Трансцендентный контролер или сгусток страстей ?

Современные дискуссии о свободе находятся под влиянием концепции И. Берлина. Согласно Берлину, история идеи свободы сводится к выработке негативного и позитивного смысла свободы. В негативном смысле «я свободен в той степени, в какой ни один человек или никакие люди не вмешиваются в то, что я делаю. В этом смысле политическая свобода — это всего лишь пространство, в котором я могу без помех предаваться своим занятиям»15. Позитивная свобода «проистекает из желания быть хозяином самому себе. Я хочу, чтобы моя жизнь и мои решения зависели от меня, а не от каких бы то ни было внешних сил... Превыше всего считать себя мыслящим, наделенным волей, активным существом, несущим ответственность за свой выбор и способным его обосновать, ссылаясь на свои идеи и цели. В той степени, в какой мне представляется, что это так и есть, я чувствую себя свободным — и наоборот»16.

Различие негативной и позитивной свободы вытекает из разных вопросов. Негативная свобода определяется вопросом: «Велико ли пространство, в рамках которого человек или группа людей может делать что угодно или быть таким, каким хочет быть?» Позитивная свобода влечет другой вопрос: «Где источник давления или вмешательства, которое заставит кого-то делать то, а не это или быть таким, а не другим?» Если индивид сам собою управляет, он позитивно свободен, а если другие не вмешиваются в его дела, он негативно свободен. Негативная свобода человека тем больше, чем меньше ему мешают другие люди и чем больше он действует без вмешательства других. Отсутствие у человека той или иной способности не означает несвободу17.

Берлин считает дихотомию негативной и позитивной свободы важным концептуальным различием, одновременно критикуя позитивную концепцию свободы. Его критика сводится к историческому объяснению негативной и позитивной свободы. Аргументация сторонников позитивной свободы начинается безобидными метафорами «Я сам себе хозяин», «Я — не раб». Затем сторонники позитивной свободы полагают, что не надо быть рабом своей необузданной натуры — «эмпирического и раздрыз-ганного Я». Поэтому «друзья позитивной свободы» проводят различие между двумя Я: истинным, разумным и лучшим Я, и эмпирическим, гетерономным и худшим Я, «которое уступит любой вспышке желания или страсти и нуждается в строгой дисциплине, иначе невозможно дорасти до своей "истинной" натуры»18. После этого следует вывод: истинное Я выше конкретного индивида; истинное Я — это социальное целое (племя, раса, нация, церковь, государство), частью которого является индивид: «Целостность эту и признают "истинной" натурой, которая, подчиняя непокорных "членов" коллективной или "органической" воле, достигает "высшей" свободы для себя, а значит — для них»19. На этом основании позитивная свобода оправдывает принуждение. Высшее Я принуждает низшее Я и считает, что свобода невозможна без принуждения.

Сторонники негативной свободы тоже культивируют подобную процедуру. Они утверждают: не надо вмешиваться в истинное и высшее Я индивида. Вмешательство в низшее Я оправданно, поскольку оно эффективнее служит истинным желаниям. Но в конечном счете позиция Берлина однозначна: «"позитивная" концепция свободы как господства человека над самим собой, с ее возможностью представить, что он как бы сам себе противостоит, и исторически, и практически, и теоретически легче допускает это расщепление личности«на трансцендентного контролера и сгусток желаний и страстей, которые необходимо подавить и обуздать»20/ Органические, социализированные версии позитивной рациональной свободы — основа националистических, коммунистических, авторитарных и тоталитарных символов веры.

Однако не все аналитические философы согласны с различением негативной и позитивной свободы. Например, Д. Макколлем квалифицирует свободу как трехчленное отношение: «Если речь идет о свободе субъекта (субъектов), всегда надо учитывать свободу от определенных требований, ограничений, вмешательств и барьеров, которые позволяют делать (не делать) то или другое, становиться (не становиться) тем или другим. Свобода всегда есть свобода субъекта (субъектов) от того или иного, к тем или иным действиям (бездействиям), для становления (нестановления) тем или другим. Любое высказывание о свободе должно обладать формой: "X свободен (несвободен) от У ради осуществления (неосуществления) С", в которой переменная X означает субъектов, У — требования, ограничения, вмешательства, барьеры, а С — действия, свойства характера, обстоятельства»21. Иначе говоря, понятие свободы включает три основных аргумента. На этом основании Макколлем отвергает берлиновское различение «свободы от» и «свободы для». Любое высказывание о свободе есть суждение о свободе X от У ради С.

Отвечая на критику, Берлин признал незначительность исходной логической дистанции между терминами негативная свобода и позитивная свобода. Вследствие этого трудно провести строгое различие между вопросами «Кто сам себе хозяин?» и «В каком объеме он хозяин?». Одни философы согласны с трехчленным понятием свободы, другие утверждают: «Трехаргументная формула Макколема не учитывает все содержание понятия свободы»22. Продолжается спор о том, провел ли Берлин действительную ди-стинкцию разных понятий или просто идентифицировал два вида концепций свободы. Проблема двух или одного понятия свободы есть вопрос конвенции. Действительно, различение негативной и позитивной свободы существует давно, но не всегда соответствовало концепции Берлина.

Например, указанное различение нередко фиксирует контраст шансов (негативная свобода) и способностей (средств) индивида использовать данные шансы (позитивная свобода): «Человек позитивно свободен, если делает что хочет, и негативно свободен, если никто не вмешивается в его дела»23. Д. Ролз проводит различие между свободой и ценностью свободы: «Неспособность воспользоваться своими правами и возможностями в результате бедности или невежества, а также общего недостатка средств иногда включается в число ограничений, определяющих свободу. Я, однако, утверждать этого не буду; вместо этого я буду считать, что эти вещи влияют на ценность свободы»24. По мнению других авторов, «согласие с такой точкой зрения ведет к выводу: шансы (виды негативной свободы) и средства (виды позитивной свободы) следует признать одновременно особыми, но одинаково важными измерениями свободы»25.

Некоторые философы акцентируют контраст позитивной и негативной свободы. Ч. Тейлор полагает, что негативная свобода всегда сводится к шансам, а позитивная — к их реализации. Тейлор признает негативную свободу: «Бытие свободы есть вопрос о том, что человек может делать, какие пути перед ним открыты, независимо от того, делаем ли он что-нибудь для реализации собственного выбора. Такое понимание присуще негативным концепциям свободы Гоббса и Бентама. Позитивная свобода тождественна понятию реализации, поскольку доктрина позитивной свободы выражает представление: сущность свободы сводится к управлению самим собой. Сторонник такого представления считает человека свободным только в той мере, в которой он успешно руководит собой и формой своей жизни»26.

Тейлор аргументирует различие негативной и позитивной свободы следующим образом: «При использовании понятия шансов помехами свободы считаются внешние барьеры человеческого действия. Понимая свободу как реализацию, мы имеем в виду внутренние духовные барьеры. Они тоже влияют на свободу, поскольку воздействуют на человеческие мотивы, самоконтроль и способность проведения моральных различий»27.

Позиция Тейлора позволяет поставить вопрос: почему для сторонника негативной свободы значимы лишь внешние барьеры? Безусловно, физические барьеры, угрозы и правовые запреты уменьшают негативную свободу человека и ограничивают его действия. Однако негативная свобода ограничивается и тогда, когда человек осуществляет определенные действия под влиянием водки, наркотиков, обмана, манипуляции и индоктринации. Внутренние барьеры - это ложные убеждения индивида, которые внедрены в него системой воспитания и ограничивают или мешают его свободе.

По мнению Тейлора, если сторонник негативной свободы признает внешние помехи границами свободы понятие шансов подменяется понятием реализации. Это объясняется тем, что свобода от внутренних преград связана с их активным устранением и реализацией свободы. Но преодоление внутренних и внешних преград всегда связано с действием (бездействием). Причем для реализации свободы не всегда требуется действие: «Преодоление внешних преград связано с действием, но отсюда не вытекает, что обретенная таким образом свобода выше шансов действия»28.

Сделаем промежуточные выводы: негативная свобода связана с шансами; различение негативной (отсутствие внешних преград) и позитивной (преодоление внутренних преград) свободы относительно; индивид обладает негативной свободой при отсутствии внутренних и внешних границ действия; эти границы есть продукт человеческой деятельности.

< Назад   Вперед >
Содержание