2. Внешняя политика РФ в 1990-е годы.

В первые годы существования Российской Федерации как самостоятельного субъекта международных отношений, либеральная элита ожидала, что Россия будет признана Западом в качестве великой евроазиатской державы и отношения с ней будут строиться на равноправной основе, как ранее с СССР. Как следствие, будет признано доминирование интересов и влияния России на постсоветском пространстве и в Восточной Европе. Отсутствовало понимание того, что признав Россию правопреемницей СССР, Запад не имел намерений сохранять за РФ на мировой арене статус Советского Союза в условиях резкого ослабления России и сужения её базы международного влияния.

Практика отношений с Западом достаточно быстро показала иллюзорность имевшихся ожиданий. Тем не менее, выраженная прозападная политика, в центре которой был курс на достижение любой ценой стратегического партнёрства с США, продолжалась. Её проводником стал министр иностранных дел А.В.Козырев.

Козырев считал, что партнёрству с США нет альтернативы [6]) и проводил в отношениях с Западом линию максимальных уступок. Этот курс разделял и тогдашний президент РФ. Наиболее показательно в этом отношении согласие Б.Ельцина на неравноправные для России условия Договора СНВ-2. По нему США получили право на складирование снятых с ракет атомных боеголовок, в то время как Россия обязалась их уничтожить. Тем самым США получали потенциальное превосходство над Россией, поскольку снятые боеголовки можно в кратчайшие сроки вернуть на ракетоносители.

Предполагалось, что такая политика поможет высвобождению внутренних ресурсов для завершения рыночных реформ, создаст условия для получения крупномасштабной экономической помощи и, вместе с тем, будет способствовать принятию России в клуб великих мировых держав. Трудно не заметить, что эти ожидания противоречат друг другу.

Принятая в 1992 г. Концепция внешней политики России первенствующим направлением провозглашала отношения со странами СНГ. Однако Концепция осталась чисто декларативным документом. Внешняя политика РФ была по-прежнему американоцентричной. Другие направления (Ближний и Средний Восток, Латинская Америка, Индия, Китай и т.д.) были свёрнуты, либо поддерживались на крайне низком уровне, во многом формально. Собственно в СНГ Россия занимала настолько пассивную позицию, что это вызывало критику даже со стороны некоторых лидеров Содружества.

Очевидные слабость и несамостоятельность российской внешней политики породили разочарование даже в среде российских либералов. Внешнюю политику России, вслед за лево-патриотической оппозицией, резкой критике подвергла новая либеральная оппозиция. Во-первых, за отсутствие чётко сформулированной стратегии; во-вторых, за односторонние уступки Западу по различным проблемам.

Характерна в этом отношении статья известного политолога А.Миграняна, опубликованная в «Независимой газете» 10 декабря 1994 года под весьма красноречивым заголовком - «Внешняя политика России: катастрофические итоги трёх лет». Автор указал на наиболее очевидные провалы российского МИДа: расширение НАТО; поддержка в 1993 г. американских бомбардировок Багдада; согласие на использование сил НАТО в конфликтах в Боснии и Хорватии; отсутствие чёткой позиции по вопросу об интеграции Белоруссии и России; провал украинской политики. Внешнюю политику России в целом А.Мигранян охарактеризовал как «суету, импровизацию, некомпетентность и шараханье из стороны в сторону».

Другой политолог, А.Пушков, отмечал, что Москва «отвергла логику геополитики», хотя Запад продолжал строить свою политику в соответствии с её законами. Курс Козырева он охарактеризовал как «подыгрывание стремлению США максимально укрепить своё геополитическое положение за счёт слабеющего влияния Москвы» [13].

Общество настаивало на отказе от провального курса Козырева. Общественные настроения совпали с позицией военных. Поддержав в событиях осени 1993 года Ельцина, они требовали, чтобы политика в области безопасности была переориентирована на защиту российских жизненных интересов, особенно в ближнем зарубежье, а не на интеграцию любой ценой в контролируемую США международную систему.

В январе 1996 г. на пост министра иностранных дел был назначен Е.М.Примаков, представивший концепцию многополярного мира как основу политики Российской Федерации. Министр обозначил условия перехода к новому миропорядку, формирование которых должно стать приоритетом внешней политики России [11]:

1. «Нельзя допустить, чтобы место старых фронтов противостояния заняли новые разделительные линии. Эта важнейшая задачпра едопределила наше чётко негативное отношение и к идее расширения НАТО и к попыткам сделать этот альянс осью новой системы европейской безопасности».

2. «Освобождение от менталитета «ведущих» и «ведомых», который «непосредственно подталкивает тенденцию к созданию однополярного мира. Такую модель миропорядка не приемлет сегодня преобладающая часть мирового сообщества».

3. «Демократизация международных экономических отношений, одним из главных элементов которой является отказ от использования экономических средств в эгоистических политических целях».

4. Скоординированность действий международного сообщества при решении таких проблем, как урегулирование конфликтов, сокращение вооружений и укрепление доверия в военной сфере, укрепление гуманитарного и правового компонентов безопасности, помощь развивающимся странам.

С приходом в МИД нового главы

- начался активный диалог с НАТО по вопросу об оформлении двухсторонних отношений:

в 1997 г. состоялось подписание Основополагающего акта о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между РФ и НАТО; Россия стала членом Совета евроатлантического партнёрства;

- активизировалась политика на ближневосточном и азиатском направлениях:

Россия вступила в Организацию Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС); на встрече в Шанхае руководителей РФ, КНР, Казахстана, Киргизии и Таджикистана была подписана «Шанхайская декларация», положившая начало Шанхайской организации сотрудничества (ШОС);

- были предприняты шаги по развитию более тесных отношений со странами СНГ:

оформлен ряд много- и двухсторонних соглашений, в т. ч. с Украиной, Азербайджаном, Казахстаном; в апреле 1997г. подписан Договор о союзе с Беларусью.

С приходом Е. Примакова в российской внешней политике обозначился отказ от американоцентризма и поворот к многовекторности, реализму, защите национальных интересов.

Приверженность начатому курсу была эффектно продемонстрирована уже премьер-министром Е.Примаковым в марте 1999 г., когда без согласования с ООН силы НАТО начали бомбардировку Белграда. Премьер, направлявшийся в тот момент с официальным визитом в США, развернул самолет с полпути прямо над Атлантикой. На следующий день Президент Б. Ельцин выступил с заявлением, в котором действия НАТО были названы «неприкрытой агрессией».

Констатируя положительные перемены во внешней политике России второй половины 1990-х гг., не следует их преувеличивать. Всё это было результатом упорства отдельных государственников в правительстве, но ещё не стратегия руководства. Как пишет профессор В.Б.Кувалдин, «в 90-х гг. прошлого века Россия для Запада была партнёром, о котором можно только мечтать. Щедрые внешнеполитические подарки ельцинского руководства принимались охотно, не думая о взаимности. Героические усилия Примакова и всех, кто поддерживал его линию, направленную на то, чтобы как-то выправить, сделать более сбалансированными наши отношения, воспринимались как досадное недоразумение» [8, C.24].

< Назад   Вперед >
Содержание