2. Война как крайняя форма конфликта.

Конфликт представляет собой одну из форм международно-политического взаимодействия. Он во многом определяется тем, что в силу ограниченности ресурсов, которыми располагает мировое сообщество, любой отдельно взятый субъект международных отношений не может реализовать свои интересы, не затрагивая интересы других субъектов. Динамика международных отношений определяется тем, что по самой своей природе мощь государства представляет собой относительную величину: выигрыш одного государства если не всегда, то часто оборачивается потерей для другого. Каждое государство или группа государств стремится усилить собственную безопасность путем наращивания своей военной мощи. Хотя невозможно добиться полной безопасности в мире конкурирующих соперничающих друг с другом государств, стремление каждого из них укрепить свою мощь и безопасность с необходимостью ведет к уменьшению безопасности других и стимулирует соперничество за большую мощь и безопасность. В этом смысле войну можно рассматривать как проявление принципа борьбы за существование, а в определенных условиях — в контексте концепции выживания наиболее приспособленных к жизни. Выделяются разные формы международных конфликтов. Нередко их классификация производится на основе так называемой теории игр. Так, игра с нулевой суммой имеет в виду ситуации, в которых действия, предпринимаемые участниками во время игры, не изменяют общую первоначальную сумму. 3десь мы имеем конфликт взаимоисключающих интересов: выигрыш одной стороны оборачивается проигрышем другой, поскольку победитель получает то, что побежденный теряет. Выделяют также игру с позитивной суммой, при которой первоначальная сумма либо может увеличиться, от чего выигрывают все вовлеченные стороны, но проигравшая сторона получает меньше, а игра с отрицательной суммой, при которой эта сумма может сократиться, от чего проигрывают все стороны.
Существуют разные формы, пути и способы разрешения конфликтов. Как правило, в этом вопросе выделяют подходы морально-правовой, или нормативный, и принудительно-переговорный, или метод торга. Разумеется, с точки зрения сохранения мира и согласия между народами наиболее предпочтителен первый подход, который эффективен в тех случаях, когда между вовлеченными в конфликт сторонами существует согласие относительно комплекса основных правовых и мopaльных норм. Однако в тех ситуациях, когда такое согласие отсутствует, одна из вовлеченных сторон навязывает принудительно-переговорный механизм. Крайним проявлением межгосударственных конфликтов и одновременно крайним средством их разрешения выступает война. К войне, как правило, прибегают тогда, когда стороны, влеченные в нее, убеждены в том, что с ее помощью они добьются для себя большего, чем с помощью переговоров. В этом смысле прав был К. фон Клаузевиц, который утверждал, что война есть продолжение политики другими средствами. Прав был Клаузевиц и в том, что война не отменяет политику в качестве средства достижения мира. Политика не прекращается во время войны. Руководители государства несут ответственность как за войну, так и за достижение мира. Они объявляют войну, ведут и завершают ее. Этот примат политики предполагает подчинение точки зрения военных политике, подчинение армейских руководителей тем, кто принимает политические решения. Однако, признавая верность этого тезиса, необходимо учесть и тот факт, что в войне конфликтная сущность политического приобретает настолько интенсивные и обнаженные формы, что сама политика как бы элиминируется, замещаясь насилием. Для сражающегося воина отпадает сама проблема различения друга и врага, поскольку в войне дихотомия друг-враг предстает в первозданном виде, очищенном от всех моральных, политических и иных напластований. Противники открыто противостоят друг другу, выделяясь даже своей униформой. «Вот почему, — утверждал К. Шмитт, — правильны слова одного английского дипломата: политик лучше вышколен для борьбы, чем солдат, ибо политик сражается всю жизнь, а солдат — лишь в виде исключения».
Шмитт Карл (1888 – 1987) – выдающийся немецкий политический мыслитель, правовед, философ, геополитик, историк. Был, наряду с О. Шпенглером, Э. Юнгером, одним из лидеров “нового консервативного движения”, явившимся откликом на поражение Германии в первой мировой войне и версальский унизительный для Германии порядок. В его творчестве нашла продолжение идущая от Макиавелли и Гоббса традиция утверждения властной монополии государства. Он разработал концепцию, известную как взаимоотношения людей в форме “друг - враг”. Политическое содержание этой формулы соответствовало, по его мнению, дихотомии добра и зла в морали, прекрасного и безобразного в эстетике, выгодного и невыгодного в экономике и т.д. “Враг” есть борющаяся совокупность людей, противостоящая точно такой же совокупности, синоним иного, чужого. В пику либерализму разработал концепцию “квалифицированной демократии”, в которой ведущую роль должны были играть професисональные полтики, менеджеры и высшие военные чины. Шмитт большое внимание уделял разработке вопроса о влиянии пространства на политическое развитие, изложив основные свои геополитические взгляды в книгах “Земля и море” (1942) и “Номос Земли”. Разработанное им понятие “номос” перекликается с понятиями “рельеф” у Ф. Ратцеля и “месторазвитие” у русских евразийцев. В него Шмитт вкладывал организованное, оформленное, упорядоченное пространство, связь человеческих сообществ с окружающей средой. Сущностная связь с Землей рождает фиксированные границы, постоянство коммуникационных путей, неизменность географических и рельефных особенностей государства и политики, консерватизм их развития. На основе различий отношений к пространству им выделялись кочевые и оседлые народы. Цивилизацию Моря (“Левиафан”) Шмитт противопоставлял Суше (“Бегемот”), а отношения между ними трактовал как конфронтационные и враждебные. Водному пространству свойственны непостоянство, изменчивость, отсутствие фиксированных путей. Номос Моря фактически враждебен и уничтожает традиционное общество везде, где ему это удается. Им сформулирована теория “больших пространств”, под которыми он подразумевал сферы политического, культурного влияния мировых культур. Ему принадлежит формула геополитического закона имперской интеграции, выражающей устремление человеческого духа к универсализму. По мнению Шмитта, с определенного времени технологическое и экономическое развитие государства требует качественного совершенствования и количественного роста национально-государственной территории. Такого рода развитие не сводится к аннексии или колонизации, но ведет к принятию одних и тех же религиозных форм, расширению пространственных характеристик государств и человечества в целом. Как подчеркивал Шмитт, вначале появлялись государства-города, затем – государства-территории, в настоящее время – государства-континенты. Англосаксонская цивилизация (Англия и США), как ему представлялось, ведет сражение против континентальной Европы. Последним действующим лицом истории в этой борьбе, защитником “сухопутного порядка”, станет Партизан. Творчество и идеи Шмитта до конца 60-х годов просто игнорировались, ныне он возведен в ранг общепризнанного классика политологии и юриспруденции.
Само слово «война» происходит от древнегерманского слова “wеrra», корни которого можно обнаружить, например, в английском слове «war». Корни древнегреческого слова «polemos», также означающего «война», сохранились в словах «полемика», «полемический», «полемист». Латинский его аналога «bellum» отразился в определении «belligerant» (воинственный). В тех или иных формах это слово присутствует во всех мировых языках как прежних эпох, так и современности. Это служит одним из показателей универсальности этого феномена. Война представляет собой коллективный акт, отличающийся по своей природе от индивидуальных актов насилия, в которых участвуют как минимум два лица, таких, как, например, обыкновенная драка двух лиц или дуэль. Иначе говоря, война представляет собой акт взаимодействия не между двумя конкретными лицами, а между двумя или более государствами. Истории известны множество форм войны:
- между различными родами, племенами, этносами, народами, странами, империями, коалициями государств;
- локальные, региональные, мировые; ограниченные, всеобщие, абсолютные и тотальные и т. д. Но в целом войны делятся на те, которые ведут два, несколько или множество государств друг с другом, а также на те, которые возникают между различными группами граждан одного и того же государства. В первом случае это классические межгосударственные (или внешние) войны, а во втором — гражданские (или внутренние) войны. Уже древние греки проводили различие между «polemos», т.е. войной с внешним врагом, варварами, и «stasis» — гражданской войной, к категории которой иногда причислялись и войны между самими греческими городами-государствами. Если первые признавались как законные и даже поощрялись, то вторые во все времена, как правило, оценивались негативно либо сдержанно. Характерна в этом отношении позиция Ф. Бэкона, который говорил: «Гражданская война подобна жару при лихорадке, но иностранная война подобна жару при упражнениях и служит сохранению здоровья тела». Вместе с тем гражданские войны — такие же типичные атрибуты истории человечества почти всех времен и, во всяком случае, большинства народов. Показательно, что за сто лет после окончания наполеоновских войн наиболее разрушительные войны произошли не между различными государствами, а между гражданами одних и тех же государств.
Не всегда легко определить линии, отграничивающие внешнюю войну от внутренней. Ответ более или менее ясен в отношении гражданских войн в Древнем Риме во II – I в.в. до н.э. или религиозных войн во Франции во второй половине XVI в., войны южан и северян в США в 60-х годах XIX в. или войны в России после Октябрьского революции 1917 г. Но весьма трудно определить, к какой именно категории причислить войны между различными греческими государствами - полисами или многочисленные войны за независимость, в которые часто оказывались вовлечены самые разные интересы и силы. Почти невозможно провести линию разграничения между внутриполитическими и международными аспектами многих гражданских войн, например, вьетнамской в 60-х и афганской в 80-х годах. В данном контексте проблемой становится и терроризм, который нередко не имеет государственной окраски. Это свидетельствует о том, что в современном мире во все более растущей степени стирается грань между межгосударственными и гражданскими войнами.

< Назад   Вперед >
Содержание