6.5. Система баланса силы

Поиски мира европейскими великими державами после наполеоновских войн привели к попытке создать систему безопасности, которая охватила бы всю Европу. Такой «концерт» держав был образован в результате трудных переговоров и торгов на Венской конференции. Главная суть «концерта» состояла в достижении и сохранении равновесия сил путем перераспределения территорий и перекройки границ многих стран.

Нормы и правила этой новой системы включали уважение нового территориального баланса сил и взаимные консультации в случае возможного конфликта. Этот баланс сил был построен на легитимизации господствующего положения великих держав и империй. Необходимо отметить, что он более или менее успешно действовал примерно в течение четырех десятилетий. Причем великие державы довольно жестко контролировали и определяли судьбу и поведение более мелких государств.

Но тем не менее некоторые регионы, например Балканы, страдали от хронических конфликтов и войн, а националистические движения, стремящиеся к созданию своих национальных государств, становились источником все новых конфликтов. Такое положение усугублялось по мере прогрессирующего ослабления Австро-Венгерской и Османской империй. Но все это не привело к каким-либо существенным изменениям места и роли государства в межгосударственной, т.е. Вестфальской системе. Одна из характеристик этой системы — существование иерархии более могущественных и слабых государств и соответственно их неравенство.

Действие рождает противодействие, сила рождает противовес этой силе. Таков закон взаимодействия государств на мировой авансцене. Именно на этом принципе основывается политика баланса сил в международной политике.

С определенными оговорками можно сказать, что своими корнями теория и политика баланса сил восходят к выработанному еще в Древнем Риме принципу «разделяй и властвуй» (divide et impera). Суть этой политики наиболее емко выражается в формуле известного английского государственного деятеля XIX в. лорда Пальмерстона: «У нас нет вечных союзников и вечных врагов. У нас есть постоянные вечные интересы, и мы им должны следовать».

Принципы баланса сил использовались уже во второй половине XV в. для характеристики политических отношений в Италии. В тот период на Апеннинском полуострове существовало четыре сильных государства. Чтобы сдержать экспансию Венеции и сохранить свою независимость, Флоренция, Милан и Неаполь вступили в союзные отношения друг с другом — тем самым поддерживалось необходимое равновесие сил на полуострове.

В середине XVI в. венецианские дипломаты характеризовали непрекращающуюся борьбу между испанскими Габсбургами и французскими Валуа в терминах политики баланса сил, призванной сохранить равновесие между двумя монархиями. Концепция баланса во второй половине XVI в. постепенно стала использоваться для оценки ситуации в Европе в целом.

Применительно к первой половине XVII в. один из лидеров французских гугенотов герцог Роанский (Rohan) выразил общепринятое мнение о том, что Франция и Испания занимают два полюса международной политики и баланс сил между ними должен служить руководством для политиков других стран.

Во второй половине XVII в. политическая ситуация в Европе определялась экспансионистскими целями Людовика XIV. Мощь и влияние дома Габсбургов неуклонно сокращались, и постепенно во Франции стали видеть главную угрозу для баланса сил в Европе. Первым указал на это австрийский государственный деятель того времени Ф.П.Барон Лизола в публикации, которая появилась в 1667 г. одновременно на французском, немецком и английском языках. Публикация имела главной своей целью убедить Англию вступить в союз с Австрией и предупредить протестантских королей относительно планов французского монарха. Как утверждал Лизола, король Франции стремится создать универсальную монархию и в силу этого представляет опасность для свободы Европы, религии и торговли.

К 1700 г. теория баланса сил стала широко признанной и тесно ассоциировалась со свободой для Европы. Более того, в XVIII в. само понятие «Европа» стало ассоциироваться с идеей баланса сил. Как считает П.ден Боер, в Англии выражение «свобода, религия и торговля» тесно связывалось с теорией баланса сил. С ней сверялись свобода многих стран, пользующихся равными правами, свободное отправление протестантской веры и беспрепятсвенное развитие английской торговли. Прежняя система, в которой роль Англии сводилась к тому, чтобы сохранить равновесие между домами Бурбонов и Габсбургов, теперь менялась в результате быстрого восхождения Пруссии и усиления мощи и влияния России.

Завоевание Фридрихом Великим Силезии положило начало длительному конфликту с Австрией. В 1756 г. произошла так называемая дипломатическая революция, суть которой состояла в том, что заклятые враги в лице Габсбургов и Бурбонов сформировали коалицию против Пруссии, которую поддерживала Великобритания. Результатом явилось образование значительно более сложной системы, которая позже стала известной под названием «пентархии» или правления пяти. Этими пятью главными акторами стали Великобритания, Франция, Австрия, Пруссия и Россия.

Французский теолог и политический советник конца XVII–начала XVIII вв. Ф.Фенелон, по-видимому, был первым, кто понимал баланс сил как повторяющийся и изменяющийся, а не исключительный или постоянный элемент. Обоснованность этого тезиса воочию подтверждается развитием взаимоотношений государств на европейском континенте на протяжении всего XIX в.

Для политической арены Европы были характерны постоянные изменения баланса сил между различными государствами, воплощением чего стал комплекс договоров, заключенных в ходе Венского конгресса 1815 г. В том же году российский царь, австрийский император и прусский король по окончании наполеоновских войн создали союз, направленный на установление мира и братства между европейскими народами на основе приверженности идеалам христианства и под руководством легитимных правителей.

С религиозной точки зрения это был экуменический альянс православной России, католической Австрии и протестантской Пруссии. Он представлял собой наднациональную организацию, не допускающую вмешательства альянса в дела трона и веры, но предусматривающую вмешательство во внутренние дела третьих стран в случае внутренней или внешней угрозы с их стороны делу реставрации старого порядка. Здесь немаловажный интерес с точки зрения современных геополитических реальностей представляет то, что Россия на равных участвовала в «концерте» европейских держав. Более того, она рассматривалась как гарант мира и стабильности в Европе.

По условиям этих договоров, несмотря на внутренние споры и разногласия, предусматривалось сохранение баланса сил между великими державами. Нельзя сказать, что в результате достигнутых договоренностей войны в Европе прекратились совсем, но те, которые все же возникали, по своим масштабам значительно отличались от трех всеевропейских войн прошлого: Тридцатилетней в первой половине XVII в., против Людовика XIV и наполеоновских.

В рамках системы баланса сил каждое государство обеспечивало реализацию своих интересов, постоянно меняя союзников, при этом не нарушая общую структуру союзов и характер отношений между государствами. Классическим примером политики баланса сил считается политика Великобритании в XIX в., которая претендовала на роль своего рода арбитра в международных делах. Смысл этой политики состоял в том, чтобы обеспечить на европейском континенте равновесие сил между великими державами, используя существующие или провоцируя новые противоречия между государствами или коалициями государств. В русле такой стратегии Великобритания легко меняла союзников, становясь при этом, как правило, на сторону слабейшего. Немаловажное значение в данном плане имело то, что опередившая другие страны в индустриальном развитии Великобритания играла роль своего рода балансира, изменяя при необходимости союзы для сохранения более широкого равновесия сил.

К середине XIX в. это положение стало меняться в результате быстрого усиления королевства Пруссия, которое в короткий срок создало одну из динамичных экономик, а также крупную и наиболее дееспособную армию на континенте. Важную роль в этом процессе сыграла франко-прусская война 1870 г., приведшая к провозглашению в 1872 г. Германской империи. Наследие этой войны, особенно проблема Эльзаса и Лотарингии, наложило глубокий отпечаток на взаимоотношения европейских стран, значительно уменьшив гибкость системы союзов, основанной на принципе равновесия сил.

Вовлечение других стран в политический конфликт между Францией и Германией значительно затруднило для Великобритании роль балансира в сложной системе союзов, поскольку она сама оказалась под угрозой со стороны растущей экономической и военно-морской мощи Германии. Постепенно Европа разделилась на два лагеря. Некогда гибкая система равновесия сил начала давать сбои. В результате европейские государства стали искать источники усиления своей мощи и позиций в колониях. Территориальная экспансия могла увеличить престиж, военную мощь и дать козыри в дипломатической борьбе.

Соперничество на периферии позволяло правительствам выступать друг против друга, не подвергая опасности свои позиции в метрополиях. Иначе говоря, колониальная экспансия и борьба за колонии стали одной из форм разрешения возникавших внутри отдельных стран противоречий и конфликтов. Стремление повысить национальную мощь и престиж можно считать достаточным мотивом для объяснения того, почему даже такие относительно недостаточно развитые страны, как Италия и Португалия включились в колониальное соперничество.

Период между 1871 и 1914 гг. стал периодом вооруженного мира. В начале ХХ в. началась гонка вооружений, стимулировавшаяся агрессивным внешнеполитическим курсом Германской империи. В период холодной войны баланс сил обеспечивался в рамках противоборства между двумя сверхдержавами или военно-политическими блоками

< Назад   Вперед >
Содержание