто известными под именем Chipping (например, Chipping Сэдбюри). Слово «chipping» по происхождению связано со словами сеар (бартер), chapmans (коробейник) и нем. kaufen (купить). К эпохе нормандского завоевания в Англии было около 80 городов. Самыми значительными были Лондон, Винчестер, Бристоль, Норидж, Йорк и Линкольн. Но и в этих крупных городах тогда было в каждом не более 8 тыс. жителей. Это были маленькие местечки, проявлявшие большую активность только в рыночные дни. Все население страны в XI в. составляло 1,5 млн человек, а городское население — только 150 тыс. (10%). По правилам торговли один-два раза в неделю в городе открывался рынок.
Торговля с Франкским королевством с давних пор велась через Лондон и порты Кента, особенно Сэндвич и Дувр. Ввиду торговых отношений с датскими поселениями на берегу Ирландии, у которых главным товаром были рабы, в X—XI вв. возвысились Честер и Бристоль. Связи со Скандинавским королевством поставили Йорк, Линкольн, Норидж, Ипсуич и многие другие порты по восточному берегу в активные торговые отношения с Балтийскими странами. Однако внешняя торговля первоначально была невелика. Все импортные товары принадлежали к предметам роскоши, только для высших классов: это были пурпур, шелк, драгоценные камни и золото, одежда, вина и масла, слоновая кость и бронза, медь и олово, серебро, стекло и пр. В английских законах редко упоминалось о купцах (merchants), большого торгового класса тогда не было. После высадки Вильгельма Завоевателя в XI в. сильно пострадали наиболее значительные английские города, в некоторых из них было разрушено от трети до половины всех домов, население уменьшилось в той же пропорции. Однако к 1086 г. города южного побережья стали восстанавливаться ввиду более тесных отношений с французским берегом. Укрепление власти нормандских королей в стране обеспечило ей внутренний мир и порядок, и постепенно в городах стали возникать купеческие гильдии.
Купеческой гильдией, или ганзой (the merchant gild, hanse), называлась ассоциация купцов, которая имела первичной целью получение и защиту привилегии торговать в пределах города в виде монополии, а также приобретение права торговать в других городах. При этом повсюду разрешалось покупать и продавать продовольствие также лицам, не входившим в гильдии. Но если кто-либо делал торговлю своей профессией, то должен был платить пошлины, которые не платили члены гильдии. При вступлении в гильдию каждый давал клятву, все члены уплачивали вступительный взнос и вносили другие платежи в гильдейскую кассу, из которой деньги тратились на общие потребности гильдии, особенно на устройство праздников. Члены гильдии на своих собраниях составляли правила, которые должны были соблюдать торговцы, и наказывали за нарушения нравственных норм. Первые гильдии появились не ранее 1093 г. С царствования Генриха 1 появился целый ряд грамот, жалованных городам королем и другими лордами. При Генрихе II грамоты получили такие города, как Бристоль, Дергем, Линкольн, Норидж, Оксфорд, Солсбери, Саутгемптон. Во всех этих грамотах купеческие гильдии занимали главное место. Во главе каждой гильдии стоял олдермен (старшина) с двумя-четырьмя приставами — помощниками. В каждой гильдии избирался также небольшой совет из 12—24 человек (каждая гильдия включала значительное число членов). Главная масса членов гильдии состояла из горожан данного города, при этом не все члены гильдии могли быть крупными торговцами, чаще всего они занимались торговлей шкурами, шерстью, зерном и другим сельскохозяйственным сырьем. Гильдия вмешивалась почти во все стороны жизни своих членов.
В XI—XV вв. дороги были очень плохими, так как главные дороги были построены еще римлянами и со временем приходили в упадок. Винчестерский статут 1285 г. предписывал очищать по 200 футов с обеих сторон больших дорог, идущих от одного ярмарочного города к другому. Обязанность ремонта больших дорог лежала на приходах. Если дорога проходила через земли крупного собственника или рядом с ними, то он обязан был ее ремонтировать. Порча мостов и дорог считалась преступлением. Тем не менее дороги не становились лучше. В Лондоне в 1356 г. решено было обложить пошлиной для починки ближайших дорог каждую повозку и каждую вьючную лошадь. Сохранение мостов считалось важной, даже священной задачей. Очень часто за мостами наблюдали особые приставы, которые имели право брать пошлины. Постоялых дворов было очень много. В каждом городе был рынок в определенные рыночные дни. На рынках сельские жители продавали городским излишки своих продуктов, городские ремесленники продавали свои изделия соседним поселянам. Рынок в городе мог существовать только на основании королевской грамоты или по старинному обычаю.
Для покупки иностранных товаров и изделий отдаленных графств жители должны были ждать больших ярмарок. Ярмарки обычно начинались в день какого-либо святого в большие праздники. Особенно удобным днем для ярмарки было 1 сентября, День Святого Эгидия. В это время года готовились запасы на зиму, и часовня святого отшельника вне городских стен была удобным местом для сборища. Наиболее значительными были ярмарки: Сторбриджская — около Кембриджа (Восточная Англия, торговля с Фландрией) и Винчестерская (южные графства и торговля с Францией). Первая из них сохраняла важное значение до XVIII в., а вторая пришла в упадок в XV в. На каждой ярмарке был особый суд — «суд пыли». В нем представитель лорда решал на основании торгового права все возникавшие споры и приостанавливал на некоторое время обычную юрисдикцию городских властей. На суд приносили все весы и меры для освидетельствования, судьи определяли таксу на хлеб, вино, пиво и другие продукты. Здесь же ежедневно присяжными решались споры между купцами о долгах, для чего приносили и сличали деревянные бирки с зарубками на них. Другие ярмарки в юго-восточной Англии — Бостонская (Гентингдоншир), Стэмфордская и Эдмондсбе- рийская — были похожи на Винчестерскую ярмарку, но имели меньшее значение. В Оксфорде в июле ярмарка проходила в течение семи дней.
Первоначально иностранные купцы могли торговать только с английскими гильдиями в приморских городах. Иностранцы вывозили сырье (шерсть, шкуры и кожи), а взамен привозили тонкое сукно из Фландрии, вино из Гаскони и другие товары. При этом иностранцы подчинялись строгим правилам городских властей: они обязаны были покупать товар только у горожан и продавать свой товар в ярмарочный день совершенно открыто; иностранные купцы не могли ездить по стране и торговать в розницу. Таково было положение иностранных купцов до начала XIII в. Две статьи Великой хартии вольностей установили, что купцы имеют безопасный проезд в Англию и обратно и свободны от взыскания чрезмерных пошлин. Но обещание это было слишком неопределенным и не гарантировало свободы торговли. В царствование Генриха III, с увеличением количества купцов из южной Франции и Италии, произошло значительное смягчение ограничений для иностранных купцов. Им разрешили иметь собственные дома и склады. Короли, борясь с лондонской купеческой гильдией, давали все больше прав иностранным купцам. Долгое время большинство купцов, приезжавших в Англию, были уроженцами Нидерландов. Города в этой стране, занимавшиеся торговлей, создали в начале ХШ в. союз с целью взаимопомощи — Лондонскую ганзу. Члены этого союза охраняли свои торговые привилегии, не допускали ремесленников своих городов закупать сырье в Англии или продавать здесь готовые товары. Лондонская ганза одно время включала 17 городов. Она существовала до XV в., но отошла на второй план, уступая богатой и сильной Немецкой Ганзе. Еще в П57 г. в одной грамоте упоминалось о ганзе кельнских купцов в Лондоне. Купцы из других германских городов стремились присоединиться к Кельнской ганзе. Прибалтийские города во главе с Любеком получили охранную грамоту от Генриха III в 1238 г. В 1267 г. им было разрешено образовать отдельную ганзу. К концу XIII в. Любек в союзе с Гамбургом захватил контроль над всей торговлей по Балтийскому морю и заставил Кельн стать в подчиненное положение. Прежняя Кельнская ганза была поглощена Немецкой ганзой под началом Любека. В Лондоне немецкие купцы жили в поселке Стальной Двор. До середины XIII в. вывоз английских товаров—шерсти, шкур, кож, олова и свинца — находился почти полностью в руках иностранных купцов.
Но к этому времени началось развитие класса английских купцов, вывозивших английские товары на иностранные рынки. Тогда же появилась организация под названием «Склад» (Staple). Складом тогда называлось определенное место, где все английские купцы должны были держать шерсть и другие «складочные» товары для продажи. Целью таких складов было сосредоточение купцов в одном месте для более легкого регулирования торговли и для сбора пошлин. Это образование создано по инициативе короля. Обычно склад находился во Фландрии и почти всегда в Брюгге. По политическим соображениям его часто переносили в Брабант (в частности, в Антверпен). После завоевания Кале было найдено удобное место для склада. Он был близок к иностранному рынку и находился на английской территории.
В XIII в. государственная власть решила заняться урегулированием различных сделок. При этом правительство считало, что за товары следует платить только «справедливую» или «разумную» цену, продаваемые товары должны быть хорошего качества и надлежащих размеров. Большинство правил имели целью предупредить отдельный вид мошенничества с отдельным товаром. Но некоторые постановления носили характер общих торговых правил. Наиболее широкое значение имело запрещение перекупать, скупать товары и обогащаться за их счет. Уличенные в этом в первый раз подвергались штрафу и конфискации купленных таким способом товаров. Уличенный в том же во второй раз приговаривался. к выставлению у позорного столба. В третий раз обманщик заключался в тюрьму, в четвертый — изгонялся из города. К этим наказаниям должны были приговариваться перекупщики и их помощники, пособники и покровители. Перекупщики приобретали товары в городе до открытия рынка, выезжая на прибывшие суда и скупая прямо на них товары оптом, а потом продавали их дороже, чем заплатили сами. При Эдуарде III статуты неоднократно подтверждали запрет заниматься перекупкой товаров.
Правительство ограничивало цены на хлеб, но не пыталось держать их на неизменном уровне — стремились лишь установить подвижную шкалу, по которой вес хлеба ценой в фартинг должен был изменяться по цене квартера пшеницы. Такая такса на хлеб впервые была объявлена в 1202 г. Началось также регулирование продажи пива. В Англию ввозилось значительное количество вина из Франции, особенно из Гаскони. Его средняя цена только в два с лишним раза превышала цену эля. Потребление вина средним классом горожан было широко распространено. Еще в 1199 г. правительство пыталось регулировать цену на иностранное вино в оптовой и розничной продаже. Во второй половине XIV в. цена на випо выросла как минимум в два раза. Это объяснялось массовой эпидемией и войной с Францией. С этого времени регулирование цен становится все более трудным делом. Регулирование цены па мясо правительство передало местным властям. Мясники, продававшие испорченное мясо, должны были быть строго наказаны. Муниципальные власти в конце царствования Эдуарда I установили максимальные цены на туши быков, коров, овец и свиней. Городские магистраты 15 своих постановлениях также регулировали цены па домашнюю птицу и рыбу, назначали рынки для продажи продовольствия и учреждали надзор за ними. Одновременно регулировалась и зарплата ремесленников.
Горожане почти полностью монополизировали право торговли внутри городских стен. Приезжим торговцам обычно разрешалось заниматься торговлей, но на определенных условиях места и времени. Эту монополию на право ведения торговли получала купеческая гильдия, и с тех пор она всегда сохранялась за городом. Но в XV в. в большинстве городов механизм муниципального управления и купеческой гильдии уже слились воедино. Гильдия либо исчезла совсем и ее права перешли к городской корпорации, либо оставалась только в названии и означала сам муниципалитет или совокупность торговых ассоциаций. Существовало три условия, при которых иностранцам и иногородним разрешалось торговать в городах. С иностранных торговцев взимались пошлины, от которых горожане полностью или частично были освобождены. Иногородним не разрешалось покупать или продавать что-либо у других «иностранцев», за исключением торговых сделок на ярмарках и на рынках в определенные дни. «Посторонним» торговцам не разрешалось, с теми же исключениями, продавать товары в розницу. За эти три привилегии города держались очень упорно.
Эдуард I и Эдуард III из финансовых интересов разрушили многие преграды на пути иностранных купцов, в том числе ограничение пребывания иностранцев сорока днями, запреты ездить внутри страны и вести торговлю где-либо, кроме порта высадки. Эдуард III статутами 1335 и 1351 гг. уничтожил все ограничения этого рода. Первый из этих статутов разрешал купцам и всем другим лицам любого звания и состояния вести торговлю с кем угодно. Второй статут разрешал всем этим лицам продавать оптом и в розницу по их желанию. Эти меры подрывали сами основы тогдашней городской торговли. В 1351 — 1377 гг. иностранные купцы пользовались полной свободой торговли. В 1393 г. английские города вышли победителями в этой борьбе с иностранцами. Статутом этого года иностранцам запрещалось торговать между собой и заниматься мелкой торговлей, за исключением некоторых продовольственных товаров. Эти ограничения прав лиц, не принадлежавших к сословию граждан, сохранились в муниципальных кодексах до конца XV в. и позднее. Магистраты имели власть по отношению к рынкам и другим местам производства торговли. Они определяли, где и в какое время горожане и иностранцы обязаны были продавать свои товары. Иностранцам часто отводились особые места и здания для торговли. В Лондоне приезжим торговцам домашней птицей, сыром и маслом был отведен Leaden hall. Здесь же были обязаны торговать французские и другие иностранные купцы, привозившие парусину, полотно, железные изделия и другие товары. С 1398 г. в Blackwell hall размещались иностранные и вообще все приезжие купцы, которые приезжали торговать сукном.
Местом для производства рыночного торга служила открытая площадь на перекрестке или возле церкви. Каждой отрасли ремесла и торговли отводился особый ряд или особая улица. По рыночным правилам все продавцы обязаны были выставлять напоказ все имеющиеся товары. Продажа начиналась не ранее определенного часа или по звону рыночного колокола. Правила обычно запрещали лицам, покупавшим с целью перепродажи, производить закупки раньше определенного часа. Во многих городах с давних пор были заведены общественные весы. Они служили для взвешивания товаров при уплате пошлин по весу и для предотвращения обмана со стороны продавцов. По акту парламента 1429 г. повсеместно должны были быть заведены особые «городские весы и гири». Городские жители могли ими пользоваться бесплатно, а. приезжие — за небольшую плату. В XV в. в Лондоне было несколько мест для взвешивания.
Первоначально церковь запрещала давать деньги под проценты только духовенству. Никейский собор в 325 г. запретил духовенству взимать проценты под страхом лишения духовного сана. Соборы в IX в. запретили это делать также мирянам. Из-за редкости денег и большого авторитета церкви отдача денег под проценты была исключительным явлением. В 1179 г. Латеранский собор запретил допускать ростовщиков к причастию и хоронить их по христианскому обряду. Вскоре светское законодательство последовало этому примеру и ввело наказания для ростовщиков.
Законы Эдуарда Исповедника, составленные в начале XII в., ввели наказание за ростовщичество в виде конфискации имущества и изгнания. Но в ходе развития церковных судов дела о ростовщичестве были изъяты из юрисдикции светской власти. Если ростовщик перед смертью не раскаялся и не вернул в завещании деньги своим бывшим должникам, то его имущество конфисковывалось в пользу короля. Этот компромисс между юрис- дикциями двух властей был подтвержден статутом 1341 г. («Король ведает ростовщиков после их смерти, при жизни их ведает епископ Святой Церкви»), Но церковные суды часто относились к ростовщикам снисходительно. Поэтому в 1363 г. муниципалитет Лондона получил от короля право издать правила о регулировании ростовщичества. Уже в 1377 г. мэр и олдермены заставили по суду ростовщика вернуть взятые проценты в двойном размере.
В XIII в., вопреки английским законам и правилам церкви, ростовщичеством занимались кагорские купцы, а в XIV в. — ломбардские купцы. «Кагорцами» в Англии назывались банкиры из Южной Франции и также из Италии. Они впервые появились в Англии в 1235 г. в качестве «папских купцов», то есть собирали в пользу папы доходы и отправляли их в Рим. Даже король числился у них в должниках. Лондонский епископ Роджер напрасно просил их отказаться от взимания чрезмерных процентов. Он даже отлучил их от церкви и приказал удалиться из его епархии, в том числе из Лондонского сити. Но кагорцы пользовались большим влиянием в Риме, поэтому епископ был вынужден прекратить свои тяжбы против кагорцев. В 1240 г. король все же изгнал кагорцев из страны, но многие из них, путем взяток, скрывались в Англии. Однако в 1245 г. папский легат был отозван, и кагорцы также вынуждены были покинуть страну. Но уже в 1251 г. в Лондоне опять оказалось много кагорских купцов, которые презирали прелатов и народ, пользуясь покровительством вельмож. Вельможи давали свои деньги кагорцам, которые пускали их в оборот. Но король все же смог заставить кагорских купцов предстать перед светскими судами, в результате чего они были приговорены к тюремному заключению.
Евреи получили покровительство короля, став орудием, с помощью которого король грабил нацию. В 1194 г. Ричард I повелел, чтобы займы у евреев производились во всех городах только в присутствии двух христиан, двух евреев и двух лиц из духовенства. Долговое обязательство составлялось в двух экземплярах. Один вручался еврею-кредитору, второй клали в сундук или ящик под охраной вышеупомянутых лиц. Только в их присутствии можно было внести изменения в договор. При уплате должником долга кредитор давал ему расписку, которую тот относил хранителям ящика и получал от них копию с хранившегося в сундуке долгового обязательства. Такие сундуки существовали в 25 городах. В те же годы в Вестминстере было учреждено особое Еврейское казначейство в виде отделения Главного казначейства (Exchequer) с особыми судьями и чиновниками, которые разбирали все тяжбы между христианами и евреями. Периодически король облагал евреев тяжелыми поборами, которые давали ему ежегодно около 7,3 всех его доходов. До издания королевского указа все кассы в городах, где хранились долговые обязательства, проверялись и опечатывались. Значительная часть евреев не могла заплатить налог, и их «долги» конфисковывались, долговые обязательства пересылались в Еврейское казначейство, должники были вынуждены немедленно уплатить долги королю или подписать с ним новый договор. Поэтому право короля облагать налогами евреев являлось по существу косвенным правом облагать налогами народ. Статьи Великой хартии о том, чтобы процент не изменялся за время несовершеннолетия должника и чтобы вдовы умерших должников получали свою вдовью часть, в действительности были направлены против короля. Изгнание евреев в 1290 г. в этом смысле было уступкой конституционным требованиям. Размер процента, который евреям разрешено было получать и который они в XIII в. обычно получали, составлял два пенса в неделю на каждый фунт долга, то есть около 43,3% годовых. Бедным студентам Оксфорда приходилось занимать деньги за такие чудовищные проценты. Канцлер Гростест учредил кассу имени святого Фрайдевайда, и с этих пор бедным студентам ссуды выдавались безвозмездно, а в кассу в виде залога принимались одежда и книги.
В XIII в. была упрощена процедура взыскания обычных торговых долгов. Этот упрощенный порядок был введен в 1283 г. статутом о купцах. Купец получал право приводить должника к мэру. Если кредитор доказывал существование долга, то должник был обязан дать особую расписку с обязательством заплатить в определенный срок свой долг. Если долг не уплачивался и на этот раз, то должника вторично приводили к мэру, и мэр немедленно делал распоряжение о продаже в размере долга движимого имущества должника. Если на это имущество не было покупателя, то оно в том же размере передавалось кредитору. Если должник не имел движимого имущества, то его сажали в тюрьму до соглашения его или его друзей с кредитором. Во время заключения должника кредитор снабжал его хлебом и водой, и стоимость этого добавлялась к долгу. Статут 1283 г. был большим новшеством, поэтому возникли трудности при его применении. В 1285 г. статут был переиздан в более точных формулировках. С 1311 г. этот статут применялся только к купцам и к долгам, возникшим от продажи товаров. С этого времени иностранные купцы не встречали больших препятствий при взыскании долгов с английских купцов. Купеческая Грамота 1303 г. установила, что в тяжбах между иностранцами и англичанами жюри надо составлять наполовину из англичан, наполовину из иностранцев соответствующей местности. Но сохранялись проблемы при взыскании долгов с иностранцев, уже выехавших из Англии. В таких случаях английские муниципальные власти обычно конфисковывали все товары, принадлежавшие купцам того города, гражданином которого был должник. Этот грубый способ был отменен только постепенно.
В сфере земельных отношений англы и саксы принесли в Британию соседскую общину — марку. Верховным распределителем земли после завоевания стал король того или иного племени. Он делил и распределял землю от имени племени, за которым оставалось право собственности на землю. Король давал землю не только общинам, но и вождям, родовой знати, воинам. Община распределяла землю для обработки между своими членами. Надел общинника, керла, составлял одну гайду. Величина одной гайды в среднем равнялась 48—50 га. Гайдовые наделы находились в наследственном пользовании общинников и не являлись цельными кусками земли. Они состояли из многих полос, разбросанных по разным нолям. Землю пахали тяжелым плугом, в который запрягали по две-три пары волов. Для VI—VII вв. характерно равенство наделов. Представители родовой знати, эрлы, имели поместья в 40 гайд, а королевские дружинники не менее пяти гайд. В VIII в. из земли, принадлежащей племени (фольк- ленд), король начал делать пожалования своим дружинникам. Эти пожалования оформлялись грамотами, и пожалованная земля называлась бокленд. Первоначально по грамоте жаловались судебные и финансовые права над населением определенной территории, а затем к владельцу грамоты переходила и сама земля. С населения фолькленда и с владельцев бокленда король требовал несения трех повинностей: военной, повинности чинить мосты и дороги и службы по поддержанию укрепленных пунктов.
После V в. в Англии среди части английских поселенцев господствовала экстенсивная культура. Постепенно она уступала место более совершенным способам интенсивной культуры. С этой целью выделялись особые поля, которые состояли из разбросанных вперемежку полос. На них сеялось зерно с правильным чередованием пара, и они отделялись широкими межами друг от друга. Определенная часть земли находилась под лугами, но во время зимы никакого разграничения не существовало. Поэтому скот мог свободно ходить по сжатым полям и по пустым участкам. Это была система «открытых полей». При однопольной системе сильно истощалась почва. Поэтому стало применяться правильное чередование пара при двухпольной системе: одно из двух пахотных полей ежегодно было под зерном, а другое оставалось под паром. При трехпольной системе два из трех пахотных полей были ежегодно под зерном, а одно — под паром. Трехпольная система больше распространилась, чем двухпольная, так как приносила больший доход при тех же затратах труда.
Раньше, чем в других европейских странах, в Англии произошел переход к товарному и денежному хозяйству. Доход феодальным поместьям приносила продажа зерна, скота, кожи. Приказчики регулярно посещали ближайшие рынки для сбыта продуктов сеньориального хозяйства и для закупок необходимых товаров. Часто половина урожая поступала на продажу. Тем не менее, все еще были поместья, слабо связанные с рынком. Также раньше других стран в Англии облегчалось зависимое состояние крестьянского населения. Натуральные повинности очень рано заменялись определенной денежной рентой. Крестьяне, которые откупились от барщины, считались уже свободными. Держания, в которых сохранялись барщинные повинности, являлись рабскими, вилланскими. Выкуп барщины можно было произвести только в случае сдачи барщинной земли в аренду. В других случаях без барщины обойтись было нельзя. Поэтому процессы замены барщины денежными платежами (коммутация) происходили в разных частях Англии неравномерно и не одновременно.
В одних майорах барщинных работ не было никогда, а в других они сохранялись очень долго. Первоначально для выкупа барщины было необходимо введение точно определенных дней ее отбывания. Виллан с полным наделом должен был выходить на работу со всей семьей, кроме жены, и работать на лорда два-три дня в неделю, а в период уборки еще дополнительно по одно- му-два дня еженедельно. При этом староста тщательно следил за недоимками в работе и взыскивал их деньгами. Постепенно установился тариф для каждой работы. Позже денежные платежи стали обычными и превратились в заменявший барщину денежный оброк. Выбор между барщиной и оброком оставался за лордом. Часто выкуп совершался целыми селами и даже округами и становился обычаем целой местности. Иногда это приводило даже к заключению настоящих договоров между лордами и крестьянами. Раньше всего этот процесс произошел на королевских доменах. Уже в первой половине XII в. при Генрихе I натуральные повинности вилланов были переведены на денежные платежи. Король стал ездить в отдаленные страны для подавления восстаний, и ему понадобились для этого необходимые средства в форме наличных монет. За королем вскоре последовали лорды, а затем и монастыри. В течение XIII и первой половины XIV в. барщина пришла в упадок. В пастьбе скота барщина рано заменилась наемным трудом. Но ручные работы вроде сенокоса и уборки зерна до середины XIV в. только частично заменялись денежными платежами. Уже в середине XIII в. денежные платежи перевешивали барщинные работы. Слабо была развита барщина в северной части страны и гораздо сильнее — в южной. То же географическое распределение характерно и для XIV в. Процесс коммутации до середины XIV в. происходил очень неравномерно.
Формально земля в поместье принадлежала только лорду, и он мог в любое время отнять землю у виллана и забрать ее себе после его смерти. Однако фактически он редко осуществлял это право. В XIII в. встречались только отдельные случаи изъятия земли у крестьян. В пределах манора установился обычай, правовой порядок, гарантировавший права собственности крестьянам. К числу причин постепенного раскрепощения крестьян относилось наличие на севере страны огромных пространств, где путем осушения болот и расчистки лесов в 1200—1350 гг. стали создавать новые пахотные поля. Черная смерть — эпидемия чумы 1349 г. — унесла половину населения. Лорд часто не мог найти людей для обработки опустевших земель и соглашался на различные уступки крестьянам. Барщина была заменена меньшим по размерам оброком. Это привело к повышению по всей стране уровня заработной платы в два раза и более. Кроме того, с возникновением городов заработная плата в них стала существенно выше сельской платы за труд. Обезлюдение деревень продолжалось также после 1349 г. ввиду переселения малоземельных крестьян в города. Феодалам пришлось признать фактическую свободу передвижения. Попытка лордов восстановить барщину вызвала крестьянское восстание 1381 г., которое остановило феодальную реакцию, и раскрепощение крестьян возобновилось. Барщина сокращалась, и в XV в. постепенно стали исчезать личные повинности. Большинство крепостных получило свободу до XVI в.
Экономическое положение английских крестьян всегда отличалось крайностями. Уже в XI в. появилось много безземельных и малоземельных крестьян-котгеров, которые нанимались на работу к крестьянам с большими наделами. Имущественное неравенство сохранялось в XII—XIII вв. Число безземельных и малоземельных крестьян составляло в среднем '/3 несвободного крестьянства. В деревне было также много богатых дворов, которые прибегали к наемному труду безземельных коттеров и посылали их вместо себя для работ в поместье. В среднем положение английских крестьян было лучше, чем в других странах Европы.
С XV в. в аграрной сфере распространялось овцеводство и происходило размежевание общинных угодий. В результате этих процессов происходило образование крупных поместий. В стране уже в XIV и XV вв. достигло больших размеров производство шерсти. Военные расходы покрывались в основном доходами от экспортных пошлин , на шерсть. С середины XV в. овцеводство в стране получило еще большее развитие, что было связано с последствиями крестьянского восстания 1381 г.: крестьяне после восстания работали плохо, наемные рабочие требовали высокой зарплаты, поэтому выходом из этих трудностей стало превращение пахотных земель в пастбища. С середины XV в. начался также быстрый рост цен на шерсть, что послужило новым стимулом расширения овцеводства. Овцеводство распространялось преимущественно на «огороженных землях», т. е. землях, выделенных из чересполосного общинного землепользования. Такое размежевание сопровождалось обнесением выделенных земель изгородью. Распространение пастбищного хозяйства и огораживания вызвали многочисленные жалобы. Появились законы против дальнейшего образования крупных ферм: закон для острова Уайта 1489 г., например, запрещал иметь аренды более чем на 10 марок ежегодной ренты и был направлен против разрушения сельскохозяйственных строений, необходимых для хлебопашества. Но замена земледелия овцеводством не стала всеобщим явлением, а охватывала только отдельные местности. Наиболее выгодным овцеводческое хозяйство было в средних центральных графствах. Здесь цена шерсти была наиболее высокой, а цены на хлеб — очень низкими. Только в этих внутренних графствах и происходили тогда огораживания.
Постепенно из вилланского держания вырастало обычное держание — копигольд, то есть держание на основании копии мано- риальной записи о допуске держателей во владение землей. Копигольд являлся свободным держанием, но сохранялись некоторые личные ограничения. Но главным было то, что права копигольдера на землю были мало обеспечены. Отношения копигольдера к лорду создавались как личный договор, поэтому всякий перерыв в держании формально возвращал копигольд в руки лорда. Даже наследственный держатель имел только фактические, но не юридические гарантии против изгнания лордом. Королевские судьи в ту эпоху еще отказывали в иске изгнанному наследнику копигольда. Огораживания были выгодны также зажиточным крестьянам, которые становились арендаторами пастбищных угодий, а их хозяйства превращались в предпринимательские. Уже в XIV в. до 50% дворов имели полный надел в 30 акров. С XV в. еще больший процент дворов имел свыше 40 акров. Вместо батраков такой крестьянин теперь держал до 150—200 овец. До конца XIV в. Англия была чисто земледельческой страной. В XI в. и после него вся страна, кроме крупных городов, делилась на маноры, то есть, округа. В каждом из округов одно лицо (лорд) имело важные и ценные права по отношению ко всему остальному населению. Иногда одно селение делилось между двумя манорами. Но огромное большинство маноров состояло из одного селения с окружавшими его землями, которые обрабатывались жителями селения. За деревней шла пахотная земля, поделенная на три больших поля. Одно поле было под пшеницей или рожью, другое — под овсом или ячменем, третье — под паром. Каждое поле делилось на коны, каждый кон делился на полосы в 0,5—1 акр. Полосы отделялись друг от друга межами, то есть полосками нераспаханного дерна. Полосы делились между земледельцами так, чтобы участок каждого состоял из нескольких отдельных полос в каждом из трех полей и никто не получал двух смежных полос. Каждый отдельный держатель обязан был обрабатывать свои полосы в связи с севооборотом своих соседей. При селении были и луга, которые огораживались на время сенокоса и делились на части по жребию, по очереди или по обычаю. После сенокоса луга снова открывались для пастьбы скота. Имелись также земля или лес для постоянной пастьбы скота. В маноре земля считалась собственностью не земледельцев, а лорда и при этом делилась на несколько частей: одну часть обрабатывали в пользу лорда — господская земля; другая часть давалась держателям — крепостная земля (занимала около 60% всей земли). Большая часть земли делилась на крупные наделы — ярдленды. Их держатели назывались вилланами, а в XIII в. — ярдлингами. Ниже их стояла группа бордариев и котте- ров, которые держали от одного до 10 акров земли и работали на вилланов по найму.
Вся земля манора — господская и крепостная — обрабатывалась по системе совместного груда. Единственными постоянными работниками на господской земле были немногочисленные рабы. Почти все необходимые работы выполнялись вилланами и котте- рами под наблюдением бейлифа в счет занимаемых ими земельных участков. Повинности вилланов делились на две основные группы: 1) еженедельную работу, или поденщину, при которой один человек трудился два-три дня в неделю; 2) добавочную работу на несколько дней во время весенней и осенней пахоты и жатвы. В последнем случае, как уже говорилось, лорд часто требовал работы всей семьи за исключением хозяйки дома. Эти добавочные работы назывались прекариями, то есть работами по просьбе лорда. Кроме того, лорды обычно брали еще небольшие денежные налоги четыре раза в год, а также различные натуральные поборы — курами, яйцами, овсом и т. п. Далее шли другие обязательные работы наподобие подводной повинности. Самой трудоемкой работой была пашня. На господских землях были более тяжелые плуги, чем на крепостных, что требовало большего использования скота. Вспашка господской земли проводилась плугами лорда с помощью плугов вилланов. Каждый манор управлялся тремя должностными лицами — управляющим, бейлифом и старостой. Все вышеописанное касалось манора только центральной и южной Англии.
После Нормандского завоевания Англии в 1066 г. быстро увеличивалось число свободных держателей. Большинство из них были вилланами. Право выдавать замуж дочь или продавать вола или лошадь без согласия лорда было несомненным признаком свободного держания. Держание на основании грамоты само по себе считалось в народе признаком свободы. Но были и такие свободные держатели, которые никогда не имели грамот. Процесс замены обязательных работ денежными платежами начался еще до завоевания. Нормандское завоевание лишь ускорило развитие коммутации, но в отдельных случаях новые лорды несправедливо переводили свободных держателей на положение вилланов. При этом лорды руководство вались только выгодностью или невыгодностью такого изменения. Владычество норманнов принесло большую безопасность, стало расти население и удешевляться труд. Лорды постепенно стали сдавать часть домена в аренду и не возражали против замены отработок денежными платежами. Около 25% домена сдавалось свободным держателям. Величина сдаваемых участков была незначительна — 0,25—4 акра. Замена рабочих повинностей на деньги сопровождалась переходом от крепостного держания к свободному владению. С начала ХШ в. повсеместно распространилась замена еженедельной работы и всех рабочих повинностей деньгами, которая, правда, не сопровождалась переходом к свободному держанию. Замена эта проводилась постепенно. К этому времени появился класс рабочих с незначительными наделами в два-три акра. Но класс этот был пока немногочисленным.
Основной особенностью манора была его социальная независимость. Обычно земля обрабатывалась одной и той же семьей и переходила от отца к сыну. Для поддержания порядка в каждом маноре были свои суды. Каждые три недели в господском доме в присутствии всех пришедших поселян происходили заседания манориального суда. На этом суде давались наказания за мелкие проступки, фиксировался переход участков от одного лица к другому. Если лорд обладал уголовной юрисдикцией, то через более длительные промежутки времени собирался «суд лорда» для определения наказаний за более тяжкие преступления.
В состав селян входили также различные ремесленники. Здесь была водяная или ветряная мельница, которой пользовались держатели участков и платили за это пошлину лорду.- Ручные мельницы у поселян регулярно отбирали слуги лорда. В XII в. обычным стала сдача мельницы в аренду одному из вилланов за ежегодную ренту — фирму. Многие села имели своих кузнецов и плотников. Вначале они как бы нанимались общиной и получали землю с условием чинить плуги лорда и поселян. В XIII и XIV вв. эта повинность также стала заменяться денежным оброком, и ремесленники стали получать плату за каждую сделанную вещь. Мелких лавочек еще не было на селе. Женщины сами ткали грубую шерстяную и льняную ткани для одежды, мужчины дубили кожи. Земледельческие округа производили продукции больше, чем требовалось для их собственного потребления. Зерно и скот отправлялись даже на отдаленные рынки лордами маноров и их бейлифами, по мере того как лорды стали предпочитать денежные платежи натуральным. Кроме этих случаев, торговые отношения поселян с внешним миром были очень незначительными и состояли в основном в закупке соли, железа для плугов; дегтя и мельничных жерновов. Уже с XII в. во многих случаях вилланы сообща заключали со своими лордами договоры и обещали ежегодно уплачивать некоторую сумму, получая взамен полное распоряжение землей в свои руки. До XV в. за вилланами было признано обычаем наследственное право на их держания. Но юридическая доктрина того времени до Эдуарда IV не признавала за вилланом права иметь любую собственность. За время правления Тюдоров на значительной части Англии произошла аграрная революция, которая совершенно изменила жизнь английской деревни", произошел переход от земледелия к скотоводству. Земледелие по прежней системе открытых полей было заменено на пастбищное скотоводство на больших огороженных фермах. Через некоторое время новое поколение фермеров перешло к «переменному хозяйству». Постоянная пастьба овец оказалась не слишком выгодной, и пастбищные земли стали периодически, через несколько лет, вспахивать и снимать одну-две жатвы. Переменное хозяйство было позднее заменено плодопеременной системой.
В промышленности ремесленные гильдии появились примерно в XIII в., хотя отдельные случаи отмечались уже в начале XII в. В XIII в. ремесленные гильдии возникли во всех отраслях производства и во всех промышленных центрах. Ремесленные гильдии были ассоциациями всех ремесленников, живших в одном городе и занятых в одной отрасли промышленности. Эти ассоциации имели некие общие цели. Появление гильдий означало переход ко второй стадии в истории промышленности — переход от домашней промышленности к ремесленной. До этого не было и ремесленников в собственном смысле слова, поскольку ремесленники — это люди, чье время полностью или в основном посвящено одному виду производства. Причиной такого перехода было разделение занятий.
Первыми ремесленными гильдиями были гильдии ткачей и сукновалов. В 1130 г. уже существовали гильдии ткачей в Лондоне, Линкольне и Оксфорде. Тогда же в Оксфорде существовала гильдия кожевников. Все они были обязаны ежегодно платить определенную сумму в казначейство для получения правительственной санкции на их существование. Гильдии, не утвержденные королем, платили штраф как недозволенные, как это случилось
\
в 1180 г. в Лондоне с гильдиями золотых дел мастеров и суконщиков. Но попыток насильственного роспуска гильдий сделано не было. Лондонские ткачи и многие другие ремесленники, принадлежащие к старым гильдиям, имели суды, обладавшие значительной и самостоятельной судебной властью. Лондонские ткачи, например, собирались на общие митинги и собирали гильдию один раз в год, а судебные собрания у них происходили каждый четверг. В конце царствования Эдуарда III в Лондоне было 48 гильдий, каждая с отдельной организацией и особыми должностными лицами. К концу XIII в. число гильдий увеличилось до 60. В крупных городах тоже появились гильдии.
До царствования Эдуарда I ремесленные гильдии возникали самостоятельно с целью взаимопомощи и защиты интересов ремесленников. Они с большим трудом отстаивали свои права от посягательств на них со стороны муниципальных властей. Царствование Эдуарда I было поворотным пунктом в истории гильдий. По его мнению, гильдии могли стать противовесом власти правящих городских корпораций, и поэтому король употреблял свое влияние в их пользу. При Эдуарде II ремесленным гильдиям стали покровительствовать и заботились об их распространении. Теперь число ремесленников быстро увеличивалось ввиду роста новых потребностей, в результате чего муниципальные власти стали учреждать новые компании ремесленников — шпорников, шлемников, шорников, свечников и других. Внутри гильдий наиболее влиятельными членами были должностные лица — приставы, смотрители, бейлифы и мастера, главной обязанностью которых было наблюдение за производством и наказание провинившихся. Этих должностных лиц выбирали ежегодно на собрании всех членов гильдии. Никто не мог заниматься ремеслом без разрешения должностных лиц гильдии и без членства в этой гильдии. В Лондоне с середины XIV в. принятие в число граждан города и принятие в гильдию проходило одновременно. В начале XIV в. ученичество стало считаться необходимой подготовительной ступенью для получения звания мастера. Тогда же был установлен 7-летний срок пребывания в учениках. Особая группа подмастерьев только появилась к тому времени.
Гильдии издавали правила для предупреждения обмана и сохранения размера и качества продуктов на определенном уровне. Изделия, произведенные с нарушением этих правил, назывались «фальшивыми». За такую «фальшивую работу» мастера штрафовались, а за третий или четвертый «брак» они исключались из гильдии. По этой же причине запрещалась ночная работа. Действовало общее правило не работать после 6 часов вечера в субботу и накануне двойных праздников. В первой половине XIV в. гильдии ремесленников достигли высшей степени развития. Они проникали во все отрасли промышленности и появились во всех городах. Но уже в это время стали проявляться и некоторые признаки упадка.
Ремесленное производство отличалось от домашней промышленности тем, что стало обеспечивать потребности людей, стоящих вне семейной группы. Появился рынок в виде некоторого числа покупателей, который был еще незначителен и ограничивался жителями данного города или его окрестностей. В Англии в этот период существовало множество местных рынков и не было тенденции к созданию единого рынка. Ограниченность местного спроса делала более легким делом регулирование цен и способов производства. Эта же ограниченность рынка делала спрос устойчивым. Капитал играл еще очень незначительную роль. Главными факторами успеха были искусство мастера и его связи, то есть умение производить хорошие товары и постоянный спрос со стороны небольшой группы покупателей. Пока еще не существовало значительного класса наемных работников. Работа в качестве подмастерья была только ступенью, которую должны были пройти в обучении более бедные люди. Большинство из них после нескольких лет ученичества сразу приступали к работе в качестве мастера. Конфликтов между трудом и капиталом не существовало. Ремесленники были лично независимы. Мастер работал в своей собственной мастерской, владел собственными орудиями производства и работал по собственному усмотрению, кроме работы ночью и по воскресным дням. Во многих отраслях ремесленник сам покупал материал и продавал товар случайным покупателям, то есть соединял функции торговца и производителя.
Главной целью контроля муниципальных и центральных властей и гильдейских статутов было обеспечение хорошего качества производимых товаров. Правило, по которому покупатель сам должен был отвечать за качество покупаемых товаров, впервые появилось в суконной промышленности в 1369 г. Для лучшего контроля центральные и местные власти даже требовали учреждения отдельных гильдий в каждой отрасли одной и той же промышленности. Закон 1363 г., например, потребовал, чтобы все ремесленники и мастеровые приписались к какой-нибудь гильдии до ближайшего праздника — Сретения Господня. За невыполнение грозили шестью месяцами тюремного заключения и штрафом в пользу короля. Члены каждой гильдии обычно жили на одной улице или поблизости друг от друга. Это необычайно усиливало чувство корпоративной общности в каждой гильдии и облегчало контроль за ее деятельностью.
С XIV в. для обозначения ремесленных союзов и отраслей стали употребляться такие названия, как «мастерство» (mystery), «ремесло» {craft), «искусство» (art). Термин «гильдия» стал все больше совпадать по своему значению с понятием религиозного братства. В XV в. появился термин «компания». Во второй половине XIII в.
появились первые соглашения между городами для облегчения ввоза товаров. Тогда же было издано первое (временное) запрещение ввоза иностранных промышленных изделий, а именно иностранного сукна. В 1355 г. к этому добавилось запрещение ввоза железа, в 1455 г. запрещение ввоза шелковых изделий. В 1464 г. появилось запрещение импорта почти всех промышленных товаров. Следовательно, явный промышленный протекционизм появился в Англии уже в XIV—XV вв. Государственный протекционизм возник одновременно с установлением свободы обмена внутри страны.
История английской суконной и шерстяной промышленности объясняет происхождение богатства Англии и дает представление о развитии промышленности в целом. Еще в XIII в. сукно в значительных количествах производилось в Англии. Однако по сравнению с Нидерландами и крупными промышленными городами на Рейне процесс производства сукна в Англии был крайне отсталым, а на экспорт сукно вообще не производилось. Значительная часть английского спроса на лучшие сорта сукна обеспечивалась за счет импорта. Но при этом Фландрия и ее соседи получали сырую шерсть для последующей переработки именно из Англии. Поэтому появилась идея перерабатывать всю шерсть внутри Англии, для чего запретили вывоз шерсти. Постановлением Оксфордского парламента в 1258 г. предписывалось английскую шерсть перерабатывать в самой Англии, а не продавать иностранцам, а также всем носить английское сукно. Для любителей тонких хороших импортных тканей бароны в этом постановлении рекомендовали «не гнаться за слишком дорогой одеждой». Вторичная попытка была предпринята в 1271 г., когда вывоз шерсти был снова запрещен, а также был запрещен ввоз иностранного сукна. Но этот указ был отменен в 1274 г. с целью политического давления на Фландрию.
Правительство Эдуарда III решило для получения фламандского сукна привлечь в Англию фламандских мастеров. Как раз в это время тяжелое поражение фламандских ремесленников при Касселе в 1328 г. привело к гонениям против гильдий и изгнанию сотен мастеров из Гента, Брюгге и Ипра, поэтому Эдуарду III было достаточно пообещать покровительство тем ремесленникам, которые переселятся в Англию. Статут 1337 г. предлагал покровительство всем иностранным сукноделам, которые переселятся в Англию, различные льготы и отмену ограничений. Запрещался ввоз иностранного сукна, и даже само ношение его любым лицам, кроме членов королевской семьи. До особого распоряжения был запрещен и вывоз шерсти. С этого года усилился приток иммигрантов — приезжали сотни изгнанных и бежавших ремесленников, в основном ткачи. Они были вынуждены покинуть Фландрию после восстановления там олигархического правления.
Появление иностранцев было без энтузиазма встречено английскими ремесленниками. Большинство иностранцев поселились сначала в Лондоне, испытав вражду членов лондонской гильдии, насчитывающей 80 зажиточных ткачей. Новые ремесленники подвергались различным оскорблениям и угрозам. В указе 1344 г. правительство объявило, что король принял иностранцев, живущих в Лондоне, под свое особое покровительство и повелел заключать в Ньюгейтскую тюрьму всех, кто нарушит этот указ. Только в начале XV в. лондонской «компании ткачей» удалось присоединить к своей корпорации иностранных ткачей и их потомков.
К концу царствования Эдуарда III и в царствование Ричарда II суконщики создали могущественные компании в Лондоне и других больших городах. Лондонская компания суконщиков вскоре получила важные права надзора за промышленностью в столице, а фактически во всей стране. Самая первая королевская грамота дала им монополию на розничную торговлю сукном в Лондоне и его пригородах. В начале XV в. компании суконщиков и торговых портных получили право осматривать все сукно, продававшееся на ярмарках в пригородах Лондона, и метить его. К 1415 г. компания суконщиков уже была могущественной корпорацией, насчитывающей более 100 членов. К этому времени и в других городах возникло значительное число суконщиков. Они стали ездить в столицу для продажи своего сукна жителям Лондона и для более удобного вывоза его в иностранные государства. Начались столкновения с монополией лондонских суконщиков. Развитие в Англии крупного суконного производства повлекло за собой полный переворот в характере английской торговли и в торговых отношениях страны. До этого Англия вывозила шерсть и ввозила сукно. Теперь она стала вывозить сукно, а вывоз шерсти все более ограничивался и при королеве Елизавете (в XVI в.) был запрещен полностью. История вывоза сукна тесно связана с историей Общества странствующих купцов (Society of Merchant Adventurers). Оно названо так потому, что его члены рисковали вести торговлю по новым направлениям и новыми товарами.
В первые 70 лет XV в. гильдейская система постепенно умирала и ее место занимала скупочная, система. В этом веке возникло много местных видов суконных тканей: полосатое и цветное сукно Бристоля и окрестных графств; кендальское сукно; гилд- фордские сукна, производимые в графствах Серрей, Суссекс и Саутгемптон; ковентрийский фриз. Во второй половине XV в. развитие шерстяного производства поощрялось постоянной покровительственной политикой. Началась эта политика с Эдуарда IV, который в свое царствование опирался на промышленные и торговые классы. В 1463 г. ввоз шерстяных тканей был временно запрещен, а с 1464 г. — запрещен навсегда. Вскоре были установлены вывозные пошлины для поощрения вывоза сукна. При Генрихе VII и Генрихе VIII пошлина на шерсть для купцов, подчиненных юрисдикции установленных правительством рынков, составляла около 33%, а для не подчиненных ей купцов — 70%. Между тем пошлина на сукно для местных и ганзейских купцов составляла менее 2%, а для прочих иностранных купцов не достигала 8%. Новый торговый капитал, созданный внешней торговлей, возвращался в промышленность и приводил к замене гильдейского строя на скупочную систему. Кроме торговцев, занимавшихся внешней торговлей, за это взялись торговцы шерстью, суконщики, земельные собственники и самые энергичные городские ремесленники. Больше всего скупочная система распространилась на западе Англии.
В финансовой сфере в обычных условиях король был вынужден жить «со своей собственности», на свои доходы с домена. К налогообложению (taxation) прибегали только в случае крайней необходимости. Но после завоевания Англии норманнами ситуация стала меняться. На рождество 1066 г. Вильгельм I стал королем Англии. В 1085 г. началась земельная перепись, ее данные были сведены в Книгу Страшного суда в 1086 г. Численность населения Англии была примерно 1,5—2 млн человек, при этом 95% населения проживало в деревнях. Общий доход с земель в сельских местностях составлял 73 тыс. ф. ст. в год. Они распределялись следующим образом: 17 тыс. ф. ст. шло короне и двору; 1,8 тыс. ф. ст. — на жалованье чиновникам; 19,2 тыс. шло церкви и монастырям; 4 тыс. — англосаксонским землевладельцам; 30,3 тыс. ф. ст. шло 170 баронам. Доходы короля росли не столько от увеличения числа коронных земель, сколько от введения системы сдачи королевских маноров шерифам. Шерифы вносили в казну ренту, а затем выбивали ее из населения. Рента по сравнению с эпохой Эдуарда Исповедника (1042—1066) выросла на 30—50%.
Источниками доходов Короны (Crown) были: продукция королевских маноров (manors), феодальные сборы (dues), определенные королевские права (rights), прямые налоги (direct taxes). Во-первых, король был крупнейшим земельным собственником. Продукция из его маноров доставлялась или в виде денег, или натурой. Это давало королю значительные доходы. Во-вторых, король как феодальный высший лорд (overlord) имел право на феодальные сборы. Они включали в себя: прибыли (profits) с его судов; сборы на феодальные происшествия (incidents) вроде возведения в рыцари старшего сына короля, деньги на свадьбы его дочерей или на выкуп (ransom) короля. Около XII в. взамен требования службы во время войны король собрал «щитовой сбор» (scutage). Он взимался только через нерегулярные интервалы времени, хотя король Джон (1199—1216) требовал его каждый год по растущей ставке. Scutage продолжал взиматься (с нерегулярными интервалами) до XIV в. В-третьих, король брал часть имущества со своих подданных для своего собственного пользования и для своей армии во время войны: право на заготовки продуктов с населения, право на принудительную покупку вещей судебными чиновниками; право короля на захват двух бочек вина из каждого груза размером более чем в 20 бочек; по праву на перевозки (wainage) король мог реквизировать повозки или лошадей. В-четвертых, он имел прямые налоги в виде земельных налогов, «датских денег», налогов на движимое имущество {movables).
В дополнение к этим регулярным налогам имелись три нерегулярных источника дохода, которые король использовал с большой прибылью для себя. Евреи (iev.'s), поселившиеся в Англии после 1066 г., были постоянным источником дохода для короны. Они занимались ростовщичеством (usuru), которое, конечно, осуждалось христианской церковью. Многие из них стали чрезвычайно богатыми. Евреи нуждались в покровительстве короля, чтобы выжить. Эта защита не давалась бесплатно. За защиту евреи ежегодно платили 3 тыс. фунтов в казначейство {Exchequer). По лесным законам (the forest taws) любые нарушения границ, убийство оленей или поимка в ловушки птиц оплачивались тяжелыми штрафами {fines), увечьем или даже лишением жизни. Король содержал небольшую армию лесничих, чтобы следить за соблюдением законов. Города были также чрезвычайно выгодным источником дохода для короны. Король старался ограничить их привилегии. The tallage был деспотическим (произвольным) налогом. Каждый город был вынужден вести переговоры с казначейством о сумме обложения, но последнее слово оставалось за короной. Конечно, часто, когда король безотлагательно нуждался в деньгах, он продавал городам хартии свободы (charters of freedom). Это был еще один прибыльный источник дохода краткосрочного типа. При Генрихе I (1100—1134) появилось высшее финансовое учреждение — Палата шахматной доски (стол в Палате был покрыт клетчатым сукном) — так называлось казначейство. Во главе стоял юстициарий — главный помощник короля. От него зависели канцлер и казначей. Казначей заведовал королевской казной, хранившейся в Винчестере. Два раза в год (на Пасху и в День архангела Михаила) созывались полные сессии Палаты шахматной доски. Палата делилась на два отделения: верхнее — Отчетная палата и нижнее — Приемная палата. Шерифы со всех концов Англии привозили в Палату собранные в графствах деньги. Это были доходы с доменов, сборы с судов сотен и графств, «датские деньги», феодальные поборы и т. д. Мешки с монетами сдавались в подвалы по весу, взамен шерифы получали бирки, с которыми шли наверх и сдавали отчет в Отчетную палату. Данные отчета заносили в особый казначейский свиток. После смерти Генриха II (1154—1189) в казне осталось 100 тыс. марок, то есть тройной годовой доход. Ричард I увеличил эту сумму вымогательствами с горожан, шерифов и епископов и на эти деньги отправился в крестовый поход. Король Джон (Иоанн Безземельный) (1199—1216) 15 июня 1215 г. согласился принять требования мятежных баронов. Эти требования составили хартию, позже названную Великой хартией вольностей (Magna Charta). В ней король соглашался не собирать «щитовой сбор» без согласия Высшего совета.
В Средние века не существовало постоянных налогов, но войны вынудили правителей государств обращаться к ним. Первоначально король взимал налоги собственной властью и по своему усмотрению: он назначал размер сбора или только цифру требуемой суммы, а распределение налога производилось самими плательщиками. В некоторых случаях это делалось еще проще: король собирал богатых людей и просил помощи, каждый из них давал то, что мог и хотел, — такие налоги назывались «добровольными». Но власть королей в этом отношении была скоро ограничена. Уже король Иоанн дал обязательство не взимать со своих подданных никакого scutagium (деньги за освобождение от военной повинности). В 1297 г. при Эдуарде 1 было сделано добавление к Хартии вольностей: «никакой налог не может быть взимаем без согласия рыцарей и граждан, собравшихся в парламент». Парламент охранял это право от посягательств королей. Когда Эдуард III попробовал установить денежный налог без согласия парламента, члены парламента выразили протест и заставили короля дать обещание не повторять этого в будущем.
Бремя средневековых налогов главным образом падало на землевладельцев. Обычной формой налогов была уплата от 6,6 до 10% дохода с земли в пользу короля. В начале XIV в. сумма сбора достигла 39 тыс. фунтов, и с того времени населенные пункты облагались по ставке 1332 г. Иногда прибегали к поголовному налогу (poll tax). Он появился в 1377 г. и был на уровне четырех пенни с каждого человека старше 16 лет. Налог этот пытались обходить, так что доходность по нему была небольшой даже в удачные для сбора налогов годы. Поголовный налог 1379 г. пытался дифференцировать различия в доходах, и бароны платили больше налога с головы, чем сервы (serfs), то есть крепостные. В конце концов, в 1380 г. все были обложены равной ставкой налога (a flat rate) в один шиллинг с головы, но этот налог не был популярен в народе и часто вызывал волнения. При Ричарде II такой налог привел даже к крестьянскому восстанию в 1381 г. В те времена, когда урожаи снижались и уменьшались налоги с имущества, вводились «субсидии» на стоимость земли и движимых имуществ. При появлении налогообложения субсидии стали фиксироваться, но никогда не уменьшались в размере. Все эти налоги были кратковременными. Одним из самых древних и продолжительных был налог под названием «датские деньги». Он появился в' конце X — начале XI вв. и взимался в течение 36 лет.
Рядом с прямыми налогами появились и косвенные налоги (indirect taxes) в форме различных таможенных сборов. Их появление было вызвано расширением торговли. Еще в X в. с судов, пришедших в Биллинсгэт (Лондон), взималась определенная пошлина в зависимости от размера судна. При королях Нормандской династии (XI—XII вв.) уже существовали ввозные и вывозные пошлины на разные товары, например вино. Позже пошлина на вино превратилась в регулярный сбор — tonnage, так как взималась с тонны. Вначале эти косвенные налоги были очень ничтожны, принося королям всего несколько десятков ф. ст., считались подарками со стороны купцов за покровительство в торговле и за защиту от пиратов. Со временем нужды короны росли и параллельно увеличивались таможенные пошлины, распространенные в XII в. на многие товары. По способу взимания они стали рассчитываться не только по весу, но и по ценности. Рядом с «тоннажными деньгами» появились «фунтовые деньги» (poundage). При Эдуарде I были впервые созданы при таможнях складские амбары, которыми купцы пользовались за умеренную плату. Доходы стали быстро возрастать. При Эдуарде III одна лондонская гавань приносила королю 6,26 тыс. ф. ст. ежегодно. Тем не менее, этих доходов не хватало для нужд королей.
Ричард II прибегал к принудительным займам и продаже фа- мот. Подобные же акты предпринимал Эдуард II. Эти меры были настолько непопулярны, что их ближайшие преемники уже не решались к ним прибегать. Только в 1473 г. Эдуард IV стал собирать таким способом деньги в виде добровольных взносов (подарков). К этому же способу он вторично обратился в 1482 г. для получения денег на Шотландскую войну. Эти сборы стали считать новым средством незаконного обложения. Парламент в 1484 г. признал незаконными эти «добровольные приношения». Но Ричард III и Генрих VII продолжали прибегать к этому виду сбора денег. Простые подарки королю превратились в конфискации имущества у богатых людей. Феодальные повинности давали широкие возможности для произвола. Особенно широко употреблялась королевская прерогатива «поставки и первой купли». Она состояла в праве короля по назначенной им цене закупать все нужные для двора припасы без согласия их владельцев и раньше других покупателей. Эта привилегия тяжелым бременем лежала на народе, так как порождала бесчисленные злоупотребления. Например, припасы закупались чиновниками короля не только для двора, но и для перепродажи и для содержания армии. При этом некоторые припасы часто просто конфисковывались, а не покупались.
Население Англии рано стало свободным от крепостной зависимости, что вызвало значительные изменения в организации сельского хозяйства и начало его коммерческой ориентации. Финансовая политика государства становилась все более подконтрольной обществу через парламент, что постепенно стабилизировало финансово-экономическое положение. Это стимулировало рост внешней и внутренней торговли и повысило влияние торговцев, которые превратились в средний класс и сдерживали произвольные действия короля и землевладельцев. Превращение Англии в правовое государство во многом обеспечило ее экономическое развитие.

< Назад   Вперед >
Содержание