Экономика Германии в V—XV вв.

Первоначально монетами в Германии считались только небольшие слитки металла и принимались на вес, а не по номиналу. По этой причине в Германию попало очень мало испорченной малоценной римской монеты. Немцы ценили только полновесные римские монеты и считали их лучшим средством для образования сокровищ. Сол ид в Германии называли «шиллингом». Обычный шиллинг был равен 12 денариям, а «длинный шиллинг» равнялся 30 денариям. Германия отделилась от единой Франкской империи в 843 г. по Вердепскому договору. С этого времени она и дальше продолжала делиться на части. При этом каждый крупный правитель чеканил свои монеты. Децентрализация монетной чеканки сохранилась в Германии на многие века вперед. Децентрализация монетного дела одним из следствий имела также создание объединений монетчиков. В XII—XIII вв. в крупных торговых городах: Аугсбурге, Кельне, Страсбурге, Франкфурте и других — возникли организации монетчиков под названием Нат^епозьепнсНа^еп. Это ремесло приносило серьезный доход, поэтому быстро выросло число членов этих корпораций, в которые стали входить также богатые городские патриции. Но постепенно чеканка монет переходила в руки городских магистратов, и власть патрициев ослабела. В XV в. монетные корпорации в Германии исчезли. Перечеканка монет постепенно была заменена обменом денег, и монетчики по совместительству стали менялами. В Германии марка как денежная единица впервые упоминалась в документе в 1045 г. Кельн оказался первым городом, чья марка была признана далеко за его пределами. При этом вес марки был разным в разных городах и колебался от 187 грамм в Пруссии до 334 грамм в Эрфурте. Марка укрепилась в денежном обороте Германии в то время, когда фунт Карла Великого потерял свое значение и авторитет. Такое наименование денежной единицы, как денарий, в Германии было вытеснено термином пфенниг. Именно пфенниг стал основной монетой и при этом умышленно подвергался порче правителями и монетчиками. Кельнский пфенниг к 1280 г. содержал 1,3 г чистого серебра, а в конце XIV в. только 0,07 г, т. е. уменьшился в весе в 17,5 раз. В целом порча пфеннига в Германии шла менее интенсивно, чем во Франции. Причинами этого были меньший, чем во Франции, объем королевской чеканки, а также наличие богатых серебряных рудников. Уже в X в. в горах Гарца в центральной Германии началась добыча серебра, и эти рудники сразу попали под контроль германского императора Оттона I (936—973). В XIV в. с упадком императорской власти права на эту добычу от императора перешли к курфюрстам. В Саксонии добыча серебра началась в 1163 г., и в 1175 г. около рудника был основан город Фрейбург. В XIV в. серебро стали добывать около Цвиккау. В XV в. началась добыча благородных металлов (золота и серебра) в районе Зальцбурга, и здесь часть добычи оказалась в руках семьи Фуггеров. В Тироле в XV в. наиболее богатые рудники были около Шваца на реке Инна. Здесь Фуггеры тоже имели большую долю в добыче. В целом большие объемы добычи серебра обеспечили Германии преимущество перед другими странами—Англией, Францией и Италией.
Императоры не смогли добиться хождения собственных монет по всей территории империи. Тем не менее, в Германии порча пфеннига шла тоже довольно быстро, но с разной скоростью в разных районах. В среднем с 1000 до 1230 г. вес пфеннига уменьшился примерно в два раза. Германские города в то время стали более независимыми, чем французские. Появились «имперские города», подчинявшиеся только императору и не зависящие от местных правителей и князей; «княжеские города», откупившие свою свободу у князя за большие денежные суммы. Города вели с местными правителями постоянную борьбу против порчи монет и добивались права собственной чеканки. В 1111 г., например, право контроля за чеканкой получил город Шпейер, в 1187 г.—Любек, в 1189 г. — Гамбург, в 1241 г. — Ганновер. Но все же в некоторых случаях это право контроля так и оставалось на бумаге. От порчи монет больше всего страдали бедные и средние горожане, что проявлялось в их недовольстве политикой «порчи». В 1276 г. в городе Галле из-за этого произошли кровавые столкновения. Некоторые города пытались стабилизировать валюту и упорядочить денежное обращение, устанавливая норму чеканки монет и пытаясь сохранить принцип свободного размена монет на серебро. Некоторые города пытались добиться признания своей монеты во внешнем мире. Именно так действовал Кельн, очень рано установивший торговые связи с Англией и Нижним Рейном. В результате такой политики кёльнский пфенниг до конца XIII в. остался относительно стабильным, и его средний вес составлял 1,46 г, но кельнская монета при этом становилась все хуже по пробе.
В южной Германии наиболее стабильным был пфенниг Ре- генсбурга и денарий Вены. На северо-востоке Германии наиболее стабильным был денарий Любека (его вес колебался около 0,5 г серебра). Именно эти самые стабильные и популярные монеты стали активно подделывать. Архиепископ г. Трира долго подделывал кельнские пфенниги. Снижение качества монет и децентрализация чеканки все более усиливались. В 1356 г. император Карл IV (1346—1378) окончательно отказался от своих суверенных прав в монетном деле в пользу курфюрстов. На смену денарию вскоре пришла новая крупная серебряная монета типа гро, а также золотая монета. «Толстый денарий» французского короля Людовика IX в Германии назвали турнозой и стали копировать. В конце
XIII в. в Чехии по образцу турнозы стали чеканить грош, вскоре попавший в Германию и другие страны, и по их образцам стали чеканить германские гроши. Наибольшее распространение имели гроши маркграфства Майссен — майссенские гроши. При этом все еще оставались в обороте пфенниги, но теперь они составляли только долю гроша и стали разменной монетой. В середине
XIV в. пфенниг редко весил больше 0,5 г, и проба его очень сильно колебалась. Попытки улучшения пфеннига оказались безуспешными.
Германские города постепенно выкупали право чеканки у местных князей и графов. Переход монетного двора под юрисдикцию города первоначально улучшал местное денежное обращение. Возникали иногда монетные союзы городов для проведения единой монетной политики. Но уже вскоре города начинали проводить все ту же порчу монеты, но теперь уже в интересах городской знати. Такое ухудшение серебряных монет способствовало возобновлению чеканки золотых монет. В 1231 г. император Фридрих II впервые стал чеканить золотую монету августал (аи}>и.ч1аИ.ч) весом более 5 г. Но все же до XIV в. в Германии в обороте преобладали итальянские золотые флорины и дукаты. Регулярная чеканка золотых монет началась при Людвиге IV (1314—1346). Он сам чеканил золотые монеты и в то же время разрешал их чеканку крупным князьям и местным правителям, а также некоторым крупным городам. В 1340 г., например, право чеканки золотых монет получили Любек и Франкфурт, в 1346 г. — Майнц, Бамберг и кельнский архиепископ, в 1360 г. — Бреславль (Вроцлав). Первое время эти монеты копировали образец флорентийских золотых монет, но с 70-х гг. XIV в. начались отклонения от этого образца по весу, пробе и типу. Крупные князья несколько раз пытались создать монетный союз для унифицирования германской золотой монеты. К этой же цели стремились германские императоры, но ни тем ни другим этого не удалось осуществить, по-прежнему чеканились различные типы золотых монет, снижалось их качество (проба). Восстановление обмена и торговли началось несколько позже, чем во Франции, — с XI в. Это было вызвано первоначальной удаленностью Германии от основных торговых путей того времени. Над рынками в Германии был установлен строгий контроль. Торговцы были обязаны выносить товар на определенный рынок, так как, кроме общего рынка, существовали еще рынки для отдельных товаров. Во многих городах были зерновые, скотные, сенные, дровяные рынки и т. п. Для продажи тканей и других товаров во многих городах были построены отдельные торговые здания. Никто не имел права продавать товары у себя на дому или в другом месте, кроме рынка. Торговля на дому долго считалась «тайной продажей» с целью избежать общественного контроля. Но постепенно появились и были официально признаны лавки в домах ремесленников. Рынок был ограничен не только по месту, но и по времени. Он открывался в определенные дни недели и функционировал до определенного времени, после чего всякие продажи прекращались. Покупать тоже можно было только на рынке. Горожанин или торговец не имел права покупать товары, находящиеся на пути к рынку, подвозимые к воротам города или провозимые по городским улицам. Запрещалась предварительная покупка еще не изготовленных товаров и не созревших плодов. Заказывать товары на следующий рынок запрещалось, запрещалось также путем повышения цены перекупать товары.
Скупка больших количеств товаров была запрещена. Мясник, купивший для себя так много скота, что его не хватало другим членам его цеха, считался виновным в незаконной скупке. В целом была запрещена вообще всякая перепродажа. Все купленное должно было идти только на удовлетворение личных потребностей. Мясник покупал скот, чтобы пустить его на мясо, и не имел права перепродать скот по более высокой цене. В Страсбурге привезенное зерно не могло перепродаваться выше своей первоначальной цены. Господствовало предубеждение против торговли, заключавшееся в идее, что из торговли никто не должен получать выгоды и никто не может быть только торговцем. Товары, предназначенные для продажи, нельзя было оставлять себе согласно правилу обязательной продажи. Продавец должен был продавать свои товары в любых, самых мелких количествах, если этого требовал покупатель. Действовало также правило задержки всех импортных товаров, провозимых на определенном расстоянии от городской черты. Торговцы были обязаны завозить эти товары на городской рынок и на некоторое время выставлять их на продажу. Прибывающие в город транзитные товары выставлялись на рынке на шесть дней, и в первые три дня горожане покупали только для домашних потребностей (право первой покупки).
Проводилось также регулирование закупок ремесленниками, чтобы помешать возникновению класса торговцев. Ремесленник мог купить столько сырья, сколько нужно для переработки, но не слишком много за один раз. Он не мог иметь больших запасов сырья, так как был обязан торговать готовыми изделиями, а не сырьем. Булочники имели право покупать муку только на одну неделю. Все эти ограничения тяжело отражались на торговой деятельности, но все же в городах с давних пор существовала посредническая торговля. В городах существовали торговцы железом, зерном, мукой, жирами, овощами. Количество торговцев было небольшим, и лавки их были маленькими, но характерен сам факт их существования. Все эти торговцы были необходимы
6 История экономики для снабжения городов, поэтому строгие запреты на покупки и продажи для них смягчались или даже частично отменялись. Торговцам разрешалось скупать то, что оставалось на рынке после его официального закрытия, а также покупать вне городского округа все необходимое в сельских местностях и в окрестностях других городов. Это часто вызывало ссоры между городами. В 1502 г. жители Кельна скупили в одной близлежащей сельской местности весь урожай винограда на 10 лет вперед. Города специально поощряли покупки за пределами городского округа. К тому же очень рано многие города стали поощрять вывоз собственных промышленных товаров. Так возникла торговля между разными городами. Иногородних торговцев приходилось терпеть, для них даже было создано особое торговое «гостиное право».
Правда, торговля приезжих купцов находилась под строгим контролем и с многочисленными ограничениями. Этот контроль проводил хозяин гостиницы. Приезжий торговец получал в гостинице небольшое помещение для себя и своих товаров. Хозяин гостиницы наблюдал за каждым шагом приезжего купца и присутствовал в качестве свидетеля при заключении каждой сделки. С XIII в. городские власти стремились крайне затруднить жизнь приезжим торговцам, которые не имели- права заключать сделки друг с другом без посредничества местного жителя. На рынке они могли выставлять свои товары только в определенное время. Провоз товаров через город для иногородних все больше ограничивался и порой совсем запрещался. Приезжим вообще не разрешалось продавать в городе много товаров. Иногородним, кроме того, запрещалась розничная торговля в городе. Они могли продавать товары только оптом местным торговцам для перепродажи. Сырье они должны были продать местным ремесленникам для переработки.
Тем не менее, оптовая торговля все же развивалась, несмотря на запреты. В Германию оптовыми партиями завозили такие иностранные товары, как пряности, южные фрукты, меха, шелковые и бархатные ткани, вино, пиво и соль. В 1287 г. зерно привозили на кораблях из Ревеля (Таллина) во Фландрию. Ганзейский союз поставлял зерно в Россию, Скандинавию, Голландию, Испанию и Португалию. Шерсть завозилась оптом из Англии и здесь перепродавалась в разных местах. В целом, оружие и металлоизделия были главным объектом торговли между немецкими городами.
Все оптовые купцы стремились получить право на розничную торговлю. Человек, не имевший специального разрешения, вообще не мог заниматься розничной торговлей. Ремесленные изделия могли продавать только цеховые мастера и только в розницу. Розничные купцы делились на две категории: торговцы тканями и «мелочные» торговцы. Торговцы тканями обычно продавали импортные тонкие. ткани, так как грубые местные ткани продавались местными ткачами. «Мелочные» торговцы торговали в розницу колониальными товарами, южными фруктами, пряностями и пр. Все остальные горожане могли продавать такие товары только оптом.
Немецкие ярмарки были основаны позднее, чем ярмарки в Шампани, но довольно быстро ввиду своего выгодного географического положения приобрели серьезное значение. Среди них на первом месте находилась ярмарка Франкфурта-на-Майне, первое упоминание о которой относится к 1240 году. Имели значение также Дуисбургская, Ахенская, Оппенгеймская, Вормская, Шпейерская, Кельнская ярмарки. Количество купцов все еще было небольшим. Настоящими купцами признавались только торговцы одеждой, тканями и «мелочные» торговцы. Третья категория — торговцы вразнос, обычно продававшие сельскохозяйственные товары. Но их общественное положение и объем операций были настолько малы, что они вообще не считались купцами и почти никогда не имели собственных гильдий (союзов). Гильдии существовали только у торговцев тканями и «мелочных» торговцев. Членство в такой гильдии давало право на розничную торговлю. В городах, занимавшихся морской торговлей, существовали еще гильдии странствующих торговцев. Больше всего таких гильдий было в Любеке. В этом городе было общество купцов, торговавших со Стокгольмом, Исландией, Шоненом, Новгородом, Испанией и Ригой. В Гамбурге и Штеттине было несколько таких гильдий.
Уже в середине XII в. союз (ганза) кельнских купцов действовал в Англии. Позже английский король Ричард 1 (1189—1199) даровал кельнским купцам право торговли по всей Англии, особенно на ярмарках, и освобождал от уплаты пошлины за их лондонский двор. В этот союз входили не только кельнцы, но и купцы из многих других городов, торговавшие под кельнским флагом. Но вскоре в этом союзе из-за перемещения хозяйственной деятельности на побережье Балтийского моря вырастает значение других городов и особенно Любека. Вокруг Любека в 1268 г. образовалась особая ганза. Конкуренция Кельнской и Любекской ганз продолжалась недолго. Немецкие купцы поняли опасность такой конкуренции, и обе ганзы объединились в одну. Слияние обеих немецких ганз в Лондоне произошло в конце XIII в. Старая гильдейская палата на берегу Темзы разрослась и получила название Стального двора (Б(аИШо/). Это было целое поселение с многочисленными постройками, огороженное каменной стеной. Еще раньше, в 1252 г., немецкие купцы основали такую же ганзу в Брюгге. Она была настолько большой, что члены ганзы были поделены на три отделения, и во главе каждого отделения стояли крупнейшие города того времени. Третья крупная немецкая ганза находилась в Висби — столице острова Готланд в Балтийском море. Этот остров лежал на пути всех кораблей и имел большое значение для Балтийского региона. С XI в. в Висби появилась колония немецких купцов. Через Готланд немецкие купцы проникли дальше на Восток и основали свою контору (РеГепИо/) в Великом Новгороде.
Отдельные немецкие ганзы постепенно стали стремиться к объединению. В середине XIV в. произошло их слияние, и для нового союза было принято название Немецкая ганза. Политические условия благоприятствовали созданию этого союза. Германская империя того времени была слабой, местные князья помогали деятельности ганзы. Скандинавские государства были заняты взаимными войнами, Англия воевала с Францией, а Русь не имела геополитического значения. Все это облегчило деятельность ганзейских купцов, и руководители государств предоставляли им всяческие льготы. Ганза быстро получила ведущее значение в северной части Европы. В XIV—XV вв. на обширной территории от Финляндии до Испании действовали договоры, заключенные немецкими купцами. Договоры обеспечивали членам Ганзы возможность свободно осуществлять свою торговую деятельность. В этих договорах местный правитель обеспечивал купцам защиту личности и товаров от разбойных нападений, отменял для них осуществление призового права на море и на суше, отменял ответственность за долги и преступления их земляков, соглашался на понижение таможенных пошлин или на полную их отмену, давал льготы при загрузке и разгрузке судов и взвешивании товаров, разрешал розничную торговлю, позволял вырубать лес для ремонта кораблей. Но главной целью ганзейцев при заключении договоров было основание конторы. Контора — это торговая колония, связанная с местным населением и наделенная некоторыми важными правами. Она могла судить своих членов по нормам своего, а не местного права и участвовать в местном суде при разборе тяжбы между ганзейцем и местным жителем. В итоге такой политики ганзейцы пользовались большими правами, чем местные купцы, и имели больше привилегий, чем другие иностранные торговцы. Ответных льгот и привилегий ганзейцы никому не давали. Поэтому уже в XIV в. ганза добилась полного преимущества в торговле по северным европейским морям. Корабли дальнего плавания на Балтийском море принадлежали только ей. Скандинавы были оттеснены к берегам, русские купцы в море не появлялись, англичане и шотландцы играли второстепенную роль. Это был колоссальный успех Ганзы. Союз торговых городов превратился в могущественную торговую державу и мог диктовать другим свои условия.
Количество ганзейских городов колебалось в разные годы от 70 до 100. В . состав ганзы мог войти любой город, если против этого не выступал член союза. Свобода действий за каждым членом ганзейского союза сохранялась по-прежнему, и он мог при несогласии с решением большинства выйти из конфедерации. Все члены союза были равноправны, и все права и привилегии, которых Ганза добивалась за границей, распространялись на купцов всех городов союза. С 1367 г. регулярно проводились съезды городов Ганзы для решения важных вопросов. Так была создана монополия ганзейцев, и конкуренты стремились войти в этот союз. Но за границей Ганзейский союз стремился к отмене всяких запретов и ограничений не только для своих членов, но и для других иностранных купцов. Ганзейцы занимались в основном только торговлей и почти не занимались промышленностью и денежно-кредитными операциями. Ганза заплатила упадком за эту узкую специализацию в XV—XVI вв., когда потоки товаров пошли по новым торговым путям.
Внутри Ганзы ведущее место занимала группа вендских городов. В центре группы стоял Любек, а к нему примыкали Гамбург, Киль, Висмар, Росток, Штральзунд, Люнеберг. В саксонскую группу входили Ганновер, Магдебург, Брауншвейг, Гослар. В особую группу входили города «марок»: Берлин, Кельн, Бранденбург, Франкфурт-на-Одере, Зальцведель, Гарделегель, Тангермюнде. В юго-восточную группу входили Краков, Бреславль (Вроцлав) и др. На западе к саксонским городам примыкала группа вестфальских городов: Дортмунд, Мюнстер, Оснабрюк, Зоэст, Мин- ден, Герфорд и др. Дуйсбург, Везель и несколько гельдернских городов вступили в Ганзу довольно поздно — в середине XV в. Города Амстердам и Дортрехт не считались членами Ганзы, но пользовались некоторыми ее торговыми привилегиями в Англии и в Шонене. А на востоке все важные города принадлежали к Ганзе: Данциг (Гданьск), Кенигсберг, Торн, Кульм, Эльбинг, Браунсберг, Рига, Ревель (Таллин), Дерпт.
Ганзейские торговцы привозили в северную Германию текстиль, предметы роскоши и сырье. Любек был важным центром восточной и западной транзитной торговли и главным портом Германии. Из Любека в Германию завозили импортные товары: ткани, вино, фрукты и пряности. По объему и количеству на первом месте в ганзейской торговле находились товары массового потребления: рыба, соль, хлеб и лес. Но по стоимости на первом месте стояли транзитные товары: меха, воск, ткани, пряности и южные фрукты. Торговля с Новгородом давала очень большую прибыль. Весной 1456 г. новгородские товары, вывезенные через Ревель в Любек, оценивались в 100 тыс. марок. Ганза также вкладывала некоторые капиталы в отрасли промышленности, непосредственно связанные с ее торговлей. Ганзейцы специально занимались кораблестроением и пивоваренным промыслом. Корабли они строили только для себя и перевозки собственных грузов. Кроме того, ган- зейцы активно занимались рыбным делом, то есть рыбной ловлей, солением и копчением рыбы.
Но с середины XV в. стали усиливаться некоторые неблагоприятные процессы в мировой торговле и производстве. Изменились районы добычи сельди, и начался упадок города Брюгге, что лишило Ганзу важного торгового центра. Открытие и использование новых морских путей в Америку и Индию повлекло за собой возвышение новых торговых наций и государств. Голландцы стали противниками Ганзы. В Новгороде из-за интриг датчан была закрыта контора Ганзы, что означало тяжелый удар для немецкой торговли. Балтийское море потеряло для Ганзы торговое значение. В Англии Эдуард VI (1547—1553) отнял у Ганзы ее привилегии по требованию компании «странствующих купцов». Елизавета I (1558—1603) окончательно закрыла контору Ганзы в Лондоне. В конце XVI в. Ганзу окружали многочисленные враги, которые всячески мешали ее торговле. После захвата Испанией Антверпена торговая монополия Ганзы была полностью утеряна — и в XVII в. Ганзейский союз потерял свое влияние.
В Германии в этот период не было политического единства и единой государственной территории. Это мешало проведению национальной торговой политики. Хотя императоры с давних пор пытались улучшить общие условия торговли, но все эти попытки были случайными и разъединенными. Фридрих I (1152—1190) Барбаросса поощрял деятельность немецких купцов в Лондоне, создавал рынки в Германии, подтверждал и раздавал торговые привилегии. Этой же политики придерживался Фридрих II (1212—1250). Наиболее активно поощрял торговое развитие император Людвиг IV (1314—1346) Баварский. Законами 1332 и 1351 гг. он установил режим свободной торговли без таможенных пошлин между отдельными городами. Законом 1332 г. он установил свободный обмен между Нюрнбергом и 70 другими городами, а законом 1351 г. был введен свободный обмен между Аугсбургом и всеми остальными имперскими городами. Но некоторые политические меры императоров отрицательно сказывались на торговле. Обычно это происходило при введении императорами репрессалий против какой-либо страны. В 1346 г. Людвиг IV Баварский провел репрессалии против Венеции за повышение таможенных ставок на ввоз германских товаров. Карл IV (1346—1378) Люксембург действовал против Флоренции и Милана. Сигизмунд Люксембургский (1410—1437) по политическим мотивам запретил немецким купцам торговать с Венецией и предлагал вести торговлю с Востоком через Геную и по реке Дунай. Но немецкие купцы активно запротестовали, и императору пришлось заключить с Венецией мир, вернувшись к старым условиям торговли, однако за время действия запрета немецкая торговля понесла большие убытки.
Управление путями сообщения было регалией императоров. Производилась постройка мостов, гаваней и прочего для речных путей, хотя и в недостаточном количестве. От строительства и эксплуатации сухопутных дорог императоры отказались в пользу территориальных князей. Стали постепенно ограничиваться старинные торговые обычаи. Иногда императоры освобождали от принудительного складского права, иногда от последствий призового права. Торговая политика отдельных князей возникла в XIII в., хотя их торгово-политические меры обеспечивали территориальные интересы только одной области. В XIV—XV вв. происходили постоянные конфликты между князьями из-за столкновения торговых интересов. Это отражалось на положении торговли и метало международным торговым экспедициям. Больше всего делали для торговли князья приморских областей. Покровителями торговли считались князья Гольштейна, Меклен- бурга, Померании, Рюгена и особенно Тевтонский орден. Торговая политика мелких дворян и князей только вредила торговле. В целом господствовало торговое право городов. Города сделали для торговли во много раз больше, чем императоры, областные князья и дворяне вместе взятые. Развитие торговли было обеспечено деятельностью немецкого бюргерства (буржуазии). Своих торговых успехов и авторитета за границей бюргеры добились практически самостоятельно.
Ганзейские города почти не проявляли активности внутри Германии и редко посещали внутренние ярмарки. В ганзейской области наиболее популярными были две ярмарки в Гамбурге (в июне и сентябре), осенние ярмарки в Люнебурге и Брауншвейге и Доминиковская в Данциге (Гданьске). Исключением среди ганзейских городов был Кельн. Через Кельн товары из северогерманских городов перевозились внутрь Германии. В Кельн приезжало много итальянских купцов, а сами кельнцы редко путешествовали в южные страны. На ярмарках в Шампани (Франция) постоянно появлялись немецкие купцы из Кельна, Страсбурга, Констанца, Аугсбурга, Ульма и других городов, имеющие своих консулов, поселения и своих клиентов. На этих ярмарках в XIII в. немцы больше покупали, чем продавали. Императоры решили использовать этот опыт и стали учреждать в Германии свои ярмарки — в Оппенгейме, Вормсе, Шпейере, Франкфурте-на-Майне и других городах.
Наибольшее значение получили ярмарки во Франкфур- те-на-Майне. Они быстро развивались в XIV в., пользуясь покровительством императора Людвига Баварского, который обеспечил им монополию на большой территории вокруг города. В дальнейшем новые привилегии этим ярмаркам даровал Карл IV. В это же время пришли в упадок ярмарки в Шампани и еще не окрепли ярмарки в Женеве. Часть клиентов шампанских ярмарок перешла во Франкфурт. В начале XV в. на франкфуртские ярмарки постоянно приезжали купцы из городов Рейна, из Эльзаса, Пфальца, Восточной Швейцарии, из южной части Нидерландов, Гессена — Нассау, Тюрингии, Франконии, Вюртемберга и Бадена, а также из городов на Дунае. Реже появлялись купцы из городов Верхней и Нижней Баварии, Чехии и Силезии. Из Северной Германии приезжали только купцы Брауншвейга. Иногда Франкфурт посещали купцы из брабантских городов — Брюсселя, Лувена и Мехельна, из итальянских городов —'Венеции и Милана.
Крупные имперские города в Южной Германии являлись торгово-промышленными центрами, что отличало их от ганзейских торговых городов. Промышленность заставляла их торговать, то есть закупать сырье и сбывать готовые изделия. На этой основе южные города установили прочные связи с северной Италией. Купцы из Венеции, Милана, Генуи, Комо и других ломбардских городов часто приезжали в Ульм, Констанц и Нюрнберг. Южные немцы поддерживали отношения также с Францией и Испанией. Но к французским купцам и французскому правительству немцы относились с недоверием. Для иностранных купцов в Германии стали открывать торговые палаты (Каи/ИаиБег). Это были склады для товаров, места для продажи, таможенные пункты, а также гостиницы. Первая торговая палата была основана в Майнце уже в начале XIV в. по образцу подобной палаты в Венеции. Вне торговой палаты иностранец не мог продавать товары. Им запрещалась розничная продажа, а также торговля с неместными купцами.
В кредитной сфере крестьяне для уплаты тяжелых налогов обращались к городским богачам и занимали у них деньги под высокие проценты. Ростовщики заставляли их платить 30—50%, иногда свыше 80% годовых. Это было причиной многочисленных крестьянских восстаний XIV—XV вв. В 1324 г. восставшие фландрские крестьяне добились частичной отмены ростовщического процента. В 1391 г. в Готской области и в 1431 г. в Пфальце дело дошло до массовых избиений евреев в связи с их ростовщичеством. В последующие десятилетия евреи были изгнаны из многих местностей: в 1432 г. — из Саксонии, в 1450 г. — из Баварии, в 1453 г. — из Вюрцбургского епископства, в 1470 г. — из Майнцского аббатства. Тем не менее, ростовщичество продолжало процветать.
В 1402 г. во Франкфурте-на-Майне был основан банк, в который были вложены принадлежащие городу капиталы. В 1403 г. из него возникли четыре банка, один из которых принадлежал городу, а три других были сданы частным лицам на концессию. Концессионеры платили городу 66% чистой прибыли. Эти отчисления вскоре достигли 20 тыс. золотых марок ежегодно. В 1421 г. был основан банк в Любеке, а затем и в других городах появились банки. Первое время наблюдались частые банкротства банков. Первоначально банки давали ссуды под залог товаров и занимались учетом векселей. Затем банки стали принимать вклады и производить операции по текущим счетам. В Нюрнберге в 1498 г. открыли городской ломбард и изгнали евреев из города. В Аугсбурге издано распоряжение, что ссуды под залог мог давать только городской ломбард. Евреи потеряли право производить эти операции.
Аугсбург был столицей кредитного дела и родиной Фуггеров. Основатель династии был ремесленником, перешедшим к торговле. Его наследники к торговле добавили кредитные операции. К концу XV в. банкирский дом Фуггеров стал первым в мире. У Фуггеров были фактории в Риме, Венеции, Милане, Генуе, Лионе, Антверпене, позднее также и в Лиссабоне.
Постепенно совершался переход от группового к индивидуальному или семейному землевладению. В V в. было широко распространено скотоводство. Стада были небольшими и редко превышали 7—12 лошадей, 12—25 голов рогатого скота, 6—50 свиней, 40—50 овец. Интересы пастуха стояли выше интересов земледельца. Существовало общее лесное хозяйство. Разрешалась продажа движимостей и дома, а недвижимость продавать и закладывать запрещалось. Марка являлась субъектом права собственности на землю. В VII—VIII вв. групповая собственность очень медленно стала уступать место индивидуальной. Обширные области Германии были покрыты дремучими лесами (Франкон- ский лес, Тюрингенский лес, Шпессарт, Гарц и др.). Широко были распространены охота и рыболовство. Помещики уже стали считать леса своей собственностью и разрешали крестьянам пасти там скот и добывать строевой лес. Лес определяли по числу пасущихся свиней — их стада достигали 200 и более голов. Из-за лесов развивалось и овцеводство. Монастырь Фульда, например, имел свыше 5 тыс. овец. Лошадей использовали только для верховой езды и на войне. Люди селились в основном по рекам и в долинах. Монастыри были инициаторами в расчистке земель от леса. Монастыри появлялись везде — в Богемии, в Шварцвальде, в Альпах. Поэтому поселения проникали и в гористые места в Тюрингии. Леса, воды и пастбища находились в общем пользовании крестьян. Виноградная лоза появилась в VII—VIII вв. в Пфальце, в области Регенсбурга, на Боденском озере. На Рейне и Дунае виноград появился только в первой половине XIII в. Специализация повинностей и платежей встречалась лишь как исключение. Частное землевладение было разбросанным и размельченным, что делало невозможным рациональную организацию поместного хозяйства. В одной и той же местности часто встречались владения десятка помещиков.
С XIII в. выморочное имущество и конфискованные земли поступали в пользу отдельных территориальных государей, а не имперской казны. Завоеванные на востоке земли принадлежали Тевтонскому ордену как государству в государстве. Все другие права имперской власти вроде регалии горной, рыночной, монетной, таможенной, лесной, судебной перешли в руки отдельных территориальных правителей. Снижение значимости императора в качестве землевладельца было следствием общего упадка его власти. Сокращались владения церкви, росло количество светских поместий. В крупных поместьях простые управляющие из крепостных становились министериалами с рыцарским достоинством. Они присваивали себе часть оброка и старались превратить свою должность в наследственную, становились ленными владельцами, и их земли ничем не отличались от других феодов. Единственным выходом для вотчинника мог стать выкуп должности управляющего из рук владельца и передача ее духовным лицам, так как монахи не имели наследников.
В Германии ликвидация натуральных оброков была редким явлением. Но и здесь чинш превратился в земельную ренту по размеру надела. Позже к ней добавились особые добавочные платежи. В XIII в. началось дробление гуф, стали делиться и связанные с ними повинности, часто совершенно исчезая. Из-за этого сильно сокращались барщинные работы, и помещики предпочитали заменять их деньгами. Этому способствовало и общее уменьшение барской земли. Хотя в XIV в. из-за распашки новых земель вновь увеличилось использование крестьянского труда, но все же его применяли меньше по сравнению с предыдущим периодом. Барщина теперь занимала не более 12 дней в году, а иногда один-два дня. В некоторых случаях остались только подводные и строительные повинности и уход за скотом. Во всех остальных делах крестьян заменили дворовые крепостные. В различных местах Германии поголовные платежи превратились в поземельные сборы или в сборы со двора. Частично установилось новое право, по которому крестьянин уже не был в полной зависимости от помещика. Преобладали наследственные держания, имелись пожизненные и даже краткосрочные. Больше не действовало правило, по которому все приобретенное крепостным становилось собственностью его господина: приобретенное им при жизни имущество могло с разрешения помещика отчуждаться. Держатели постепенно стали рассматриваться как собственники. Такое освобождение от личных повинностей произошло в значительной мере в Вестфалии, Саксонии, Тироле и других областях. Рядом с ними сохранились огромные слои крестьян, которые выполняли прежние повинности.
Фламандцы и голландцы двинулись на восток Германии, расчищая от лесов и болот различные местности Тюрингии, Саксонии, Бранденбурга, Мекленбурга и Лауенбурга, затем они перешли в прибалтийские земли и позднее стали селиться на юге —• в Богемии. Они применяли систему осушения, заводили луговое хозяйство и развивали скотоводство, устраивали молочные мызы и овчарни. За ними на восток пошли немцы. В места между Эльбой и Зале переселялись саксонцы и тюрингенцы, в Бранден- бург и далее в Мекленбург двигались саксонские и вестфальские крестьяне, в Богемию, Моравию, Силезию и Тироль направились баварцы и прирейнские жители. Причинами переселений была нищета в связи с тяжелыми повинностями и службами, произвол помещиков. На востоке для крестьян были более выгодные условия земельных держаний. Землю давали колонистам в наследственное владение как плату за расчистку и улучшение почвы. Чинш был незначителен и сохранялся постоянным. В значительной мере преобладала свобода личности и особенно широкая свобода передвижения. Эта колонизация германским населением славянских земель началась в XII в. и продолжалась в течение трех веков до XIV в. Постепенно крепостное право ослабевало, но его остатки стали причиной Крестьянской войны 1525 г.
В промышленности первоначально ремесленник работал для потребностей поместья. Но вскоре продукты его труда стали превышать потребность поместного хозяйства. Уже в V в. землевладелец заставлял своих ремесленников работать также на посторонних лиц. За многие столетия стала ослабевать связь ремесленника с помещичьим двором. Ремесленник зарабатывает себе на жизнь независимо от поместья. Но у него нет собственного имущества, кроме примитивных инструментов. Поэтому он работает . на материале заказчика. Иногда ремесленника брали в дом заказчика, и он оставался там до выполнения всей работы. Для более сложных видов ремесла применялась сдельная работа. Обе эти формы сильно облегчили освобождение ремесленников от крепостной зависимости, так как эти формы не требовали значительных капиталов. В самые давние времена ремесленники, работавшие в поместьях, были объединены в профессиональную корпорацию. Ремесленники одной профессии подчинялись руководству поместного мастера. Но эти объединения не были прямыми предшественниками цеховой организации. Скорее всего, цехи появились из братств, созданных ремесленниками одной профессии для взаимной поддержки и выполнения церковных обязанностей.
Первым братством стало братство майнцских ткачей в 1099 г. Через некоторое время церковные власти признали за ним определенные права и возложили на него определенные обязанности. Такого же характера было братство сапожников в Вюрцбурге в 1128 г. В Кельне в 1149 г. появился цех ткачей и в 1180 г. цех токарей. Более поздними являются цех шапочников в Кельне (1225) и цех ювелиров в Брауншвейге (1231). В XII—XIII вв. цехи повсюду превратились в прочные застывшие организации. Городские власти признали за ними принудительный характер. Каждый ремесленник, желавший заниматься своим ремеслом в городе и его ближайших окрестностях, был обязан поступить в цех. Позже цех получил право решать, может ли данный ремесленник выполнять свою работу. Если его не принимали в цех, он терял право -заниматься своим ремеслом в данной местности. Цех был обязан обеспечить жителей данного города продуктами ремесленного производства в достаточном количестве и достаточно высокого качества.
Городами в Германии управлял магистрат (Rat). Во главе его стоял бургомистр или несколько бургомистров. В XIII в. в стране было основано 300 городов, в XIV в. — еще 300 и в XV в. — не более 100. К этому времени в стране было примерно 3 тыс. городов. Каждая местность имела свой город, и крестьянин мог в течение дня достигнуть городского рынка и вернуться к вечеру обратно. В большинстве городов было не более 5 тыс. жителей. Распределение имущества и дохода было очень неравномерным. Во Фрейбурге 2% населения обладали 50% имущества горожан, 23% населения имущества вообще не имели. В Эрфурте 2/з всего имущества было в руках богатых людей, а их было всего 7% населения. Во Франкфурте доля малоимущих и неимущих росла и в конце XV в. достигла 43%. В Аугсбурге бедняки составляли 2/з населения. В Мюльгаузене (Тюрингия) свыше 50% населения не имели имущества. Наиболее богатыми были магистрат и крупные землевладельцы — патриции (например, в Гейдельберге). Следующей группой были местные купцы, духовенство и врачи. За ними шли мелкие торговцы и ремесленники, а затем поденщики, женщины с самостоятельным, заработком, подмастерья и т. д. Среди ремесленников только мясники и пекари отличались большей зажиточностью (например, в Берлине, Страсбурге, Гейдельберге), в то время как ткачи были самыми бедными. В пределах одного цеха также были резкие различия в благосостоянии. Цехи в стране стали распространяться только с XIII в., хотя в Кельне, Майнце, Страсбурге, Констанце, Любеке, Гамбурге, Риге они появились уже в середине XII в. Срок обучения ремесленника составлял около четырех лет. Рабочий день немецких подмастерьев продолжался с восхода до заката, а в некоторых ремеслах—еще и при искусственном освещении; 14—16-часовой рабочий день был обычным явлением: оружейники в Кельне работали с 5 утра до 9 вечера; столько же работали ювелиры в Данциге. В южной Германии возникла скупочная система в льняной промышленности. Центрами ее были города Ульм, Аугсбург, Мемминген, Равенсбург, Констанц. В деревнях было распространено прядение и ткачество, а в городах изготавливали лучшие сорта тканей. Городские купцы занимались их сбытом.
В горной промышленности маркграф или епископ разрешали рудокопам производство, забирая значительную часть добычи. В Саксонии у рудокопов забирали 1/3, в Шварцвальде '/6 часть добычи. До XII в. горной регалии еще не было. Землевладельцы могли разрабатывать рудники без разрешения короля. Позднее была введена горная регалия, она вскоре перешла от короля к феодалам, что было признано Золотой буллой Карла IV в 1356 г. Ассоциации рудокопов являлись товариществами, совместно добывавшими руду и проводившими ее дальнейшую обработку и плавку, при этом каждый участник имел некоторую долю добычи. Это право могло передаваться по наследству, могло отчуждаться при жизни. Постепенно членами товариществ оказывались не работающие, а владеющие правом на участие в добыче, и число их росло. В числе пайщиков появились монастыри в Штирии и Силезии, священники, рыцари и дворяне. В Тироле, например, в состав пайщиков входили сам герцог, много дворян, а также богатые жители из Инсбрука. Во всех этих случаях пайщики нанимали рабочих для рудника.
Германия в те времена считалась самой богатой страной по наличию месторождений железа, свинца, меди и цинка, а также золота и серебра. В больших количествах имелась соль. Добыча железной руды шла уже в эпоху Римской империи. В эпоху Ка- ролингов во многих местностях Германии добывалось золото — около Зальцбурга и Гейдельберга, в Тюрингии, в Богемии, в Силезии, на Рейне и многих других реках. Серебро добывалось в Эльзасе, Богемии, в Саксонских горах и Гарце. Железо добывалось в Швабии, в Насауской области, в Киссингене, в Альпах, по нижнему течению Рейна и в других местах. В 908 г. император разрешил добычу золота и соли в Зальцкаммербутском поместье. Между 920 и 930 гг. были открыты первые шахты в Шварцвальде (около 58). В 940 г. была найдена железная руда в окрестностях Гослара в Гарце. В 1163 г. открыта серебряная руда около Фрейбурга в Саксонской рудной области, в 1200 г. — медная руда в графстве Мансфельд. В 1175 г. были найдены золотые жилы около Хемница, медные и серебряные залежи около Шмельница и Гельница, Игло, Кашау, Лойтшау, Нейзоль.
Главным вывозным товаром Констанца в XIV и XV вв. было полотно. Пряжу этот город получал из внутренних областей Германии. Производство полотна в городе было под строгим контролем. Особые должностные лица следили за каждой стадией процесса. Во главе предприятий стоял купец. Он раздавал пряжу, принимал ткани и полотно и отправлял его за границу. Полотно было также главным продуктом промышленности в Равенсбурге. Вывоз его захватила большая торговая компания во главе с местными купцами Гумписами. Третьим крупным центром производства полотна был Сен-Галлен. В XV в. он даже опередил Кон- станц. Ульм являлся центром производства тканей из хлопка. Для закупки сырья ульмцы часто ездили в Венецию, где были склады кипрского хлопка, изредка его закупали в Милане, но там он был дороже. Такое же производство тканей из хлопка было и в Аугсбурге, но оно значительно уступало ульмскому.
Аугсбург приобрел огромное значение в стране. Его купцы стремились накопить крупные капиталы (Аугсбург был родиной Фуггеров). Аугсбург был центром горной промышленности и мировой столицей кредитного дела.
Финансовая система Германской империи была гораздо слабее французской. Императоры слишком долго надеялись на получение доходов со своих земель, со своего домена. Был упущен момент своевременного введения имперских налогов. В результате этой ошибки стала быстро усиливаться децентрализация финансов в империи, что подрывало политическое и военное могущество императоров.
Многие города Германской империи имели право на собственные налоги. Налоговая система Кельна, например, полностью исключала прямые налоги и основывалась на косвенных. Косвенные налоги города состояли из смеси сборов, пошлин, налогов на предметы потребления и налогов с оборота. Например, в XIV—XV вв. кельнское пиво облагалось шестью разными налогами и шестью начислениями на цену пива. Доходы города с трудом закрывали его расходы. На первом месте среди расходов стояли военные: они были значительно больше расходов в таких областях, как строительство, представительские расходы и расходы на праздники, жалованье чиновников. При росте военных расходов сокращались все другие статьи. Нарастал дефицит бюджета. Его приходилось покрывать за счет городских займов. Преобладал добровольный кредит. Частные предприниматели охотно давали городу взаймы. Займы были двух видов — краткосрочные и долгосрочные. Для первого вида были твердые сроки погашения. Второй вид имел две формы процентов: наследственная рента и пожизненная рента. Эти две формы считались «консолидированным долгом» города. По ним был процент в размере 8,5% годовых. Пожизненные ренты покупали почти все жители Кельна, занимавшиеся наемным трудом. Высокая смертность и девальвация монет делали пожизненные ренты очень выгодными для города. К 1450 г. общий долг Кельна уменьшился на 30%. Неудачная война с Бургундией в 1474—1476 гг. вызвала острый финансовый кризис Кельна. Объем долга вырос почти в два раза, поэтому город решил выпускать принудительные займы. Для выплаты долгов были значительно увеличены косвенные налоги; в два раза выросли налоги на вино, пиво и зерно; выросли пошлины на пиво и налог с оборота на предметы роскоши. Тяжесть военных расходов в Кельне в основном падала на бедные слои населения.
В ходе Первого крестового похода в Германии еврейские общины подверглись погромам. Началась ликвидация экономических и гражданских прав евреев. Это выразилось во введении налога на евреев. Император Генрих IV в договоре 1103 г. поставил евреев под особую защиту. С тех пор налоги на евреев стали важнейшей частью имперских финансов: в 1242 г., например, евреи внесли в казну императора 857 марок, в то время как остальные жители имперских городов — 4290 марок. В целом евреи облагались более высокими налогами, чем христиане. Правители городов и дворянские семьи постепенно прибирали к своим рукам этот ценный источник налогов. С середины XIII в. еврейская регалия окончательно превратилась в объект торговли. Ее продавали, покупали, отдавали в залог, наследовали, делили. А налоги на евреев росли. В конце XIII в. евреев стали считать доходным имуществом. В 1342 г. император Людвиг Баварский ввел дополнительный подушный налог на евреев — так называемый золотой пфенниг, каждый еврей должен был платить императору один гульден с человека, это был первый регулярный налог на евреев. После жестоких преследований евреев в 1347—1350-х гг. в связи с эпидемией чумы положение изменилось: теперь налоги на евреев превратились в повинность, и евреи их платили, чтобы к ним относились терпимо. Папа Евгений III разрешил участникам Второго крестового похода не платить долги евреям. Многие короли, князья и города стали освобождать своих подданных от обязательств по уплате долга евреям. В результате экономическое могущество евреев в XV в. было подорвано, налоги на них становились еще тяжелее. Появился чрезвычайный имперский налог — третий пфенниг, означающий конфискацию у евреев трети имущества. Последствием было всеобщее обнищание евреев.
Общие дохбды императоров с XIII в. снизились, их коронные земли сильно сократились. Налоги императору еще платили свыше 100 имперских городов. Эти налоги отдавались в неизменных суммах, но из-за девальвации монет и растущей экономической мощи городов императоры в реальности получали все меньше денег. Короли пытались получить с городов экстренные платежи, и им это удавалось, но это было неустойчивым источником доходов. Поэтому королевские финансы стали основываться на долгах. Важнейшими доходами были также пошлины, взимавшиеся на Рейне, и доход от чеканки монет. Однако эти доходы к концу XV в. также сильно сократились. Сократились и сборы королевских учреждений в городах и сельской местности. Расходы королей на нужды империи все больше покрывались доходами от королевской собственности, от наследственных владений. Это продолжало ослаблять финансы Германской империи.
Главное, что мешало экономике Германии — отсутствие единого рынка сбыта и раздробление империи на множество маленьких государств. Децентрализация создала несколько проблем в экономике и финансах и лишила империю надежных источников дохода

< Назад   Вперед >
Содержание