Теория и практика джихада

В свое время именно проводимая шахом в Иране по западным рекомендациям модернизация привела к возникновению там Исламской республики. Точно так же формирование при поддержке Запада оси Саудовская Аравия – Пакистан для противостояния СССР в Афганистане породило моджахедов, создало «Аль Каиду» из «афганских арабов», привело к власти талибов и вернулось в США терактом «9/11». «Братья мусульмане» и другие религиозно политические движения исламского мира, приходящие к власти в одной арабской стране за другой на основе демократических выборов, – политическая реальность сегодняшнего дня. Исламисты на БСВ успешно противостоят светским режимам, монархиям и традиционалистам, а демократизация становится основой дестабилизации и усиления радикального политического ислама. Запад, с его либеральными иллюзиями и попытками влиять на ситуацию в регионе, не понимая происходящего там, стал источником финансирования и политического влияния исламистов. Теория и практика джихада по прежнему делит планету на мир меча и мир ислама – меняются лишь заказчики и исполнители. Но политический ислам вряд ли может быть союзником России в противостоянии с Западом – Россия для него ничем не лучше.

Возникшие на Ближнем и Среднем Востоке исламистские структуры – от умеренных, как тунисская «Ан Нахда», до радикальных, наподобие ставшей интернациональным брендом «Аль Каиды», распространились и укоренились за пределами региона. Сегодня Запад – их основная финансовая, а зачастую и кадровая база. Волна политических конфликтов в арабском мире и Африке используется ими для возвращения в светские республики БСВ, где они в последние десятилетия были ослаблены или уничтожены авторитарными режимами. Возвращение это имеет в качестве стратегической задачи построение там исламских государств или (задача минимум) закрепление во власти. Формирование устойчивого большинства в парламенте или парламентской фракции, достаточно крупной для их участия в коалиционном правительстве, с постепенной исламизацией правящей элиты и введением норм шариата на основе демократического голосования – менее быстрый, но более надежный путь к конечной цели – государству, основанному на законах шариата, чем теракты и революции.

Оптимистичные прогнозы западных аналитиков и израильских левых политиков относительно будущего светской демократии на БСВ, основанные на отсутствии зеленых знамен в рядах протестующих в Египте и Тунисе, имеют мало общего с действительностью. Осторожность и постепенность, сочетание умеренных заявлений в отношении Запада, медленное наращивание уровня конфликта с Израилем без чрезмерного напряжения экономики и потери боеспособности армии, зависящих от сохранения отношений с США, опора на политическое и дипломатическое лобби на Западе – основа современной политики исламистов. С 50–60 х годов ХХ века – со времен президента Эйзенхауэра, первого западного лидера, использовавшего политический ислам в «холодной войне» и первых лет существования «мюнхенской мечети», ставшей европейской штаб квартирой «Братьев мусульман», была построена основа сетевой структуры этой организации. Она была создана руками таких лидеров, как Саид Рамадан, Махди Акеф, Рашид Ганнуши. Система эта действует по всему западному миру. Этноконфессиональные гетто, мечети, исламские общинные центры и студенческие клубы в Европе, Северной и Латинской Америке стали такой же базой исламистов, как поставляющие им боевиков лагеря беженцев в Африке и на БСВ.

Особенностью исламистской системы является тесная связь террористического подполья с наркоторговлей и криминальными этническими группами. Отдельные ячейки отличаются высокой, а иногда и полной автономностью, не связаны с одним центром, опираются на самофинансирование, семейные и личные связи участников со странами исхода (так, МИД Великобритании ежегодно фиксирует более 1,4 миллиона поездок граждан этой страны в Пакистан). Значительная часть средств передается по неформальным каналам, без использования банковской системы. Нарастающую роль в вербовке и подготовке кадров, идеологической обработке мусульманского населения и борьбе за молодежь играет Интернет, в котором в настоящее время действует более 7000 исламистских сайтов на различных, в том числе европейских, языках. В странах Запада различные исламистские группы и организации делят сферы влияния, в зависимости от происхождения местных мусульманских общин. В Испании они опираются на выходцев из Марокко и Алжира. Во Франции – из Марокко, Алжира, Туниса, Сирии и Ливана. В Италии – из Туниса и Ливии. В Германии – из Турции, Ирана и арабских стран. На территории Бенилюкса основу радикалов составляют арабы и сомалийцы. В Швейцарии и Латинской Америке – арабы и иранцы. В Великобритании и Канаде – арабы, пакистанцы и выходцы из других стран бывшей Британской Индии. В Скандинавии сильны позиции пакистанцев и сомалийцев. В Греции и на Кипре – сирийцев, ливанцев и палестинцев. В США – выходцев из Южной Азии, Ливана, Сирии, Ирана и Сомали. Интеллектуальные центры ислама на Западе – Париж и Лондон. Среди радикальных муфтиев в мечетях много палестинцев и пакистанцев. Штаб квартира наднационального руководства – Швейцария.

Современная структура исламистских организаций напоминает Коминтерн или воплощение на практике «Протоколов сионских мудрецов» – одной из самых популярных книг, распространяемых радикальными исламистами. Системная стратегия контроля над местной исламской общиной, тиражируемая от страны к стране, включает в список первоочередных объектов школы, мечети и благотворительные фонды. Основными спонсорами выступают, как правило, Саудовская Аравия, Катар и Турция, а в случае шиитов – Иран. Радикальные организации исламского мира, включая военно политические и террористические группировки, имеют на Западе филиалы или представительства, которые стремятся наладить контакты с правительствами и спецслужбами стран пребывания. Теракты на территории этих стран, как правило, совершают не базирующиеся там на постоянной основе «умеренные» исламисты, а формально не связанные с ними радикальные группировки, что представляет собой не более чем распределение функций. «Умеренные» в одной стране часто выступают в качестве радикалов в другой, используя особенности законодательной практики Франции, Великобритании и стран Скандинавии.

Даже тунисская «Ан Нахда», воссозданная 1 марта 2011 г. Ганнуши, самая влиятельная после роспуска бывшей правящей партии политическая сила в стране, привержена жесткому толкованию Корана, «не исключает», в случае прихода к власти, введения шариата, в том числе телесных наказаний, и поддерживает получение женщинами меньшей доли наследства. При этом радикальные группировки, копившие силы к уходу США из Ирака и Афганистана и пропустившие первый этап волнений в арабском мире, вследствие которых сменилась власть в Тунисе и Египте, интенсифицировали свою деятельность. «Аль Каида в странах исламского Магриба», возглавляемая Абу Мусабом Абдель Вадудом, продолжая удерживать французских заложников, размер выкупа за которых был поднят ею на порядок, попыталась уничтожить президента Мавритании Мохаммеда ульд Абдель Азиза и начала готовить теракты в Алжире и Франции. В Киренаике объявлено о возникновении в Эль Байде и Дерне «исламских эмиратов» и укрепляются позиции близкой к салафитам «Аль Джамаа аль Исламия аль Мукатиля» (ДИМ), в составе которой воюют ветераны афганской «Ливийской бригады», насчитывавшей свыше 1 тысячи чел. В Сомали интересы Саудовской Аравии представляет «Ахль Сунна валь Джамаа», а поддерживаемое через Эритрею Ливией, Катаром и Египтом движение «Аш Шабаб», связанное с пакистанской «Аль Каидой», контролирует Кисмайо. В Йемене большинство улемов и шейхов, во главе с лидером исламистов шейхом Зиндани, поддерживает против президента Салеха «Лику Муштарака». «Братья мусульмане» организовали массовые выступления протеста в Иордании – впервые с «Черного сентября» 1970 г. и Сирии – первый раз после разгрома в 1982 г. мятежа в городе Хама.

Примером возникновения самовоспроизводящейся системы организации джихада служит современный Пакистан. Лавинообразное расширение системы религиозного образования в этой стране и провал ее реформы, инициированной в 2001 г. президентом Первезом Мушаррафом, стали победой религиозных экстремистов. Лишь 507 из 15 148 пакистанских медресе, зарегистрированных Федеральным ведомством религиозного образования, вместо 8 тысяч запланированных, приняли участие в реформе. Катастрофичность ситуации подчеркивает неразбериха в учете, проводимом государственными ведомствами и общественными организациями. Всепакистанская Ассоциация теологических семинарий включает более 20 тысяч медресе, не считая 5 тысяч незарегистрированных, но, по данным Федерального министерства по делам религий, государственную регистрацию получили менее 10 тысяч. Формально после терактов в Лондоне в июле 2005 г., где прослеживался пакистанский след, все медресе, не прошедшие государственной аудиторской проверки до 31 декабря 2005 г., подлежали закрытию, а студенты иностранцы – депортации. Фактически этот указ был проигнорирован в масштабах всей страны. Речь идет о почти 3 миллионах учащихся и десятках тысяч преподавателей, причем около 2,6 миллиона студентов принадлежат к 12,5 тысячи ортодоксальных медресе неосалафитского типа движений «Деобанди» и «Ахл и Хадис», выступающих за создание государства на принципах «очищенного» ислама. Их представляют такие группировки, как «Лашкар и Тойба», «Хизвит Техрир», «Джайеш и Мухаммад», «Харкат ул Муджахидин», Сипайи – Сахаба Пакистан» и военизированная «Лашкар и Джангви», действующая в Панджабе, из 35 округов которого активность экстремистов растет по меньшей мере в 26. Влияние радикалов, которые в 80 е годы были сильны лишь в Северо Западной Пограничной Провинции и Кашмире, сегодня распространилось по всему Пакистану. Борьба за систему религиозного образования – часть их противостояния с властями. Символом ее стали события в столице: штурм армией в июле 2007 г. Красной мечети, студенты и преподаватели которой потребовали введения в стране шариатского правления, и двойной теракт боевиков смертников в октябре 2009 г. в Международном исламском университете.

Подготовка смертников в Пакистане поставлена на поток. В учебных лагерях на территории Северного и Южного Вазиристана, в агентствах Оракзай, Баджаур и Моманд нередки европейцы пакистанского происхождения, приехавшие на историческую родину в качестве студентов. Часть их изначально придерживалась радикальных взглядов, другие приобрели их во время учебы. Примерно в 20?% пакистанских медресе, контролируемых радикальными исламистами, помимо религиозных предметов преподается военное дело, изготовление и использование взрывных устройств. Многие выпускники, в том числе принадлежащие к обеспеченным и образованным слоям общества, участвуют в джихаде на территории Афганистана или Ирака, но значительная часть их возвращается в страны, откуда они приехали, формируя там террористические сети, состоящие из самостоятельно действующих одиночек. Такие, все чаще встречающиеся «спящие кроты», с подлинными документами страны проживания, ничем не отличающиеся от соседей, не поддерживающие связь с единомышленниками, не получающие финансирования извне, принимающие решения о проведении теракта на произвольно выбранном ими объекте вне какой либо системы, представляют значительно большую угрозу, чем организованные террористические ячейки. Теракты, которые они готовят, часто могут быть предотвращены лишь непосредственно перед совершением, иногда случайно, как в случае с неудавшимся взрывом автомобиля на Таймс сквер, который пытался организовать живущий в США сын вице маршала пакистанских военно воздушных сил Файсал Шахзад. Исламские радикалы широко представлены в британских университетских кампусах, к их числу принадлежат многие из 42 тысяч пакистанцев, въехавших в Великобританию для получения образования в 2004–2008 годы. 52 человека стали жертвами взрывов в Лондоне в июле 2005 г., организованных 4 выходцами из Пакистана. Взрыв кафе в Тель Авиве, организованный студентами Лондонского королевского колледжа Омаром Шарифом и Азифом Ханифом, – самый известный теракт за пределами Соединенного Королевства, организованный пакистанцами с британскими паспортами. География экспорта из Пакистана террористов смертников, разделяющих идеологию «Аль Каиды», чрезвычайно широка. Она включает Афганистан, Индию, Центральную Азию, Африку, арабские страны, Канаду, США, Великобританию, ряд других стран и регионов, в том числе Россию, на территории которой готовится действовать созданная в Северном Вазиристане группировка «Джамаат Булгар», состоящая из выходцев из Башкирии, Поволжья, Татарстана и автономий Северного Кавказа.

Ветераны 55 й интернациональной – «арабской» бригады «Аль Каиды» тренируют будущих террористов в более чем 160 лагерях, созданных этим движением и талибами в «зоне племен» на афгано пакистанской границе, где ряд баз принадлежит «Черной гвардии» – элите «Аль Каиды». Поддержку каидистам в этом районе Пакистана оказывает «Лашкар и Тойба» – «Ополчение правоверных». Этнические пакистанцы, американец Д. Колеман и канадец Т. Рана, готовились к терактам против США и Израиля на пакистанских базах этой организации. Одним из ее основателей был А. Азам – «духовный отец» Усамы бен Ладена и других «арабских афганцев», инициатор создания «Бюро по обслуживанию моджахедов» – «Мактаб аль Хидмат», предтечи «Аль Каиды». Именно «Лашкар и Тойба», операции которой охватывают Синд, Кашмир и Северо Западную Провинцию, организовала в ноябре 2008 г. теракт в Мумбаи, в результате которого погибло 180 человек, включая 28 иностранцев. Арестованный по этому делу лидер организации Хафиз Мухаммад Саед был освобожден в июне 2009 г. Высшим судом Панджаба, что вызвало острый кризис в пакистано индийских отношениях. Пресса открыто указывала на роль, которую сыграл в принятии этого решения экс глава Верховного суда Пакистана судья Догар, находящийся в конфликте с амбициозным действующим главным судьей страны Ифтихаром Мухаммадом Чоудхри.

Особое место среди военизированных исламистских группировок Пакистана занимают талибы, насчитывающие в своих рядах не менее 15 тысяч боевиков. 2009 г. был отмечен созданием Панджабо пуштунского альянса талибов на базе консолидации Движения талибов Пакистана – пуштунов и «Панджабских талибов» – панджабцев, воевавших в Афганистане в составе пакистанской военизированной группировки «Харкат ул Джихад ул Ислами». Истоки этого объединения восходят к подавлению армией в 2007 г. беспорядков в исламабадской Красной мечети, после которого более 5 тысяч учащихся панджабских медресе скрылись в Южном и Северном Вазиристане, на территории, подконтрольной пакистанским талибам. Активизация террористической деятельности талибов, каидистов и близкой к ним группировки «Хаккани» вызвала действия американцев и пакистанской армии, следствием которых стала смена на протяжении полугода 3 лидеров пакистанских талибов: уничтоженных БПЛА Бейтуллу Мехсуда и его преемника Хакимуллу Мехсуда в феврале 2010 г. сменил Маулеи Нур Джамал.

Сталкиваясь с угрозой потери власти на всей территории страны, включая крупнейшие городские центры, Исламабад проводит против исламистов «зачистки» с использованием тяжелой техники, авиации и десятков тысяч солдат. Так, операции 2008–2009 годов на Территории племен федерального управления (FATA): в Южном и Северном Вазиристане, стали следствием атак боевиков «Техрик е Талибан Пакистан», «Исламского движения Узбекистана» и «Аль Каиды» на генеральный штаб, военную академию и штаб квартиру спецслужб Пакистана в Равалпинди, в 15 километрах от столицы. Разгром в долине Сват Северо Западной Пограничной Провинции «Движения за установление шариата» – «Техрик Нифаз и Шариат» – итог нарушения заключенного с правительством соглашения о функционировании судов шариата наряду со светскими судами. После того как президент Асиф Али Зардари подписал соответствующий договор, лидер Движения Маулана Суфи Мухаммад объявил об увольнении всех судей в Малаканде, кроме практикующих исламское право, а менее чем через месяц сторонники Движения взяли под контроль административные центры Свата и дошли до Бунера, в 100 км от Исламабада.

Вовлечение радикальных структур в протестные движения в исламском мире, вслед за «умеренными», не означает их отказа от джихада против Запада. Ряд факторов осложняет применение террористическими организациями оружия массового уничтожения, однако «Аль Каида» и такие группы, как «Тэхрике Талибан Пакистан» («Пакистанское движение Талибан»), пытаются получить химическое (в Ливии), биологическое (в Индонезии) и ядерное (в Пакистане) оружие, последнее – в виде «грязной бомбы». Конкуренция и открытое противостояние исламистских организаций из за борьбы за спонсоров, идеологических и конфессиональных разногласий не исключают тактического совпадения интересов и возможности борьбы против общего врага, в качестве которого выступают США и Израиль. При этом деятельность радикальных структур, как показывает пример «Аш Шабаб», наряду с авторитарными арабскими режимами могут, исходя из текущих интересов, поддерживать страны, которые Запад рассматривает как союзников. Последнее осложняет борьбу с терроризмом, хотя подтверждает тезис о том, что радикальные исламисты – лишь разновидность «умеренных» и все, вместе взятые, они представляют часть внешнеполитических проектов конкурирующих между собой арабских монархий и авторитарных светских режимов

< Назад   Вперед >
Содержание