2.2.6. Европейские школы геополитики

В конце 1960-х гг. во Франции возникло геополитическое течение «новые правые», которые возглавил философ и публицист Ален де Бенуа. Это течение подчеркивало связь своих идей с концепциями довоенных немецких геополитиков-континенталистов. Под флагами «новых правых» объединились социалисты (всегда влиятельные во Франции) и сторонники буржуазной демократии, германофилы и модернисты, а впоследствии славянофилы. Ведущим для «новых правых» стал принцип континентальной геополитики. Будущее, считали они, принадлежит «большим пространствам», на территории которых должна быть создана «федеральная империя». Это стратегически единое пространство, где каждый этнос сохраняет свою самобытную культуру.

Все этносы, населяющие Европу, по мнению Бенуа, – выходцы из Индии, т. е. имеют «общее прошлое», но в силу экономических, сырьевых, стратегических, политических интересов они должны иметь «общее будущее». Государствам Европы надо выйти из НАТО, соблюдать строгий нейтралитет, создать собственные европейские ядерные силы. Именно такую политику проводил до конца 1960-х гг. президент Франции генерал де Голль. Поэтому он пользовался у «новых правых» большой поддержкой.

В противостояние Западу «новые правые» искали понимания и поддержки на Востоке, проявляя интерес к внешней политике СССР, Китая. В идее союза Европы и СССР они видели возможности противостояния атлантизму и мондиализму. Но противостоять мощным силам, ориентированным на США, пришедшим во Францию после падения кабинета де Голля, «новые правые», несмотря на глубокие интеллектуальные наработки, не смогли.

Принципиально не отличались от доктрины «новых правых» идеи бельгийца Жана Тириара. С 1960-х гг. он стал лидером движения «Юная Европа», объявив себя учеником и продолжателем концепции Хаусхофера. Он считал себя европейским «национал-большевиком», создателем «Европейской империи». Его теория строилась на правиле «автаркии больших пространств»: государство может полноценно развиваться только тогда, когда оно обладает достаточным геополитическим пространством, большими территориями. Опираясь на этот тезис, Тириар делал вывод, что государства Европы потеряют свое значение, если они не создадут единую империю, противостоящую США.

Единая «Европейская империя» должна быть централистской, унифицированной, государством-нацией. В последнем понятии кроется суть различия между доктринами Тириара и Бенуа. К концу 1970-х гг. Тириар пришел к выводу, что масштаба Европы уже не хватит, чтобы противостоять США, идеям атлантизма и мондиализма. Значит, необходимо создать союз Европы и СССР. Таким образом, он сконструировал биполярный геополитический мир «Запад – Евразия» и отдал предпочтение советскому социализму, а не западному капитализму. Его проект получил название «Европейская империя от Владивостока до Дублина». Создание такой империи, по мнению Тириара, позволит сохранить существующие европейские и азиатские геополитические структуры, в противном случае Советскому Союзу под разрушительным воздействием сил Запада, внутренних причин, в частности «пятой колонны», грозит развал. Эти пророческие мысли были высказаны почти за 15 лет до Беловежской встречи.

Последователем идей Хаусхофера, сторонником «национал-большевиков» и «новых правых» выступал австрийский генерал Йордис фон Лохаузен. Он утверждал, что политическая власть только тогда может быть прочной и долговечной, когда лидеры государств мыслят «тысячелетиями и континентами». Его фундаментальный труд назывался «Мужество властвовать. Мыслить континентами».

Действительно, глобальные социально-политические, территориальные, экономические и культурные процессы могут быть верно поняты только тогда, когда они видятся в дальней перспективе. Эту «дальнозоркую» позицию Лохаузен противопоставляет сиюминутной суете, исторической «близорукости». Лидер-государственник должен найти историческое место тому или иному народу на огромных пространствах мировой истории. И геополитика, по его мнению, должна стать основной наукой, хорошо изучив которую можно определять стратегическую, политическую, государственную линию. Какие-либо частности не могут детерминировать или отменить фундаментальные законы, связанные с природными и культурными эпохами, или циклами, исчисляемыми тысячелетиями. Это прежде всего пространство, населяющий его этнос, язык этноса, природные ресурсы, в более широком плане – географическая среда и т. п. Лохаузен считает, что могущество государства равно силе, умноженной на местоположение. Этот тезис он развивает следующим образом:

«Так как могущество есть сила, помноженная на местоположение, только благоприятное географическое положение дает возможность для полного развития внутренних сил».

Лохаузен считает Европу континентальным образованием, временно оказавшимся под влиянием и контролем талассократии. Чтобы изменить свою судьбу, Европе надо получить необходимый пространственный минимум. Для этого надо объединить Германию в том числе и с Пруссией, поделенной между несколькими странами. Пруссию он считал наиболее континентальной, «евразийской» частью Германии. Лохаузен обосновал мысль о том, что если бы столицей Германии был Кенигсберг, а не Берлин, то был бы неизбежен союз Германии с Россией, направленный против англосаксонских талассократий. А поодиночке ни Россия, ни Германия не могут противостоять влиянию англосаксонских стран, так как в силу геополитической незавершенности их структур они уязвимы и не в состоянии противостоять Соединенным Штатам, чье местоположение значительно выгоднее, поэтому в силу названных причин мощь США со временем опередит мощь СССР. Эту недостаточность в плане геополитики СССР (Россия) в течение 1970– 80-х гг. мог бы исправить, и тогда был бы возможен новый цикл развития – евразийский.

Французский писатель Жан Парвулеско создал оригинальное направление в литературе – «геополитическую беллетристику». Его геополитические идеи сводятся к тому, что история человечества – это история власти, могущества. За достижение такого могущества и власти борются многие полусекретные организации. Он называет их «орденом атлантистов» и «орденом евразийцев». Время их возникновения лежит в глубине истории и исчисляется тысячелетиями. Они пережили многие правящие светские династии, финансовые империи, религиозные институты. В многовековой борьбе «орденов» участвуют короли и крупные финансисты, патриархи и папы, дипломаты и генералы, революционеры и мистики и т. д. Видно, что противостоянию «орденов» Парвулеско придает мистический характер.

Главную роль в описываемой борьбе автор отводит генералу де Голлю, бывшему президенту Франции, который создает мощную геополитическую организацию, получившую название «геополитический голлизм». Основная задача де Голля и его полусекретной структуры – организация европейского континентального блока «Париж – Берлин – Москва» (именно для реализации этой задачи президент де Голль в 1966 г. посещает Россию, т. е. СССР).

Как мы можем видеть, подобные идеи высказывали континенталист Хаусхофер, «национал-большевики» и «новые правые». Как и последние, Парвулеско полагал, что этап геополитического противостояния 1970—80-х гг. является кульминационным, поскольку борьба двух геополитических суперструктур подходит к финалу. Он видел контуры огромной континентальной конструкции «евразийской империи» и ее столкновение с «империей Атлантики». Его труды экспрессивны, персонажи наделены демонической волей, убежденностью. «Финальная Битва» геополитических суперконструкций описывается в запредельных, мистических красках. Этому способствует хорошее знание автором многих исторических деятелей, с которыми он поддерживал дружеские отношения. Вымышленные персонажи – колоритные личности, характеры, созданные умелой рукой мастера. Обладая огромной интуицией, граничащей с мистицизмом, Парвулеско в 1970-х гг. рисовал картину мира середины 1990-х гг.

В 2006 г. на русский язык была переведена новая работа Парвулеско, несущая на себе печать футуристического мистицизма: «Путин и евразийская империя». В ней автор предвосхищает «европейскую великоконтинентальную миссию» России, а, например, Индия выступает у него как грядущий полярный центр «Планетарного архипелага».

В Европе 1970-х гг. сложилось еще одно довольно мощное течение – прикладная геополитика. Внутри него существовало несколько школ со своей методологией и методами.

Ведущее место в этом течении занимала школа Ива Лакоста – внутренняя геополитика. Суть воззрений Лакоста сводится к тому, что геополитика не континентальное видение развития исторических процессов, а главный ее принцип не фундаментальное планетарное мышление, основанное на цивилизационно-географическом дуализме. То есть происходит деглобализация геополитики как науки, сведение к решению локальных проблем, носящих не планетарный, а частный характер. Таким образом, Лакост низводит геополитику до узкой аналитической дисциплины, получившей название «внутренняя геополитика».

Несколько схожа с ней «электоральная геополитика», предложенная еще в начале XX в. французом Андре Зигфридом. Она использовалась как специальная методика изучения политических симпатий и антипатий населения, проживающего на той или иной территории. Основатель же данной школы писал по этому поводу, что каждая партия имеет свою привилегированную территорию, т. е. подобно тому, как существуют геополитические или экономические регионы, существуют политические регионы.

Политический климат можно изучать так же, как и климат природный, а общественное мнение в зависимости от регионов сохраняет определенное постоянство. Под постоянно меняющейся картиной политических выборов прослеживаются более глубокие и постоянные тенденции, отражающие региональный темперамент.

Как можно заметить, «внутренняя геополитика», по сути, воспользовалась идеями «электоральной геополитики», занимавшейся утилитарно-прагматическими исследованиями политических симпатий и антипатий. Андре Зигфрид отметил определенные особенности потенциальных избирателей, зависящие, по его мнению, от географической среды, климата. Лакост эти идеи развил в своем журнале «Геродот», который с 1983 г. стал выходить с подзаголовком «Журнал географии и геополитики», и по существу, «внутренняя геополитика» Лакоста – это социологические методы изучения общественного мнения.

В связи с этим следует отметить, что общественное мнение бывает устойчивым или динамично меняющимся в зависимости не от скорости или розы ветров, горной или равнинной местности, а от того, в какой степени тот или иной политический деятель выражает материальные и духовные интересы, потребности конкретного избирателя. Безусловно, на формирование интересов и потребностей электората влияют многие факторы, в том числе и средства массовой информации.

Это понимал и Лакост, вживляя в свои концепции геополитики новейшие правила функционирования информационного общества. Он исходил из того, что в формировании общественного мнения имеет большое значение не рациональный подход, где главенствует ум (рацио), а восприятие того или иного персонажа сердцем, эмоциями. Отсюда и призыв: «Голосуй сердцем!» (т. е. как бы сердце есть – ума не надо). На реализацию этого призыва работают специалисты-имиджмейкеры. Главная их задача – дать не реальный образ кандидата, политика, а его «имидж», имеющий порой весьма далекое отношение к реальному образу. Другая важная задача имиджмейкеров, организаторов политической кампании кандидата, – представить образ его противника в самом неприглядном виде, т. е. по отношению к сопернику действует принцип: чем хуже – тем лучше.

Огромную роль в манипулировании общественным мнением играют средства массовой информации, особенно электронные – телевидение и радио. Существуют целые концепции о влиянии массмедиа на воззрения электората. Медиатический имидж вбирает в себя несколько аспектов: духовно-культурный, экономико-политический, этический и т. д. Интегрируя эти качества в одном «образе», искусственно наделяя его харизматическими чертами (создавая этакого всенародно избранного «отца нации»), медиакраты часто используют те категории, принципы и методы, которыми оперирует геополитика. Например, представляя специфические черты региона, психологические качества его жителей, которые формируются под влиянием исторических, географических, экономических, этнических особенностей, тележурналист особо подчеркивает, что у их потенциального избранника присутствуют все эти качества, что и роднит избирателя с данным кандидатом. Итак, массмедиа, глобальная система Интернет становятся самостоятельным фактором, оказывающим порой решающее влияние при выборе пути развития. Этот выбор может историческим образом изменить судьбу народа.

Таким образом, мы видим, что «внутренняя», «прикладная», «электоральная» геополитика не имеет почти ничего общего с атлантизмом и мондиализмом, с доктринами талассо– и теллурократии. С этими же направлениями геополитической мысли ее связывают некоторая терминология и немногие методы, позаимствованные у социологии и политологии

< Назад   Вперед >
Содержание